Кочевье длиной в сотни лет

Смотрите также:

Пушкин Цыганы

Цыганы шумною толпой. По Бессарабии кочуют...

ЕВГРАФ СОРОКИН. Испанские цыгане

ЦЫГАНКА ПРЕДСКАЗАЛА СПАСЕНИЕ

Цыганы. Пушкин. И всюду страсти роковые И от судеб защиты нет

ИНОРОДЕЦ немец в славянской мифологии

... Именно родством с чертом объясняется черный цвет волос у цыган.

Цыганское гадание. ГАДАНИЯ НА МОНЕТАХ

немецкий художник график Отто Мюллер. Биография и картины ...

именно цыгане стали излюбленными моделями художника...

ШАМАНЫ

К сибирским шаманам близки в формах своей деятельности цыганские шаманки-човали...

Столетия минули с тех пор, как, влекомые непонятной силой, покинули свою древнюю родину и разбрелись по свету черноволосые смуглолицые люди — цыгане. Они прошли через десятки стран, соприкоснулись с десятками народов, пересекли моря и океаны, и теперь едва ли отыщешь государство, где бы они не проживали. Необычный внешний вид, непонятный язык и специфический образ жизни — все это резко выделяло цыган на фоне других народов, ставило в обособленное положение. Окруженный ореолом загадочности, цыганский народ долгое время был недоступен и для исследователей, пытавшихся его изучать.

Кто они, цыгане, откуда пришли, где их родина? — даже эти вопросы до недавнего времени оставались без ответа.

В романе Вальтера Скотта «Квентин Дорвард» главный герой спрашивает: «Кто такие цыгане?» — на что один из персонажей романа отвечает: «Да ведь они язычники, мальчуган! Не то сарацины, не то магометане... Они не признают ни Божьей матери, ни святых (здесь он перекрестился), воруют все, что под руку попадется, и вдобавок колдуют и гадают».

Когда европейцы впервые встретились с цыганами, они услышали, как те не без гордости называли себя потомками египетских фараонов. При этом вожаки цыганских таборов именовали себя герцогами и графами Малого Египта. Мы еще вернемся к этой легенде. А пока скажем, что она послужила поводом для того, чтобы англичане назвали цыган «джипси», испанцы — «хитанос», а венгры — «фараонов народ». Эта легенда докатилась и до России. В 1836 году, во время одной из многочисленных, но неудачных попыток «посадить» цыган на землю, русские власти организовали в Аккерманском уезде (Аккерман ныне город Белгород-Днестровский в Одесской области) два цыганских поселка, дав им звучные названия Каир и Фараоновка. Отголоски этой легенды встречаются в русской литературе. Достаточно вспомнить «Фараоново племя» А. И. Куприна. В прошлом веке в России цыган нередко называли «агарянами» от библейского имени Агарь. Легенда об исходе цыган из Египта закрепилась даже в цыганском фольклоре. Она рассказывает о том, что когда Моисей выводил свой народ из Египта, вслед за ним мчались слуги фараона. И когда воды Красного моря сомкнулись над головами преследователей, то они превратились в сирен, мифических чудовищ, полурыб, полулюдей. С той поры цыгане — потомки слуг фараона, проклятые богом,— вынуждены скитаться по миру.

Подобных легенд в цыганском фольклоре великое множество. И нам доводилось записывать их в цыганских таборах России. Вот одна из них. Она поется цыганами, как баллада. Эта легенда рассказывает о том, как Солнце влюбилось в Венеру. Но они не могли соединиться, потому что были братом и сестрой, а по цыганским законам такой брак является великим грехом. И тогда они пошли к Богу, чтобы тот сказал, как им поступить. Разгневался Бог, услышав речи Солнца. Ничего он не сказал им, лишь показал пальцем на землю и прогнал к фараону, чтобы тот судил их. От великого горя бросилась Венера в море со словами: «Лучше стать кормом для рыб, чем быть женой родного брата!» Увидело Солнце смерть Венеры, поднялось над землей и воскликнуло: «Отныне я буду светить только для тебя» .

Во многих легендах говорится, что родиной цыган является Египет, что время их исхода оттуда совпадает с житием Моисея. Если поверить в это, возникает естественный вопрос: «Где же находились цыгане со времен Моисея до того момента, как появились в Европе?» Ведь речь идет о двух тысячелетиях. На этот вопрос нет и не может быть ответа. И нам, жителям двадцатого века, остается только удивляться, почему версии о египетском происхождении цыган слепо поверили европейцы и более четырех веков даже не пытались ее опровергнуть.

