ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение причин вымирания таксонов зависит от определенных методологических принципов, которые, по нашему мнению, заслуживают пристального внимания биологов-эволюционистов. Считаем нелишним затронуть эти методологические вопросы.

Коснемся сначала метода исключения. Применение этого метода ведет к сокращению мыслимых объяснений причин вымирания органических форм.

Методом исключения может быть решен, прежде всего, основной вопрос: вызывалось ли вымирание относительна широко распространенных таксонов чисто абиотическими причинами или оно осуществлялось при непременном участии биотического фактора? Произведенный в этой книге анализ возможных абиотических факторов, надеемся, убеждает беспристрастного читателя в том, что такие факторы— как физическиег так и химические — не приводят к полному истреблению популяций широко распространенного вида. Следовательно, приходится заключить, что вымирание таких видов всегда в значительной мере зависит от биотического фактора. Это решение существенна приближает нас к выяснению причин вымирания органических форм и их групп.

В пользу дарвинисткого объяснения факторов вымирания говорит, по нашему мнению, самый «узор» или «рисунок» — то, что по-английски называют pattern — филогенеза соответствующих групп.

В предыдущих разделах показано, что исчезновение крупных групп совершалось не внезапно, не вдруг, а путем последовательного уменьшения числа форм данного таксона. Это иллюстрируется рассмотренными «узорами» вымирания разных групп беспозвоночных (например, трилобитов, плеченогих), позвоночных (например, мезозойских рептилий), а также растений (например, лепидофитов, гинкговых). Такой ход филогенетического развития совместим лишь с дарвинистским толкованием причин вымирания, если мы оставим в стороне чисто идеалистические гипотезы, довольно единодушно отвергаемые не только дарвинистами, но всеми материалистически настроенными учеными, включая сюда ж постнеодарвинистов.

Дарвиновское понимание причин и закономерностей вымирания предполагает постепенное сокращение ареала вида, приводящее в конечном счете к полному вымиранию данной формы. При этом, конечно, нельзя забывать, что в истории каждого вида должны были происходить различные изменения конфигурации ареала и его величины. Возможно многократное чередование уменьшения и увеличения ареала. Возможны даже случаи, когда после разрывания ареала на два или несколько меньших ареалов затем происходит слияние этих последних в единый. Вполне возможны случаи, когда ареал, занимаемый данной формой, в течение более или менее продолжительного времени сокращается, и она может показаться вымирающей, но потом ареал начинает возрастать, и форма уже не обнаруживает никаких признаков угасания.

В палеобиологической истории вида трудно или даже невозможно точно прослеживать такие перипетии.

Тем не менее история органического мира и нынешнее его состояние подтверждают положение дарвинизма о постепенном сокращении ареала данного таксона в процессе его вымирания. Палеобиологу, конечно,, редко бывают доступны колебания очертаний видового ареала; это слишком тонкие детали истории, -обычно неуловимые на геоисторическом и палеобиологическом материале. В палеобиологической истории легче подметить сокращение ареалов более крупных таксонов — родов, семейств, отрядов. Если в последовательные века площадь, занимаемая таксоном, который в конце концов вымер, последовательно и неуклонно сокращалась, то в этом нельзя не видеть подтверждения упомянутого дарвинистского тезиса. Это можно иллюстрировать схематической картой, показывающей географическое распространение ископаемых и нынеживущих представителей данного крупного таксона. Палеобиология знает множество таких фактов. В оценке их необходима, конечно, большая осторожность, потому что надо всегда иметь в виду крайнее несовершенство, неполноту наших данных об органическом мире прошлых времен.

В одной из наших предыдущих работ мы писали о двух моментах, характеризующих сложность проблемы вымирания. Считаем нелишним привести отрывок из этой работы (1948, стр. 486—487). «Во-первых, надо всегда помнить о неполноте геологической летописи. Первое появление данного вида в известной нам геологической летописи и исчезновение его из этой последней никак нельзя считать за даты его возникновения и окончательного вымирания. Реальная длительность существования данного вида (или данной группы видов) обычно гораздо больше отрезка времени, определяемого появлением его в геологической летописи и исчезновением из нее. Следовательно, датирование вымирания формы или группы — дело далеко не такое простое, как это может казаться потому, как часто встречаются в палеонтологической литературе указания на время вымирания тех или иных организмов. Даже приблизительная дата вымирания может быть установлена лишь на основе подробного изучения истории данной группы, сопровождавших и сменивших ее групп, а также геологической истории областей, где жили и эволюировали изучаемые нами организмы.

Во-вторых, точное изучение хронологии форм и групп организмов возможно на основе тщательной разработки проблемы геологической синхронизации. Успехи палеонтологического изучения явлений вымирания и их причин зависят, естественно, от степени точности наших стратиграфических сопоставлений. Если, например, мы имеем основания подозревать, что отложения, относимые в нашей стране к кампанскому и маастрихтскому ярусам, не соответствуют кампанскому и маастрихтскому ярусам Западной Европы, то нам, конечно, будет трудно говорить о времени исчезновения тех или иных форм (аммонитов, белемнитов, иноцерамов, ежей) в этих областях.

