ЮРИДИЧЕСКИЕ ЛИЦА В ГРАЖДАНСКОМ И ТОРГОВОМ ПРАВЕ

Общая и специальная правоспособность юридических лиц

 Различают общую и специальную правоспособность юридических лиц.

При общей правоспособности юридическое лицо вправе приобретать гражданские права и нести гражданские обязанности, как и лицо физическое, за исключением таких прав и обязанностей, необходимой предпосылкой которых являются естественные свойства человека.

При специальной правоспособности юридическое лицо вправе вступать лишь в такие правоотношения, которые необходимы для достижения указанной в законе или уставе цели.

Для периода промышленного капитализма характерной была специальная правоспособность юридических лиц. Ею, однако, до настоящего времени обладают юридические лица, деятельность которых не направлена на цели извлечения прибыли. Во Франции, например, ассоциации не вправе приобретать имущество в порядке дарения и завещания и могут иметь лишь такое недвижимое имущество, которое необходимо для осуществления указанных в уставе целей. Признание государством общественной полезности ассоциации ведет к расширению ее правоспособности. Очевидно стремление буржуазного государства сохранить контроль за определенными видами юридических лиц, используя возможности соответствующего регулирования объема правоспособности.

Для империалистической стадии развития капитализма основной тенденцией является легализация общей правоспособности юридического лица, облегчающей движение капиталов в поисках наиболее выгодных с точки зрения получения прибыли сфер приложения. Такая тенденция в отдельных странах проявляется в разной степени и в различных формах. Наиболее полное выражение она получила в Швейцарии, право которой исходит из того, что юридические лица могут приобретать все права и принимать любое обязательство, за исключением тех, для возникновения которых необходимой предпосылкой являются такие свойства человека, как пол, возраст или родство (ст. 51 ШГК). Доктрина и судебная практика Швейцарии при этом под правами понимают не только имущественные, но и личные права.

Тенденция легализации общей правоспособности юридических лиц, деятельность которых направлена на извлечение прибыли, характерна и для ФРГ, несмотря на то что в ряде постановлений гражданского уложения ФРГ подчеркивается обусловленность правоспособности целью, предусмотренной в уставе.

Так, среди оснований лишения союзов правоспособности имеется и такое, как преследование союзом иной цели, нежели предусмотренная в уставе (абз. 3 § 43 ГГУ). Далее, для изменения цели, предусмотренной в уставе союза, созданного в разрешительном порядке, кроме согласия на такое изменение всех членов союза необходимо получение соответствующего разрешения компетентного органа государственной власти ФРГ (абз. 2 § 33 ГГУ).

Судебная практика и доктрина, однако, уже давно исходят из того, что цель, предусмотренная в уставе, имеет значение лишь для внутренних отношений. Такое толкование требования закона об указании в уставе цели деятельности союза было воспринято законодательством о торговых товариществах, предусматривающим недействительность ограничений полномочий лиц, действующих в качестве органа товарищества, по отношению к третьим лицам. Сделки, совершенные органом с превышением предоставленных в уставе или в договоре полномочий, а равно и выходящие за рамки цели товарищества считаются действительными по отношению к третьим лицам. Кроме того, акционерное законодательство облегчает порядок изменения цели, предусмотренной в уставе (§ 179 закона об акционерных обществах ФРГ, п. 2 ст. 60 закона о торговых товариществах Франции).

Фактически на легализацию общей правоспособности акционерных обществ направлена первая директива Совета ЕЭС от 9 марта 1968 г., предусматривающая ответственность компании перед третьими лицами и за такие действия органов компании, которые выходят за рамки предусмотренной в уставе цели.

 Право Англии всегда признавало общую правоспособность за юридическими лицами, созданными на основании специального акта короля. Что касается юридических лиц, созданных актом парламента (специальным или общим), то они могли иметь только такие права и нести только такие обязанности, которые необходимы для достижения указанной в уставе цели. Сделки, выходящие за рамки цели, являются недействительными как сделки ultra vires (сверх силы).

Даже будучи одобренной всеми членами юридического лица, такая сделка не пользуется исковой защитой. Оспорить сделку на том основании, что она является сделкой ultra vires, вправе как само юридическое лицо, так и контрагент юридического лица по сделке.

Основанный на судебном прецеденте принцип ultra vires давно не соответствует потребностям развитого торгового оборота Англии. Не случайно законодательство и судебная практика, не отменяя данного принципа, последовательно сужали сферу его действия. Так, судебная практика пошла по пути широкого толкования полномочий компании, необходимых для достижения указанной в уставе цели, упрощения порядка изменения цели, первоначально предусмотренной в уставе. Сокрушительный удар по принципу ultra vires был нанесен введением в действие закона о Европейских сообществах 1972 года.

В соответствии с данным законом по отношению к добросовестному контрагенту любая сделка, заключенная по решению директоров компании, считается совершенной в пределах полномочий компании, при этом директора не считаются связанными какими-либо ограничениями, которые могут содержаться в меморандуме или внутреннем регламенте компании. Закон исходит из презумпции добросовестности контрагента. Доказательство того, что третье лицо было осведомлено о содержании устава, само по себе не опровергает такой презумпции.

