 |
|
|
Биография В.В. Докучаева |
НАЧАЛО НАУКИ О ПОЧВЕ
|
Смотрите также:
Мейен - Из истории растительных династий
Биографии биологов, почвоведов
|
«Почва — четвертое царство природы». В. В. Д о к у ч а е в.
В 1875 году, статистик В. Чаславский, работавший над созданием почвенной карты* Европейской России, пригласил Докучаева в качестве помощника. В России и раньше были почвенные карты. Составляли их чиновники и статистики чаще всего на основании опросных сведений, причем в основу картирования обычно клали самый заметный для глаза признак почвы — ее окраску. Практическая ценность таких карт была невелика. Карта Чаславского должна была строиться по этим же принципам.
Чаславский, еще мало знакомый с Докучаевым, предполагал, что последний будет выполнять лишь обязанности по разбору многочисленных почвенных карт, поступавших с мест или сохранившихся с прошлых времен. Но Докучаев своими глубокими познаниями и умением быстро ориентироваться в сложном и запутанном материале очень скоро завоевал уважение своего начальника. Через несколько месяцев Докучаеву наряду с другими работами было поручено самое ответственное дело — составление почвенной классификации, без которой совершенно немыслимо было составить как самую карту, так и объяснительный текст к ней. Чаславский почувствовал в своем помощнике большую научную силу. Вскоре после начала совместной работы Чаславский писал Докучаеву: «На Вашу работу я по- прежнему вполне рассчитываю, если Вы сами не захотите отказаться, что привело бы меня в отчаяние».
Но Докучаев не собирался отказываться. События неожиданно приняли совсем иной оборот. Чаславский внезапно умер, и на плечи Докучаева легла вся работа по составлению почвенной карты Европейской России. В настоящее время эта карта представляет лишь исторический интерес, так как. содержит множество ошибок, на что впоследствии неоднократно указывал сам Докучаев. Но именно при работе над этой картой Докучаев почувствовал необходимость заняться вплотную проблемой ПОЧЕ, которые играют огромную роль в жизни всякой страны, а в особенности такой земледельческой, как Россия. В науке о почве для самого Докучаева было много неясного, непроверенного. Надо было собирать в различных местах образцы почв, классифицировать их, подвергать исследованиям и много раз проверять свои выводы. Докучаев знал, что одних общих идей и догадок мало, нужны факты, а в момент становления науки они нужны в огромном количестве.
В 1876 году Докучаев был уже признанным авторитетом в области почв, и Вольное экономическое общество пригласило его для работы в Черноземной комиссии, которая должна была серьезно заняться изучением основного богатства сельской России — чернозема. В состав Вольного экономического общества входило много крупных ученых, но именно Докучаеву было поручено составление программы исследований чернозема. В 1877 году ему поручили вести и еами исследования.
Участие Докучаева в работах Чаславского способствовало зарождению почвоведения; исследования Докучаева на просторах черноземной России привели к рождению этой науки. Считая свои познания в области почв недостаточными, Докучаев погрузился в изучение естествознания и прежде всего тех трудов, которые имели хотя бы косвенное отношение к исследованию почв. Не следует думать, что Докучаев строил свою науку совсем на пустом месте, не имея предшественников. Предшественники у него, конечно, были, но науки о почве они все-таки не создали.
Еще древние египтяне и жители Двуречья знали очень много о своих почвах и их плодородии. У древнеримских писателей Плиния и Колумеллы мы можем найти немало ценных наблюдений о распространении различных почв, о их пригодности для тех "или иных культурных растений. В древне- эллинской легенде о некоем Алкмеонв, убившем свою мать, рассказывалось о том, что земля (почва), узнав о преступлении Алкмеона, перестала родить ему хлеб. Несчастный земледелец многократно менял участки своей пашни, но это не помогало: почва, в представлении греков отождествлявшаяся с матерью, не хотела родить ему хлеба, она мстила убийце. Но Алкмеон оказался наблюдательным человеком: он выбрал для посева молодую наносную (аллювиальную) почву в речной долине, которая образовалась после совершения убийства и, следовательно, не могла знать о его преступлении. Посев, сделанный на этой новой, неистощенной почве, принес Алкмеону прекрасный урожай. Эта легенда содержит элементы глубокой наблюдательности и говорит о том, что некоторые свойства почв были известны древним грекам.
