ДОКУЧАЕВ 1846—1903. Краткий биографический очерк. Экспедиции и монографии Докучаева

ВАСИЛИЙ ДОКУЧАЕВ

 

Л. А. ЧЕБОТАРЕВА. В. В. ДОКУЧАЕВ (1846—1903) Краткий биографический очерк

 

 

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

 

Докучаев - РУССКИЙ ЧЕРНОЗЕМ

 

Что такое почва - определение Докучаева. Подходы Докучаева...

 

Образ жизни дождевых червей. Докучаев. Что такое почва.

 

История почвоведения. Научные знания о почве.

 

ученый ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ДОКУЧАЕВ (1846—1903)...

 

Почвообразование. ФАКТОРЫ ПОЧВООБРАЗОВАНИЯ.

 

Геолог Василий Васильевич Докучаев. Почвоведение...

 

ПОЧВОВЕДЕНИЕ. Почва и почвообразование

 

 

I

1846 —1871

Василий Васильевич Докучаев родился 1 марта (17 февраля

ст. ст.) 1846 г. в селе Милюкове Сычевского уезда Смоленской

губ., в многодетной семье сельского священника.

О детстве и ранних годах его юности, так же как и о его

ближайших родных, сохранились лишь крайне скудные 

сведения.

 

Отец В. В. Докучаева, по словам П. В. Отоцкого (автора

первой биографии В. В.),1 был человеком тихим и скромным

и ничем особенным не выделялся; мать охарактеризована им

как женщина очень умная, пользовавшаяся большим 

авторитетом в своей семье.

 

У В. В. Докучаева было два старших брата и четыре сестры.

О старшем из братьев, Тимофее Васильевиче (В. В. был 

моложе его на четыре года), нам удалось собрать довольно

подробные сведения, помогшие уяснить ряд фактов из жизни

В. В. Докучаева. Отоцкий называет Тимофея Васильевича

«ментором1 В. В. в первые годы жизни и другом в 

последующие» и изображает его в высшей степени деликатным и 

скромным человеком и прекрасным педагогом; интересы Тимофея

Васильевича лежали в области отвлеченных наук и словесности;

организаторскими способностями, так ярко проявившимися у

В. В., старший брат не обладал.

 

Средний брат, Никифор Васильевич, был, по словам Отоц-

кого, натурой крайне неуравновешенной, из категории так

называемых «неудачников».

 

Детство свое В. В. Докучаев провел в родном селе 

Милюкове, находящемся приблизительно в 25—30 км к югу от г. Сы-

чевки, ныне Смоленской области. «Село Милюково...,— пишет

В. В. Докучаев,— лежит среди местности самой ординарной

(во всех отношениях) в целой средней, а частью и 

северной России; рельеф, геологическое строение и почвы данного

уголка России могут служить типом тысячи подобных 

местечек». Село, окруженное пашнями и заливными лугами, 

расположилось на берегу небольшой речки Качни, входящей в 

систему верхнего бассейна Волги. От бывших здесь когда-то 

лесов к тому времени осталась лишь одна небольшая рощица.

 

Первоначальное образование В. В. получил в уездном

духовном училище в Вязьме, а затем поступил в Смоленскую

духовную семинарию, .где, по словам самого Докучаева, еще

сохранились полностью нравы времен бурсы Помяловского.

Каникулы он обычно проводил дома, в родном селе; В. В. 

рассказывал впоследствии Отоцкому, как ему приходилось зимой,

в трескучие морозы, добираться домой пешком, за двести верст,

в компании таких же плохо одетых и полуголодных товарищей-

бурсаков. Семинарию В. В. окончил в 1867 г. с отличием.

Из бурсы В. В. вынес и сохранил на всю жизнь отвращение

к богословской схоластике.

 

Согласно архивным данным, опубликованным в статье

Е. И. Шиловой (Вестник Ленинградского ун-та, 1948, № 7),

Докучаев поступил в Петербургский университет сразу же

по окончании семинарии (1867 г.). Утверждение Отоцкого о

том, что Докучаев до поступления в университет пробыл

целый год в Петербургской духовной академии, не 

соответствует действительности.

 

Петербургский университет незадолго до поступления в него

В. В. был реорганизован на основании нового устава 1863 г.у

открывавшего доступ в университет более широкому кругу

молодежи, в том числе и воспитанникам духовных семинарий.

Выборным ректором Петербургского университета с 1867 по

1873 г. состоял профессор зоологии К. Ф. Кесслер. 

Незаурядный ученый в своей области, Кесслер много сделал для того

времени в развитии естественных наук в России. Ему 

принадлежит инициатива и организация съездов естествоиспытателей

и врачей. Как известно, эти съезды сыграли в свое время 

большую роль в истории русской науки.

 

Блестящий расцвет естествознания являлся основной 

особенностью научной мысли того времени. Для характеристики

умственного движения этой эпохи мы находим много 

интересного материала в кратком, но увлекательно написанном

очерке К. А. Тимирязева «Развитие естествознания в России

в эпоху 60-х годов» (М., 1920). Там читаем мы следующие строки:

«Говоря о пробуждении естествознания, мы должны здесь иметь

в виду не только развитие его в тесном кругу специалистов,

изучавших и двигавших науку, но и то общее движение, 

которое охватило широкие круги общества, наложило свою печать

на школу (высшую, среднюю), на литературу, повлияло более

или менее глубоко на общий склад мышления». Наиболее 

выдающейся чертой этого Движения, по свидетельству Тимирязева,

был энтузиазм. «Этот энтузиазм был отмечен чертою полного

бескорыстия, доходившего порою до почти полного забвения

личных потребностей».

 

Университеты являлись в то время теми «центрами, куда

притягивались новые свежие силы и посредством которых наука

приходила в действительное прикосновение с обществом».

«История естествознания... почти совпадает с историей 

университетов и отчасти других высших школ»,— пишет Тимирязев

там же.

 

В университете было к тому времени четыре факультета:

физико-математический (с разрядами математическим и 

естественным), юридический, историко-филологический и факультет

восточных языков.

 

Докучаев избрал своей специальностью естествознание

и был зачислен в Петербургский университет 28 сентября 1867 г.

студентом физико-математического факультета по 

естественному разряду; ему шел тогда 22-й год.

 

В том же 1867-м г. поступил вольнослушателем на историко-

филологический факультет Петербургского университета брат

В. В., Тимофей Васильевич, который, окончив Петербургскую

духовную академию, пренебрег духовной карьерой. Он 

готовил себя к педагогической деятельности в качестве 

преподавателя русского языка и словесности, занимаясь для этой цели

одновременно и на педагогических курсах при Петербургской

военной гимназии.

 

Из слов самого Докучаева, приводимых Отоцким, а также

и по данным Шиловой нам известно, что В. В. очень нуждался

в первые годы своей студенческой жизни. Отец его в это время

находился за штатом, т. е. без должности, и не был в состоянии

вносить плату за учение сына. В. В. неоднократно обращался

в Совет университета с просьбами о денежной субсидии. С конца

второго курса Докучаев стал получать от университета 

стипендию (она давалась только лицам, оказавшим успехи в науках).

Одновременно ему удалось получить через знакомого своего

брата, довольно известного в то время педагога Н. X. Вес-

селя, хорошо обеспечивающие его частные уроки в двух 

семействах.

 

Во время своего пребывания в университете Докучаев,

по его словам, серьезно наукой не занимался. Первые годы

мешала этому постоянная нужда, обрекавшая его на поиски

заработка. На последних же курсах, репетируя учеников в

богатых семьях, В. В. (по словам Отоцкого) принимал участие в

довольно беззаботном времяпрепровождении компании молодых

людей этого круга общества. Однако курсовые экзамены

В. В. сдавал успешно.

 

В числе профессоров физико-математического факультета

Петербургского университета за годы пребывания в нем В. В.

находились такие выдающиеся деятели науки, как Д. И. 

Менделеев, А. М. Бутлеров, П. Л. Чебышев, Н. А. Меншуткин,

А. Н. Бекетов, А. В. Советов и др.; непродолжительное время

преподавал в нем тогда зоологию И. И. Мечников. Кафедра

геологии и палеонтологии со второй половины 1867 г. 

оставалась незамещенной, и чтение этого курса вначале вел проф.

П. А. Пузыревский, занимавший в университете кафедру 

минералогии. Геологический кабинет университета до 1868 г. был

совершенно не оборудован; коллекции его размещались всего

в трех шкафах, причем петрографических образцов в них не

имелось вовсе. В 1869 г. геологию и палеонтологию начал 

читать приват-доцент А. А. Иностранцев, но из-за его отъезда

в заграничную командировку для подготовки к профессорскому

званию чтение лекций снова взял на себя проф. Пузыревский,

обладавший даром незаурядного лектора. Пузыревский был

активным членом Минералогического общества, принимал 

видное участие в организации первого Съезда русских 

естествоиспытателей и читал публичные лекции. Судя по некрологам,

он пользовался расположением и любовью как своих 

сослуживцев, так и студентов. На последнем курсе университета

Докучаев обратился к нему за выбором темы для своей 

кандидатской работы, обязательной для получения университетского

диплома первого разряда. Пузыревский, узнав, что Докучаев

будет проводить ближайшее лето на родине, предложил ему

заняться для этой цели изучением геологического строения 

берегов р. Качни. Написанное Докучаевым сочинение 

называлось «О наносных образованиях по речке Качне». Но еще до

представления этой работы Пузыревский для своего доклада

в Петербургском обществе естествоиспытателей поручил 

Докучаеву произвести анализ образца голубого дистена, 

доставленного Иностранцевым с берегов Онежского озера. Доклад

этот был затем напечатан в «Трудах» Общества (1871, т. 2), и в

нем приведены данные анализа, выполненного студентом 

Докучаевым. Летом 1871 г. проф. Пузыревский скончался.

20 сентября 1871 г. В. В. Докучаев окончил Петербургский

университет с ученой степенью кандидата. При окончании

университета Докучаев получил отличные отметки по химии,

геологии и палеонтологии, минералогии и анатомии человека;

хорошие — по физике и физической географии; по зоологии

и французскохму языку' — только удовлетворительные. В 

отношении последнего предмета посредственная отметка вполне

понятна — новые иностранны^ языки в семинариях не 

преподавались.

 

Повидимому, интерес к геологии зародился у В. В. еще до

окончания университета. Приведем здесь слова Отоцкого из

биографии Докучаева: «Уже в письмах Докучаева, 

относящихся к более ранней эпохе, сквозит интерес к вопросам 

геологическим; тут находим замечания о книгах по геологии, 

справки о лекциях в Московском университете и т. п. Неспроста

также к именинам в 1869 г. брат дарит Докучаеву сочинения

[геолога] Щуровского. Знаменательно и то, что Докучаев 

отправился к Пузыревскому за темой не по минералогии, а именно

по геологии». Повидимому, к периоду пребывания В. В. на 

последних курсах университета относится переписка Весселя

с Т. В. Докучаевым, жившим в то время в Москве. Приводим

(по Отоцкому) выдержку из письма Весселя: «Ваш брат 

значительно пообтерся, поживя в доме Г., научился выдержанности

и т. п.» Но ни пребывание в студенческие годы в 

высокопоставленных семьях своих учеников, ни продолжительное общение

в дальнейшем с лицами интеллигентного круга не могли 

совершенно изгладить в нем тех некоторых «внешних 

шероховатостей», о которых упоминает Отоцкий. Наследие смоленской

бурсы не раз мешало Докучаеву впоследствии и в делах и в

общении с людьми.

 

По окончании университета В. В. некоторое время не имел

никаких определенных планов относительно своей дальнейшей

деятельности. По словам Отоцкого, он хлопотал о месте 

преподавателя в Москве, где тогда учительствовал его брат Тимофей

Васильевич; у него было также и намерение поступить в Медико-

хирургическую академию. Материальное положение его в это

время очень ухудшилось, так как стипендии по окончании

университета он уже не получал; прежние уроки тоже 

прекратились.

 

15 декабря 1871 г. Докучаев сделал в заседании Отделения

минералогии и геологии Петербургского общества 

естествоиспытателей свой первый научный доклад, посвященный 

описанию геологического строения берегов той же речки Качни.

Определение собранных им ископаемых остатков древесной

растительности взял на себя магистр ботаники А. Ф. Баталии,

сделавший об этом специальное сообщение в Минералогическом

обществе; в определении ископаемых моллюсков начинающему

ученому оказал помощь академик Ф. Б. Шмидт. Доклад 

Докучаева заслужил одобрение собрания и был вскоре напечатан

в третьем томе «Трудов» Петербургского общества 

естествоиспытателей. Протоколы этого общества дают нам возхможность

проследить первые шаги научной деятельности В. В. Докучаева:

несомненно, Петербургское общество естествоиспытателей 

помогло Докучаеву осознать свои интересы как будущего ученого.-

На первом съезде русских естествоиспытателей в Петербурге

в конце 1867 г. было принято решение основать при 

существующих университетах естественнонаучные общества для 

исследования «естественных произведений и богатств страны...

преимущественно в отношении геологическом, ботаническом

и зоологическом». Первым председателем Петербургского 

общества естествоиспытателей был избран один из учредителей

его, ректор университета, проф. Кесслер.

 

Секретарем Общества в первое десятилетие его 

существования состоял университетский профессор ботаники А. Н. 

Бекетов. Выдающаяся роль Бекетова как научного руководителя

университетской молодежи того времени отмечена К. А. 

Тимирязевым и В. И. Вернадским. Близкое общение с А. Н. 

Бекетовым в продолжение всей научной и общественной 

деятельности не могло не оказать на Докучаева своего влияния.

Секретарем Отделения минералогии и геологии 

Петербургского общества естествоиспытателей с начала учреждения его

состоял проф. А. А. Иностранцев, избранный в 1877 г. 

председателем Отделения. Воспитатель многих поколений русских

геологов, Иностранцев был также создателем геологического

музея в Петербургском университете. Докучаев был много лет

связан с Иностранцевьш как по своей деятельности в Обществе

естествоиспытателей, так и по должности хранителя 

геологического кабинета.

 

Членами Отделения минералогии и геологии, наряду с 

более заслуженными учеными, состояли и молодые научные 

работники и даже студенты. На заседаниях Общества выступали

с докладами также приезжавшие в Петербург из других 

городов ученые-путешественники, среди которых назовем имена

П. А. Кропоткина и Г. Н. Потанина.

 

Посещая заседания Петербургского общества 

естествоиспытателей довольно регулярно, В. В. Докучаев, естественно,

включился в живое русло современной ему русской научной

мысли, о чем можно судить по отмеченным в протоколах 

выступлениям его в прениях.