Законом о компаниях 1989 года принцип ultra vires был отменен, и по проблеме объема правоспособности компании будут применяться принципы, из которых давно уже исходили практика и доктрина континентальных стран.

Фактически общая правоспособность юридических лиц легализована в США, хотя формально ultra vires считается действующим принципом. Судебная практика, приспосабливая указанный принцип к условиям капиталистического оборота, пошла по пути признания за корпорацией двух категорий прав: а) положительно выраженных полномочий и б) подразумеваемых полномочий. При такой квалификации практически исключается возможность признания сделки корпорации сделкой ultra vires. Но даже в тех исключительных случаях, когда сделка признается сделкой ultra vires, такое признание не обязательно влечет за собой ее недействительность. В случае, если договор ultra vires исполнен сторонами, признание его таковым не порождает этих последствий. Договор, исполненный одной из сторон, при признании его ultra vires не освобождает от обязанности исполнения его другой стороной, и только тогда признание договора ultra vires имеет значение, ибо ведет к его недействительности, когда ни одна из сторон договора не приступала к его исполнению.

Отход от принципа ultra vires и легализация общей правоспособности корпорации закреплены в Примерном законе о предпринимательских корпорациях, которому следуют законы о корпорациях подавляющего большинства штатов. Закон предусматривает, что никакой акт корпорации и никакие приобретения или отчуждения корпорацией движимого или недвижимого имущества, если они произведены законным путем, не будут считаться недействительными по той причине, что корпорация не обладает компетенцией или правом совершать такие действия (ст. 7).

Однако ссылка на отсутствие полномочий у корпорации допускается в случаях:

а) иска акционера к корпорации о запрещении совершения действия или передачи недвижимого или движимого имущества корпорации или корпорацией; б) иска корпорации, независимо от того, действует корпорация непосредственно или через управляющего, или доверительного собственника, или любого другого законного представителя, или через акционера, к должностному лицу или бывшим служащим и директорам корпорации; в) иска генерального аттор-нея о прекращении корпорации, а также о запрещении корпорации совершать недозволенные сделки (ст. 7).

Законодательство и практика в настоящее время исходят из признания дееспособности юридического лица, но формы и методы признания неодинаковы. Наиболее четкое законодательное признание дееспособности юридических лиц содержится в ШГК, ст. 54 которого предусматривает, что юридические лица дееспособны с момента образования необходимых по закону или уставу органов. Органы выражают волю юридического лица. Они обязывают юридическое лицо как заключением юридических сделок, так и любой другой своей деятельностью (ст. 55), то есть юридическое лицо несет как договорную, так и внедоговорную ответственность за действия лиц, составляющих его орган. Законодательное признание дееспособности юридических лиц отсутствует в гражданском уложении ФРГ. Более того, § 26 ГГУ предусматривает, что правление союза занимает положение законного представителя, объем полномочий которого по отношению к третьим лицам по уставу может быть ограничен. Квалификация правления как законного представителя союза подкреплена постановлением § 30 ГГУ, предусматривающего право союза на назначение наряду с правлением особых представителей. Указанные постановления находятся в явном противоречии с постановлением § 31, возлагающего на союз ответственность за убытки, причиненные правлением, членом правления или другим уполномоченным, согласно уставу, представителем при исполнении возложенных на них обязанностей. Следует иметь в виду, что постановление § 31 применяется и по отношению к юридическим лицам публичного права.

В настоящее время и в доктрине, и в практике правление квалифицируется не как представитель, а как орган, обладающий фактически неограниченными полномочиями на представительство союза вовне.

Право Англии и США исходит из того, что юридическое лицо как искусственный субъект права недееспособно.

По английскому праву управление корпорацией, поскольку устав или обычай с незапамятных времен не предусматривает иного, осуществляется всеми ее членами в составе общего собрания. Что касается компаний, то есть наиболее распространенных видов юридических лиц в Англии, то присвоенная им правоспособность осуществляется директорами. Директора действуют в качестве агентов компании. Отношения между компанией и директорами — это отношения между принципалом и агентом. Если директора заключают договоры от имени компании, то права и обязанности из таких договоров возникают для компании. Если директора заключают договоры от своего имени, но фактически в интересах компании, то другая сторона договора, раскрыв истинное положение, вправе предъявить иск к компании как нераскрытому принципалу по договору.

Компания несет ответственность за недозволенные действия директоров, совершенные в процессе выполнения возложенных на них обязанностей, подобно любому принципалу.

В судебной практике привлекаются к ответственности корпорации и за такие деликты их должностных лиц, необходимой предпосылкой ответственности за которые, согласно действующему законодательству, является личная вина причинителя. Такая практика означает фактическое признание того, что действия должностного лица рассматриваются как действия корпорации, вина такого лица — как вина корпорации.