ИСТОРИЯ РУССКОГО ПРАВА - 1237-1497

Отношения между великими и удельными князьями

В 1243 г. покоритель России Батый взывал к себе Ярослава Всеволодовича, князя Владимирского, в Орду и нарек его старейшим князем на Руси.

Это старейшинство, данное Батыем Ярославу, не только не сделало его государем всей Руси, но даже не дало ему той власти, какой пользовался отец его Всеволод. Главная причина такого уменьшения великокняжеской власти заключалась в том, что Батый не дал Ярославу ни права суда над прочими князьями, ни права покровительства их и защиты; все это Батый оставил за собой. Мало того, Батый даже не поставил Ярослава в положение представителя Руси и наравне с ним принимал в Орде и всех прочих князей, так что в следующем году после утверждения Ярослава старейшим князем князья Угличский и Ростовский поехали сами к хану, нисколько не сносясь с великим князем, и представили ему спор о своих вотчинах на разрешение. Батый выслушал их и дал им свое решение. В 1245 г. Ярослав с братьями и племянниками должен был ехать в Орду к Батыю и оттуда один к великому хану в Монголию. Летопись не говорит, зачем собственно должен был ехать Ярослав к Батыю, для решения ли каких междукняжеских споров, для переговоров ли по поводу дании народной переписи, но ясно, что он не считался а Орде представителем России и старейшинство ничего не значило в глазах хана.

Те же отношения существовали и при преемниках Ярослава. Все они пребывали на Владимирском престоле и носили титул великого князя, хотя и не пользовались никаким влиянием; мало того, все сыновья Ярослава, с дозволения хана, образовали из своих уделов великие княжества, не зависящие от Владимирского великого княжения. Татары правительствовали такому раздроблению Руси, ибо в этом они видели возможность обессилить русских князей. Так, Александр Невский образовал Переяславское княжество, Андрей — Суздальское, Ярослав — Тверское. Так явилось четыре великих княжения, князья которых все носили титул великого князя. По смерти последнего сына Ярослава, Василия Костромского, Вла-димирское княжение должно было достаться кому-нибудь из внуков Ярослава и первыми претендентами на него явились сыновья Александра Невского — Дмитрий и Андрей, которые затеяли по поводу великого княжения споры, ссорились в течение 20 лет, несколько раз приводили татарские войска, впутали всех, судились перед ханскими послами, ездили в Орду и выгоняли друг друга. По смерти Дмитрия воевать продолжали еыновья и союзники.

Приглашения татарских войск имели самые печальные для России последствия: татары, приходившие с целью поживиться, безжалостно грабили страну, и вся эта безурядица продолжалась до 1301 года. Наконец русские князья убедились, что посредничество татар не примирит их ссор, а только разорит страну, и решились обойтись в деле примирения бел их посредничества. В 1301 году Б первый раз съехались князья в Дмитров и уладили дела между собой, не обращаясь к татарам.

Летопись говорит: «Лета 6809 бысть съезд всем князьям в Дмитрове о княжениях, и бысть молва еелия, кто князь великий Андрей Александрович Володимирскии, князь Михаил Ярослаеич Тверский, князь великий Даниил Александрович Московский, князь Иван Дмитриевич Переяславский и поделишася отчиною между собою и смириша-ся<. Хотя такое примирение было неполное и не устранило вмешательства татар впоследствии, но тем не менее оно послужило началом самостоятельных отношений между князьями, обращением к старым обыча-яМ — съездам и договорным грамотам. Плодом такого порядка было то, что по смерти князя Ивана Дмитриевича Переяславского в 1302 г., его княжество без посредства татар перешло в Московское княжение. А по смерти князя Андрея Александровича новое направление в княжеской политике высказалось еще резче. В это время у князей вошло в обычай поддерживать друг друга договорными союзами, и князь, вступавший на престол, не меньше заботился о приобретении таких договорных грамот, как и ханских ярлыков. В этих договорных грамотах определялись отношения князей друг к другу.