 

II

1872-1880

Через три с небольшим месяца после своего первого доклада,

на общем собрании Общества 25 марта 1872 г., В. В. Докучаев

был избран действительным членом Петербургского общества

естествоиспытателей.

 

Несмотря на то, что Общество располагало весьма 

скромными средствами для научных командировок своих членов,

в мае того же 1872 г. оно все же ассигновало 250 руб. на летнюю

поездку В. В. Докучаева для изучения «наносной формации»

Смоленской губ. Судя по отчету секретаря Общества А. Н. 

Бекетова, это была единственная состоявшаяся в том году

научная командировка, субсидированная Петербургским 

обществом естествоиспытателей.

 

По возвращении Докучаев сделал в конце 1872 г. второй свой

научный доклад: «Предварительное сообщение об экскурсии

по Сычевскому и Гжатскому уездам Смоленской губернии» —

самой возвышенной ее части, служащей водоразделом речных

бассейнов Днепра и Волги. Последовавшее вскоре за этим

третье сообщение Докучаева является как бы продолжением

предыдущего, поскольку оно относится к тому же району, но

сообщение это посвящено изложению чисто практических 

результатов произведенных им исследований. Докучаев задается

здесь целью выяснить с научной точки зрения правильность

общераспространенного мнения о несомненном обмелении

р. Гжати. После произведенного им самого тщательного 

изучения всех обстоятельств факт обм,еления Гжати не 

подтвердился; в результате анализа собранного им материала 

Докучаев приходит к тому выводу, что наблюдающийся в последние

годы упадок судоходства по этой реке обусловлен в 

основном причинами чисто экономического порядка. Вопрос об

обмелении рек продолжает его занимать, и в 1876 г. он

делает в Петербургском собрании сельских хозяев 

специальный доклад «О предполагаемом обмелении рек Европейской

России».

 

Осенью 1872 г. В. В. поступил в Петербургский 

университет на скромную должность хранителя, или, как тогда 

называли, консерватора, геологического кабинета. Его 

непосредственным начальником становится проф. Иностранцев. Ничтожное

жалованье консерватора не могло обеспечить В. В. 

материально, но, повидимому, решение посвятить себя научной 

деятельности было принято им уже тогда.

В 1873 г. Докучаев был избран действительным членом

Петербургского минералогического общества, и в следующем

году в «Записках» этого Общества появляется статья 

Докучаева «Перлитовый кварцит с берега р. Лены», напечатанная

среди статей, принадлежавших другим авторам и 

объединенных общим заглавием: «Из Геологического кабинета 

Петербургского университета».

 

В январе 1874 г. Докучаев был избран секретарем 

Отделения минералогии и геологии Петербургского общества 

естествоиспытателей; обязанности эти он исполнял до 1882 г.

В том же 1874 г. Докучаев начал вести занятия по 

минералогии и геологии в Строительном училище; в 1877 г. училище

было преобразовано в Институт гражданских инженеров, где

В. В. продолжал чтение лекций до 1893 г. Для своих 

слушателей В. В. опубликовал в 1885 г. составленный им совместно

с С. Ф. Глинкой «Краткий курс минералогии».

Летом 1874 и 1875 гг. Докучаев продолжал свои исследования

в Смоленской и смежных губерниях на средства 

Петербургского общества естествоиспытателей и Минералогического

общества. В последнем он сделал доклад «Об исследовании 

бассейна реки Днепра в пределах Смоленской губернии». В начале

 

1876 года Докучаев выступил там же с сообщением, 

касающимся вопроса об изученности так называемых «наносов»

Петербургской губ. Докучаев отмечает, что до последнего 

времени никто не занимался $тим вопросом и «от этого произошел

тот странный факт, что мы имеем о нашем северном дилювии

[четвертичных отложениях] достаточное количество гипотез,

уничтожающих одна другую». Он представил свою программу

исследования четвертичных отложений Петербургской губ.,

и летом того же года Минералогическое общество 

командировало его для производства этих работ.

 

Мы видим, что Докучаева определенно интересуют 

четвертичные отложения и связанные с ними вопросы динамической

геологии, хотя «наносы» и не привлекали к себе в то время 

особого внимания исследователей. «К сожалению, русские 

геологи относились до самого последнего времени к 

интересующим нас осадкам с явным пренебрежением»,— говорит Докучаев

в своей магистерской диссертации.

 

Из протоколов Петербургского общества 

естествоиспытателей можно установить, что внимание будущего творца науки

о почве уже тогда привлекали к себе также и самые верхние

образования изучаемых им новейших геологических отложений:

14 декабря 1874 г., в Отделении минералогии и геологии 

Общества естествоиспытателей, В. В. Докучаев сделал сообщение

ч<0 подзоле Смоленской губернии»; к сожалению, содержание

этого доклада не было напечатано.

 

С первых же лет своей научной деятельности Докучаев 

проявляет стремление увязывать решение научных задач прежде

всего с запросами практической жизни.

 

Докучаев интересовался производившимися в те годы 

большими осушительньши работами на территории так называемого

Полесья, под начальством генерала Жилинского. 

Петербургское общество естествоиспытателей поручило Докучаеву 

составить по этому вопросу специальную статью, которая была затем

напечатана в 1875 г. в «Трудах» Общества и в «Отечественных

записках». Докучаев выступает в ней как ученый, 

специально интересующийся происхождением речных долин и рек 

вообще, их стоком, ролью болот в общем водном балансе речного»

бассейна и пр. По его мнению, предпринимаемое дело могло 

повлечь за собой нежелательные явления, как, например, 

большие и быстро спадающие водополи, обмеление рек и пр.

 

В 1875 г., на заседании Отделения геологии и минералогии

Петербургского общества естествоиспытателей, Докучаев 

предложил организовать изучение геологии Петербурга, 

воспользовавшись предпринимаемыми Петербургской городской 

управой большими земляными работами, связанными с проведением

сети городских конно-железных дорог и сооружением моста

через Неву. Получив согласие Отделения, Докучаев вошел в 

переписку по этому вопросу с городской управой, но 

геологическое исследование Петербурга не осуществилось.

 

В 1875 г. в жизни В. В. Докучаева призошло событие, на

первый взгляд не представлявшее собою ничего особенно 

выдающегося, но которое, по нашему мнению, оказало решающее-

влияние на дальнейшее направление его научной деятельности:

младший редактор статистического отдела Департамента 

земледелия и сельской промышленности В. И. Чаславский 

пригласил Докучаева «составить нормальную почвенную 

классификацию и описание русского чернозема» для объяснительной

записки к почвенной карте Европейской России. Карта эта, 

составленная Чаславским, еще в рукописном виде была 

выставлена на Парижском конгрессе географических наук в 1875 г.

и удостоена золотой медали. Готовя карту к печати, 

Чаславский работал над исправлением ее недочетов и нуждался в 

подходящем помощнике.

 

Из неопубликованных писем Чаславского к Докучаеву,

относящихся к 1876 и 1877 гг. (Архив АН СССР), мы видим,

что оба они деятельно работали по подготовке карты к печати.

Для этого необходимо было ознакомиться с большим и весьма

разнообразным материалом, в том числе и с литератзфой по>

геологии. В одном из своих писем Чаславский упоминает о 

составленной в это время Докучаевым генетической почвенной

классификации.

 

К этому же периоду жизни Докучаева относится начало 

деятельности его в Вольном экономическом обществе, на средства

которого он смог осуществить свои исключительные по объему

и темпам исследования черноземной полосы Европейской 

России. ВЭО, основанное еще в 1765 г., было первым в России 

сельскохозяйственным и экономическим обществом; оно сыграло

важную роль в истории развития русского сельского хозяйства.

Не имея возможности останавливаться здесь подробнее на 

деятельности ВЭО, укажем, что еще в 1843 г. в его среде был 

поставлен вопрос об исследовании русского чернозема, издавна

привлекавшего к себе внимание русских и зарубежных 

ученых, и была даже сделана неудачная попытка осуществить это

намерение. Позже, незадолго до появления на его заседаниях

В. В. Докучаева, ВЭО ставит на очередь изучение положения

сельского хозяйства в черноземных губерниях России.

 

В ВЭО Докучаев встретил многих своих знакомых из 

состава профессоров Петербургского университета — Д. И. 

Менделеева, А. Н. Бекетову, А. В. Советова, А. М. Бутлерова и др.

Секретарем Общества и в то же время деятельным

членом 1-го (сельскохозяйственного) его отделения был

проф. А. И. Ходнев, химик по специальности. По отношению к

В. В. Докучаеву проф. Ходнев всегда проявлял большое 

внимание и неизменно поддерживал на заседаниях его 

предложения, часто вопреки желаниям видных членов Общества.

Памяти ?., И. Ходнева Докучаев посвятил впоследствии свой

знаменитый «Русский чернозем».

 

Председателем 1-го отделения ВЭО в течение почти 30 Лет

состоял проф. Петербургского университета А: В. Советов,

первый в России ученый-агроном, получивший степень

доктора сельского хозяйства. Советов умел привлечь в среду

Общества свежие силы в лице молодых ученых. В последующие

годы своей деятельности Докучаев был довольно тесрю связан

с Советовым.

 

В сентябре 1876 г. состоялось первое отмеченное в 

протоколах ВЭО выступление В. В. Докучаева на заседании 1-го 

отделения Общества по докладу проф. Советова о его поездке,

совершенной им в черноземные губернии для исследования 

положения сельского хозяйства. В конце заседания выступил

В. В. Докучаев с сообщением о лессе, на котором залегают

чернозехмные почвы, и указал на необходимость изучения

вопроса о происхождении чернозема. Он внес предложени об

организации исследования как самого чернозема, так и 

залегающих под ним горных пород.

 

На одном из следующих заседаний, в октябре 1876 г.,

Докучаев выступил в прениях по докладу проф. 

Петербургского университета Богданова «О черноземе и его 

практическом и научном значении». Из высказываний Докучаева в 

прениях можно заключить, что уже к этому моменту он составил

себе определенное представление о прортсхождении почв.

 

В ходе прений выяснилась необходимость дальнейших 

исследований чернозема. Не безынтересно привести здесь слова

из выступления на этом заседании проф. Ходнева, 

показывающие уровень познаний того времени о черноземе: «Что же 

касается вопроса о том, что называть черноземною почвою, то это

понятно всякому... Понятие Ъ последней довольно выяснено

в науке. Мурчисон называл ее особою горною породой». В конце

прений Ходневым было предложено избрать комиссию для 

выработки программы предполагавшихся исследований 

чернозема. В нее вошли: М. Н. Богданов, В. В. Докучаев, А. И. Ход-

нев и А. В. Советов. Вскоре в состав комиссии были включены

также проф. Д. И. Менделеев, А. М. Бутлеров и А. А. 

Иностранцев. В «Трудах» ВЭО за 1877 г. (вып. 4) напечатана статья,

представленная Докучаевым в Черноземную комиссию, под

названием «Итоги о русском черноземе», которую он составил

по поручению Комиссии. Докз^чаев уже тогда вполне отчетливо

представлял себе, какие именно задачи должен ставить перед

собой будущий исследователь русского чернозехма. В этом же

выпуске «Трудов» была напечатана «Программа исследования

чернозема Европейской России». Она начинается следующими

словами: «Соглашаясь во всем существенном с докладом г-на

Докучаева, Комиссия нашла необходимым разделить 

предстоящее исследование русской черноземной полосы на две 

совершенно самостоятельные части: А. Исследования 

геолого-географические и В. Физико-химические и микроскопические».

 

Доклад Докучаева и эта программа, выработанная 

Комиссией на его основании, были одобрены Обществом, «которое

24 февраля сего [1877] года постановках) приступить нынешним

летом к исследованию чернозема в Европейской России и 

ассигновать на этот предмет дветыоячи руб.». На Докучаева была

возложена первая часть исследований, причем он должен был

выполнить их в течение летних каникул 1877 и 1878 гг.

 

Таково, в кратких чертах, начало истории знаменитых 

исследований русского чернозема.

В начале лета 1877 г. Докучаев отправился в свою первую

поездку для исследования юго-западной части черноземной 

полосы Европейской России. Работу эту он совершил единолично,

без помощников.

 

По возвращении он сделал 22 октября того же года 

сообщение в 1-м отделении ВЭО под названием «О нормальном 

залегании чернозема», где имеется его утверждение о том, что 

атмосферные агенты и растительность «должны были изменить

верхние горизонты коренных пород на большую или меньшую

глубину». Он говорит далее: «Вот эти-то изхмененные 

совокупной деятельностью воздуха, воды и растений части коренных-

пород я и считаю почвами» (курсив Докучаева).

 

Через несколько дней он выступил с докладом о своей 

поездке на общем собрании ВЭО. На этом собрании 

демонстрировались привезенные Докучаевым образцы почв — это была

первая выставка первой русской почвенной коллекции. На

представленной собранию карте был отмечен маршрут его 

поездки. Ознакомившись сначала с северными почвами Смоленской,

Московской, Ярославской и Владимирской губерний, а также с

так называемыми «черноземными островами», Докучаев удели л

особенное внимание изучению северной границы чернозема. «IJ о-

лосы наиболее типичного чернозема я проследил в четырех

различных направлениях, как с севера на юг, так и с востока

на запад»,—говорит он. Докучаев не упускал случая изучать

при этом также и другие растительные почвы.

 

Исследование нескольких сот искусственных и 

естественных разрезов во время поездки дало ему возможность 

установить строение типичного разреза черноземных почв, который

он тут же и приводит в своем докладе в доказательство 

правильности взгляда Рупрехта на роль травянистой растительности

в процессе образования чернозема. «В моей статье «Итоги о 

русском черноземе»,— говорит Докучаев,— я старался доказать

более априорным путем, что между северными и южными 

почвами России нужно признать скорее количественное, чем 

качественное различие и что причиной этого служило не море,

омывавшее будто бы по мнению гг. Мурчисона и Рупрехта впо-

третичный период теперешнюю северную границу чернозема,

а совокупность многих условий, действующих и поныне».

Заключительным, хотя и не обязательным пунктом 

программы его исследований ^являлось собирание попутно и сведений

сельскохозяйственного характера. Докучаева интересует и эта

сторона вопроса, и он приводит в своем докладе некоторые

данные из сделанных им наблюдений, «не входя покамест в их

анализ». Он отмечает, что «рожь, уродившаяся на тучной 

черноземной почве, всегда весит меньше, чем рожь, выросшая на

почвах более северных, глинистых. Так, например, рожь 

коломенская, каширская и зарайская всегда тяжелее степной».

