ПАЛЕОНТОЛОГИЯ

Когда лишенная костей родила первого, обладающего костями. Пирит, замещение молекул минералом. Криптозой

ВРЕМЯ «НЕВИДИМОК»

Честно говоря, палеонтологам сейчас приходится очень трудно. Ведь почти все знания об организмах прошлого они получили, изучая их скелеты. Скелеты — это известковые веточки кораллов и раковины моллюсков, это хитиновые панцири раков и насекомых, фосфатные кости животных, кремневые иголки губок. Ну что между ними общего? Только то, что они твердые. Казалось бы, никакой связи между разными скелетами быть не может и появляться они должны в строгом порядке систематического старшинства.

Сначала раковинки одноклеточных — амеб и корненожек. Потом скелеты губок, потом кишечнополостных и так далее. Так думали все. И вдруг оглушительный взрыв очередной палеонтологической «бомбы»: все разновидности скелета появились сразу. В один геологический век — 570 миллионов лет назад.

Вот почему так поражает вопрос древней «Ригведы»: «Когда лишенная костей родила первого, обладающего костями?» Сегодня уже ясно, что вопрос этот имеет смысл: известен ответ. И известно, что за ответом кроется загадка одного из важнейших событий в истории Земли — «великой скелетной революции». Это событие делит историю Земли на две очень неравные части: эпоху «видимой жизни» — фанерозой, который начался 570 миллионов лет назад и продолжается ныне, и эпоху «скрытой жизни», или криптозой, который закончился 570 миллионов лет назад, а начался 4 миллиарда 250 миллионов лет назад. 6/7 истории Жизни приходится на темные века криптозоя. И только сейчас удалось выяснить кое-какие тайны этих «темных веков» и познакомиться с некоторыми «невидимками».

Как же все-таки удалось их разглядеть?

Однажды шахтеры расчищали засыпанную штольню в старом, давно заброшенном руднике. Скрипели лопаты. Мелькали в пыли шахтерские лампы. Вдруг звякнул обо что-то металл, и легла тишина, и каждый услышал стук собственного сердца: из-под завала торчала рука. Тусклым золотом мерцали скрюченные пальцы, и золотым был грубый сермяжный рукав, задев который зазвенела лопата.

Шахтеры угрюмо сняли шапки. Они знали: перед ними останки горняка, погибшего под обвалом. Минерал пирит полностью заменил все, каждую нитку холщовой одежды, каждую выпуклость сыромятного ремня, каждый волос на голове… Пирит способен создавать идеально точные копии мягких тканей: четыреста миллионов лет пролежала в земле пиритовая отливка древнего червя-полихеты, но и сейчас на нем видна каждая щетинка. Находят копии-отливки даже медуз — казалось бы, совсем уж «бестелесных» существ.

Пирит — не единственный и даже не лучший минерал, который использует природа для изготовления копий. Соединения кремния, как выяснилось, могут снять точную копию даже с молекулы органического вещества. Рассмотреть такую копию, или, как говорят биологи, «реплику на молекулярном уровне», можно только в электронный микроскоп.

Эти особенности кремния и помогли палеонтологам заглянуть в скрытую жизнь криптозоя. Сделать это оказалось очень непросто. Силы природы слишком долго работали над уничтожением старых архивов. Слишком редко возникали условия, при которых могли окаменеть «невидимки». Слишком малы оказались сами «невидимки». В породе трехмиллиардной давности найдены одни из самых древних клеток длиною 0,7 и шириной 0,2 микрона. Выделить и изучить такие пылинки — дело чрезвычайно трудоемкое. Породу приходится растворять в плавиковой кислоте. Приходится применять сложную технику. Но игра стоит свеч. Ведь в «темных веках» криптозоя произошло самое главное: появились живые существа, появились клеточные формы. Царство животных отделилось от царства растений, и, наконец, возникли многоклеточные существа.

На все это понадобилось примерно 3,5 миллиарда лет.