Таким образом, точное датирование исчезновения форм и их вымирания зависит от состояния проблемы геологической синхронизации. Поэтому мы вправе сказать, что проблему вымирания надо разрабатывать вместе с проблемой геологической синхронизации».

Не надо забывать, что наши сведения об изменениях ареалов ископаемых форм и групп далеки от той степени точности, которая доступна исследователям нынеживущих флор и фаун. По этому поводу позволим себе воспроизвести следующее место из той же нашей книги (стр. 487): «Мы говорили о фактах последовательного сокращения ареалов различных форм и групп. Представим себе обширную площадь, занятую осадками определенного яруса А, и допустим, что в десяти точках: этой площади отложения яруса содержат вид N. Если у нас нет уверенности, что на протяжении всего века не было даже краткого момента сосуществования популяций вида N во всех десяти точках у то мы не можем включить все эти точки в ареал распространения данной формы. Действительно, возможно, что этот вид жил сначала в точке I, а затем распространился до точки II, но обосновался там только после полного исчезновения из точки I. Позже он распространился до точки III, но создал там постоянную популяцию только после вымирания в точке II и т. д. В таком теоретически мыслимом случае миграции вида может оказаться, что во всех десяти точках популяции этого вида жили разновременно. Следовательно, ареал, ъ который мы включили бы все десять точек или хотя бы даже две точки, был бы биологически нереальным, фиктивным. Значит нахождение формы во многих местах области распространения яруса, а тем более отдела или системы не есть прямое указание на ареал ее распространения. Если даже у нас имеются подобные данные из нескольких ярусов, следующих один за другим, то этого, строго говоря, еще недостаточно для решительного суждения о сокращении или расширении ареала.

Наши выводы об изменении ареалов распространения будут тем лучше обоснованы и тем точнее, чем подробнее и тщательнее мы изучим геологическую историю области и эволюционную историю ее населения».

Коротко говоря, следует тщательно остерегаться преувеличивать достоверность тех данных, которыми мы пользуемся для выяснения закономерностей вымирания ископаемых форм и групп.

Нельзя уверенно говорить о популяциях, если перед нами лотки с коробками, где лежат зубы, собранные хоты бы в одном месте из одного слоя: зубы могут принадлежать зверям, жившим далеко не одновременно. Тем более неправильно думать, что единую популяцию представляет коллекция ископаемых остатков, происходящих не из одного пласта и найденных в различных точках, более или менее значительно отдаленных одна от другой. А такую неосторожность порой допускают исследователи, стремящиеся к полной биологизации палеонтологии. Биологическое изучение ископаемого материала вполне возможно и неоЗходимо; но некоторые методы, применяемые в биологии нынеживущих организмов, по самоочевидным причинам недоступны палеобиологу.

Не надо преувеличивать возможности изучения ископаемого органического мира, но в то же время не следует и преуменьшать эти возможности. Это касается и проблемы факторов вымирания организмов, где палеобиологии принадлежит ведущее место и где в то же время она не в состоянии прослеживать все мельчайшие изменения в жизни и развитии некогда существовавших популяций.

Продвигаясь к познанию причин изменчивости органических форм, палеобиология действует постоянно в содружестве с биологией нынеживущих организмов, широко пользуясь данными этой науки. Поскольку можно считать решенным вопрос о ведущем значении биотического фактора вымирания, возникает дальнейший вопрос: какие же организмы участвовали в вытеснении изучаемой нами вымершей группы?

Исходя из того, что эволюция охватывает весь органический мир и что все крупные его подразделения так или иначе не оставались на одном уровне, а испытывали восходящее, прогрессивное развитие, мы должны признать, что отстающие формы и группы подвергались давлению со стороны не только хищников и ближайших соседей по «нише», но и других членов данного биоценоза, Однако основным фактором вымирания таксонов, по-видимому, было воздействие со стороны новых конкурентов, близких к ним по приспособлениям, и новых хищников, более опасных, чем хищники старых типов. Поэтому в изучении событий вымирания особо важное значение имеют моменты появления и расселения этих наиболее опасных для данной группы существ. Следовательно, необходимо как можно более точно выяснятьэти геохронологические даты. Мы видели, что почти во всех случаях вымирания крупных таксонов оказывается возможным установить даты возникновения и распространения опасных врагов и конкурентов этих существ. Это признается многими палеобиологами в отношении событий вымирания, за исключением редких случаев, в том числе так называемого великого мезозойского вымирания на границе мела и палеогена. Однако мы видели, что и этот, наиболее показательный, быть может, случай гибели таксонов должен был зависеть от эволюции их опасных врагов и конкурентов.

Таким образом, во всех изученных случаях можно указать на те группы, которые были главными «виновниками» гибели вымерших таксонов. Это представляется нам существенным подтверждением дарвиновского понимания причин исчезновения групп организмов в течение геологического времени.