«Ни расспросы людей сведущих,— продолжает Докучаев,—

ни цифры, добытые у земств за последние два десятка лет, не

подтвердили довольно, впрочем, распространенного мнения

о том, что наши почвы заметно истощаются. Что же касается

болотно-луговых почв, как ростовские [Ростов Ярославский],

то я уверен, что культура, напротив, все более и более 

улучшает их». (Курсив Докучаева.)

 

Энергично принявшись в 1877 г. за исследование 

черноземных почв и продолжая занятия у Чаславского, Докучаев не

прерывал в то же время и основной своей работы над 

магистерской диссертацией, тема которой — происхождение речных 

долин — была намечена им, по всей вероятности, еще в самом 

начале его научной деятельности. Материал для нее Докучаев

усиленно собирал во время своих ежегодных летних поездок,

осуществляемых преимущественно на (средства Петербургского

общества естествоиспытателей. Первую поездку по черноземной

полосе он йакже использовал для этой цели, поскольку мы

можем об этом заключить из отдельных замечаний в его 

докладе на собрании ВЭО. Во время своих геологических 

экскурсий Докучаев интересовался также и почвами.

Защита магистерской диссертации Докучаева «Способы

образования речных долин Европейской России» происходила

14 мая 1878 г. в актовом зале Петербургского университета.

Официальными оппонентами Докучаева были проф. А. А. 

Иностранцев и доцент М. В. Ерофеев, читавший в университете

курс минералогии. Кроме них на диспуте выступал известный

зоолог проф. М. И. Богданов и проф. Р. Э. Ленц, читавший в

университете физическую географию.

 

В своем вступительном слове Докучаев отметил огромное

значение послетретичных образований Европейской России

как в научном, так и практическом отношении и указал на роль

речных магистралей в расселении первобытного человека.

 

Глава об оврагах, вошедшая в эту работу, была напечатана

им еще в 1877 г. в виде самостоятельной статьи под названием

«Овраги и их значение» (Труды ВЭО, 1877, т. 3, вып. 2). 

Отметив крайнюю скудость существующей ,по этому вопросу 

литературы, Докучаев пишет: «Невнимание наших ученых сооте-

чественников и сельских хозяев к жизни оврагов тем оолее

странно, что результаты деятельности этих промоин, по самой

сути дела, должны быть чрезвычайно важны и в научном и в

практическом отношении». Защита прошла с исключительным

успехом, и Докучаев был «провозглашен магистром».

 

Летом 1878 г. Докучаев продолжает исследование русского

чернозема, на этот раз в юго-восточной его части; спутником

его был кандидат Петербургского университета П. А. Соломин.

Во время этой поездки Докучаев окончательно устанавливает

растительно-сухопутное происхождение чернозема. «В решении

этой задачи, как и во многом другом, народное сознание 

опередило науку,— говорит Докучаев.— К сожалению, этот взгляд

впоследствии был совершенно забыт... Только в 1866 г. решение

этого вопроса было поставлено академиком Рупрехтом на чисто

научный путь. Этот ученый снова возвратился к народному

взгляду на дело и успел обставить его такими данными, что он

сделался взглядом науки». Одновременно Докучаев указывает

на то, что отличительные свойства чернозема обусловлены 

совокупностью ряда факторов, каковыми являются: материнские

породы, климат, рельеф местности и т. д. «Нам следовало бы

рассмотреть еще один вопрос не меньшей важности, а именно

вопрос о причинах плодородия чернозема,— говорит 

Докучаев в своем докладе о второй поездке,— но покамест еще не

окончены химические анализы различных сортов чернозема,

покамест не проверены с достаточной полнотою и точностью

известные наблюдения Грандо и Симона, было бы, разумеется,

рано окончательно высказываться по этому предмету». В конце

своего доклада Докучаев сообщает, как и в предыдущем, ряд

данных из своих наблюдений по части сельского хозяйства 

исследованной им территории. Он приходит к выводу о том, что

«замечаемое кое-где в России большее благосостояние 

некоторых иностранных колоний в сравнении с русскими поселениями

объясняется не национальным характером, не большими 

трезвостью и трудолюбием колонистов, но исключительно различ-

ного рода привилегиями и особенно—большими наделами.

 

Это как раз та именно разница, которая замечается в житье-

бытье между бывшим крепостным, получившим четыре десятины

на душу, и его соседом, станичным казаком, пользующимся

часто 15—20-десятинным наделом».

 

Во время исследований черноземной полосы Докучаевым

был проделан маршрут около 10 тысяч верст.

В начале 1879 г. Докучаев выступил в Петербургском 

обществе естествоиспытателей со специальным докладом,  

посвященным вопросу о классификации почв. Докучаев указывает,

что одни из ученых, преимущественно агрономы, отождествляют

почвы с пахотными землями, другие же (главным образом 

геологи) смешивают почвы с рыхлыми горными породами. В 

противовес этому Докучаев утверждает, что почва существует как

самостоятельное тело, с определенной физиономией, имеет

свое особенное происхождение и · свои собственные, только

ей одной принадлежащие свойства. Он дает четкую и 

развернутую формулировку понятия «почва». Это был первый,

наиболее ранний вариант докучаевской почвенной 

классификации.

 

Печатание почвенной карты В. И. Чаславского на некоторое

время задерживалось из-за военных действий (турецкой войны).

Летом 1878 г. Чаславский скоропостижно скончался. В  

последних письмах его к В. В. мы видим, что Чаславский к тому 

времени уже полностью оценил своего талантливого помощника.

Департамент земледелия поручил составление объяснительного

текста к карте Докучаеву, ссылаясь на его «ученую 

известность» и ближайшее сотрудничество с Чаславским. В 

результате большой проделанной Докучаевым работы составленная

им объяснительная записка была опубликована в 1879 г. под

названием «Картография русских почв». В этой работе 

Докучаевым использован материал обеих его поездок по 

черноземной полосе. В заключительных строках «Картографии русских

почв» Докучаев дает ряд своих предложений, в которых ярко

выступают характерные черты его облика как ученого, 

деятельность которого направлена в основном на разрешение вопросов

народнохозяйственного значения.

 

В конце декабря 1879 г. в Петербурге состоялся шестой

съезд русских естествоиспытателей и врачей под 

председательством А. Н. Бекетова. Докучаев был избран секретарем секции

геологии и минералогии. На последнем заседании секции 

Докучаев выступил с предложениеМ об учреждении в Петербурге

«почвенного музеума», о котором он говорил уже в 

«Картографии русских почв». Секция поддержала ото предложение, и оно

было включено в число общих резолюций съезда, направленных

к министру государственных имуществ. «Ответа на него не 

последовало», лаконически сообщается по этому поводу в 

отчете съезда.

 

На этом же съезде, в секции антропологии, Докучаев 

сделал сообщение «О доисторическом человеке окских дюн», в 

котором он изложил результаты своих наблюдений, сделанных

им во время археологических раскопок А. С. Уварова (1879 г.)

на р. Оке, близ г. Мурома. Собранные Докучаевым коллекции

каменных орудий были переданы им в Геологический кабинет

Петербургского университета.

 

Получив степень магистра минералогии и геогнозии, 

Докучаев начал с 1879 г. чтение обязательного курса лекций по 

минералогии и кристаллографии в Петербургском университете,

сначала в качестве доцента, а затем профессора. Несколько ли

тографированных изданий этих лекций, составленных его 

слушателями за различные годы этого периода, сохранилось

до нашего времени. Педагогическая работа в университете

отнимала у В. В. очень много времени, и, по свидетельству

Отоцкого, чтение этих лекций в последние годы его даже 

тяготило; однако аудитория его всегда бывала полна. В 

воспоминаниях близкого ученика Докучаева, А. Р. Ферхмина, имеются

следующие строки: «Познакомился я с проф. Докучаевым 

совершенно случайно. Будучи на 3-м курсе, я в начале осени как-

то попал на лекцию .кристаллографии и заинтересовался не

столько лекцией, сколько профессором, которого увидел здесь

первый раз. После лекции он прошел к себе в кабинет, и за ним

последовала группа студентов; шутя и смеясь, он продолжал

показывать им стеклянные модели с протянутыми внутри 

разноцветными нитями — осями... Завязалась оживленная 

беседа; не было и следа той официальности, той натянутости, того

стеснения, которые столь обычны в отношениях между 

профессорами и студентами, особенно на первых порах, в начале курса

(студенты были первокурсники), и я стал ходить 

добровольцем на лекции Докучаева, хотя сдал уже раньше экзамены по

кристаллографии и минералогии. Вскоре мы познакомились,

и профессор предложил мне работать у него в лаборатории.

С этого времени я уже привязался к нему душевно и навсегда».

Ученик Докучаева В. И. Вернадский, вспоминая своих 

университетских профессоров, пишет: «На лекциях многих

из них [профессоров] — на первом курсе на лекциях 

Менделеева, Бекетова, Докучаева — открылся перед нами 

новый мир, и мы все бросились страстно, энергично в 

научную работу».

 

В 1879—1280 гг. Докучаев прочел в университете 

необязательный курс о послетретичных геологических образованиях,

первый в истории русской науки. По сведениям Шиловой, 

программа этих лекций сохранилась. Предметом этого курса были

исключительно четвертичные отложения новейшего возраста,

и главное место в нем было отведено почвам. В лекциях довольно

подробно рассмотрено развитие представления о почвах, дана

классификация их, указаны свойства и распространение 

отдельных типов почв; отведено место также озерно-болотным,

аллювиальным и ледниковым образованиям.

 

В воспоминаниях П. Ф. Баракова и др. кратко упоминается

о TOM, что в восьмидесятых годах, помимо обязательного курса

минералогии и кристаллографии, Докучаевым были прочитаны

в университете лекции «О выветривании», которые Бараков

склонен рассматривать как первый курс лекций по 

почвоведению. До нас дошел в рукописном виде курс 

университетских лекций Докучаева, составленный его учеником К. Д. 

Глинкой в 1887/88 г., под названием «О выветривании минералов».

 

В 1880 г. Докучаев выступил на общем собрании ВЭО с 

докладом, который он начал с сообщения о крайне 

неудовлетворительном положении русской сельскохозяйственной 

промышленности. Данные своих семилетних наблюдений во время научных

поездок по России Докучаев подкрепляет обширным цифровым

материалом, заимствованным им из статьи А. С.Ермолова и 

работы статистика-экономиста Ю. Э. Яисона. Докучаев спрашивает,

в чем кроется причина этого печального положения, и тут же

отвечает: «К счастью, не в естественных условиях нашей страны».

Он ставит в большую вину русскому обществу поразительно

низкий уровень его знаний о естественно-производительных

силах своего отечества. «Никакое практическое дело не пойдет,

если предварительно неизучены его элементы»,— утверждает

Докучаев. «Мы решительно ничего не сделали,— продолжает

он,— чтобы приноровить наши пашни к засухам, чтобы 

утилизировать в сельскохозяйственном смысле наши речные, 

снеговые и дождевые воды. Мы до сих пор еще всю ответственность

за наши урожаи преспокойно возлагаем на природу!» Тут же

Докучаев говорит о высоких качествах русского крестьянина

как сельскохозяйственного рабочего. Он выступает с 

предложением продолжить уже начатое ВЭО изучение сельского

хозяйства России, заняться широкой популяризацией 

сведений о русских почвах и основать в Петербурге почвенный

музей с химико-агрономической лабораторией. Цель музея —

обстоятельное изучение различных почв в научном и 

практическом (сельскохозяйственном) отношениях. Помимо почвенных

коллекций, в музее необходимо иметь и образцы тех «типичных

диких и культурных растений, а равно и их свхмена, которые 

живут на той или другой почве в различных районах России, с 

подробными данными об их урожайности и климатических условиях

их жизни». Кроме выяснения многих весьма важных 

теоретических вопросов, в этом музее доджны решаться и задачи чисто

практического характера. «Я разумею здесь вопрос об исто-

щимости почв, о быстроте, при различных условиях 

(какестественных, так и искусственных), восстановления ими 

утраченных сил, о различных разновидностях хлебных пород,

о причинах, степени и скорости их перерождаемости, о 

сравнительном весе хлеба и пр. и пр.». В число задач почвенного

музея включается составление почвенной классификации,

почвенных карт, а также и популяризация работы музея. 

Характерно, что в числе четырех штатных сотрудников 

почвенного музея, по мысли Докучаева, должен был находиться и один

агроном-практик.

 

Предложение Докучаева об основании почвенного музея

вызвало единодушный протест почти всех присутствовавших

на собрании. Лишь председатель собрания, проф. Ходнев,

решительно поддержал предложение Докучаева; на его сторону

стал только один из членов ВЭО (Н. Л. Карасевич). Мы 

приведем здесь некоторые из характерных высказываний Докучаева

в прениях. Отвечая одному из своих оппонентов, указывавшему,

что за границей нет подобных учреждений, Докучаев говорит:

«Позволительно спросить, какая может быть связь между

необходимостью создания того или другого общественного или

правительственного учреждения в России и существованием

или несуществованием его за границей?.. Не все ли 

равно/существует ли подобное учреждение где-нибудь в Европе или нет?»

В другом случае Докучаев указывает: «Ближайшая задача

музея — поднятие сельскохозяйственного изучения России,

а не поднятие сельскохозяйственных знаний наших практиков».

(Докучаев имел здесь в виду сельских хозяев-помещиков, о 

которых шла речь.) Один из ярых противников Докучаева,

В. В. Черняев (инспектор сельского хозяйства при Министерстве

гос. имуществ), указывал, что «ни американцы, ни англичане,

а равно и земледельцы Остзейского края химических анализов

 [почв] но знают, а дошли до искусственных удобрений 

практикою и, так сказать, своим умом». На эти слова Докучаев 

делает едкое замечание: «Странно, что мы, поедая иногда Вхместо

хлеба мякину и осиновую корку, не можем дойти до такой 

простой вещи!» Характерны также слова Докучаева, когда, 

возражая своему приятелю А. И. Воедкову, он говорит: 

«Трудность дела не может служить препятствием к тому, чтобы взяться

за дело, когда есть люди, желающие что-нибудь делать».

В начале 1880 г. В. В. женился на Анне Егоровне Синклер,

начальнице , женского среднего учебного заведения, где

В. В. преподавал космографию и физическую географию. 'Анна

Егоровна бы да на несколько месяцев моложе своего мужа.