В своих «Георгиках» римский поэт Вергилий (70—19 годы до нашей эры) много прочувствованных строк посвятил свойствам земли. Эти строки говорят о том, что древние народы собрали немало различных сведений о земле и ее свойствах. Разумеется, эти поэтические обобщения, отражавшие наблюдательность народов, далеки были от того, что мы можем называть наукой.
В знаменитых писцовых книгах времен последних Рюриковичей, в «Книге Большого чертежа» — пояснительном тексте к карте, которую начали составлять по указанию Ивана Грозного в 1552 году, Докучаев также мог найти много ценных замечаний о различных русских почвах и их свойствах. Но все это были случайные наблюдения, иногда ценные, но иногда наивные и противоречивые.
В XVIII и XIX веках сельскими хозяевами и агрономами Европы, а также многими учеными различных специальностей, такими, например, как известные химики и агрохимики Я. Берцелиус, Ю. Ли- бих и Ж. Буссенго, был собран большой материал о различных свойствах почв, об их химическом составе и плодородии. Но это были опять-таки разрозненные сведения и наблюдения, хотя количество их возросло. Даже обращение к вопросам изучения почвы гения М. Ломоносова, высказавшего ряд интереснейших соображений о происхождении чернозема, или Ч. Дарвина, показавшего в специальной работе влияние дождевых червей на почву, не могло создать науку о почве. Нехватало самого главного — глубоких теоретических, в первую очередь географических, обобщений, системы, генетической классификации почв, то есть такой классификации, где почвы рассматриваются на основе их генезиса — происхождения. Никто не сумел показать, что почва, подобно минералу, растению или животному, является самостоятельным, самобытным, ни на что другое не похожим телом природы. Чаще всего почву путали с горными породами. Естественно, что наука о почвах могла возникнуть лишь после того, как была доказана самобытность их существования и особые законы их развития.
Агрикультурхимия, главным образом после работ Буссенго и Либиха, достигла в Западной Европе к середине прошлого столетия значительных успехов, но это не привело к рождению науки о почве. Ограниченность концепций этих западноевропейских ученых заключалась в том, что они видели в почве только вместилище для корней растений, только резервуар, снабжающий растения влагой и пищей. Сама почва интересовала агрикультурхими- ков лишь в этих ограниченных пределах; по существу, они ее не знали. Не зная законов, управляющих развитием почв, эти ученые действовали зачастую вслепую, делали односторонние выводы и нередко приходили к глубоко ошибочным заключениям, как, например, к пресловутому «закону» убывающего плодородия почвы.
К. Маркс и Ф. Энгельс доказали несостоятельность этого закона. К. Маркс писал: «...хотя плодородие и является объективным свойством почвы, экономически оно все же постоянно подразумевает известное отношение — отношение к данному уровню развития земледельческой химии и механики, а потому и изменяется вместе с этим уровнем развития... Одинаковые результаты могут быть достигнуты также посредством искусственно произведенных улучшений в составе почвы или просто благодаря изменениям в методах земледелия»' . Следовательно, при высоком уровне науки и техники и умелом воздействии на почву плодородие ее может возрастать беспредельно. Об этом Ф. Энгельс говорил так: «Производительные силы, находящиеся в распоряжении человечества, неизмеримы. Производительность земли может быть бесконечно повышена приложением капитала, труда и знания. «Перенаселенная» Англия [...] может быть в течение десяти лет приведена в такое состояние, чтобы производить достаточно хлеба для населения, в шесть раз больше нынешнего. Капитал ежедневно увеличивается; рабочая сила растет вместе с ростом населения, а наука с каждым днем все больше покоряет человеку силы природы. Эта неизмеримая производительность, урегулированная сознательно и в интересах всех, вскоре свела бы к минимуму выпадающую на долю человечества работу...» .
