 |
|
|
Агрохимик и биохимик Д.Н. Прянишников |
Об ученых степенях по агрономии (К 21 ноября 1915 года)
|
Смотрите также:
Советский ученый Д.Н. Прянишников, основы химизации ...
Мейен - Из истории растительных династий
Биографии биологов, почвоведов
|
Jubes renovare dolorem...
Как известно, в Государственной Думе вторично был возбужден вопрос о правах агрономов на ученые степени, положительное разрешение которого встречает общее сочувствие Думы и ведомства земледелия; выработанный ведомством текст законопроекта должен был в прошлом году поступить на рассмотрение Думы, но война прервала нормальное течение этого дела, как и ряда других.
Однако сегодняшний день дает нам повод напомнить о том особом, совершенно исключительном положении, какое занимает этот вопрос у нас именно применительно к агрономической школе: никакая другая специальность, ни медицина, ни ветеринария, ни инженерные науки не находятся в подобном положении; а именно, возможен двойной порядок, или 1) ученых степеней магистра и доктора по данной отрасли не существует (инженерные науки), илн 2) ученые степени существуют, и тогда они даются там, где данная специальность культивируется (медицинские факультеты и медицинская академия, ветеринарные институты, духовные академии); и тот и другой порядок можно считать приемлемым; но как можно мириться с таким „порядком", когда все средства исследования и ряд специалистов сосредоточиваются в одном месте, где готовят агрономов, а ученые степени даются в другом, где нет ни средств, ни специалистов и где агрономов не готовят, а извне пришедших к степеням не допускают?
Такого тупика, такого автоматического приспособления для того, чтобы при наличности степеней все-таки по возможности не было в России докторов и магистров агрономии, и нарочно, кажется, не устроить совершеннее, чем это сложилось.
Положение инженеров существенно отличается тем от положения агрономов, что физико-математический факультет не дает звания магистра и доктора инженерных наук, и вообще этих званий в России не существует. Поэтому и тог выход,' который устроен в политехникумах для получения прав на кафедру (экзамен и диссертация на звание ад'юнкта того или другого политехникума и пр.) и который удовлетворяет инженеров, не разрешил бы полностью вопроса для агрономов, ибо при наличности степеней в университете всегда звание магистра и доктора будет более импонировать и в обществе и в ведомствах, чем звание ад'юнкта; да и по существующим узаконениям оба рода званий оказываются не равноправными: „Для магистра и доктора открыты все пути, а для ад'юнкта—только двери того учебного заведения, в уставе которого будет упомянуто об особых правах ад'юнктов. Первого рода звание можно сравнить с общепринятой монетной единицей, а второе с каким-то- нерыночным продуктом. А между тем важна именно возможность обмена услуг между высшими школами для более совершенной подготовки специалистов по различным кафедрам"
Итак, положение вопроса об ученых степенях для агрономов совсем не совпадает с положением аналогичного вопроса для инженеров; что же касается университетских докторов и магистров, то число их совершенно недостаточно; их нехватает даже для самих университетов, которые прибегают к содействию специальных школ для подготовки заместителей своих кафедр; так, в прежнее время университеты командировали своих оставленных в Петровскую Академию для занятий и сдачи магистерских экзаменов при ней, а в последнее время они начинают привлекать на кафедры лиц, окончивших сельскохозяйственный институт, при чем вопрос о степени решается в порядке особого исключения из существующих требований закона, связанного с подачей прошения на высочайшее имя; на основании такого особого пути (или соответственного прецедента) оказалось возможным иногда замещение университетских кафедр лицами, окончившими сельскохозяйственные институты; в итоге более половины наших университетов прибегли к содействию сельскохозяйственных институтов для замещения своих кафедр агрономии. (См. стр. 68).
Странная судьба вопроса о степенях по агрономии невольно напоминает известный факт с мургабской плотиной первой постройки—там миллионное сооружение осталось стоять в сухой степи, а река ушла от него, проложив себе иное русло; так и здесь—степени по агрономии существуют сами по себе, а река агрономической жнзни и научной работы в области агрономии течет по совершенно другому руслу; современная агрономическая школа, обладающая таким же числом кафедр по естествознанию, как и университеты, а сверх того рядом кафедр специальных, снабженных лабораториями и разнообразными опытными учреждениями, словом, всем тем сложным аппаратом, какой необходим для научного исследования в области основ земледелия и зоотехнии, является тем живым центром преподавания и исследования, который подготовляет не только земских агрономов и преподавателей средних школ, но и будущих работников на опытных станциях и на кафедрах, ставя в основу своей деятельности принцип: „Explorando d о с е m u s".