Помимо своей обаятельной внешности, А. Е. обладала даром слова

и незаурядными педагогическими^ и административными 

способностями. Пробыв, по окончании Екатерининского женского

института (в Петербурге), несколько лет начальницей женской

прогимназии в г. Ростове (Яр.) она вернулась в Петербург. После

смерти своэй тетки, владелицы частного женского пансиона

на 1-й линии Васильевского острова, она стала во главе этого

учебного заведения. С присущей ей энергией и тактом А. Е.

умело руководила в течение 22 лет этим пансионом и 

пользовалась любовью и уважением как своих воспитанниц, так и всего

педагогического персонала. Похмимо педагогической и 

административной работы, А. Е. занималась также и общественной

деятельностью: она бьша активным членом Общества 

вспомоществования окончившим Высшие женские (так называемые «Бестужевские») курсы.

В лице Анны Егоровны В. В. нашел

заботливую жену и деятельную помощницу в его работе. Он.

называет ее впоследствии первой женщиной-почвоведкой, 

несмотря на то, что А. Е. не имела специального образования.

«Анна Егоровна была умная, деловитая, сердечная женщина,

которая, продолжая вести свое дело, вместе с тем вникала и во

все интересы Докучаева и всегда поддерждвала добрые 

отношения со всеми учениками и сотрудниками В. В. Анна Его-

ровна была для В. В. истинным другом, в котором он всегда

находил поддержку и которого он искренно любил. Нередко

А. Е. оказывала ему помощь переводом нужных ему статей

с иностранных языков»,—пишет ?. Ю. Левинсон-Лессинг, 

ближайший ученик В. В. Докучаева.

 

III

1881—1886

В январе 1881 г. Докучаев выступил в Петербургском 

обществе естествоиспытателей с докладом о наблюдаемой им 

закономерности («законности», как он ее называет) в распределении

почв в широтном направлении. Докучаеву возражал А. И. 

Воейков, который без должных оснований назвал теорию Докучаева

«климатической».

 

На общем собрании ВЭО в начале 1881 г. в сообщении «Ход

и главнейшие результаты предпринятого Вольным 

экономическим обществом исследований русского чернозема» 

Докучаев отмечает, что до последнего времени почву рассматривали

только с точки зрения извлечения из нее возможно большей

выгоды; никто не стремился изучить ее как особое естественно-

историческое тело. Отсюда проистекает невозможность 

обобщить связанные с ней явления и предсказывать их в 

необходимых случаях, «а следовательно и господствовать

(подчеркнуто мною.— Л. Ч.) над нихми...» «Нет сомнения, —

продолжает он,— что тут-то и кроется главная причина нашей

сравнительно очень малой способности бороться с величайшими

народными бедствиями». Докучаев настаивает на 

необходимости более детального изучения почв, с их анализами, и «тогда,—

говорит он,— мы узнаём, какая комбинация климатических

и почвенных условий соответствует данной дикой, а отсюда

и культурной растительности; тогда мы точно будем знать,

насколько, например, мыслимо заменить один из элементов

почвообразования другим — некоторый недостаток влаги

некоторым избытком пищи; тогда мы узнаем действительную

силу различных почв и существеннейшие недостатки их,— а

все это вопросы величайшей практической и научной важности».

 

Большую часть работы по химическому анализу собранных 

Докучаевым почвенных обр'азцов производил тогда проф. 

Юрьевского университета К. Шмидт. «Характерно, что дерптский

профессор Шмидт,— говорит В. В. Докучаев,— подводя итоги

своим анализам русских почв... вовсе оставил, подобно своим

предшественникам, в стороне те особенности их, которые 

указывали на зависимость овойств чернозема от климата и 

материнских пород, непосредственно подстилающих наши почвы; да

оно и понятно: почтенный профессор принадлежит, как известно,

к совершенно другой школе».

 

Летом 1881 г. Петербургское общество естествоиспытателей

командировало Докучаева в юго-западную часть Европейской

России для дополнительных исследований черноземной полосы.

Денежные средства общества были чрезвычайно скудны, и 

Докучаеву помог завершить эту поездку спутник его, кандидат

агрономических наук А. И. Кытманов, впоследствии 

заведующий организованным им же музеем местного края в г. 

Енисейске.

 

Проводя работы по исследованию чернозема, Докучаев

продолжал изучение четвертичных отложений; в 1880 и 1881 гг.

он сделал в Петербургском обществе естествоиспытателей два

доклада о новейших геологических образованиях.

В конце 1881 г. Докучаев принимал участие в заседаниях

Русской подкомиссии по выработке единообразной 

геологической терминологии (для 2-го Международного геологического

конгресса). Заседания подкомиссии происходили главным 

образом в Отделении минералогии и геологии Петербургского

общества естествоиспытателей; председателем Комиссии был

А. А. Иностранцев, секретарем — В. В. Докучаев.

К началу 1882 г. относится создание Геологического 

комитета. На его первом заседании В. В. Докучаев был избран кан-

дидатом на должность старшего геолога (одновременно с ака-

демикахми Ф. Б. Шмидтом и А. П. Карпинским и И. В. Мушке-

товым). В. В. отказался от этой должности, но спустя четыре

года он вошел в состав Присутствия Геологического комитета

уже в качестве нештатного его члена, как профессор 

минералогии Петербургского университета, и состоял в нем до своего

выхода в отставку в 1897 г.

 

Докучаев делает попытку дать почвенную карту, 

построенную на новых, выработанных им принципах; в 1882 г. он 

выпускает «Схематическую почвенную карту черноземной полосы

Европейской России», которая приложена к его статье под

этим же заглавием и содержание которой послужило темой для

его доклада на общем собрании ВЗО. Касаясь вопроса о 

расцветке почвенных карт, Докучаев говорит о возможности 

«составлять такие почвенные карты, которые будут одинаково

полезны и доступны как для простого пахаря-крестьянина,

так и для ученого-агронома».

 

Как мы видели выше, Докучаев в ряде своих докладов

постоянно отчитывался перед ВЭО в произведенных им 

работах по исследованию чернозема. Закончив полагавшуюся по

плану первую часть своей работы (почвенно-геологические

исследования), Докучаев не без труда получил затем от ВЭО

необходимые средства для продолжения физико-химических

анализов собранных им почвенных образцов, так как незадолго

до выхода в свет «Русского чернозема» ревизионная комиссия

ВЭО предложила Обществу воздержаться от дальнейших 

ассигнований на эти исследования, выразив сомнение в успехе всего

этого дела.

 

В 1882 г. в Москве была организована Всероссийская 

художественно-промышленная выставка. ВЭО экспонировало на

ней образцы черноземных почв, собранных Докучаевым, а 

также составленные им почвенные карты и таблицы химического

состава чернозема. Экспертной комиссией выставки Вольному

экономическому обществу и Докучаеву лично были присуж-

дены дипломы первого разряда, соответствующие золотым

медалям.

 

1883 г. был ознаменован выдающимся событием в истории

русского почвоведения — выходом в свет знаменитого труда

Докучаева «Русский че'рнозем», который в настоящее время по*

справедливости занимает почетное место в ряду классических

работ по естествознанию. «Русскрш чернозем» являлся 

отчетом Вольному экономическому обществу, и оно в 

торжественной обстановке выразило автору свою особую благодарность.

Позже, 19 сентября 1885 г., «Русский чернозем» был 

удостоен первой полной Макарьевской премии, присужденной

Докучаеву Академией Наук на основании отзыва академика

Ф. Б. Шмидта.

 

Широкий ум Докучаева и его способность делать 

правильные обобщения на основе его собственных исследований и 

глубокого анализа литературы позволили ему разрешить вопрос

о происхождении чернозема. Взамен существовавших до этого

многочисленных гипотез Докучаев установил свою 

обоснованную теорию происхождения черноземных почв. «Теория 

Докучаева в целом явилась совершенно новой, давшей законченное

по тому времени объяснение не только происхождению и 

свойствам массы черноземной почвы, но и происхождению

черноземной области»,— говорит Б. Б. Полынов («Очерк

развития учения о почве как отрасли естествознания».

Труды Института истории естествознания, т. II, 1948,

стр. 117).

В «Русском черноземе» суммированы наблюдения и выводы,

которые частично были изложены Докучаевым в его 

предварительных отчетах; сюда же вошел соответствующий материал

начатых им в 1882 г. почвеино-геологических исследований

Нижегородской губ.

 

В одном из подстрочных примечаний последней главы 

«Русского чернозема» Докучаев говорит о том, что им собраны в 

процессе этих исследований довольно обширные сведения по заклю-

чительиому пункту «Программы по исследованию чернозема»,

где сказано: «Собрать, по возможности, сведения, с одной 

стороны, о степени истощенности чернозема, а с другой — о 

хлебах, наиболее успешно растущих на данных почвах». «Эти 

сведения,— добавляет Докучаев,— за недостатком места не могли

быть напечатаны в данной работе». Часть их, как мы уже 

видели, приведена им в ряде его опубликованных 

предварительных отчетов; некоторые отдельные замечания чисто 

сельскохозяйственного характера встречаются и на страницах этой

монографии. Понятно, что выход в свет этой работы не

мог остаться незамеченным и вызвал появление многих 

отзывов и статей критического характера (П. А. Костычев, А. В. 

Советов, С. Н· Никитин и др.)· Несколько позже Докучаев дал

краткое популярное изложение своэго капитального труда

«Русский чернозем» в журнале «Новь» (1885 г.).

«Русский чернозем» явился одновременно и докторской

диссертацией В. В. Защита ее состоялась 11 декабря 1883 г.

и Петербургском университете. Официальными оппонентами

были профессора Менделеев и Иностранцев, давшие о труде 

Докучаева одобрительные отзывы; на дисдуте выступал татке 

ученый-агроном проф. П, А. Костычев.

 

Еще до защиты Докучаевым докторской диссертации 

Нижегородская земская управа.обратилась в Петербургское общество

естествоиспытателей, сначала к председателю Отделения 

минералогии и геологии проф. А. А. Иностранцеву, а затем, по его

указанию, к доценту В. В. Докучаеву, с предложением 

произвести почвенное и, попутно, геологическое обследование

Нижегородской губ. для целей более правильного обложения

государственными налогами земель этой губернии. После 

рассмотрения представленных Докучаевым плана и сметы работ

Губернское земское собрание утвердило его проект.

Исследования эти предполагалось разделить на две части:

естественноисторическую, руководство, которой возлагалось

на Докучаева, и эконОхМическую, которая была поручена

заведующему статистическим отделением Губернской земской

управы ?. Ф. Анненскому.

 

«Не без сильных колебаний и сомнений я принял на себя

это лестное, но чрезвычайно трудное предложение,— пишет

по этому поводу В. В.;^— при начале исследования 

Нижегородской губернии у нас не было ни одной более или менее 

пригодной почвенной классификации, не было даже мало-мальски

сносной почвенной номенклатуры». Помимо того, что изучение

почв и подстилающих их пород из-за их большого 

разнообразия представляло вообще значительные трудности, 

необходимо было также постоянно иметь в виду, что эти 

исследования должны будут лечь в основу правильной оценки 

земель. Такого рода исследования, и притом в масштабах, 

задуманных Нижегородским земством, ставились в России впервые;

их не было и за рубежом. Метода ведения подобных работ

не существовало; помимо этого, из-за новизны дела трудно

было также найти для него вполне подготовленных 

сотрудников.

 

Вначале работа велась по установленным Докучаевым 

естественным районам, приуроченным к речным системам, но затем,

для удобства уездных земств, пришлось производить 

исследования по административному делению, т. е. по каждому уезду

в отдельности.

 

Первое лето сотрудниками Докучаева были его ученики —

П. А. Земятченский, ?. М. Сибирцев и А. Р. Ферхмин. На 

следующее лето к ним присоединился ученик Докучаева В. П. Ама-

лицкий (впоследствии известный геолог). Летом 1S84 г. 

Земятченский и Ферхмин, а затем и другие ученики его — Ф. Ю. Ле-

винсон-Лессинг, П. Ф. Бараков и ?. Н. Бурмачевский 

произвели исследование остальных уездов. Каждый из помощников

начинал обследование своего уезда с отдельных волостей, 

входивших в его состав. Кроме ведения подробного дневника, он

обязан был собирать образцы всех" встреченных почв, горных

пород и окаменелостей. По свидетельству Баракова, Докучае-

вым был составлен обширный список литературы, касающейся

Нижегородской губ.; знакомство с этой литературой было 

обязательным для всех сотрудников экспедиции. По условию, 

помимо непосредственного руководства работой сотрудников,

Докучаев должен был, независимо от своих помощников, 

собрать самостоятельную коллекцию почв и горных пород, 

произвести сравнительное обследование уездов, уже исследованных

его сотрудниками^ осмотреть все выдающиеся в почвенном и 

геологическом отношении местности и лично посетить наиболее

крупные частные землевладения.

 

В 1884 г., при содействии тогдашнего председателя 

Петербургского общества естествоиспытателей проф. А. Н. Бекетова,

в Нижегородскую губ. были дополнительно командированы

молодые ботаники В. Н. Аггеенко, А. Н. Краснов и Э. А. Ни-

дергефер, которые успели в одно лето собрать до 900 видов 

растений и выяснить ряд геоботанических вопросов, касающихся

этой территории. В 1886 и 1887 гг., для завершения 

всестороннего обследования губернии, земством были приглашены 

зоологи Э. Д. Пельцам и Н. А. Варпаховский.

Участник Нижегородской экспедиции Ферхмин, 

посвятивший в 1903 г. специальную статью воспоминаниям об этом 

периоде, отмечает исключительную важность так называемого

«нижегородского периода» в жизни Докучаева как ученого и 

общественного деятеля и особенно подчеркивает его «крупное 

дарование как администратора, организатора и руководителя».

Указывая на ряд затруднительных обстоятельств, среди 

которых протекала их работа, Ферхмин говорит о Докучаеве:

«Здесь сказалось все его уменье убеждать людей, входить в круг

их понятий и идей, очаровывать их и, наконец, как бы 

гипнотизировать их своим авторитетом и заставить смотреть на вещи

если не совсем его глазами, то, по крайней, мере, не относиться

к делу враждебно».

 

Во время исследований черноземной полосы вся 

инициативная и идейная сторона работы принадлежала Докучаеву едино-

лично; теперь же Докучаев привлек к ней ряд своих учеников

уже в качестве ответственных сотрудников, выполнявших под

его общим руководством самостоятельную работу. Как говорит

тот же Ферхмин, во время этих исследований ученики Докучаева

научились видеть и читать в природе то, «что говорили им

книги и больше всего — устно — руководитель и учитель их».

На это же указывает в своих воспоминаниях о Докучаеве

и ученик его В. И. Вернадский.

