ТЕОРИЯ ПРАВА. НОРМЫ ПРАВА И ПРАВООТНОШЕНИЯ

Виды правосубъектности. Деликтоспособность и дееспособность как проявление правосубъектности

Правосубъектность подразделяется на виды в зависимости от того, каков круг и каково содержание предусмотренных ею прав и обязанностей. По этому признаку различается правосубъектность: а) общая, б) отраслевая, в) специальная.

Общая правосубъектность — это способность лица быть субъектом права вообще. Вопрос об общей правосубъектности представляет собой социальный вопрос — признает ли правопорядок данных индивидов, организации, общественные образования субъектами права или нет. Так, в социалистическом обществе все люди с момента рождения обладают общей правосубъектностью, содержание которой конкретизируется в правосубъектности отдельных отраслей права.

Нужно лишь учитывать диалектику взаимодействия между правосубъектностью (правоспособностью) и общими правами и обязанностями. Эта диалектика состоит в том, что общие права и обязанности, осуществляясь на основе правосубъектности (правоспособности), в то же время в плоскости «встречной» зависимости являются правовой категорией, раскрывающей содержание правосубъектности (правоспособности).

Отраслевая правосубъектность — это способность лица быть участником правоотношений той или иной отрасли права. Различаются, в частности, правосубъектности политическая (государ-ственноправовая), гражданская, трудовая, семейная, процессуальная и т. д.

Специальная правосубъектность — это способность лица быть участником лишь определенного круга правоотношений в пределах данной отрасли права. Специальной правосубъектностью, например, обладают юридические лица в советском гражданском праве, органы государственного управления и должностные лица — в рамках административных правоотношений и др.

Специфические разновидности имеет правосубъектность в отраслях права, регулирующих властеотношения (это касается прежде всего административной правосубъектности). Здесь нужно различать: а) активную правосубъектность, т. е. правосубъектность, которой наделены субъекты «власти» — органы государственной власти и государственного управления, и б) пассивную правосубъектность, т. е. правосубъектность, которой наделены субъекты «подчинения» 10. Если пассивная правосубъектность в данном круге отношений является одинаковой и равной для всех субъектов «подчинения», то активная правосубъектность (именуемая компетенцией) неодинакова для различных органов власти и управления, а главное — всегда конкретизирована по содержанию.

Особенности правосубъектности в отдельных отраслях права еще недостаточно изучены. Многие авторы, рассматривая правосубъектность в административном, трудовом, колхозном, процессуальном праве, строят ее по такому же образцу, как и гражданскую правосубъектность, т. е. как общую, абстрактную предпосылку правообладания и несения юридических обязанностей.

Между тем гражданская правосубъектность (правоспособность) представляет собой специфическую правовую категорию, отражающую своеобразие предмета гражданскоправового регулирования. В соответствии с требованиями товарного производства и обращения гражданская правосубъектность имеет общий, абстрактный характер. Она выражает общую, принципиально равную возможность тех или иных лиц быть субъектами имущественных отношений, складывающихся на основе товарного производства и обращения.

В других отраслях правосубъектность является общей, равной для всех предпосылкой правообладания лишь по своим исходным элементам, где правосубъектность представляет собой «бланкетную» возможность быть субъектом соответствующего круга правоотношений (административных, трудовых и т. п.). По другим же своим элементам правосубъектность в упомянутых отраслях имеет конкретизированный характер

В юридической литературе на своеобразие правового положения субъектов в ряде отраслей права обратила внимание Е. А. Флейшиц. Она убедительно показала, что в таких, например, отраслях, как административное право, правоспособность не может быть определена как общая абстрактная предпосылка правообладания и. Но из этого верного положения сделан, на мой взгляд, неправильный вывод. По мнению Е. А. Флейшиц, в административном праве правоспособности вообще не существует, ибо «правоспособность... всегда абстрактна и должна быть абстрактной возможностью право-обладания и несения обязанностей» 12. Но почему? Не будет ли правильнее сделать другой вывод: поскольку в административном нраве правосубъектность (правоспособность) не исчерпывается «бланкетной» возможностью — такая возможность, разумеется, есть и в административном праве,— постольку, очевидно, в административном праве и ряде других отраслей необходимо несколько по-иному понимать эту правовую категорию.

Так, даже в такой близкой к гражданскому праву отрасли, как трудовое, право, правоспособность граждан не может быть исчерпана только одной лишь возможностью вступить в трудовой договор. Трудовая правоспособность — это более емкая категория, конкретное содержание которой зависит от целого ряда факторов, выражающих осуществление лицом конституционной обязанности трудиться, в частности от трудового стажа, квалификации.

Конкретизированный характер имеет правосубъектность (правоспособность) в процессуальном праве. Этого не учитывает А. Ф. Козлов. Он отрицательно относится к самой возможности использования категорий правоспособности и дееспособности для характеристики положения субъектов гражданско-процессуального праваи. Между тем при устранении из научного анализа указанных категорий исчезают основания и для исследования субъектов права, так как категория правосубъектности (охватывающая в единстве правоспособность и дееспособность) не означает ничего иного, как признание за определенными лицами свойств субъектов. Те же реальные общие права, которые, по мысли автора, включаются в правовой статус любого государственного органа 15, выражают конкретизированное содержание правосубъектности.

