КРИМИНОЛОГИЯ

Изучение конкретных преступлений и долинквентных действий. Как формируется преступная психология

Изучение конкретных преступлений и долинквентных действий проводилось на различных уровнях и в самых различных аспектах: социологическом, психологическом, психиатрическом и автобиографическом. Хили, например, начал изучать отдельные дела в 1909 г. в чикагском суде для несовершеннолетних, а затем продолжал заниматься этими вопросами, будучи директором Бейкеровского центра в Бостоне. В 1915 г. он опубликовал свою первую работу, посвященную делинквентам. Хили особенно подчеркивал значение свойственных им особенностей: чувство неудовлетворенности, резкие реакции на факторы окружения, юношеская неустойчивость и импульсивность, эмоциональные расстройства, навязчивые образы, тревожность, подавленные состояния, антисоциальные чувства, психические особенности или отклонения, а также умственная отсталость. В другой работе, написанной совместно со своей супругой, Хили утверждал, что для более глубокого понимания делинквентности необходимо изучение семейных условий, процесса развития, окружающей обстановки, а также проведение психологических, медицинских и психиатрических исследований.

Первым социологом, проявившим большой интерес к изучению конкретных случаев делинквентности, был представитель Чикагской школы Клиффорд Р. Шоу, в 1930 г. опубликовавший работу о результатах обследования молодых людей, злоупотреблявших алкоголем. Впоследствии совместно с коллегой он написал еще одну работу, в основе которой лежали беседы с теми, кто был "не в ладах" с законом. Шоу пришел к заключению, что членство в преступной шайке чаще всего продолжается около 3 лет и что столько же длится "делинквентная карьера". В 1938 г. Шоу опубликовал результаты изучения отдельных дел, свидетельствующие о том, что родные братья обычно совершают однотипные преступления и что это, очевидно, обусловлено обстановкой в семье.

Шелдон и Элеонора Глюк изучили 500 преступных карьер и обнаружили, что родители преступников обычно имеют низкий социально-экономический статус. Такие же выводы были сделаны из обследования 500 женщин-делинквентов и 1000 несовершеннолетних делинквентов*, проводившегося каждые 5 лет в течение 15 лет. Обследование 510 человек, освобожденных в 1921- 1922 гг. из Массачусетского реформатория, показало, что в течение первых 5 лет после освобождения почти 80% освобожденных вновь становились на преступный путь. Из 418 мужчин, судьбы которых можно было проследить за пятнадцатилетний период, 135, или 32,3%, продолжали совершать серьезные преступления, а 21 человек, или 5%, через 10 лет после освобождения прекратили преступную деятельность, но спустя некоторое время снова вернулись к ней.

Приблизительно 22% освобожденных больше уже не вступали в конфликт с законом, а остальные (около 60%) продолжали совершать менее серьезные правонарушения.

Данные, собранные о 761 делинквенте из Пассаика, штат Нью-Джерси, показали, что профессиональный уровень отцов этих подростков был значительно ниже, чем профессиональный уровень жителей города в среднем. Судя по словам этих делинквентов, только 26% из них редко ходили в церковь, а 54% регулярно посещали ее. Все обследованные Кварацеусом делинквенты из Пассаика плохо учились в начальной школе, и большинство из них не дошло до средней школы.

Преступники, не причастные к организованной преступности, но посвятившие свою жизнь совершению таких преступлений, как взломы сейфов, ограбление банков, берглэри, кражи из отелей, мошенничество, учатся своему ремеслу, как и все другие, специалисты. Они гордятся своим искусством справляться с самыми надежными сейфами и с электронной сигнализацией, манипулировать со счетами и правилами получения кредита. Некоторые из них, например самогонщики, рассматривают возможность попасть в тюрьму как профессиональный риск, окупающийся доходами от бизнеса, которым они занимаются.

О многом говорят автобиографии самих заключенных. Одной из первых и наиболее известных работ такого рода является книга Виктора Нельсона, в которой он дает интересное и довольно точное описание тюрьмы конца 20-х - начала 30-х гг.* Хотя описание тюремного быта имеет, скорее, развлекательный характер, рассказ о социальном взаимодействии между самими заключенными и между заключенными и охраной рисует картину таких страшных лишений и эксплуатации, которые не могут не сказываться на всей дальнейшей жизни человека. Бернс, отбывавший в эти же годы наказание в другой части страны, пишет о скованных общей цепью каторжниках, работающих на строительстве дорог в штате Джорджия Американцы узнали из его книги о таких ужасах, которые затмили существующую на Юге систему сдачи за ключенных внаем. Бернсу удалось бежать с каторги и поселиться в Нью-Джерси, где власти взяли его под защиту и отказались вернуть в Джорджию, ссылаясь на то, что не хотят нарушать положение 8-й поправки к конституции США о недопустимости "жесткого и необычного наказания". Книга Бернса напоминает книгу Пауэлла о трудовом лагере для впервые осужденных в Лив-Оуке, штат Флорида. Пауэлл был начальником этого лагеря и рассказал об отношениях, существующих между начальником, заключенными, соседними жителями, а так же компанией, нанявшей заключенных на работу; он показал, какое глубокое воздействие оказывает эта система на включенных в нее людей.