Эта школа н должна получить право давать ученые степени лучшим своим избранникам, идущим по пути научного исследования.
Нам уже приходилось подробно разбирать те возражения, которые выставляются против этой меры, и доказывать, что все они основаны на ряде недоразумений. Так, думают, что изменение существующего порядка задевает достоинство университетов; между тем как-раз наоборот, достоинство университетов страдает именно от существующего порядка, ставящего в ложное положение единственного представителя агрономии и создающего для него дилемму: или исполнять официальную программу (охватывающую все отделы агрономии) и тем низводить преподавание на уровень средней школы, или же не исполнять требований программы и сосредоточить свои работы и преподавание на какой-либо одной области, но притом все же официально на экзаменах (не только студенческих, но и магистерских) изображать энциклопедиста.
Университеты должны быть тем или иным путем выведены из этого ложного положения; но забота об этом, конечно, лежит не на ведомстве земледелия. Столь же неверны ссылки противников означенного законопроекта на пример заграницы, ибо нигде за границей нет преград для получения ученых степеней агрономами, кроме России; а называется ли эта степень в одних местах „доктор агрономии" (Dottore di scientia agraria), в других „доктор земледелия" (Doctor der Bodenkultur), в третьих „доктор философии", то ведь это по существу безразлично, лишь бы не было барьера на пути к ученым степеням для лиц, оканчивающих агрономические школы и желающих посвятить себя научной работе.
Нередко говорят: пусть специалисты работают, где могут, т.-е. на агрономических опытных станциях, в сельскохозяйственных институтах, но за ученой степенью приходят в университет, как первоисточник точного знания.
Если бы речь шла об идеальном университете, не знающем граней между ведомствами и между школами (классики и реалисты), то такую постановку вопроса еще стоило бы обсуждать, но если дело идет о современных условиях русской жизни, то означенная формулировка равносильна хотя и замаскированному, но тем не менее решительному отказу в ученых степенях лицам, оканчивающим агрономическую школу (а отказ замаскированный в данном случае вреднее отказа прямого) Ведь для того, чтобы русский университет стал допускать к ученым степеням лиц, не окончивших непременно классической гимназии и университета, нужно коренное изменение устава; а разговор о новом университетском уставе идет давно, этот разговор может продолжаться еще четверть столетия, а когда дождутся нового устава, то еще неизвестно каков он окажется (так, устав 1884 г. не изменил правил об ученых степенях, установленных в 1863 году). Между тем, дело идет о совершенно реальной потребности момента, о доставлении старым агрономическим школам не только фактической возможности, но и ясного права быть рассадниками, подготовляющими профессоров для школ вновь основываемых, о создании нормальных условий для конкурсов, при которых равные по научным заслугам конкуренты пользовались бы и одинаковым титулом иначе титул полноправного классика-магистра сам по себе уже оказывает давление при конкурсах, а при бесконечно малом для России числе таких магистров и обилии конкурсов в будущем может вызвать даже случаи отрицательной селекции в этой области.
Забота об устранении этой ненормальности должна лежать на ведомстве земледелия: оно расширило старые школы, а не министерство просвещения, основывает новые институты, естественно, что оно и вносит соответственный отдельный законопроект; и это есть кратчайший и прямой путь к решению вопроса, отвечающий назревшей потребности, а все остальное есть оттяжка в долгий ящик.
Но даже если представить совершенно невероятное событие, что двери университета немедленно раскроются для всех научных работников, хотя бы они не прошли через классическую гимназию и университет, то и тогда бы современный университет не мог справиться с задачей правильной постановки магистрантских экзаменов для агрономов, ибо он обладает только одной агрономической кафедрой, а это все равно, как если бы единственный профессор-медик был универсальным экзаменатором и рецензентом диссертаций по всем отделам медицины.
Обычно думают, что зато магистерский экзамен по агрономии в университете связан с большим углублением в область основного естествознания, чем это возможно в агрономической школе; но по отношению к ныне действующим в университете правилам (установленным полвека назад, ибо они буквально заимствованы из устава 1863 года) и это ходячее представление приходится разрушить
Но, скажут, ведь еще вопрос, как будет строить свои магистерские экзамены современная агрономическая школа; ведь недостаточно еще проводить значительное разделение труда между многочисленными кафедрами по агрономическим предметам и даже располагать таким же числом кафедр по естествознанию, как и университеты; нужно еще хотеть все это использовать в духе сохранения научных основ при построении экзамена.