В некоторых же других отраслях (прежде всего в гражданском праве) правосубъектность как бы «разъединяется». Гражданское законодательство отдельно различает правоспособность и дееспособность, которые представляют собой относительно обособленные проявления правосубъектности. Правоспособность— это способность лица иметь субъективные права и юридические обязанности; дееспособность — самостоятельно, своими .личными, «осознанными» действиями их осуществлять (ст. 8 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик). Гражданское законодательство признает субъектами права не только тех лиц, которые одновременно обладают правоспособностью и дееспособностью, но также и лиц, наделенных одной лишь правоспособностью (т. е. малолетних детей и душевнобольных) .

«Разъединение» правоспособности и дееспособности объясняется природой гражданских и некоторых иных имущественных субъективных прав. Имущественные права могут принадлежать одному лицу, а осуществлять их могут другие лица. Процесс осуществления имущественных прав не имеет столь тесной непосредственной связи с носителем права, как это свойственно другим видам субъективных прав (политическим, брачно-семейным и т. п.).

Дети и душевнобольные являются подлинными субъектами права, так как гражданское законодательство признает достаточным для этого одной лишь правоспособности. Но и в гражданском праве правоспособность как бы стремится «воссоединиться» с дееспособностью, с тем, чтобы был ликвидирован указанный выше «разрыв». Вот почему недееспособность детей и душевнобольных восполняется в гражданском праве при помощи дееспособности других лиц — опекунов, попечителей или родителей 16.

Наряду с правоспособностью и дееспособностью в некоторых случаях обособляется еще одно проявление правосубъектности — деликтоспособность.

Деликтоспособность — это способность лица нести юридическую ответственность за совершенные правонарушения (деликты).

В отношении большинства субъектов права нет необходимости специально выделять деликтоспособность. Если данное лицо обладает правосубъектностью (т. е. способностью иметь субъективные права и обязанности, а также их самостоятельно осуществлять), то оно тем самым и деликтоспособно. Здесь деликтоспособность представляет собой, в сущности, одну из сторон правосубъектности, точнее — дееспособности, выражающую возможность самостоятельного исполнения юридических обязанностей (в конечном счете ответственность и есть один из видов несения юридических обязанностей).

Но в некоторых случаях возникает необходимость обособления деликтоспособности. Так, в гражданском праве лица в возрасте от 14 до 18 лет деликтоспособны (хотя они еще не приобрели полную дееспособность). Категория деликтоспособности (вменяемости) имеет самостоятельное значение в уголовном праве.

В настоящее время большинство советских ученых с необходимой четкостью различает правосубъектность и правоспособность. Первая (правосубъектность) рассматривается как сложное явление, состоящее из двух возможностей, а вторая (правоспособность) — как обособляющаяся в гражданском праве одна из этих возможностей—возможность иметь субъективные права и обязанности 17.

Нужно, однако, заметить, что до недавнего времени в учебниках по теории государства и права «разъединение» правосубъектности на правоспособность и дееспособность трактовалось как общее явление, относящееся ко всем отраслям права. Такого рода цивилистический подход до сих пор еще полностью не преодолен; в работах отдельных авторов и сейчас можно найти утверждения о том, что правоспособность  (отграничиваемую от дееспособности) следует понимать как категорию, тождественную правосубъектности IS. С. Ф. Кечекьян также не различает правосубъектность и правоспособность, но по другим основаниям. Он полагает, что «понятие правоспособности включает в себя понятие дееспособности» 19. Между тем дело как раз в том, что этот «вид правоспособности» (дееспособности) не всегда выделяется из правосубъектности. К тому же автору «все же надлежало бы ответить на вопрос: тождественна ли правосубъектность правоспособности в тех случаях, когда последняя не охватывает такого ее «вида», каким, по мнению автора, является дееспособность?».

Своеобразную позицию занимает А. В. Мицкевич, который полагает, что дееспособность следует рассматривать «как одно из условий осуществления правоспособности, а не как элемент ее содержания»1.

По мнению А. В. Бенедиктова, понятие правосубъектности не может рассматриваться как однозначное: в тех отраслях и институтах права, для которых закон устанавливает одинаковые предпосылки правоспособности и дееспособности, правосубъектность включает в себя обе указанные возможности; в тех же отраслях и институтах, для которых закон устанавливает различные предпосылки правоспособности и дееспособности (имеется в виду гражданское право), правосубъектность равнозначна правоспособности22. Это в общем правильная постановка вопроса. В гражданском праве, действительно, закон признает субъектом права даже тех лиц, которые обладают одной правоспособностью. Однако и в гражданском праве, как уже отмечалось, правоспособность «тяготеет» к объединению с дееспособностью. Следовательно, в конечном счете общее понятие правосубъектности (как единства двух возможностей) распространяется и на гражданское право.