Пожалуй, лучшим автобиографическим произведением является книга Тома Раньона, приговоренного в штате Айова к пожизненному заключению и умершего в тюрьме от сердечного приступа в начале 60-х гг. Это преисполненный горечи рассказ о том, как развивалась преступная карьера автора, включавшая разбой, убийство, побег и другие преступления. Но еще более горьким было его описание того, как формируется "преступная психология",- процесса институционализации, или "призонизации", о котором говорил Клеммер. Вошедшая в "Криминологию" Колдуэлла глава из книги Раньона, посвященная описанию тюремной жизни, также представляет в этом плане несомненный интерес. Слово "уважение", говорит Раньон,- самое важное в мире слово, и его смысл не должен меняться в зависимости от того, о ком идет речь. Если бы у него была возможность, продолжает Раньон, он бы создал систему, в которой справедливость могла бы постоять за себя.

Многие конкретные случаи совершения преступлений изучались психиатрами. Одной из ранних и наиболее значительных работ в этой области явилась вышедшая в 1939 г. "Психопатология преступности: изучение конкретных дел" в 4 томах, автором которой был Бенджамен Карпмэн. В 1944 г. была опубликована получившая широкую известность работа Роберта Линднера, клинического психолога, придерживающегося психоаналитической ориентации. Есть много и других исследований в области психиатрии, посвященных конкретным случаям преступного поведения.

Использование автобиографического материала консультантами тюрем является довольно обычным. У заключенных, как правило, много свободного времени. Консультант может дать заключенному задание написать автобиографию. Используя ее как основу для вопросов и предположений, и консультант, и преступник начинают лучше понимать отдельные моменты преступной жизни и карьеры. Иногда заключенные обмениваются автобиографиями и критикуют друг друга. Автобиографии особенно полезны для групповых занятий, когда один человек перед всей группой излагает историю своей жизни, а группа обсуждает ее в течение одного-двух вечеров.

Изучение конкретных преступлений позволяет выявить множество факторов, влияющих на преступную карьеру. Это также дает возможность строить модели развития личности и готовности индивида реагировать на внезапный стресс. Специалисты по психологии развития считают, что основная система реагирования на стресс складывается к тому времени, когда ребенок впервые идет в школу. Эта система совершенствуется и несколько модифицируется по мере накопления жизненного опыта и изменения поведения. Во всяком случае, формирование структуры личности происходит в границах, определенных наследственными факторами (физиологическими особенностями и в известной степени умственными способностями), окружением, семьей, а также множеством других факторов. Сами заключенные склонны считать свое поведение в основном продуктом окружающей среды.

Методу изучения конкретных преступлении свойствен тот недостаток, что, во-первых, объяснение каждого случая зависит от ориентации и предубеждений исследователя, а во-вторых, такое изучение чаще всего проводится сотрудниками органов, работающих с преступниками, а их, естественно, больше интересуют вопросы непосредственного воздействия на делинквентность, нежели ее причины.

Анализ взглядов таких специалистов, как социологи, психологи, психиатры и другие исследователи, позволяет прийти к заключению, что главным они считают условия, создающие предрасположенность индивида к совершению преступления: нищету, жизнь в городских трущобах или гетто и другие общие факторы, под воздействием которых он находился в течение длительного времени. Что касается самих преступников, то они, как правило, склонны главную роль приписывать более непосредственным причинам и событиям. И тот факт, что профессионалы и ученые первостепенное значение придают предрасполагающим, а преступники - ускоряющим факторам, иногда затрудняет взаимопонимание между сотрудниками системы уголовной юстиции и преступниками.

Автобиографический материал дает возможность преступнику с помощью консультаций специалиста по терапии или социальной работе взглянуть другими глазами на свое прошлое. Воссоздание событий и отдельных инцидентов часто позволяет ему по-другому воспринимать мир, понимая, что в действительности он не был "отвергнутым", что его негативное представление о самом себе не соответствует действительности, что можно по-иному оценитъ ту роль которую играли в его жизни те или иные люди. Способность преступника к социальной адаптации основанная на реалистической оценке событий прошлого, может существенно повлиять на его мировоззрение и поведение в будущем.