К счастью, до нас дошло много таких грамот, и на основании их мы можем определить эти отношения. Из договорных грамот вытекают два разряда правил в отношениях князей друг к другу- К первому относятся правила между великими и удельными князьями, а ко 2-му — правила об отношениях между великими князьями. Отношения между великими князьями и удельными первоначально были довольно неопределенны. В начале XIV в. вошли в употребление между князьями формы, в которых высказывались и определялись эти отношения, а именно — договорные грамоты. На основании этих грамот можно заключить, что эти отношения заключали в себе семь условий. Первое и важнейшее условие состояло в том, что удельные князья должны были жить заодно с великим князем, защищать его, считать его за отца или старейшего брата и иметь общих с ним друзей и недругов. Этим определялись общие условия союза. Далее требовалось, чтобы ни великий князь не вступал в союзы без согласия удельных, ни удельные без согласия великого князя.

Из всего это видно, что великий князь в отношении к удельным стоял в качестве союзника, а отнюдь не был их государем. В грамотах он назывался старейшим братом и господином, да и то только с Ивана Васильевича и его сыновей. Второе условие состояло в том, чтобы великий князь не посягал на владения другого, удельного князя и даже по смерти его не отнимал бы удел у его наследников, а напротив, оберегал бы его; со своей стороны, удельные князья обязывались блюсти неприкосновенность владений великого князя. Это взаимное обязательства неприкосновенности на все владения — на те, которые были в наличности при совершении договора, равно и на те, которые они могли «примыслить», приобрести впоследствии.

Следовательно, великий князь был равен удельному и все они были равно самостоятельными государями. Кроме того, ни великие, ни удельные князья не обязаны были делиться между собой в примысленных ими впоследствии владениях. Это правило не вступаться в примысленные владения другого продолжалось До XIV и даже до XV в. Такого правила не было у князей домонгольского периода. Напротив того, в XII и XIII вв. великие князья обязаны были делиться новоприобретенкыми владениями с удельными. Третье условие отношений между великими и удельными князьями состояло в том, чтобы ни великие князья не покупали сел в отчинах удельных князей, ни удельные — в отчинах великих князей, ни бояре великих и ни бояре удельных, и чтобы не держали в отчинах один другого ни злкладнеи, ни оброчников, а также чтобы ни великие, ни удельные князья не посылали бы своих даныциков во владения один другого, а в общие владения посылались бы общие даньщики. По этому условию неприкосновенность владений была обеспечена даже в административном отношении, потому что князь отказывался сам и запрещал своим боярам покупать поземельные владения в отчине другого. Это делалось с целью предотвратить всякие споры о владении и чтобы владения в одном княжестве принадлежали одному князю.

Четвертое условие: великий князь обязывался не судить людей, принадлежащих удельному, а удельным наоборот — людей великого князя. В общих делах судьи назначались с обеих сторон; этот порядок оставался неприкосновенным во все время существования уделов; он основан на исконном начале русского права: тянуть судом и данью по земле и воде — начало чисто общинное. Назначение при общих судах судей с обеих сторон основывалось на том, что князю шли доходы с суда, в потому, так как при спорах подданных одного к ни у и с подданными другого ни тот, ни другой князь не желал лишаться своих доходов, то судьи назначались с той и другой стороны. Впоследствии произошло то, что судил судья одного князя, а другой тем не менее получал следуемые ему пошлины. Пятое условие состояло в том, что ни великий князь не мог давать жалованных грамот, ни каких-либо льгот во владениях удельного князя, ни удельный —- во владениях великого, и всякая данная такая грамота считалась недействительной. Условие это, очевидно, вытекало из условия неприкосновенности владений союзников и вполне обеспечивало его.