Впрочем, легенда эта получила дальнейшее развитие и воплотилась в культе поклонения цыганской святой Саре Кали (Саре Черной). Справедливости ради отметим, что культ этот возник относительно недавно и в публикациях даже прошлого века о нем нет ни единого слова. Легенда переносит нас ко временам жития Христа. Поверье заключается в том, что в 42 году от Рождества Христова две библейских сестры Марии Магдалины, Мария Закомея и Мария Саломея, на маленькой лодке без весел переплыли Средиземное море. Из Палестины они добрались до устья реки Роны. С ними была и египетская служанка Сара, маленькая девочка, которую цыгане назвали своей святой и покровительницей.

Ежегодно 24—25 мая со всего мира съезжаются цыгане в небольшой городок Сен-Мари де ля Мер, расположенный на острове Камарж в устье Роны. За несколько дней численность жителей города увеличивается во много раз. Из Испании и Франции, из Венгрии и Италии стекаются сюда цыганские фургоны, ярко раскрашенные повозки, автомобили, толпами бредут пешие паломники. Яркие одежды, смуглые оживленные лица — городок похож в эти дни на расцветшую клумбу. Мощи Святой Сары покоятся в каменной церкви, построенной в двенадцатом веке. На алтаре красуется надпись — «Сара Кали» Сотни зажженных свечей освещают небольшую, высотой около метра, статую Святой Сары. Цыганская покровительница увенчана короной, она такая же смуглая, как и ее соплеменники. Цыгане подходят к изваянию, целуют края одежды Святой Сары, кладут к ее ногам цветы. Из отверстия в каменной стене, высоко над алтарем, служители церкви опускают два гроба с останками Святых Марий. Нецыгане, присутствующие в церкви, с ликованием произносят: «Славьтесь,Святые Марии!» — и тут же их воз гласы тонут в мощном цыганском многоголосии: «Славься, Святая Сара!» Руки с зажженными свечами тянутся к гробам: считается хорошей приметой, если пламя свечи окажется под гробом.

Кульминация праздника — шествие к морю. Статую Святой Сары устанавливают на постамент, который подхватывают несколько сильных рук. Процессию сопровождает почетный конный эскорт цыган, восседающих на белых лошадях, а следом движется возбужденная масса смуглолицых людей числом во многие тысячи. Они заходят в море, и статуя несколько раз погружается в воду. В ту минуту, когда Святая Сара касается воды, цыгане вытаскивают гадальные карты и тоже смачивают их. После этого, как гласит поверье, карты не врут. На следующее утро цыгане срываются с места, и городок снова пустеет.

Этот цыганский культ возник не ранее конца девятнадцатого века, поэтому относиться всерьез к его исторической подоплеке невозможно. И хотя он приближает цыганскую легенду к нашим дням, все равно остается вопрос: «Где были цыгане до прихода в Европу?» Ведь и в этом случае непонятным образом пропадает по меньшей мере тысяча лет их истории. Остается одна-единственная версия, объясняющая, почему в фольклоре цыган имеется множество легенд, связанных с ветхозаветными и новозаветными временами. Возникли они, очевидно, в относительно недавнем прошлом как отклик на попытки христианизировать цыган. Мы хотим обратить особое внимание на то, что в этих легендах проглядывает невольное и, конечно, достаточно наивное желание оправдать цыганское движение по миру. Их основной мотив — цыгане совершили некий грех перед христианскими народами, расплата за него — вечное скитание.

Вот одна из таких легенд, которую рассказывают цыгане Македонии. Когда Иисус попал к римским тюремщикам и его приговорили к распятию, двум солдатам был отдан приказ достать четыре больших гвоздя. Им выдали восемьдесят крейцеров, чтобы они купили эти гвозди у кузнеца. Получив деньги, солдаты зашли в одну из таверн и истратили половину на выпивку. Лишь к середине дня вспомнили они о поручении. Вскочили из-за стола и, пошатываясь, вышли из таверны. Зайдя в первую попавшуюся кузницу, солдаты сказали: «Нам нужно четыре огромных гвоздя, чтобы распять Иисуса, который плохо отзывался о нашем императоре». Старый кузнец помнил худую фигуру и карие глаза Иисуса. Он вышел из кузницы и сказал: «Я не стану ковать гвозди». Тогда солдаты повернули острия копий и приставили их к груди старика. Но и на этот раз кузнец повторил: «Я не буду делать гвозди для распятия». И солдаты проткнули старика своими копьями и выжгли ему глаза. Неподалеку они нашли другого кузнеца. Они показали ему сорок крейцеров и велели выковать четыре больших гвоздя. «За эту цену я смогу выковать только четыре маленьких гвоздя»,— возразил кузнец. Но солдаты прикрикнули на него, и кузнец в страхе принялся за работу. Один солдат нагнулся и сказал: «Делай гвозди крепкими и большими, потому что ими мы распнем Иисуса». Едва кузнец услышал эти слова, его рука с занесенным молотом застыла над наковальней. В эту же минуту он услышал тихий голос убитого кузнеца: «Не делай гвозди, этот человек невиновен». И тогда кузнец бросил свой молот. Солдаты в ярости накинулись на него и проткнули своими копьями. И в третьей кузнице произошло то же самое.