Страны Западной Европы — небольшие, часто расположенные в пределах одной природной зоны, с сильно измененными почвами в результате длительного воздействия человека — не могли быть родиной науки о почве. Для создания ее нужны были русские просторы, огромное разнообразие природных условий.
Решающую роль в развитии науки о почве сыграли социально-экономические условия, существовавшие в то время в России. Страна с резко преобладающим сельским хозяйством, отсталость которого явилась результатом пережитков крепостничества, настоятельно требовала разрешения многих проблем, в числе которых не последней была и проблема интенсификации сельского хозяйства . Весь круг вопросов, связанных с нуждами земледелия, в первую очередь привлекал внимание ученых.
Русские ученые всегда считали служение науке служением народу. Подобное отношение к науке было характерной особенностью и той выдающейся плеяды русских ученых, которая начала свою деятельность в'шестидесятые годы под влиянием революционно-демократических идей Н. Чернышевского и Н. Добролюбова
«Если спросят, — писал К. Тимирязев, — какая была самая выдающаяся черта этого движения? Можно, не задумываясь, ответить одним словом — энтузиазм. Тот увлекающий человека и возвышающий его энтузиазм, то убеждение, что делается дело, способное поглотить все умственные влечения и нравственные силы, —- дело, не только лучше всякого другого могущее скрасить личное существование, но по глубокому сознанию и такое, которое входит необходимо составною частью в более широкое общее дело, как залог подъема целого народа, подъема умственного и материального. Этот энтузиазм был отмечен чертою полного бескорыстия, доходившего порою до почти полного забвения личных потребностей». С подобным энтузиазмом приступил и Докучаев к своей работе по изучению почв. Оставаясь хранителем геологического кабинета, он, кроме 24 рублей 50 копеек в месяц, не располагал никаким^ доходами. В это время он прекратил давать частные уроки, чтобы иметь возможность уделять все время научной работе.
Интерес к почвам возник у Докучаева, повиди- мому, еще в самом начале его научной карьеры. Уже в первой его работе «О наносных образованиях по речке Качне» есть специальные описания почвенных разрезов. В последующих работах Докучаев все чаще обращается к почвам. Особенно много различных сведений о почвах приводится в его полемически острой статье, написанной в 1874 году по поводу возможностей осушения болот Полесья. Но это не были систематические занятия проблемами почв. К разработке подлинной науки о почве Докучаев приступил только теперь, во время работы в Черноземной комиссии.
В это же время в жизни Докучаева произошло событие, важное для него не только как для человека, но и как для ученого. Он встретился с Анной Егоровной Синклер, ставшей его женой и другом.
Анна Егоровна Докучаева принадлежала к числу тех передовых женщин, которые начали появляться в России в шестидесятые годы прошлого века, — женщины-ученые, женщины — товарищи и соратницы своих мужей. Они стремились к равноправию, самостоятельной общественной и научной деятельности, направленной на благо народа. Анна Егоровна девушкой начала трудовую жизнь. Она вела занятия в небольшом женском цансионе, которым впоследствии стала руководить. Эта хрупкая на вид молодая женщина с обаятельной внешностью обладала редкой выдержкой и самоотверженностью.
Глубокая взаимная любовь, общность духовных интересов помогали Докучаевым на протяжении двух десятилетий одолевать все встречавшиеся на их пути преграды, оставаясь бодрыми, уверенными в своих силах, готовыми к новой борьбе. Анна Егоровна помогала мужу во всех его работах и начинаниях. Научное содружество, которое сложилось вокруг Докучаева, привело к образованию докучаевской школы русских ученых.
|
|
|
|
К содержанию книги: Игорь и Лев Крупениковы "Почвовед Василий Васильевич Докучаев"
|
Последние добавления:
Жизнь и биография почвоведа Павла Костычева
Виноградский. МИКРОБИОЛОГИЯ ПОЧВЫ
Ферсман. Химия Земли и Космоса
Перельман. Биокосные системы Земли
Вильямс. Травопольная система земледелия