ВЫМИРАЮЩИЕ (И НЕДАВНО ВЫМЕРШИЕ) ЖИВОТНЫЕ И РЕЛИКТЫ

Смотрите также:

Вымирания в фанерозое

Вымирание рептилий

Палеонтология  

Великое вымирание

ПАЛЕОНТОЛОГИЯ ПОЗВОНОЧНЫХ

Эволюция биосферы

Учебник по теории эволюции

Дрейф материков и климаты Земли 

Палео-климатология 

Гео-хронологическая таблица

Геологическая шкала

Происхождение и эволюция растений

Мейнен: ИЗ ИСТОРИИ РАСТИТЕЛЬНЫХ ДИНАСТИЙ

Палеоботаника

Палеофлористика

Палеогеография

Что произошло 600 миллионов лет назад. Кембрийский взрыв

ордовик и силур

ВЕНД - ЭДИАКАРИЙ

Девонский период

Девон, карбон, пермь 

Причины вымирания динозавров 

вымирания динозавровой фауны

 вымирания древних фаун 

Почему вымерли динозавры 

Водные динозавры

КОГДА ВОЛГА БЫЛА МОРЕМ

На поиски динозавров в Гоби

ПРИЧИНЫ ВЫМИРАНИЯ МАМОНТОВ

ВЫМИРАНИЕ МАМОНТОВОЙ ФАУНЫ. Голоцен

ИЗУЧЕНИЕ РЕЛИКТОВ И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ВЫЯСНЕНИЯ ЗАКОНОМЕРНОСТЕЙ И ПРИЧИН ВЫМИРАНИЯ

Как мы уже сказали, изучение реликтов, условий и причин их возникновения, закономерностей их развития совершенно обязательно для понимания факте; ов вымирания органических форм. Между тем, как справедливо отмечает Родендорф (1959а, стр. 48), «большинство филогенетических реликтов мы знаем очень неполно». Многие реликты, по словам этого автора, «лишь зарегистрированы, но почти совсем не изучены». Очень многие, добавим мы, пока еще даже не «зарегистрированы». Тем не менее при обзоре явлений вымирания в истории разных групп организмов мы уже не раз говорили о процессах сокращения ареалов обитания форм, что, в сущности, означает процесс развития реликтовости. При рассмотрении вопроса о причинах вымирания различных групп животных и растений мы упоминали реликтовые формы, если даже и не называли их таковыми. Это касается, например, отдельных родов нынеживущих растений— как голосеменных, так и покрытосеменных.

Дарвиновская концепция вымирания организмов вполне подтверждается фактами палеонтологической науки. В огромном большинстве случаев мы убеждаемся, что та или иная группа не исчезла в один геологический момент и что до окончательного вымирания группы обычно наблюдается сокращение числа ее членов, которые, следовательно, исчезают обычно разновременно; далее, в полном соответствии с дарвиновской концепцией мы очень часто можем установить, что исчезновение формы (или группы форм) не бывает сразу повсеместным и что до окончательного ее исчезновения происходит сокращение области обитания данной формы (или группы).

Около десятка лет назад датский зоолог А. Лемхе (1957) сделал вызвавшее сенсацию сообщение о находке в Тихом океане популяций моллюсков нового рода Neopilina, принадлежащего группе Tryblidiacea, самые поздние представители которой были известны из отложений нижнего девона. Нынеживущие неопилины обитают в абиссальной области океана. Ископаемые же были встречены в мелководных отложениях нижнего палеозоя и нижнего девона. Мы вправе думать, что в те отдаленные времена Tryblidiacea жили в морском мелководье. После они могли распространиться в глубоководных частях Мирового океана. Но выше нижнего девона эта своеобразная группа двустороннесимметричных морских донных моллюсков совершенно исчезает из расшифрованной учеными геологической летописи. Можно думать, что с течением времени из мелководной полосы моря они были вытеснены врагами и конкурентами, более приспособленными к местообитаниям такого типа, а остатки животных относительно глубоководных частей моря редко попадают в руки исследователей. Так или иначе, современные глубоководные формы рассматриваемой группы можно считать реликтами некогда более широко распространенного таксона.

Из пластинчатожаберных моллюсков вспомним прежде всего тригоний, столь разнообразных, многочисленных и широко распространенных в юрских и меловых отложениях всех частей света, но ныне представленных немногими видами, живущими у берегов Австралии.