 Если бы солдаты не истратили сорок крейцеров на выпивку, они смогли бы вернуться в свой лагерь и поведать о том, что произошло с ними, спася тем самым жизнь Иисуса. Но этих денег у них не было. Тогда они вышли на самую окраину Иерусалима, где встретили цыгана, который, разбив шатер, начал прилаживать наковальню. Солдаты выложили сорок крейцеров и приказали цыгану выковать четыре больших гвоздя. Цыган положил деньги в карман и принялся за работу Он выковал один гвоздь, второй, третий, и солдаты положили их себе в сумку. Едва цыган принялся ковать четвертый гвоздь, как один солдат сказал: «Спасибо тебе, теперь мы сможем распять Иисуса». Только он произнес эти слова, послышались слабые голоса трех убитых кузнецов: «Не делай гвоздей, этот человек невиновен». Но цыган уже взял деньги, а потому продолжал работать. Когда был готов четвертый гвоздь, цыган стал лить воду на раскаленное железо. Но вода испарялась, а железо оставалось таким же раскаленным, кузнец лил и лил воду, но гвоздь не охлаждался. В ужасе собрал цыган свои пожитки, погрузил их на осла и бежал прочь. В полночь он остановился в пустыне возле колодца и снова поставил свой шатер. Но тотчас возле его ног возник светящийся раскаленный гвоздь. Всю ночь цыган черпал воду из колодца, пытаясь остудить железо. Когда колодец обмелел до дна, цыган бросил гвоздь в мокрый песок, но гвоздь не переставал светиться. Испугался цыган и побежал дальше в пустыню. С той поры не стало ему покоя. Как остановится где, преследует его раскаленный гвоздь. Вот и блуждают цыгане с места на место. Так покарал их господь.

Есть в цыганском фольклоре и другие сюжеты из Библии и Нового завета. Так, например, весьма своеобразно преломился в сознании цыган известный сюжет о сыновьях Ноя. Из этой легенды следует, что цыгане являются «хамитами», то есть потомками Хама.

В попытке увязать свою историю с библейской цыгане «добираются» до времен сотворения мира. В одной из легенд, к примеру, совершенно точно указано место мифического Эдема — нынешняя Маньчжурия.

Не будем строги к этим наивным попыткам придать своим легендам историческую достоверность. И так невооруженным взглядом видно, что вся «фактология» заимствована из известных источников. Цыганские легенды на библейские сюжеты по сути представляют собой явление, хорошо известное любому фольклористу, а именно фольклоризацию Библии и Нового завета. Но где, когда появились в фольклоре цыган подобные произведения? Ответ на этот вопрос прояснил бы многие неясные моменты цыганской истории. Но пока его нет. И потому до сих пор не умолкают споры среди цыганологов мира.

Собственно говоря, версия о египетском происхождении цыган зиждется на двух источниках: на всякого рода нецыганских мифах и легендах и на запечатленной в старых хрониках легенде, которую занесли в Европу первые цыганские таборы, вожаки которых называли себя герцогами и графами некоей загадочной страны под названием Малый Египет. Почему именно Малый, а не просто Египет? Разгадай исследователи эту загадку, и открылась бы одна из самых таинственных страниц цыганской истории. В этой связи интересна гипотеза французского историка Франсуа де Во де Фолетье, который писал:

«Чаще всего западные путешественники встречались с цыганами в Модоне — укрепленном и самом крупном портовом городе на западном берегу Морей (полуостров Пелопоннес.— Е. Д., А. Г.), главном перевалочном пункте на пути из Венеции в Яффу. «Черные, как эфиопы», они занимались в основном кузнечным делом и, как правило, жили в хижинах. Это место называли «Малым Египтом», возможно потому, что здесь, посреди иссохших земель, пролегла плодородная, как долина Нила, область...»

ффф1

К содержанию книги: Ефим Друц и Алексей Гесслер - очерки о цыганах