 

В 1885 г. Докучаев создал в Нижнем-Новгороде (ныне

г. Горький) первый в России Губернский естественноистори-

ческий музей, куда поступила главная часть собранных 

Нижегородской экспедицией почвенных и ботанических коллекций.

Им был выработан схематический план этого музея, 

заведующим которого несколько лет состоял его ближайший

ученик ?. М. Сибирцев. По свидетельству проф. С. Станкова,

музей этот, существующий и поныне, сыграл большую роль

в культурной жизни Горьковской области.

 

В связи с исследованиями Докучаева было проделано много

интересных научных работ. Анализы почвенных образцов,

собранных Докучаевым, производились главным образом в 

лабораториях минералогического и агрономического кабинетов

Петербургского университета, находившихся в ведении

В. В. Докучаева и А. В. Советова; накопилось много ценного

материала. Докучаев и Советов, при содействии ВЭО, совместно

публикуют с 1885 г. «Материалы по изучению русских почв»,

где печатаются статьи начинающих ученых и заслуживающие

внимания работы студентов. Это издание можно 

рассматривать как первый печатный орган новой русской науки о почве.

«Материалы по изучению русских почв» продолжали выходить

и после смерти их обоих; первые три выпуска в 1896—1901 гг.

были переизданы.

 

В 1885 г. Докучаев был избран секретарем Петербургского

общества естествоиспытателей; обязанности эти он исполнял

до 1891 г. включительно.

 

Нри обработке собранных Нижегородской экспедицией

материалов сказалась широта взглядов В. В. К делу 

привлечены были ботаники, климатологи, агрономы, химики и прочие

специалисты. В Петербурге, в гостеприимной квартире 

Докучаевых на 1-й линии Васильевского острова, шли оживленные

беседы о работе, было поставлено pi решено много новых задач

и вопросов. В этот период было заложено основание 

знаменитой школы русских почвоведов.

 

Для обработки к назначенному сроку собранного 

экспедицией обширного материала требовалось проягить немало энергии

и организаторского таланта. Докучаев блестяще справился

с этой задачей, выпустив в свет к 1886 г. 14 томов «Материалов

к оценке земель Нижегородской губернии». Описанию 

каждого из И уездов был посвящен отдельный том; из них три были

составлены Докучаевым в соавторстве с помощниками. В 13-м

томе дано описание орографии, геологии и гидрографии всей

губернии, составленное в основном В. В. Докучаевым. Том

14-й заключает в себе главный раздел — «Геологические 

особенности почв Нижегородской губернии», принадлежащий 

Докучаеву. Для двух последних томов были составлены под

редакцией Докучаева геологическая и почвенная карта 

Нижегородской губ. в масштабе 1 : 420 000. «Очерк дикой и 

культурной растительности Нижегородской губернии» принадлежит

Краснову и отчасти другим двум ботаникам экспедиции —

Аггеенко и Нидоргеферу; там же имеется составленный А. Н.

Барановским очерк климата Нижегородской губ., из которого,

между прочим, мы узнаем, что по инициативе В. В. 

Нижегородская управа собирала для него сведергая о сроках посева и 

времени созревания яровых хлебов. Из письма Сибирцева к 

Докучаеву мы видим, что Докучаева интересует вес зерна, 

химический состав соломы и зерна культурных растений и химический

состав различных удобрений (для выяснения оборота веществ,

снимаемых с поля вместе с жатвой и возвращаемых в почву

удобрениями).

 

В первом выпуске «Материалов», опубликованном в

1886 г., уже после выхода в свет всех последующих выпусков,

Докучаев приводит в разработанном виде составленную им

классификацию русских почв. После обстоятельного 

критического разбора существовавших до него исключительно в 

зарубежной литературе почвенных классификаций Докучаев дает

подробное определение понятия «почва», предпослав этому

также обзор имеющегося по этому вопросу литературного 

материала.

 

Мы видим, что в период нижегородских работ развернулись

во всей полноте выдающиеся организаторские способности

В. В. Докучаева. В этот же период новое учение о почве впервые

нашло себе практическое применение для решения задач 

народнохозяйственного значения. Нижегородские работы 

являются и до настоящего времени образцом хорошо построенных 

комплексных исследований.

 

Географическое положение б. Нижегородской губ. 

благоприятствовало тому, что учение Докучаева о почвенном профиле

чернозема — в связи с областью распространения его — было

развито во время нижегородских работ в той или иной степени

также и в отношении других почвенных типов.

 

IV

1887—1800

Вопрос об основании почвенного музея, по настоянию 

Докучаева, продолжает прорабатываться в специальной комиссии

ВЭО. Докучаев вносит свой проект об учреждении почвенного

комитета (с музеем и лабораторией) на обсуждение в 

заседании Геологического комитета. В его записке по этому вопросу,

относящейся к 1887 г., имеется следующая фраза: «Вопрос

о скорейшем учреждении в России почвенного института или

комитета достаточно назрел, и откладывать его 

осуществление — значило бы наносить нашему отечеству прямой вред»

Геологический комитет, поддержавший предложение 

Докучаева, обратился по этому поводу в Министерство 

государственных имуществ с соответствующей докладной запиской.

О дальнейшей судьбе этого проекта Докучаева мы скажем

в своем месте.

 

В 1887 г. Докучаев проводит в Петербургском обществе

естествоиспытателей мысль о создании широкой сети 

местных естественноисторических музеев при филиалах Общества,

которые тогда предполагалось учредить. Для этого он 

организует издание «Программ и наставлений для наблюдений и 

собирания коллекций по геологии, почвоведению, зоологии, 

ботанике, сельскому хозяйству, метеорологии и гидрологии». Главу

«Почвоведение» для этих брошюр он составляет сам. 

«Программы» имели большой успех; в 1891 г. они уже вышли третьим

изданием в значительно увеличенном объеме и в дальнейшем

выдержали еще несколько изданий.

 

По поручению Геологического комитета Докучаев произвел

в 1887 г. дополнительные геологические исследования в 

западной части Нижегородской гу.б.

 

В начале 1888 г. в 1-м Отделении ВЭО Докучаев выступил

в прениях по докладам В. И. Вернадского и А. Н. Энгельгардта

о фосфоритах со своим сообщением о геологии и почвах имения

Энгельгардта в б. Смоленской губ., которое он посетил перед

тем. За несколько лет до этого Докучаев выступал также в 

прениях по докладам П. Д. Морозова и К. Я. Шмидта о 

фосфорнокислых удобрениях. Выдающийся для своего времени химик,

в прошлом профессор Петербургского земледельческого 

института (учитель П. А. Костычева), практический сельский

хозяин и публицист, А. Н. Энгельгардт с 1871 г. успешно 

занимался у себя в имении постановкой и решением задач, 

имеющих существенное значение для сельского хозяйства 

нечерноземной полосы России (в частности, вопросом о применении

минеральных удобрений). Имя А. Н. пользовалось большой

популярностью в обществе. У Докучаева установились

с Энгельгардтом (бывшим на много лет старше В. В.)

близкие, дружественные отношения; во время своих приездов в

Петербург А. Н. Энгельгардт постоянно бывал у Докучаевых.

В. В. любил собирать у себя на квартире своих учеников,

сотрудников, профессоров, общественных деятелей и разных

лиц, с которыми он сталкивался по работе. Во время 

непринужденного ужина, за которым всегда присутствовала 

гостеприимная хозяйка дома, велись оживленные беседы на 

разнообразные темы. «Здесь неизменно можно было встретить

А. А. Иностранцева, А. Н. Бекетова, А. И. Воейкова, А. В. Со-

ветова, брата В. В.— педагога Т. В. Докучаева; здесь бывали

A. Ф. Фортунатов, И. А. Стебут, А. Н. Энгельгардт и многие

другие. Наряду с обсуждением тех или иных научных вопросов

шло и товарищеское общение В. В. со своими учениками,

а этих последних — между собою и со старшими,— пишет

Левинсон-Лессинг, и тут. же добавляет:— несомненно, эти

собрания и делу принесли немало пользы».

В 18?8г. Докучаев организует при ВЭО постоянную 

 

Почвенную комиссию с обширной и разносторонней программой 

деятельности. В число ближайших задач Комиссии входило: 

исследование главнейших типов почв России и составление 

соответствующих коллекций, разъяснение вопроса о генетической

связи между важнейшими составными частями почв, выработка

почвенной классификации и нохменклатуры (с 

собиранием народной терминологии), выработка методов доставления 

почвенных карт, составление общей почвенной карты России и 

решение ряда вопросов практического характера. В списке первых

членов Почвенной комиссии мы находим фамилии Бекетова,

Воейкова, Менделеева, Советова, Стебута, Энгельгардта, 

Измаильского, Вернадского, Левинсона-Лессинга, Сибирцева и др.

Председателем Почвенной комиссии был избран учредитель ее

B. В. Докучаев, который нес эти-обязанности с небольшими

перерывами до 1899 г. Почвенная комиссия работала очень

активно и сыграла свою большую роль в истории развития

русского почвоведения. Протоколы ее заседаний и статьи ее

членов, печатавшиеся в «Трудах» ВЭО, были затем изданы в

виде четырех отдельных выпусков (1889—1899 гг.). Почвенная

комиссия на много лет пережила своего учредителя, слившись

в 1913 г. с основанным учениками Докучаева «Докучаевским

почвенным комитетом»·

 

Вскоре после окончания работ по печатанию материалов

Нижегородской экспедиции Докучаев принял предложение

Полтавской губернской земской управы произвести 

исследование почв этой губернии и в 1888 г. приступил к его 

осуществлению. Цель исследований и план работ были те же, что и для

Нижегородского земства. В предисловиях к выпуску I и XVI

«Материалов к оценке земель Полтавской губернии» Докучаев

говорит: «На нас не лежало формальной обязанности 

исследовать геологическое строение Полтавской губернии; мы могли

оставить в стороне и растительность ее, но так как при 

детальном изучении почв нельзя было обойтись без ближайшего 

знакомства с их поДпочвами, так как геоботанические формации

являются обыкновенно и формациями почвенными, то 

естественно, что и нам пришлось заглянуть в область местной 

геологии и ботаники». (Курсив всюду Докучаева.) 

Сотрудниками Докучаева в полтавских исследованиях были прежние

его три помощника по Нижегородской экспедиции — Земят-

ченский, Левинсон-Лессинг и Ферхмин, а также В. И. 

Вернадский, К. Д. Глинка, В. К. Агафонов, Н. П. Адамов, С. К. Бо-

гушевский, А. А. Бодиско, М. В. Васильев, И. П. Выдрин,

А. С. Георгиевский, П. В. Отоцкий, Ф. И. Пироцкий, Б. К. По*

ленов и М. И. Шешуков. В предисловии к «Материалам» 

экспедиции Докучаев выражает глубокую благодарность своим 

сотрудникам «за горячую любовь к делу и общественным

интересам» (подчеркнуто мною.— Л. ?.). 

 

Экспедиционные исследования и печатание отчетов заняло время с 1S88 по

1894 г. Первые 15 выпусков «Материалов к оценке земель 

Полтавской губернии» дают описание каждого из уездов, а 16-й,

заключительный, содержит сводные очерки по всей Полтавской

губ. в целом. Очерк «Геологический характер почв Полтавской

губернии» принадлежит К. Д. Глинке, «Третичные образования

Полтавской губернии» и «Ледниковые отложения Полтавской

губернии» составлены В. К. Агафоновьш, «Общий оро-гидро-

графический очерк» — П. В. Отоцким,, «Механический состав

и физические свойства почв Полтавской губернии»— Н. П. 

Адамовым и «Очерк климата Полтавской губернии»— А. Н. 

Барановским. Обширный «Ботанико-географический очерк 

Полтавской губернии» написан А. Н. Красновым. Под редакцией

Докучаева вышла составленная его сотрудниками «Почвенная

карта Полтавской губернии» в 10-верстиом масштабе, причем

была использована гипсометрическая карта А. А. Тилло. 

Лично Докучаеву принадлежит в этих материалах лишь один

небольшой очерк, касающийся геологии г. Полтавы и ее

окрестностей.

 

В исследованиях Полтавской губ. Докучаева чрезвычайно

занимал вопрос о роли рельефа в процессе почвообразования,

и этому он посвятил выдающуюся по своему значению статью

«К вопросу о соотношениях между возрастом и высотой 

местности, с одной стороны, характером и распределением 

черноземов, лесных земель и солонцов — с другой» (1891). В 

предисловии к 16-му (сводному) выпуску «Материалов» Полтавской

экспедиции Докучаев упоминает о том, что, помимо этой статьи,

им опубликована книга «Наши степи прежде и теперь» (1892)

и добавляет: «Многие части двух последних трудов посвящены

именно этой губернии». К этому же периоду относится его

статья «Овражный аллювий Новых Сенжар» (1890) и три статьи

о происхождении лёсса (1892 и 1893).

 

Вопрос о древних границах распространения лесов на 

территории б. Полтавской губ. также привлекает внимание 

Докучаева. Он изучает структуру так называемых лесных земель

с их своеобразным ореховатым горизонтом и устанавливает

свой метод, позволяющий ему восстановить пределы распро-

охранения древних лесов. Он подчеркивает, что с этим 

вопросом связано правильное решение задачи об искусственном 

облесении наших степей. Докучаев употребляет здесь свой термин

«лесостепная область», «лесостепь», которым пользуется и 

поныне наша наука.

 

Во время своих полтавских исследований Докучаев впервые

обратил внимание своих сотрудников на встреченные им в 

здешних степях своеобразные углубления в форме блюдца или чаши

различных диаметров. Докучаев посвятил им специальное 

сообщение в Петербургском обществе естествоиспытателей в конце

1888 г.; к сожалению, доклад этот-не был напечатан.

Докучаев очень интересовался в это время и вопросом о 

сохранении влаги в почве; этим же специально занимался

с 1879 г. известный ученый-агроном А. А. Измаильский, с 

которым В. В. познакомился во время своих полтавских 

исследований.

 

Измаильский был тогда управляющим большим частным

имением в Полтавском уезде и жил долгое время на хуторе

Дьячкове, где у него часто бывал В. В. Учение Докучаева

о почве оказало на него свое влияние; в свою очередь и В. В,

высоко ценил Измаильского как ученого-специалиста. По 

поручению Докучаева Измаильский провел ряд наблюдений

над указанными выше степными «блюдцами» или воронками,

представляющими большой интерес для изучения влажности

почвы и образования грунтовых вод. Знакомство с Измаильским

перешло вскоре в прочную дружбу, которая не прекращалась

до последних лет жизни В. В., о чем свидетельствует дошедшая

до нас их переписка.