Очень показательным примером реликтовости служат современные представители семейства Trigoniidae. В этом отношении интересна работа И. Деше (1966), в которой собраны и проанализированы материалы по кайнозойским и нынеживущим триго- ниидам. Постмезозойские тригонииды принадлежат к двум родам: Eotrigonia и Neotrigonia. Эотригонии известны лишь в ископаемом состоянии в Южной Австралии из отложений, возраст которых варьирует, по мнению исследователей, от нижнего эоцена до миоцена. В некоторых местах ископаемые эотригонии встречаются довольно часто. Род Neotrigonia представлен как ископаемыми кайнозойскими, так и нынеживущими формами. Последние обитают на побережье Австралии и Тасмании. Ископаемые формы этого рода найдены в отложениях Южной Австралии, которые обычно считаются принадлежащими к миоцену и плиоцену.

Род CorbiSj современные представители которого встречаются лишь в Индийско-Тихоокеанской провинции,— единственный в кайнозое и в нынешней фауне род, принадлежащий к довольно обильному в мезозое семейству Corbidae. Верхнепалеозойское и мезозойское семейство Parallelodontidae представлено в кайнозое и в настоящее время только одним видом Cucullaea, который после палеоцена встречается редко. Теперь он живет лишь в Индийско- Тихоокеанской провинции. К мезозойским реликтам можно отнести также роды Регпа и Pholadomya. Из брюхоногих упомянем обширную в мезозое группу плевротомарий, немногие виды которой продолжают жить у берегов Вест-Индии, Японии и Молуккских островов. Современный Nautilus, ныне представленный немногими видами, живущими в тропических морях между Юго-Восточной Азией и Австралией, также является реликтом большой группы, многочисленные и разнообразные формы которой встречаются в ископаемом состоянии во всех странах земного шара.

Особый интерес представляют связи современной глубоководной и ископаемой фаун Decapoda. Многие ныне исключительно глубоководные группы (Eryonidae, Prosoponidae, Holomidae, Dyno- menidae) в предыдущие геологические периоды обитали в области морского мелководья.

По мнению Бойрлена (1933), заселение морских глубин происходило не постепенно, а несколькими волнами; особенно интенсивно этот процесс протекал в поздней юре, позднем меле и позднем эоцене.

Во всяком случае, для десятиногих ракообразных большие океанические глубины послужили убежищем, где сохранились до наших дней многие примитивные формы, исчезнувшие из области морского мелководья.

Другим убежищем для некоторых групп являются пресные воды. Например, надсемейство Nephropsidea, представленное в юре и меле большим количеством видов и родов в области морского мелководья, ныне оказывается оттесненным в большие океанические глубины (Nephropsidae), с одной стороны, и в пресные воды (речные раки семейств Astacidae, Parastacidae и Austrastacidae)— С другой.

Можно было бы привести много таких примеров из типа членистоногих, к которому принадлежит знаменитый мечехвост (Li- mulus), и других типов беспозвоночных, но в нашу задачу, конечно, не входит перечисление всех случаев этой категории. Много подобных случаев можно было бы указать среди морских ежей. Мы ограничимся здесь упоминанием лишь трех семейств, богато представленных в мезозое и скудно в современной фауне: Saleniidae, Centrechinidae и Physosomatidae.

Для изучения закономерностей вымирания органических форм большой интерес представляют погонофоры — тип морских низкоорганизованных животных, установленный лишь недавно А. В. Ивановым (1960), который посвятил этому типу капитальную монографию.

Вскоре после опубликования этой работы заинтересовавшиеся ею палеонтологи открыли ископаемых представителей погонофор. Б. С. Соколов (1965а) обнаружил формы этого типа, выделенные им в отряд Sabelliditida, в нижнем кембрии и даже в венде. Они имеют широкое распространение на территории Евразии, на Русской и Сибирской платформах. В глинистых сланцах они нередко встречаются в изобилии. Польский исследователь Р. Козловский (1967) обнаружил две формы погонофор, названные им Ivanovites fundi- bulatus и Sokolovites pogonophoroides, в валунах органогенных известняков ордовика. Согласно исследованиям Соколова, в начале кембрия погонофоры жили в неритовой зоне, а после прогрессивно перемещались в направлении больших глубин, быть может, в связи с развитием в неритовой зоне различных хищных животных. «Но нахождение трубок погонофор в органогенных известняках ордовика совместно с водорослями (Gloeocapsomorpha) и бентонными граптолитами,— по словам Козловского (1967, стр. 102),— указывает, что по меньшей мере некоторые погонофоры жили еще в эту эпоху в водах небольших глубин».

