ТЕОРИЯ ПРАВА. НОРМЫ ПРАВА И ПРАВООТНОШЕНИЯ

Объект правового регулирования и объект правоотношения

Объект правоотношения нельзя смешивать с объектом правового регулирования.

Объектом (предметом) правового регулирования являются общественные отношения, акты волевого поведения людей — участников общественных отношений, на которые воздействует право.

Сами же по себе субъективные права и обязанности не воздействуют на поведение людей. Их воздействующая роль проявляется лишь в связи с другими звеньями механизма правового регулирования, в частности в связи с юридическими нормами. Значение правоотношений в механизме правового регулирования сводится главным образом к «переводу» предписаний юридических норм в плоскость конкретных субъективных прав и обязанностей. Поэтому, если уж и связывать какую-либо часть механизма с объектом правового регулирования в целом (т. е. с поведением людей), то нужно обратиться к юридическим нормам, образующим основу правового регулирования, а не к правоотношениям.

Но дело не только в этом. Объект образует элемент правового отношения только при широкой трактовке правоотношения, когда оно рассматривается как единство юридической формы и материального содержания. Но тогда место поведения людей в строении правоотношения оказывается уже определенным: оно образует материальное содержание правоотношения. Если же и при освещении объекта еще раз ссылаться на поведение людей, то это окажется простым повторением, которое, естественно, ни на шаг не продвинет нас вперед.

При характеристике объекта правоотношения нужно исходить не из того, что правоотношение вместе с другими частями механизма правового регулирования воздействует на общественные отношения, а из особых функций субъективных прав и обязанностей. С этой точки зрения объектом являются не общественные отношения (поведение людей), а те явления (предметы окружающего нас мира), на которые направлены права и обязанности, а следовательно, и направлено самое поведение участников правоотношения. Таким образом, вопрос об объекте правоотношения представляет собой специальную проблему, решение которой должно помочь нам еще дальше продвинуться в освещении содержания субъективных прав и обязанностей и отсюда с еще большей глубиной раскрыть «фактическую сторону» правоотношения 3.

В юридической литературе наряду с другими теориями распространена теория «объекта-действия», согласно которой объектом правоотношения является волевое поведение обязанного лица 4.

Сторонники этой теории правильно подчеркивают, что правоотношение включается в состав механизма правового регулирования, участвует в воздействии на общественные отношения, на волевое поведение людей. Однако они не учитывают того, что проблема объекта правоотношения является специальной проблемой, призванной отразить связь правоотношений с системой материальных и нематериальных благ в обществе.

Теория «объекта-действия» может иметь определенное значение только при том условии, если не видеть в правоотношении материального содержания. Тогда, действительно, нужно установить, на что направлены «бессодержательные» права и обязанности, и вовлечь в сферу юридического анализа хотя бы поведение людей. Но при широком подходе к правоотношению, когда оно рассматривается как единство юридической формы и материального содержания и, стало  быть, когда особо выделяется  материальное содержание правоотношения (волевое поведение людей), вновь возвращаться к поведению людей при характеристике объекта нет никакой нужды.

Но может быть подобное повторение необходимо для того, чтобы указать в правоотношении на специфический «юридический объект»? Ведь материальные и нематериальные блага не принадлежат к чему-то «чисто» юридическому. Однако и реальное волевое поведение людей — это тоже «фактическое», а не «юридическое». Когда, например, отдельные авторы объявляют сначала фактическое отношение (волевое поведение людей) материальным содержанием правоотношения, а затем это же волевое поведениие рассматривают в качестве юридического объекта 5, то объяснить такого рода «поворот событий» невозможно. Сама постановка вопроса об «юридическом объекте» является крайне спорной. Объект, характеризуя «фактическую сторону» правоотношения, выступает в качестве внешнего, «внеправового» явления окружающего нас мира.

Если внимательно проанализировать те споры, которые велись по вопросу об объекте правоотношения6, то нетрудно заметить, что они главным образом касались того, следует ли при анализе правоотношения ставить точку на поведении людей (определяя его в качестве объекта), либо, причислив поведение к материальному содержанию правоотношения, идти дальше и тогда определять в качестве объекта разнообразные материальные и нематериальные блага.

В последнее время здесь произошло явное сближение теоретических позиций. Так, О. С. Иоффе, рассматривая правоотношение как единство юридической формы и фактического содержания, вполне логично выделяет в правоотношении материальное содержание, а затем и материальный объект 7.

Правда, О. С. Иоффе продолжает считать, что в правоотношении есть и «юридический объект». Но это уже не меняет существа дела. Что ж, в конечном счете можно останавливаться на волевом поведении людей и дважды: видеть в нем и материальное содержание правоотношения, и «юридический объект».

Главное состоит в том, что материальные и нематериальные блага вовлечены в область юридического анализа, используются при характеристике «фактической стороны» правоотношения.