 

О производившихся под его руководством исследованиях

Полтавской губ. Докучаев прочел в 1892 г. в г. Лохвице (б. 

Полтавской губ.) свою первую популярную лекцию.

К этому же периоду относится основание местного естествен-

ноисторического музея в г. Полтаве, организованного по образцу

нижегородского.

 

Экспонированная Докучаевым в 1889 г. на Всемирной 

выставке в Париже «Коллекция русских почв» была удостоена

золотой медали; Докучаеву как составителю был присужден

орден «За заслуги по земледелию» («Chevalier du merite agri-

cole»), В том же году Докучаев побывал в Париже, Берлине

и Вене для ознакомления с почвенными и минералогическими

коллекциями в музеях этих городов.

 

В конце декабря 1889 г. и начале января следующего года

в Петербурге состоялся 8-й съезд русских естествоиспытателей

и врачей. Организация съезда всецело легла на В. В. 

Докучаева, избранного Петербургским обществом 

естествоиспытателей в распорядительный комитет съезда за три месяца до

его открытия. Председателем съезда был А. П. Бекетов (вместо

отказавшегося по состоянию здоровья Д. И. Менделеева); 

секретарем и делопроизводителем съезда— В. В. Докучаев. 

Восьмой съезд прошел блестяще, и исключительный его успех отмечен

современниками.Съезд был наиболее многолюдным по сравнению

со всеми предыдущими, причем в его составе имелось большое

количество иногородних членов. Число секций съезда 

увеличилось учреждением новой секции — агрономии; география тоже

была включена в круг наук, интересующих съезды, и 

присоединена к секции антропологии.

 

Вновь организованная агрономическая секция 

оказалась очень деятельной; почетный председатель ее И. А. Сте-

бут в своем заключительном слове отметил, что 40% всех

докладов этой секции относилось к почвоведению. На секции

были выдвинуты предложения о борьбе с оврагами, об издании

специального журнала по агрономии и пр. Докучаев 

доложил «О главнейших результатах почвенных исследований

России за последнее время». В секции геологии и минералогии

Докучаев выступил с предложением возобновить ходатайство

об основании почвенного музея. На объединенном заседании

нескольких секций Докучаев сделал доклад о необходимости

«детального естественноисторического, физико-географического

и сельскохозяйственного исследования Петербурга и его 

окрестностей». Вопрос этот давно привлекал к себе внимание 

Докучаева. Как мы видели, изучение геологии Петербурга 

интересовало Докучаева еще в 1875 г.; в «Картографии русских почв»

(1879) он отметил в особом примечании отсутствие почвенной

карты Петербургской губ. В 1880 г., по приглашению Городской

управы, Докучаев вместе с Иностранцевым принимал участие

в обсуждении вопроса о борьбе с наступанием дкш, 

угрожающем г. Сестрорецку (близ Ленинграда). Упомянутое 

предложение Докучаева было встречено съездом сочувственно, и собрание

постановило учредить для этой цели специальную комиссию.

 

В состав «Комиссии по исследованиюПетербурга и его 

окрестностей» (организованной Докучаевым в начале 1890 г.) вошло

84 члена в качестве представителей от самых разнообразных 

учреждений. Председателем комиссии был избран В. В. 

Докучаев, секретарем ее — ботаник Г. И. Танфильев (ученик 

Бекетова и Докучаева). Из состава комиссии были выделены особые

подкомиссии: географическая (председатель А. А. Тилло);

геологическая (А. А. Иностранцев), почвенная (В. В. 

Докучаев), ботаническая (А. Н. Бекетов), агрономическая (А. В. 

Советов), физико-химическая (Д. П. Коновалов), зоологическая

(Н. А. Холодковский), гигиеническая (М. И. Шмелев) и 

ветеринарная (В. Е. Воронцов). Каждая подкомиссия выработала

программу работ по своей специальности, определила точный

район и время своих исследований, представила смету и пр.

 

В 1890 г., по предложению Докучаева, ВЭО ассигновало

определенную сумму на устройство почвенного музея при 

Обществе. В «Трудах» ВЭО напечатана копия архитектурного

проекта нового здания Общества, и мы видим, что для 

почвенного музея и лаборатории отведено помещение в несколько

кохмнат, согласно плану В. В. Докучаева. Постройка нового

дома не осуществилась, но Почвенный музей с коллекциями

Докучаева был организован учеником его Отоцким в старом 

здании ВЭО и открылся для обозрения вскоре после смерти В. В.х

 

V

1891—1895

В 1891 г. состоялось пять заседаний соединенного 

присутствия Ученого комитета Министерства гос. имуществ и 

Геологического комитета, посвященных обсуждению составленного

Докучаевым проекта почвенного комитета, изложенного им в 

специальной объяснительной записке. Весьма интересные 

подробности обсуждения' этого проекта мы находим в отчете об

этих заседаниях, составленном по архивным материалам, в журн.

«Почвоведение» (1905, № 3 и 4, и 1906, № 1—4). За 

учреждение почвенного комитета, помимо автора проекта, 

высказались участники совещания: председатель Ученого комитета

Министерства гос. имуществ И. П. Архипов, академик К. С. Be-

селовский, академик А. П. Карпинский, проф. А. А. 

Иностранцев, московский агрохимик проф. Н. Е. Лясковскийи А. Н. Эн-

гельгардт. Большинство же присутствующих было, по 

различным мотивам, против учреждения почвенного комитета; при

этом высказывались доводы вроде следующих: «Успехи 

земледелия не зависят от науки», «Почвоведение, строго говоря, не

самостоятельная наука, а отрасль геологии» и пр. Общий 

журнал всех заседаний был представлен затем на рассмотрение 

министру М. Н. Островскому. В заключительных словах 

упомянутого отчета мы читаем: «Как известно, министр согласился с 

мнением большинства, и вопрос о почвенном институте канул

в Лету».

 

С 1891 г. Докучаев принимал деятельное участие в 

заседаниях правительственной комиссии по вопросу о высшем

сельскохозяйственном образовании. Следует отметить, что

в то время существование высших сельскохозяйственных 

учебных заведений в России было поставлено под угрозу. 

Министерство народного просвещения командировало Докучаева в 

качестве ревизора в Ново-Александрийский институт сельского

хозяйства и лесоводства (в б. Люблинской губ.). Докучаев 

внимательно и всесторонне ознакомился с жизнью института. Когда 

затем, по возвращении Докучаева в Петербург, на одном из 

заседаний комиссии был поставлен почти предрешенный вопрос об

окончательном закрытии Ново-Александрийского института,

Докучаеву удалось не только отстоять существование института,

но и добиться постановления об отпуске средств на 

значительное расширение его штатов и улучшение постановки всего дела

преподавания. Надо сказать, что состояние государственных

финансов в то время было далеко не блестящим, и ограниченные

денежные суммы отпускались лишь для технических учебных

заведений, в связи с потребностями развивающейся в то время

в России крупной промышленности. Министерство народного

просвещения поручило Докучаеву реорганизацию 

Ново-Александрийского института и назначило его с 1 июня 1892 г. 

временным управляющим институтом. Докучаев принимал 

деятельное участие в выработке устава .института pi 

программы преподавания в нем. Докучаев считал, что задача

института заключается в подготовке научно образованных

агрономов-практиков. Основой их образования, по мнению 

Докучаева, являются естественные науки, преподавание которых

должно быть поставлено в институте как можно лучше и шире.

 

Особенное значение в этом отношении должно иметь 

преподавание почвоведения и смежных с ним биологических наук и 

метеорологии, одновременно с широкой постановкой 

практических занятий. В 1894 г. Докучаеву удалось учредить в институте

первую в России самостоятельную кафедру почвоведения,

которую занял ближайший ученик его ?. М. Сибирцев. Введение

самостоятельного преподавания бактериологии также обязана

Докучаеву. Подбору соответствующего педагогического 

персонала Докучаев уделял# особое внимание. Помимо Сибирцева,

были приглашены К. Д. Глинка, А.Ф. Фортунатов, ?. Ф. Вотчал,

А. С. Саноцкий и другие лица, зарекомендовавшие себя

научными работами или любовью к педагогическому

делу.

 

Докучаев чрезвычайно чутко относился к нуждам и 

запросам студентов и старался создать возможно лучшие для них

условия. Одним из первых мероприятий Докучаева еще до 

начала реформы института было устройство в нем студенческой

читальни. Библиотека института, а также некоторые 

кабинеты изменились до неузнаваемости (на должность заведующего

библиотекой Докучаевым был приглашен занимавшийся 

геологией, впоследствии издатель известного «Ежегодника по

геологии и минералогии России», Н. И. Криштафович). 

Наилучшей формой общения профессоров со студентами Докучаев

считал кружки, где читались и обсуждались студенческие

доклады на темы, вобранные при участии профессоров. Докучаев

пользовался большим уважением и любовью студентов, 

несмотря на то, что отнюдь не являлся «слабым начальством».

По свидетельству современников, радушное отношение 

Докучаева к молодежи, его искреннее стремление помочь каждому

желающему учиться было скоро оценено большинством

студентов.

 

Деятельность Докучаева в Новой Александрии встречала

постоянное противодействие со стороны попечителя 

Варшавского учебного округа Апухтина, который привык смотреть на

Новую Александрию как на свою «вотчину» (по выражению

Отоцкого). Некоторым лицам из прежней администрации 

института также не нравились новшества, вводимые Докучаевым.

 

Следует отметить, что Докучаев стремился противодействовать

руссификаторской политике царского правительства, и эта

часто создавало для него лишние затруднения. Ассигнованные

к началу реформы института денежные средства были затем

сильно урезаны, и Докучаеву приходилось много и усиленно

хлопотать по этому поводу в Петербурге.

 

До реорганизации Ново-Александрийский институт, с его

трехлетним курсом и низким уровнем требований при 

поступлении в него, не давал настоящих прав высшего учебного 

заведения; теперь срок пребывания в нем увеличился до четырех

лет в связи с расширением программы преподавания.

Докучаев не успел довести до полного завершения реформу

Ново-Александрийского института, но тем не менее институт

был поставлен им на должный уровень высшей сельркохозяй-

ственной школы. По образцу Ново-Александрийского был 

реформирован в 1894 г. и Московский сельскохозяйственный 

институт (ныне Московская ордена Ленина сельскохозяйственная

академия имени К, А. Тимирязева),

 

В 1891 г. Докучаев был. привлечен к участию в работах

М. Н. Анненкова, возглавившего временное (1891—1892 гг.)

Особое управление общественными работами 

(преимущественно земляными), организуемыми для помощи населению,

пострадавшему от неурожая.

 

В 1892 г. Докучаев горячо отзывается на народное бедствие,

постигшее страну в связи с тяжелыми неурожаями в результате

засух 1891—1892 гг. Он выдвигает на первый план 

необходимость активной борьбы с засухой. К разрешению этой задачи

Докучаев подошел во всеоружии крупного 

естествоиспытателя, как к большой комплексной проблеме государственного

значения. Сборник его газетных статей, вышедший под 

названием «Наши степи прежде и теперь» (изд. 1892, 1936 гг. ив

настоящем томе), красноречиво свидетельствует нам об этом.

 

После всестороннего обзора хорошо знакомых ему 

природных условий черноземных степей, в особой'главе «Способы

упорядочения водного хозяйства в степях России», Докучаев

предлагает свою систему конкретных мероприятий, направлен-

ных «к отстранению или, во всяком случае, ослаблению именно

тех причин, которые подорвали наше замледелие, иссушили

наши почвы и грунтовые воды и привели в негодное состояние

некоторые из наших рек... Эти меры должны стремиться, по

возможности, к совершенному уничтоженрда того зла, которое

уже сделано частью стихийными силами, а частью и самим

человеком».

 

Докучаевым был предусмотрен комплекс мероприятий, 

которые широко цроводятся в настоящее время в связи с 

историческим постановлением партии и правительства, 

опубликованным 24 октября 1948 г. «О плане полезащитных 

лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства

прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых

урожаев в степных и лесостепных районах европейской части

СССР».

 

В «Наших степях» имеется подстрочное примечание, где

Докучаев предупреждает читателя о том, что в этой работе он

говорит исключительно о «природных причинах и явлениях,

вовсе не касаясь экономических и других сторон», но он

понимал, что причиной народного бедствия являются не

только одни стихии природы, о чем свидетельствуют его

слова: «Безусловно должны быть приняты самые 

энергичные и решительные меры, которые оздоровили бы наш

земледельческий организм» (подчеркнуто

мною.— Л. Ч.).

 

Заканчивая изложение своего проекта по борьбе с 

гибельными последствиями засухи, Докучаев говорит: «Таковы 

принципы, таковы общие мероприятия, которые было бы крайне

желательно в интересах настоящего и особенно будущего 

России (курсив Докучаева) осуществить по возможности

в целом, во всей полноте». Но эффективной борьбы со всеми

«сельскохозяйственными невзгодами», как их называл 

Докучаев, и не могло быть при капиталистическом строе с его 

помещичьим и мелкособственническим крестьянским хозяйством.

 

Весною того же 1892 г. Лесной департамент Министерства

гос. имуществ поручает Докучаеву взять на себя организацию и

руководство «Особой экспедицией по испытанию и учету 

различных способов и приемов лесного и водного хозяйства в степях

России». В специально составленной Докучаевым 

объяснительной записке указано, что «цель названной экспедиции 

заключается в улучшении естественных условий земледелия с 

упорядочением водного хозяйства в степной полосе России 

посредством разного рода облесительных и обводнительных работ».

В основу их положен план, изложенный Докучаевым в 

последних главах «Наших степей». В первой своей части работа 

экспедиции должна была заключаться в проведении предварительных

исследований — съемочных, нивелировочных, геологических,

почвенных и климатических — на выбранных для этой цели

самим Докучаевым (в пределах казенных земель) особых 

опытных участках. На первое время было намечено три участка,

наиболее типичных по своим естественным природным условиям.

 

Площадь каждого из них была равна приблизительно 5000

га. Первый, Хреновской участок был расположен на 

водоразделе между Волгой и Доном, в пределах б. Воронежской губ.;

на его территории находилась так называемая Каменная степь

с Хреновским хвойным лесом и северной частью лиственного

Шипова леса. Второй, Старобельский, безлесный участок 

лежал на водоразделе между Доном и Донцом в б. Харьковской губ.

Третий, Beликоанадольский участок, с большим, искусственно

разведенным лесным массивом, находился на водоразделе 

между ДонцОхМ и Днепром, в б. Екатеринославской губ.