Ответ на это в последнее время дан той школой, которой исполнилось сегодня 50 лет: совет Московского Сельскохозяйственного Института в 1910 году установил факультативный экзамен для оставляемых при кафедрах, вполне аналогичный магистрантскому, хотя формально и не дающий никаких прав . Из соответственных правил видно d, что экзамены слагаются различно, смотря по направлению работы экзаменующегося, но всегда с введением соответственных дисциплин по основному естествознанию; так, зоотехники сдают экзамены по анатомии и физиологии животных (кроме самой зоотехнии и агрономической химии, соответственно понимаемой), а растениеводы—по физиологии растений; сверх того, в каждом отделе есть свои подразделения; так, избирающий специальностью агрономическую химию сдает дополнительные экзамены по главным отделам общей химии (не говоря о физиологии растений и земледелии); для работающих в области почвоведения вводится геология и бактериология, от селекционера требуется (кроме земледелия) знание литературы по вопросам изменчивости и наследственности, а из отделов ботаники, кроме физиологии, требуется экзамен по морфологии.
Здесь осуществляется возможность по каждому отделу иметь экзаменатором ученого агронома-специалиста, а в то же время придать ему в помощь представителя соответственного отдела по основным наукам; получается большее углубление за счет широты захвата, за счет освобождения зоотехника от земледелия и лесоводства (и наоборот) в магистрантском (или аналогичном ему) экзамене; при этом намеренно число экзаменов не превышает 4 (иногда 5), чтобы избежать связанной с мно- гопредметностью поверхностности .
Таким образом в плане экзаменов, выработанном агрономической школой, не только дается возможность большего углубления в области специальные, но и уделено больше внимания основному естествознанию, чем в действующем уставе университетов; конечно, нельзя сравнивать написанное в 1863 году с совремглными правилами, но нельзя и упускать из виду невозможность для наших университетов теперь же сделать магистерские экзамены по агрономии отвечающими современным требованиям. Вот почему предложение допустить всех работающих научно агрономов магистрироваться в университете не могло бы разрешить вопроса так полно, как это может сделать немедленное принятие отдельного законопроекта об ученых степенях для агрономической школы.
Но важнее всего то, что обсуждение этого вопроса по существу -совершенно бесплодно, ибо нельзя ждать чудес от русской действительности, построенной на различении классиков от реалистов, университета ведомства просвещения от университетских по духу школ других ведомств и т. д. Все это настолько несбыточно, что сторонников таких предложений мы зачисляем прямо в список противников ученых степеней для агрономов.
Мы уже однажды приводили подсчет числа кафедр по основному естествознанию и агрономии для высшей школы в Петровско-Разумовском по сравнению с университетом н пришли к выводу, что она обладает в сущности тем же числом кафедр по естествознанию, как и университеты, с добавлением значительного ряда кафедр агрономических (а потому и не имеет права давать степеней по агрономии?) .
Думаем, что подобное сопоставление не требует пояснений, чтобы признать, что мы имеем в одном случае физико-математический факультет с одной только кафедрой агрономии, а в другом—совершенно такой же физико-математический факультет (с такими же докторами на кафедрах по основному естествознанию), но с прибавкой гораздо большего числа агрономических кафедр и вот волею судеб именно этот второй факультет и лишен права давать ученые степени по агрономии.
Оснований для этого не имеется никаких, кроме разве того, что ученые степени приписаны к другому ведомству, чем то, которое создает и культивирует центры научной и учебной работы в области агрономической.
Такая „система" дает результат чрезвычайно ясный и определенный: в нашей земледельческой стране, столь богатой разнообразными культурами, одна культура систематически не удается,—это культура магистров и докторов агрономии.
В то время, как Германия, сильная промышленностью, предоставила высшим техническим школам право давать степень доктора инженерных наук, чтобы выделить и подчеркнуть культ науки в этой области, мы, мечтая о подъеме производительных сил страны, боимся дать нашему земледелию ободряющий символ: „сим победиши!"
|
|
|
|
К содержанию книги: Д.Н. Прянишников - избранные статьи и книги по агрономии и агрохимии
|
Последние добавления:
Тюрюканов. Биогеоценология. Биосфера. Почвы
Происхождение и эволюция растений