Шестое условие относилось к тому порядку, в каком удельные князья-союзники должны были помогать великому князю в случае войны. Правила эти были следующие: 1) Когда сам великий князь отправлялся на войну, то с ним должны были идти удельные. 2) Вели сам великий князь не отправлялся на войну, а посылал удельных, то они должны были идти без сопротивления, по взаимному согласию и обсуждению относительно планов и успеха войны. 3) Если во время похода был недосмотр от великого князя или удельного, или от воеводы того или другого, то за проигранное сражение князья не должны ссориться, а должны отыскать виновного. 4) Бояре удельных князей, живущие во владениях великого князя, должны были идти на войну, но не иначе, как по повелению удельного князя своего и под предводительством своего удельного воеводы. Если кто из бояр своевольно не пошел на войну, то великий князь имел право казнить его, но не иначе, как с дозволения удельного. Удельный князь мог и не посылать кого-либо из своих бояр на войну, ко не иначе, как по взаимному согласию с великим князем, которому он должен был доложить об этом. 5) Удельные князья во время походов вели свои войска под своими знаменами и со своими воеводами и великий князь должен был содержать войска удельных на свой счет во время похода- 6) Правило относилось к городской осаде. Великий князь мог оставаться сам в осаде, а удельных князей отправить в поход и наоборот.

Эти правила постоянно встречаются в договорных междукняжеских грамотах; следовательно, они составляли законы ведения войны удельных князей в союзе с великими и определяли степень подчинения первых последним. Седьмое условие касалось отношении удельных князей к татарской Орде и татарскому хану. Здесь были приняты следующие правила: 1) удельные князья не должны были сноситься с Ордой и даже свою долю дани, платимой татарам, отвозить к великому князю: «А Орду .та/пи и ведати великому князю, а удельным Орды не знати», говорится во всех договорных грамотах этого времени. Это право великого князя было весьма важно: оно делало для удельных князей невозможным соперничество с великим князем в Орде. 2-е правило состояло в том, что в случае каких-либо споров между князьями эти споры князья должны были решать судом бояр с той и другой стороны; в случае же нерешения судом бояр дело передавалось на третейский суд — или митрополиту, или избранным для сего русским князьям, непричастным к спору, но ни в коем случае не обращаться за решением к хану.

Из всех этих условий взаимных отношений между великими и удельными князьями ясно, что эти последние, хотя и находились в некоторой зависимости от великого князя, но нисколько не теряли своего значения самостоятельных и независимых государей. К великому князю они стояли в качестве союзников. Понятно, что все эти отношения продолжались лить до тех нор, пока князья находились в союзе; с нарушением же договора рушилась и связь, и князь снова был свободен вступить в союз с кем хотел. Что касается внутреннего управления, то в нем удельные князья имели полную и независимую власть: в их руках было верховное право суда, они увеличивали и уменьшали налоги, держали свое войско, назначали судей и правителей, раздавали земли своим боярам, писали законы и уставы и даже принимали к себе на службу бокр великого князя. Удельные князья имели свои дворы, которые отличались от дворов великих князей лишь меньшей степенью пышности. Впрочем, несмотря на такую самостоятельность, удельные князья не могли сравняться с великими, и в договорах они именовали великих князей отцами. Сверх того, Удельные князья обязывались держать его княжение честно и грозна и служить ему без ослушания, что, впрочем, обусловливалось силой великих князей. Великий князь, вступая в договор с удельными, требовал, чтобы они отказывались от договоров, заключенных с кем бы то ни было прежде, и за это великий князь обязывался вводить удельных князей в свои договоры с другими князьями. Все это ставило удельных князей в Какую-то зависимость от великого князя. Но всего важнее было то, что удельные князья не могли сноситься с Ордой и должны были доставлять ордынскую дань великому князю. Это одно ставило удельного князя в положение низшее, чем положение великого князя, ибо удельные князья небыли, следовательно, полноправными представителями своих княжеств и Орда не знала их, а знала лить великого князя.