КРИМИНОЛОГИЯ

Объяснение преступности и девиантного поведения индивидов и групп

Теории, основные понятия и практика

Теория - это общая формулировка объяснения преступного поведения, имеющая больше подтверждений, чем просто гипотеза, но не могущая считаться законом. Основные понятия, вытекающие из теории, являются связующими звеньями между теорией и практикой и могут быть использованы как единицы анализа при проведении исследований и для оценки. Практика есть применение теории. Например, моралистическая теория квакеров, основавших в 1790 г. пенитенциарий, состояла, по существу, в том, что порочные или аморальные люди могут дурно влиять на других людей, делая их аморальными, что в свою очередь приводит к преступлениям. Основным понятием здесь является аморальное влияние. Для хорошей практики нужна хорошая теория, а хорошая теория порождается хорошей практикой.

Несмотря на то что многие практические работники системы уголовной юстиции выполняют свои обязанности, не зная лежащих в основе практики теоретических положений, а многие криминологи-теоретики не могут воплотить свои теоретические формулы в практику, для глубокого понимания преступного поведения и системы уголовной юстиции связь между теорией и практикой необходима. Это позволяет практическому работнику понять, почему он действует именно так, а не иначе, а теоретику дает представление о применении его теории на практике.

Применение теории на практике

Преступность - настолько сложное явление, что трудно проверить и оценить какую-либо одну теорию или небольшую группу теорий с помощью исследования, в котором бы контролировались все необходимые переменные. Между исследователями и клиницистами существуют известные разногласия, так как социологи и психологи-экспериментаторы требуют проведения глубоких исследований, а психиатры, психологи-клиницисты и социальные работники стоят на более прагматических позициях.

Существующее различие во взглядах может быть проиллюстрировано заявлениями двух крупных специалистов: социолога и психиатра. Социолог сказал, что "применение мер воздействия без проведения соответствующих исследований - это знахарство". А психиатр, занимающийся электрошоковой терапией, на вопрос автора этой работы о действии электрошока ответил: "Мы не знаем, как он действует. Мы внаем только, что он действует. Может быть, лет через сто исследователи и выяснят, как и почему электрошок воздействует на человека. А сегодня мы пользуемся им, и с большим успехом".

Это расхождение во взглядах лежит в основе многих разногласий в сфере уголовной юстиции. Мы уже говорили о шкале прогнозирования делинквентности, составленной супругами Глюк, которая подверглась критике со стороны исследователей за слабую методологическую основу и которая тем не менее применяется на практике Комитетом по делам молодежи в Нью-Йорке. Эта проблема, очевидно, будет существовать еще долго, и ученые-исследователи будут искать эмпирические доказательства своих теорий, а практики-клиницисты отыскивать, иногда даже методом проб и ошибок, "то, что действует". Вероятно, эти две позиции никогда не удастся согласовать полностью. По-видимому, они обе нужны. Вся история инноваций и прогресса показывает, что клиницисты и практики находили новые решения, а исследователи оценивали их.

Ферракути и Вульфгэнг попытались найти способ интеграции клинического и социологического подходов и обнаружили, что сделать это трудно. Сравнение оценок, которые даются в рамках клинического подхода, со статистическими прогнозами обнаруживает множество нерешенных вопросов. При наличии данных всегда легче давать статистические оценки, но, поскольку человеческое поведение связано со множеством неконтролируемых переменных, статистический подход просто неадекватен, как это наглядно демонстрирует официальная статистика преступности. С другой стороны, надежность клинических оценок зиждется на компетентности того, кто оценивает, и опыт показывает, что эти оценки не всегда достаточно надежны. Кроме того, программы контроля за преступностью и борьбы с ней не могут базироваться только на какой-либо одной теории.

Президентская комиссия по исполнению закона и отправлению правосудия выделила следующие модели теорий и программ:

1. Регулятивная модель: цели исправления достигаются в основном мерами контроля за индивидами - выявлением преступлений, арестом, судебным разбирательством и наказанием.

2. Психогенная модель: преступник - это человек с эмоциональными расстройствами, нуждающийся в индивидуальной терапии.

3. Социогенная модель: преступность и преступное поведение есть следствие комплексного действия таких социологических факторов, как социальная дезорганизация, конфликт культур, несинхронность в развитии культуры, расстройство личности и социальное отчуждение. Основным положением такого подхода является мысль о том, что определенные преступления и формы делинквентности - это симптомы дезорганизации общины, особенно в тех случаях, когда человек лишается самых основных благ, определяющих законопослушное поведение,- таких, как образование, профессиональная подготовка и работа.

Большинство теорий соответствуют той или иной модели. Контрольная, или регулятивная, модель наряду с правовыми мерами включает модификацию поведения, реальную терапию, давление группы равных и другие подобные методы. Психогенная модель включает различные формы лечения, социальную работу, консультирование. Социогенная модель включает программы расширения социальных возможностей, изменения окружающей среды, перестройки городских поселений, повышения благосостояния. При изучении преступности традиционно ориентированные социологи исследуют специфический набор переменных, таких, как особенности городской и сельской местности, делинквентные районы, раса, социально-экономические слои и социально-экономические условия, возраст, пол, национальность, семейное положение преступника, образование шаек несовершеннолетних делинквентов и другие социальные и демографические факторы. Очевидно, что для познания преступности и борьбы с ней необходимо сочетать различные подходы.