 

Йосле окончания предварительных изысканий 

предполагалось учредить на участках опытные сельскохозяйственные

поля, «частью для контроля и учета того влияния, которое 

оказывают на земледельческое хозяйство степи защитные и влаго-

удерживающие лесонасаждения, искусственные 

водохранилища pi пр.», частью для выработки целесообразных и 

наилучших способов обработки почв, «частью для установления норм

между площадями леса, воды, лугов, посевов и т. п.» По мысли

Докучаева было желательно, чтобы образцовые казенные 

хозяйства «служили бы живым и наглядным примером и 

бесспорным доказательством возможности, полезности и практичности

новых водных и лесных мелиорации в степях России, а с 

другой — являлись бы превосходной школой для 

студентов-агрономов, культуртехников и лесоводов». Докучаев 

подчеркивает, что для успеха в этой «гигантской борьбе» с таким сильным

врагом необходимо привлечь все русское общество и широко

популяризировать в его среде необходимость проведения этих

мероприятий. В 1893 г. экспедиция включила в круг своих 

работ постановку опытов по выработке мер ухода «за хиреющими,

а местами и погибающими искусственными посадками юга

России», а также и по реставрации природы девственной степи.

Докучаевым были созданы среди естественной обстановки 

метеорологические станции, имевшиеся в то время главным 

образом лишь в городах и больших населенных пунктах. 

 

Докучаев просит выделить ему в будущем еще два опытных участка

на водоразделе Днепр — Днестр и в районе Поволжья. 

Помощниками Докучаева в* экспедиции Лесного департамента были

сначала Н. М. Сибирцев, а потом Н. П. Адамов. В число 

сотрудников экспедиции входили П. А. Земятченский, К. Д. Глинка,

Г. Н. Высоцкий, Г. И. Танфильев, К. Э. Собеневский, И. П. Выд-

рин, П. В. Отоцкий и др. Гидротехнические работы 

находились в ведении проф. Ново-Александрийского института

В. И. Дейча.

 

Предварительные исследования, начатые в июле 1892 г.,

были закончены к началу 1894 г. Отчеты экспедиции, под 

названием «Труды Экспедиции, снаряженной Лесным 

департаментом под руководством профессора Докучаева», были 

опубликованы в 18 выпусках в 1894—1898 гг. В большой вводной статье,

составленной Докучаевыми Сибирцевым, подробно изложен 

расширенный план работ, куда включены обводнительные работы,

предусмотрено создание лесных защитных полос (со списком под-

ходящих древесных и кустарниковых пород), указаны меры

борьбы с эрозией почв, включен раздел об использовании в 

необходимых случаях травянистой растительности и пр.

 

В «Трудах» экспедиции опубликован чрезвычайно ценный

материал по изучению природы степей и описан ряд 

практических мероприятий, испытанных участниками экспедиции в 

течение нескольких лет. Лишь в настоящее время, в условиях

социалистического строя, когда нет частной собственности на

землю и в руках государства сосредоточены огромные силы и

средства, осуществляется грандиозный проект большевистского

преобразования природы.

 

Докучаев предполагал также выделить в девственной степи

ряд заповедных участков; один такого рода небольшой 

заповедник был выделен им на Старобельском участке; близ Дер-

кульского казенного конского завода, но оформить его 

Докучаев не успел, а без него заповедник просуществовал лишь

недолгое время.

 

Комиссия по исследованию Петербурга и его окрестностей

закончила в 1892 г. составление программ и обширного списка

литературы по всем вопросам, касающимся ее деятельности.

Эти материалы явились содержанием первого тома «Трудов»

комиссии, за недостатком средств вышедшего только в 1894 г.

В своей «Краткой исторической записке» (1892) о ходе работ

комиссии Докучаев излагает общие установки, положенные им

в основу этих исследований: «Важнейшей задачей должно быть

разъяснение... той живой и постоянной связи, которая 

существует между всеми силами, телами и явлениями природы. Как

известно, познание именно таких соотношений и составляет

сущность всяких научных изысканий и в то же время служит

вернейшим средством овладеть упомянутыми силами, 

явлениями и телами и направить их на службу и благо человечества».

Еще дальше мы читаем: «Ни один организм, ни одно явление

природы не стоят особняком, совершенно изолированными,

а поэтому и не могут быть изучены и поняты вполне без соответ-

ственных исследований соседних организмов и явлений» 

(курсив всюду Докучаева.). Исходя из этого, Докучаев

считает необходимым произвести всесторонее и комплексное

исследование природы Петербурга и его окрестностей. 

Докучаев подчеркивает исключительную важность этих 

исследований не только в научном, но и в практическом отношении;

если даже почему-нибудь нельзя будет в ближайшее время

воспользоваться добытыми научными результатами, 

практическая ценность их не теряется: «они развяжут руки

новому, молодому, может быть более нас энергичному и более

благожелательному к человечеству поколению общественных

деятелей» (курсив Докучаева.).

 

В качестве председателя Комиссии по исследованию 

Петербурга и его окрестностей, в мае 1892 г. Докучаев организовал

первую комплексную естественнонаучную экскурсию для

широкой публики в окрестности Ораниенбаума и Красной

Горки (близ Ленинграда).

 

Вскоре после выхода в свет первого тома «Трудов» 

комиссии Докучаев обращается в Петербургскую городскую управу

с ходатайством об ассигновании средств для продолжения 

работ «Невской комиссии» (как ее иногда называли). В 1895 г.

болезнь вывела Докучаева почти на два года из строя; 

деятельность комиссии захирела, но Докучаев, как это подтверждают

многие факты из его биографии, никогда не бросал начатого

дела, не доведя его до конца,— ниже мы увидим, что так было

и в данном случае.

 

В 1893 г. Докучаев экспонировал свою коллекцию почв

на Всемирной Колумбовой выставке в Чикаго.

 

В 1894 г. был опубликован под редакцией Докучаева есте-

ственноисторический очерк большого имения в Саратовской

губ., обследованного по его инициативе его сотрудниками;

работу по изучению почв произвел П. А. Земятченский. При

имении был организован естественноисторический музей. 

Одновременно такое же обследование другого имения велось под.

руководством Докучаева его учениками П. В. Отоцким и

А. С. Георгиевским в Воронежской губ., но в печати появился

лишь один гидрологический очерк, составленный Отоцким.

В 1895 г. Докучаев добился организации при Ученом 

совете Министерства земледелия и гос. имуществ специального

Бюро по почвоведению. Несомненно, что и здесь им рукоЕО-

дила его постоянная мысль о необходимости создания 

центрального почвенного учреждения (Почвенная комиссия при ВЭО,

не могла развернуть свою работу, получая всего 150 руб. в год

субсидии от Общества). Председателем Бюро по почвоведению

некоторое время (до болезни) был Докучаев, а затем проф.

?. М. Сибирцев. Докучаев намеревался провести через Бюро

постановление о систематическом исследовании почв вдоль

полотна строящейся Сибирской железнодорожной магистрали.

Тогда же Докучаев получил согласие Министерства 

земледелия и гос. имуществ на издание общей почвенной карты 

России, построенной на новых, выработанных им принципах.

Докучаев составил подробный план работ и привлек к этому

делу Сибирцева, Танфильева и Ферхмина.

 

В 1895 г. Докучаев принимал участие в заседаниях сессии

Сельскохозяйственного совета при Министерстве земледелия

и гос. имуществ, где он выступал со своим проектом об 

открытии в университетах кафедр почвоведения и учения о 

микроорганизмах. Желая сделать этот вопрос достоянием широкой

общественности, Докучаев выпустил в свет специальную 

брошюру «К вопросу об открытии при русских университетах

кафедр почвоведения и учения о микроорганизмах». В ней он

снова ставит вопрос об учреждении государственного 

почвенного комитета или института; он говорит здесь об 

исключительных успехах, сделанных за последнее время русским 

почвоведением. Изучение почв в России Докучаев считал делом

общегосударственными общенародным. «Вэтом отношении 

Россия, — указывает он, — должна стоять по своим 

почвенным учреждениям и исследованиям несравненно выше

любого западноевропейского государства». Там же он 

говорит: «Еще понятнее практическое (курсив Докучаева)

значение почвоведения: земля преимущественно кормит 

Россию». В этой же брошюре он высказывает положение о 

необходимости вести земледелие сообразно тем или иным естест-

венноисторическим особенностям главных почвенных типов

и районов России. Позже, в своих популярных лекциях, он

называет эти районы «сельскохозяйственными царствами».

В конце книги он дает примерные программы 

университетских курсов почвоведения и микробиологии.

В 1895 г. Докучаев принимает деятельное участие в 

оживленных дебатах на заседаниях ВЭО по вопросу о нормальной оценке

земель.

 

В 1895 г. на Всероссийской сельскохозяйственной выставке

в Москве Докучаев экспонирует свою почвенную коллекцию

и ведет работу по организации почвенного отдела для 

предстоящей выставки в Нижнем-Новгороде.

Крайне напряженная работа в течение трех лет почти без

перерыва (1892—189г5) привела в конце концов к тому, что в

1895 г. В. В. принужден был, по настоянию Анны Егоровны,

взять отпуск и уехать-с нею в Крым, с тем чтобы больше уже

не возвращаться в Новую Александрию, сложив с себя 

обязанности управляющего институтом по причине «нервного 

переутомления», как сказано в официальном документе. По 

свидетельству современников, институтская общественность устроила

В. В. самые сердечные проводы, а через два года он был избран

почетным членом Ново-Александрийского института.

 

VI

1896-1903

Находясь в состоянии тяжелой депрессии, Докучаев 

принужден был прекратить всякие занятия после попытки 

возобновить чтение лекций в университете и на Высших женских кур-

сах, где он предполагал читать почвоведение. После 

нескольких месяцев отдыха и кратковременной поездки за границу,

в начале 1896 г. силы В. В. восстанавливаются, и он, еще не

окрепнув, снова устремляется в работу, вопреки уговорам

близких и доводам врачей. «Все мое спасение в работе»,— 

утверждает В. В. Он энергично принимается за подготовку своих

почвенных коллекций к Нижегородской выставке в 1896 г.,

но вскоре заболевает снова.

 

В 1896 г., в связи с устройством Почвенного отдела на

Всероссийской промышленной и художественной выставке

в Нижнем-Новгороде, Докучаев получил диплом первого 

разряда «за плодотворную деятельность по изучению русских почв,

создавшую новое направление в области почвоведения и школу

учеников-последователей».

 

Общее состояние здоровья В. В. было настолько тяжелым,

что его пришлось поместить в больницу. В это время, в феврале

1897 г., скончалась болевшая раком Анна'Егоровна, его 

верный друг и незахменимая помощница. Потерю жены В. В.

переживал очень тяжело, как об этом можно судить по словам

современников и по его собственным письмам последних лет

его жизни. Детей у Докучаева не было. По возвращении из

больницы В. В. пришлось перейти на постоянное попечение

своей племянницы, Антонины Ивановны Воробьевой. А. И.

была преподавательницей русского языка в женских средних

учебных заведениях и жила постоянно вместе с Докучаевыми.

В письме к одному из своих учеников, в июле того же года,

В. В. продолжает жаловаться на плохое самочувствие; его 

беспокоит сильный шум в голове, бессонница и ослабление 

памяти, слуха и зрения. Угнетенное состояние духа его не

покидало, и В. В. боялся, что здоровье его потеряно

навсегда.

 

В 1897 г. по окончании 25-летней служебной 

деятельности в Петербургском университете, В. В. Докучаев вышел

в отставку.

 

Во время заседаний VII Международного геологического 

конгресса в Петербурге в 1897 г. ученики Докучаева 

организовали выставку его работ и коллекций.

В конце лета 1897 г. в состоянии здоровья Докучаева 

наступило заметное улучшение, и он снова включился в работу,

но организм его был уже надломлен. В. В. окреп, однако на

.всей его деятельности лежал отпечаток болезненного состояния;

он стал раздражителен в общении с людьми, и это не могло не

вызывать различного рода осложнений.

 

В декабре 1897 г. на совещании у министра земледелия и

государственных имуществ Докучаев выступил с предложением

прекратить практиковавшиеся одно время в степях сплошные

посадки лесов («иногда до полутора тысяч десятин в одном

куске»). Он настаивал на замене ,их «лесными посадками в

виде защитных (от черных бурь, суховеев, мглы и пр.) полос»,

как это предлагалось им еще пять лет назад. На этом 

совещании министр Ермолов выразил благодарность Докучаеву,

как, организатору особой экспедиции, которая продолжала

успешно работать и во время болезни своего бывшего 

руководителя. Однако в скором времени план работ экспедиции

был нарушен; министерство усмотрело формальные 

препятствия к занятиям Лесного ведомства вопросами сельского 

хозяйства. В результате, опытные участки экспедиции были сделаны

опытными лесничествами и сельскохозяйственными опытными

станциями (последние отошли в ведение Департамента 

земледелия). Великоанадольская и Камеяностепяая опытные станции

просуществовали до недавнего времени. На базе Каменно-

стешгой станции нкне создан Научно-исследовательский 

институт земледелия центральной черноземной полосы ' имени

В. В. Докучаева; работы института полностью подтвердили идею

Докучаева о значении лесных полезащитных полос.

 

Предложенные Докучаевым мероприятия по борьбе с 

засухой остались в то время неосуществленными — иначе и не

могло быть при капиталистическом строе с его помещичьим

и мелкособственническим крестьянским хозяйством. Лишь

в настоящее время, в условиях социалистического строя,

когда нет частной собственности на землю и в руках 

государства сосредоточены огромные силы и средства, 

осуществляется грандиозный план большевистского наступления на

засуху.

 

Еще в 1895 г., во время сессии Сельскохозяйственного 

совета, Министерством земледелия и гос. имуществ было 

постановлено разрешать, при соблюдении соответствующих условий,

устройство частных лекций по сельскому хозяйству. Мысль

о популяризации сельскохозяйственных знаний Докучаев 

высказывал уже давно, со времени своих выступлений о создании

почвенного музея, и теперь энергично принялся за ее 

осуществление. Он устраивает в ВЗО в конце 1897 г. выставку своих

коллекций и регулярно читает там популярные лекции по 

почвоведению и сельскому хозяйству. «С течением времени 

Докучаев развил в себе весьма широкий взгляд на агрономию»;—

пишет в своих воспоминаниях о Докучаеве профессор 

Московского сельскохозяйственного института А. Ф. Фортунатов.