В настоящее же время погонофоры — преимущественно глубоководные формы. По нашему мнению, нынеживущих погонофор нельзя считать настоящими реликтами, ни «филогенетическими», ни географическими, так как в современной фауне они представлены довольно обильно. Но можно сказать, что они находятся на пути к состоянию реликтов и вымиранию. В самом деле, они живут главным образом в глубоководных условиях. А ведь в раннем палеозое, особенно в нижнем кембрии, они были богато представлены в мелководной зоне моря, хотя в ордовике их остатки встречаются гораздо реже, чем в нижнем кембрии (Козловский описал Ivanovites fundibulatus лишь по одному маленькому обломку трубки, a Sokolovites pogonophoroides — по единственному еще меньшему фрагменту).

В более молодых отложениях погонофоры пока нигде не найдены. Это наводит на мысль, что для большинства погонофор глубоководная область моря теперь является как бы убежищем, где они могут еще существовать, что только благодаря приспособлению к жизни в этой области они дожили до наших дней. Однако такое заключение может оказаться поспешным. Дело в том, что погонофоры имеют органический, хитиноидный скелет. В разных местах этой книги мы отмечали, что такие скелеты в общем сохранялись лучше в древнейших отложениях, чем в более молодых, потому что с течением времени совершенствовалась разрушительная деятельность бактерий и других организмов, производящих разложение органического материала. Итак, вполне возможно, что и значительно позже ордовика части моря, расположенные глубже неритовой зоны, были более или менее обильно населены погонофорами, хотя ископаемые остатки этих организмов сохранялись тогда крайне редко.

Среди современных позвоночных известно большое количество реликтов когда-то богатых и широко распространенных групп. Лишь в качестве немногих примеров реликтов и вообще очень ограниченных в своем распространении «остаточных», ныне бедных формами групп могут быть названы: из рыб — акула Hete- rodontus, по-видимому, реликт надсемейства Heterodontoidea, древней группы, остальные роды которой известны от карбона до мела; все нынешние двоякодышащие рыбы, а также Polypterus и Calamoththys (оба эти рода, живущие в тропической Африке, в нынешней фауне представляют некогда большое семейство палеонисцид); американские Amia и Lepidosteus (остатки обильного в мезозое, особенно в юре, отряда Holostei); из рептилий — новозеландская гаттерия, которою ныне представлен древний отряд клювоголовых; крокодилы, водившиеся в прежние времена и в Европе; из птиц — страусы; из млекопитающих — сумчатые (опоссумы еще в раннетретичное время жили не только в Америке, но и в Европе и Азии, а в позднемеловое время примитивные сумчатые имели, по-видимому, всемирное распространение), мадагаскар- ские Centetidae, африканский трубкозуб (Orycteropus), хоботные, лемуры. Вообще говоря, среди позвоночных наблюдается множество подобных форм и групп форм. Исключительно выдающийся интерес представляет открытие у юго-восточного берега Южной Африки живого представителя кистеперых рыб — Crossopterygii, т. е. того самого подкласса класса Osteichthyes, к которому, по довольно единодушному утверждению компетентных специалистов, принадлежат и предки четвероногих позвоночных. Найденная рыба, которой Дж. Смит (1940) дал название Latimeria, имеет 1,5 м в длину. Она принадлежит к отряду Coelacanthini, представители которого известны с девон* до мела. Мезозойский реликт Latimeria представляет одну из блестящих иллюстраций отмеченного выше дарвиновского положения, что окончательное вымирание какой-нибудь группы — обычно весьма медленный процесс. В то же время тот факт, что эта нынеживущая рыба известна пока по единичным экземплярам, напоминает нам о том, насколько еще скудны и отрывочны наши сведения из истории даже тех групп, которые сравнительно хорошо изучены палеонтологами: ведь в кайнозойских отложениях еще не найдено ни одного ископаемого из группы кистеперых рыб.

Многие группы имеют ныне гораздо более ограниченное распространение, чем в прежние геологические времена, например бокошейные черепахи (ныне живущие лишь на материках южного полушария, но встречающиеся в меловых и эоценовых отложениях также и в Северной Америке, ив Европе), жирафы, гиппопотамы.

Изложенное в этом и предыдущем разделах показывает, что реликты и формы, занимающие явно сокращенные ареалы, подтверждают правильность дарвинистского понимания причин вымирания и его закономерностей.

Реликты групп, которые некогда имели очень широкое распространение, сохраняются очень долго либо благодаря приспособлению к особо узким экологическим нишам, либо вследствие «ухода» в такие области, где они встречают сравнительно мало конкурентов. К первым принадлежат, например, миноги и миксины; ко вторым — многие обитатели очень глубоких участков морского дна.

Долговечность реликтов — одно из убедительных доказательств несостоятельности как виталистических, так и «ударных» гипотез вымирания организмов.

К содержанию книги: Л. Ш. Давиташвили. Причины вымирания организмов