Преступное поведение - это не заболевание, при лечении которого нужны белые халаты, резиновые перчатки и стерильность. Его нельзя также рассматривать как изолированное явление "здесь и сейчас", лишенное социальной и эмоциональной основы. Преступное поведение-это отклонение от социальных стандартов и ожиданий, которое причиняет вред обществу или оскорбляет чувства других. Преступное поведение включает широкий круг деяний - от проступка, когда индивид эпизодически и, быть может, случайно переходит границы дозволенного, до деятельности "опасных преступников", которые всю свою жизнь убивают и грабят людей. Никакая научная дисциплина, взятая в отдельности, не может дать объяснение преступного поведения, но большинство дисциплин вместе вносят в поиски этого объяснения существенный вклад. Для решения проблемы преступности - явления, которое как таковое определяется социальными и этическими ожиданиями и с которым связано применение санкций, обеспечиваемых политической властью, - должна быть использована вся совокупность знаний о человеке. Такое социально-политическое явление, как преступность, не может быть полностью объяснено с позиций медицинского, социологического, психологического, психоаналитического либо с позиций какого-либо другого подхода, взятого отдельно.

Социология рассматривается как наука, носящая этноцентрический характер. Клайнард подверг критике американские социологические теории в сфере криминологической науки за то, что они ограничиваются изучением только одного, а именно американского, общества. Некоторые ученые-криминологи, возражая против господства социологии в теоретической криминологии, указывают, что такие дисциплины, как психология, психиатрия, правоведение, педагогика, социальная работа и другие, вносят большой вклад в междисциплинарные исследования и практику.

Кроме того, разногласия между различными теориями и подходами фактически затрудняют борьбу с преступностью. Люди, совершившие преступление, склонны считать причинами своей преступной, деятельности те события и факторы, которые непосредственно связаны с правонарушением, в то время как теоретики рассматривают преступление как результат действия множества достаточно

Отдаленных из тех, кто в прошлом совершал преступления - человек, отбывавший в течение 16 лет наказание по трем приговорам в крупнейших тюрьмах Среднего Запада, а затем изучавший криминологию в университете,- заявил, что все эти криминологические теории "еще более смешны, чем воскресные комиксы!".

Клиницист, возглавляющий центр некарательного воздействия при Массачусетском исправительном учреждении, писал, что терминология, используемая теоретиками,- "это обманчивые правдоподобные обобщения, столь же поверхностные, сколь неточные. Довольно трудно что-то делать, не избавившись от претенциозности...". В системе уголовной юстиции должны работать люди, ориентированные на общество, что позволяет им правильно строить отношения с другими. Знание законов человеческого поведения и существующих социальных проблем повышает эффективность их усилий. В процессе перевоспитания преступника большую роль играет установление контактов между ним и сотрудником. Клинический опыт показывает, что лишь немногие специалисты могут с одинаковым успехом работать с любым пациентом; вряд ли кому-нибудь удастся одному эффективно использовать все многообразные методы воздействия, предназначенные для различных типов преступников.

Существует опасность, что практический работник, став приверженцем какой-либо одной теории или подхода и отвергнув все другие теории и подходы, будет иметь в качестве системы отсчета только один параметр или континуум. При этом он сможет эффективно работать лишь с теми немногими преступниками, к кому действительно подходит данный метод, и в большинстве случаев его деятельность не даст положительных результатов. В основе человеческого поведения, в том числе и преступного, лежит не какое-либо одно побуждение и нe какой-либо один фактор, а множество побуждений и факторов, которые могут, по-разному, сочетаться. И хотя при сходных обстоятельствах могут наблюдаться сходные тенденции, эмоциональная динамика, мотивирующая поведение, находится в тесной взаимосвязи с индивидуальной для каждого человека совокупностью проблем.

Совершенно очевидно, что ни одна дисциплина - социология, психология, психиатрия, теология, экономика и т. д.- не может дать всеохватывающую теорию, объясняющую преступность и девиантное поведение индивидов и групп. Как дисциплина, внесшая наибольший вклад в криминологические исследования, социология выполняет логическую функцию сведения воедино данных многих других дисциплин, чтобы углубить понимание такой серьезной социальной проблемы, как преступность. Будучи основными агентами социального контроля, юристы и суды, а также духовенство должны помочь установлению равновесия между индивидом и его обществом и свести к минимуму конфликты и трения. Психиатрия, клиническая психология и социальная работа, которые внесли наибольший вклад в объяснение индивидуального девиантного поведения, обязаны еще очень много сделать в плане профессиональной помощи полицейским, персоналу исправительных учреждений и другим лицам, работающим с правонарушителями и делинквентами.

Существующее положение хорошо обрисовано Герхардом О. У. Мюллером, который сказал: "Разве мы не внаем, что это социальное животное, именуемое человеком, может выжить сообща о другими в таких условиях, в каких в одиночку выжить нельзя? Слепой, глухой и немой вполне могут просуществовать, если объединятся вместе. Слепая уголовная юстиция, глухая судебная психиатрия и немая социологическая криминология вместе могут не только выжить, но и облегчить участь рода человеческого".