 

В 1898 г. Докучаев провел в помещении 

Сельскохозяйственного музея цикл популярных лекций на тему «Основы сельского

хозяйства и средства борьбы с современными 

сельскохозяйственными невзгодами». Он развивает мысль о так называемых

«сельскохозяйственных царствах», т. е. о системах ведения

сельского хозяйства, приуроченных к определенным 

естественной сторическим районам, снова говорит о мерах по улучшений)

степного сельского хозяйства, о необходимости создания 

центрального почвенного учреждения и музея, о реформе всей

системы сельскохозяйственного образования в России.

 

Несколько позже он организовал там же Частные курсы по

сельскому хозяйству и основным для него наукам. В числе

приглашенных им лекторов был Д. И. Менделеев и другие 

видные профессора и специалисты. Первый цикл лекций самого

В. В. назывался «Современные геологические образования

и явления», второй был посвящен почвоведению. Часть 

прочитанных на этих курсах лекций он издал в ряде брошюр под

своей редакцией. Чрезвычайно характерно для Докучаева

звучат следующие слова из его вступительной речи на 

открытии этих курсов: «Пора, наконец, нашим агрономами их 

руководителям — профессорам оставить нередко почти рабское

следование немецким указкам и учебникам, составленным для

иной природы, для иных людей и для иного общественного и 

экономического строя» (курсив Докучаева.).

 

К этому же времени относится проект Докучаева об 

учреждении Общества распространения в России сельскохозяйственных

знаний и умений; устав общества был им детально разработан

и отпечатан для широкого распространения.

 

Докучаев понимал необходимость учета русской почвенной

литературы, чрезвычайно разросшейся после его исследований;

по его инициативе и * под его первоначальной редакцией

П. В. Отоцким была составлена и опубликована в 1898 г. 

«Литература по русскому почвоведению с 1765 по 1896 гг.»

В начале 1898 г. Докучаев провел некоторое время в Москве,

куда в то время переехал брат его Т. В. (скончавшийся в 

феврале 1899г.). В Московском историческом музее В. В. прочел 

публичную лекцию «О положении женщины в природе и обществе»,

имевшую, судя по газетным сведениям, большой успех.

Летом 1898 г. Докучаев исследовал почвы Бессарабии,

а затем совершил поездку на Кавказ, во время которой он

специально занимался вопросом о закономерности" 

распределения почв в вертикальном направлении. Эта идея назрела у него

уже давно, и он искал вполне обоснованного подтверждения

своему предположению.

 

В том же году он опубликовал, в виде отдельной статьи,

вводную главу задуманной им в это время большой работы

«К вопросу о соотношениях между так называемой живой и 

мертвой природой». Докучаев еще раз подчеркивает здесь наличие

генетической связи между почвами и обитающими на них ра-

стительными и животными организмами, связи, имеющейся

между почвами и «целыми растительными и животными 

ассоциациями, а не отдельными видами и даже родами их» (курсив

Докучаева).

 

Вопрос о вертикальной зональности почв занимал его и в 

следующей поездке на Кавказ в 1899 г., осуществленной на средства

Минералогического общества. В своей брошюре «К учению о 

зонах природы» Докучаев пишет: «Ядром учения о соотношениях

между живой и мертвой природой, между человеком и 

остальным — как органическим, так и минеральным миром, должно

быть поставлено и признано современное почвоведение, 

понимаемое в> пашем, русском, смысле этого слева» (курсив 

Докучаева.). Там же он упомкнает о своем намерении 

посвятить вопросу о зенах природы специальную большую работу.

В августе 1899 г. Докучаев посетил Закаспийскую область;

где произвел специальное обследование Репетекской песчаной

котловины с целью выяснений условий происхождения здесь

почвенного горизонта с кристаллами гипса.

 

В том же году Докучаев опубликовал статью «О 

зональности в минеральном царстве», где он говорит о выветривании

горных пород по вертикальным· зонам; там же им высказана

мысль о том, что «и растительность и животные организмы также

являются, в сущности, простой функцией от известных 

физических условий страны, похмноженной на время».

 

В 1899 г. начал издаваться на средства ВЭО основанный

Отоцким по инициативе Докучаева журнал «Почвоведение»,

продолжающий выходить и поныне. Докучаев состоял в числе

сотрудников редакционного комитета этого журнала.

В результате своих исследований, Докучаев составил 

почвенную карту Кавказа, о которой в марте 1900 г. он сделал

доклад в Минералогическом обществе.

 

В начале 1900 г. Докучаев снова входит в Петербургскую

городскую управу с ходатайством еоб ассигновании средств

на работы Комиссии по исследованию Петербурга и- его

окрестностей. Управа дала согласие на отпуск 150 000 руб.,

необходимых для всестороннего исследования Петербурга, но

болезнь помешала Докучаеву возобновить эти работы.

Перед своей последней поездкой на Кавказ, в середине июня

1900 г., Докучаев, по приглашению Полтавского губернского

земства, прочел в Полтаве шесть лекций по почвоведению для

сотрудников зехмского статистического бюро; по окончании

лекций Докучаевым были проведены экскурсии. Так 

называемые «Полтавские лекции» были напечатаны и дают нам 

возможность оценить блестящий популяризаторский талант В. В. г 

которым так восхищается проф. А. Ф. Фортунатов, читавший там

одновременно с ним лекции по сельскохозяйственной статистике.

 

Между прочим, касаясь вопроса о происхождении чернозема,

Докучаев говорит, что из письма проф. В. И. Вернадского, 

детально изучавшего в то время произведения Ломоносова, он

узнал, что Ломоносов давно уже, изложил в своих сочинениях

«теорию, за защиту которой я получил докторскую степень,

и изложил, надо признаться, шире и более обобщающим 

образом. По его [Ломоносова] словам, и бурый уголь, и каменный

уголь, и чернозем — все это результаты влияния организмов

на грунт». В живых выражениях Докучаев говорит на этих

лекциях о важном значении зернистой структуры чернозема.

Причину большей части сельскохозяйственных невзгод 

Докучаев видит лишь в неумении человека справляться со 

стихийными бедствиями. Он говорит своим слушателям о значении

почвоведения — «науки, смею вас уверить, исключительно

родной, русской».

 

В конце лета 1900 г. Докучаев едет на Кавказ в 

сопровождении С. А. Захарова (вдоследствии профессора Ростовского

университета, известного исследователя почв Кавказа). В 

Тифлисе, по приглашению Кавказского общества сельского 

хозяйства, Докучаев прочел три популярные лекции по 

почвоведению. Дальнейшее чтение предполагавшихся лекций не 

состоялось, так как В. В. заболел, простудившись во время поездки

в горы, и вскоре уехал обратно в Петербург. В Архиве 

Академии Наук СССР имеется материал, свидетельствующий о том,

что Докучаев вел переговоры с Кавказским отделом 

Географического общества о всестороннем естественноисторическом

исследовании Кавказа.

 

Составленная Докучаевым почвенная карта Кавказа, а также

карта зонального распределения почв в северном полушарии

были выставлены на Парижской всехмирной выставке J900 г.

с объяснительным текстом на французском языке. К нему

был^ приложен последний вариант почвенной 

классификации Докучаева, напечатанный одновременно и в журн. 

«Почвоведение» (1900, № 2). Русский отдел почвоведения на

Парижской выставке и Докучаев персонально получили 

почетные дипломы.

 

По возвращении с Кавказа осенью 1900 г. В. В. чувствовал

себя очень плохо. Физическое недохмогание (лихорадка, о 

которой он упоминает в письме к ИЗхмаильскому) осложнилось

состоянием глубокой депрессии, с постоянными мыслями о 

собственной неполноценности. Сознание его попрежнему 

оставалось ясным, и тем тягостнее ощущал он свое положение. 

Заниматься работой В. В. уже не мог; два раза его помещали

в больницу, но это не принесло ему облегчения; В. В. 

отказывался видеть даже самых близких своих друзей. По отрывкам

его письма/цитированного Отоцким, который до конца жизни

В. В. не прекращал с ним общения, можно иметь некоторое 

представление о том мучительном психическом состоянии, в котором

В. В. находился все эти годы.

 

8 ноября (26 октября ст. ст.) 1903 г. Василия Васильевича

Докучаева не стало... Он скончался, в полном сознании, от

болезни легких, в своей скромной квартире в Петербурге на

Церковной ул.; (ныне ул. Блохина), д. 25, где он поселился

в 1900 г. со своей племянницей А. И. Воробьевой, 

самоотверженно ухаживавшей за ним до последних минут его

жизни.

В. В. Докучаев похоронен в Ленинграде, на Смоленском

кладбище.

 

Несмотря на то, что последние три года своей жизни В. В. 

Докучаев не только полностью отошел от всякого рода 

деятельности, но и прекратил даже, как мы указывали, всякое 

общение с людьми, представители русской науки и общественности

того времени чутко откликнулись на известие о его кончине.

Его крупная и своеобразная личность не могла не оставить

глубокого следа в сознании его современников; об этом живо

свидетельствует большое число некрологов и специальных 

статей, посвященных ему, которые появились в то время в русской

печати.

 

Всю свою неутомимую энергию и выдающиеся 

организаторские способности В. В. Докучаев отдал на служение 

интересам своей родины и своего народа. Постоянное стремление

«работать для общественных, а не для личных дел» отмечает

ближайший ученик Докучаева академик Вернадский и другие

его современники.

 

Геолог Н. А. Богословский, знавший Докучаева по 

нижегородским работам, пишет о нем в 1904 г.: «Он тяготел к родной,

столь ему близкой русской природе, тяготел вместе с тем к 

людям, к людским интересам. Конечно, только этой чертой его

натуры объясняется его постоянное стремление приспособить

изучение почв и вообще изучение русской природы к интересам

народного хозяйства».

 

Какой гордостью звучат слова Докучаева, когда он 

говорит о тохМ, что русское почвоведение «идет у нас 

собственной, независимой и прямой (курсив Докучаева.) дорогой,

преследует задачи и цели, которые поставлены шире и цельнее,

чем в странах, давно оценивших важное значение данной 

отрасли естествознания».

 

В. В. Докучаев принадлежит всецело к представителям

«той науки, которая не отгораживается от народа, не держит

себя вдали от народа, а готова служить народу, готова передать

народу все завоевания науки, которая обслуживает народ не

по принуждению, а добровольно, с охотой» (из речи товарища

Сталина на приеме в Кремле работников высшей школы 17 мая

1938 г.).

 

Докучаев обладал даром подбирать людей и увлекать их

работой, являясь для всех лучшим примером в своей 

неутомимой и целеустремленной деятельности. Дружная общая работа

его учеников немало способствовала широкому 

распространению и общему признанию новой науки о почве. «Докучаев 

сумел собрать вокруг себя живую группу молодежи, найти 

средства для систематических работ в новом направлении»,— 

говорит В. И. Вернадский и особо отмечает способность Докучаева

«будить и возбуждать научную мысль». О том же говорит

и проф. А. П. Павлов: «Нельзя обойти молчанием того 

благотворного личного влияния, какое в течение длинного ряда лет

сказывалось на том обширном круге лиц, с которым приходил

в соприкосновение В. В. Докучаев». К. Д. Глинка, вспоминая

своего учителя, пишет: «В каждую из работ он вкладывал всю

свою энергию, всю душу и умел внушить своим ученикам и 

сотрудникам тот интерес, ту любовь к делу, которой он сам горел

всю свою жизнь».

 

Требовательный к себе, Докучаев был требователен и по

отношению к другим. «Людей надо судить по тому, сколько

и как они в жизни сделали»,—говорил Докучаев. Он с 

беспощадной резкостью отзывался о людях, по его мнению, мало 

полезных и «болтунах». В то же время Докучаев умел выслушивать

правду и правильно относиться к резким отзывам близких ему

людей, в частности его учеников; благодаря этому он сохранял

неразрывные связи с людьми, которые открыто и во многом

€ ним не соглашались. На всю жизнь сохранил он свои 

демократические привычки. «Всякое барство было ему чуждо», — 

вспоминает о нем проф. Фортунатов; на товарищескую простоту

его обращения указывает и Левинсон-Лессинг. Отоцкий 

отмечает его исключительную заботливость о своих учениках и

университетской молодежи вообще. Обнаруженная им в 

личном архиве Докучаева разнообразная корреспонденция 

свидетельствует также и о чутком внимании его к нуждам даже

совершенно не знакомых ему лиц. Доброжелательное и 

заботливое отношение к людя'м скрывалось за некоторою резкостью,

а порой даже и грубоватостью его манер.

 

«Неизгладимое впечатление производила его высокая, 

широкоплечая, осанистая фигура, его характерная голова с 

большою, рано поседевшею бородою, широко спускавшеюся на грудь,

с прекрасными живыми проницательными глазами, в которых

всегда светились скрытые в глубине их насмешливость с 

примесью некоторой доли лукавства, его громкий, несколько

хрипловатый бас, его широкая поступь,—пишето Докучаеве 

ученик его Ферхмин и тут же продолжает:—Но еще сильнее 

действовали на окружающих его душевные качества: в каждом слове

чувствовалась огромная сила, уверенность в себе pi в правоте

того дела, которому он отдавал себя; во всем его умственном

складе поражала необычайная энергия, не знавшая 

усталости, не признававшая препятствий, добивавшаяся намеченной

цели во что бы то ни стало».

 

«Это был русский самородок, шедший своим путем, 

всецело сложившийся в России, совершенно чуждый Западу...

Он обладал волей, широким оригинальным умом и был 

прирожденным натуралистОМ», а также и общественным деятелем

крупного масштаба — добавим мы к этим словам В. И* 

Вернадского, сказанным им о В. В. Докучаеве.

 

Только в советское время огромные научные заслуги этого'

замечательного ученого встают перед нами во всей их полноте.

Василий Васильевич Докучаев, говоря о нем словами Б. Б. По-

лынова, должен быть поставлен в ряды тех великих людей,

которые «не только не подчиняются закону перспективы, но

и явно противоречат ему: они, удаляясь, вырастают в наших

глазах».

 

 

 

К содержанию книги: ДОКУЧАЕВ

 

Василий Докучаев, фото

портрет Докучаева

 

Последние добавления:

 

ЗЕМЛЕДЕЛИЕ. ПОЧВОВЕДЕНИЕ. АГРОХИМИЯ

 

ЛУНА И ЛУННЫЕ КРАТЕРЫ

 

КАМЕННЫЕ ДОКУМЕНТЫ

 

СТРАТИГРАФИЯ И ТЕКТОНИКА ТИТОН-ВАЛАНЖИНСКИХ ОТЛОЖЕНИЙ РАЙОНА БАЙДАРСКОЙ КОТЛОВИНЫ В КРЫМУ

 

СИХОТЭ-АЛИНЬ