Считаем важным еще одно соображение методологического характера. Допустим, что для объяснения всесветного вымирания предложена какая-то особая гипотеза. Так, JI. С. Рассел (1965) высказал гипотезу, согласно которой динозавры вымерли вследствие роковой для них несовершенной гомеотермии. Положим даже, «рассуждения ради», что эта гипотеза довольно сносно покрывает факты, касающиеся истории крупных динозавров. Но она может претендовать на объяснение вымирания лишь некоторых динозавров, так как не касается причин исчезновения других форм той же группы и остальных рептилий мезозойских типов, вымерших тоже в позднем меле, а то и раньше. Как же можно приложить эту гипотезу к проблеме вымирания в один отрезок геологического времени разнообразных наземных пресмыкающихся? Далее, как она может объяснить гибель за тот же промежуток времени разнообразных водных рептилий, а также аммонитов, белемнитов, рудистов, цельнокостных рыб (Holostei)? Гипотеза Рассела не указывает ни на какие возможные причины одновременности этих событий вымирания. Эта одновременность для сторонников гипотезы Рассела оставалась бы вечной загадкой.

Довольно близкие к гипотезе Рассела соображения высказал И. Д. Стрельников (1959, стр. 132), который писал, что «мезозойские рептилии, весившие много тонн (иногда до 50 т), продуцировали так много тепла, что должны были быть теплокровными». Этот исследователь утверждал, что повышение температуры тела, не достигающее даже предельной терпимой температуры, стерилизует половые клетки, что могло быть причиной исчезновения больших групп мезозойских рептилий. Но такое объяснение вымирания динозавров представляется нам тоже односторонним и узким.

Между тем дарвиновское учение, исходящее из принципа прогрессивного развития всего биоса, дает вполне удовлетворительное объяснение вымирания разных групп. В этом его огромная сила, преимущество перед остальными гипотезами, которые мелькают в науке как болотные огоньки.

Некоторым читателям, быть может, покажется, что мы слишком узко понимаем причины вымирания. В самом деле, мы не склонны считать причинами вымирания все то, что предшествует этому событию и без чего вымирание не может произойти. Вымереть может лишь тот вид, который однажды возник, и следовательно, видообразование есть одно из предварительных условий вымирания. Не думаем, однако, чтобы кто-либо стал серьезно настаивать на том, что видообразование есть одна из причин вымирания. Но мы воздерживаемся от признания причинами вымирания и таких явлений^в развитии филогенетических ветвей, которые тесно связаны с вымиранием и создают условия, подготовляющие обстановку, затрудняющую дальнейшее существование данного таксона. Возникновение такой обстановки обусловливает эффективность действия причин, непосредственно вызывающих вымирание данного таксона. Элементами подобной обстановки могут быть такие явления, как инадаптивная эволюция (по Ковалевскому), нарушения гомеоста- зиса, о значении которых писал Кайзер,— различные изменения строения и функций организма, неблагоприятные для развития организмов в направлении повышения жизнеспособности и резистентности в условиях усложняющейся биотической среды.

Только дарвинистская теория причин вымирания соответствует фактам биологии и истории органического мира, и нет таких фактов, которые не укладывались бы в эту теорию.

Около двадцати лет назад мы писали, что «в изучении проблемы вымирания мы должны идти по пути, указанному учением Дарвина». Вымирание организмов останется облеченным тайной до тех пор, пока исследователи, подобно мночисленным авторам теорий и гипотез, рассмотренных в этой книге, будут^искать какой-то особенной внешней по отношению к биосу причины одновременного и повсеместного исчезновения видов, родов и более крупных таксонов протистов, растений и животных, какого-то всемогущего физического или химического фактора, мгновенно уничтожающего мелкие и крупные таксоны организмов. Общие причины вымирания видов и групп никогда не будут поняты биологамн, которые игнорируют взаимоотношения между организмами и противоречия, развивающиеся внутри органического мира, и которые пытаются объяснить события вымирания лишь как прямой результат каких-то внезапных изменений вне биоса. Мы, однако, видели, что большинство ученых, рассматривающих проблему вымирания, ищут ее решение именно в таких стремительных, катастрофических событиях в неорганическом мире. Анализ фактического материала убедил нас, во-первых, в безнадежности таких попыток и, во-вторых, в правильности общего решения проблемы, данного Дарвином более era лет назад.

В этом можно видеть, как и везде в эволюционной биологии, торжество дарвинизма—великого учения Дарвина.

К содержанию книги: Л. Ш. Давиташвили. Причины вымирания организмов

Последние добавления:

Лео Габуния. Вымирание древних рептилий и млекопитающих

ИСТОРИЯ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

Николай Михайлович Сибирцев

История почвоведения

Биография В.В. Докучаева

Жизнь и биография почвоведа Павла Костычева

Б.Д.Зайцев - Почвоведение

АРИТМИЯ СЕРДЦА

Причины вымирания древних животных

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Водные динозавры