ПАЛЕОНТОЛОГИЯ

ПОСЛЕДНИЕ ВЕРСТЫ ЭВОЛЮЦИИ. Древние приматы. Происхождение человека

В прошлых главах речь шла о млекопитающих и о том, как они жили на Земле после внезапного упадка рептилий в конце мезозоя. Как одни из них «приобрели» крепкие длинные ноги, другие — когти и зубы, некоторые ушли в воду, а кое-кто, как, например, летучие мыши, поднялся в воздух. Одни остались маленькими, другие, напротив, стали гигантами.

 Но были среди них и те, которые ростом, копытами и клыками похвастаться не могли. А потому единственным их прибежищем в стремительно развивавшейся жизни оставался лес. И не просто жизнь в лесу была им уготована, а жизнь на деревьях, в густых кронах, в малодоступном для хищника этаже. Конечно, речь идет о потомках древних лазающих насекомоядных — о приматах. С них начинается история общего предка обезьян и человека.

Жизнь на деревьях приучила приматов не слишком разбираться в еде. В основном, им приходилось довольствоваться плодами, орехами, ягодами и почками. Но они не брезговали и птичьими яйцами, ящерицами, да и маленькими птичками, если удавалось их изловить.

И как результат неразборчивости, предки наши передали нам в наследство зубы, которыми сегодня с одинаковой легкостью можно справляться и с растительной, и с животной пищей.

Но не только зубы оставили в наследство нам и обезьянам древние приматы. Жизнь на деревьях требовала от них большой ловкости. Поэтому приматы «научились» крепко схватывать предметы. Схватывать пальцами рук и ног. За долгие миллионы лет пальцы приматов становились все подвижнее, а большие пальцы стопы и кисти приобрели еще и самостоятельную подвижность.

Они даже смогли противопоставляться другим пальцам. Это позволило приматам цепко хвататься за ветви деревьев. Именно в это время и сложилась рука. Рука, которая могла свободно двигаться во всех направлениях, — так удачно был «сконструирован» ее плечевой сустав. Тогда же появилась и нога, уже отличавшаяся от руки. На это ушел весь палеогеновый период — 40 миллионов лет.

Наибольшего отличия руки и ноги достигли у человека. Большой палец стопы человека совсем не противопоставляется другим пальцам. Особенность эта возникла в связи с переходом к прямохождению.

Одновременно у приматов увеличивается в размерах головной мозг и развивается острое зрение. Время шло, и некоторые приматы уже не пользовались хвостом, чтобы прочнее зацепиться за ветку. Так появились древесные бесхвостые приматы.

Но жизнь приготовила им сюрприз. Леса стали редеть. Это было настоящим испытанием для приматов. Одни из них поспешили к югу, туда, где леса стояли густо. Другие отважились спуститься на землю. Потомки их — гориллы и шимпанзе — живут и сегодня. Мы тоже потомки этих древних приматов.

Осязание . Стоит вспомнить, что у нашей руки, кроме хватательной функции, есть еще и осязательная. Осязание, как источник информации, развилось, именно у приматов. Не только человек, но и все обезьяны пальцами могут ощупать интересующий их предмет.

Приматы научились хватать. Рука срывает плод и подносит ко рту. Таким образом, голова животного уже не тянется за пищей. Удлиненная нижняя челюсть становится ненужной.

Постепенно уменьшается количество зубов, а сложность их строения возрастает. У человека клыки небольшие, а вот у непосредственных его предков они были развиты сильное.

Обоняние.  У общих предков всех млекопитающих — насекомоядных — прекрасное обоняние. Длинный нос ископаемых млекопитающих мелового периода ясно указывает на это. Первые звери жили в мире запахов, которые играли громадную роль в их жизни, особенно когда речь шла о спасении или розысках пищи. Но приматам, поселившимся на деревьях, острое обоняние оказалось ни к чему. Обратите внимание, как поводит носом собака, улавливая неведомые нам запахи, или как подвижен всегда мокрый нос ежа. Потеряй еж обоняние — он умрет с голоду. Если такое несчастье случится с собакой, судьба ее тоже станет трагичной, потому что в природе ей грозила бы голодная смерть.

А теперь потрогайте свой нос. Он сухой и неподвижный. А главное — мы с вами «потеряли» ринарий — богатую желёзками кожицу на верхней губе, которая у всех остальных наземных млекопитающих соединяет ноздри со слизистой оболочкой губы, и потому мир запахов для нас обеднен.

Зрение.  У всех приматов зрение стало острее. И это понятно: хочешь прыгать и не падать с деревьев — имей хороший глазомер. Поэтому у приматов увеличиваются глаза. Положение их меняется. Они перемещаются с боковой поверхности черепа на переднюю.

У первых млекопитающих глаза расположены сбоку и поля зрения их не перекрываются. Особенность эта сохранилась из приматов только у лемуров. У высших же зрительные оси параллельны, поэтому поля зрения перекрываются, и возникает стереоскопический эффект. Именно стереоскопичность зрения помогает обезьяне не промахнуться, когда она совершает свои головокружительные прыжки в кронах деревьев.

Мозг.  Заметьте, что так уверенно, как человек, на двух ногах не ходит ни одно млекопитающее. И ведь нельзя сказать, что ступни ног — такая уж обширная и массивная опора для нашего крупного и тяжелого тела. К тому же оно уж слишком вытянуто вверх. И все же мы уверенно ходим и бегаем. Происходит это потому, что у нас хорошо развито чувство равновесия. Это тоже наследие давних древесных предков.

Да, много необходимых особенностей приобрели приматы еще на весьма ранней стадии своего становления! Но этими новыми особенностями, новыми приспособлениями нужно было управлять. Мы знаем, что сложной системой управления ведает головной мозг. У приматов он начал усложняться и увеличиваться в размерах.

Попробуем понять, чем отличается головной мозг сегодняшних кошек и собак от головного мозга приматов? К примеру, если у собаки или кошки удалить кору головного мозга, то, несмотря на это, животное сможет ходить почти так же, как и неоперированное. Если проделать ту же операцию у обезьяны, дело кончится полным или частичным параличом.

Череп.  Достижения приматов не могли не сказаться и на строении их черепа. Приматы научились сидеть — и череп располагается под небольшим углом к позвоночнику, а его лицевая часть смещается ниже мозговой. Увеличивается объем мозга. Это приводит к увеличению лобной, теменных и затылочных костей, а значит, и всего черепа.

ИЗ ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕКА

«За последние несколько лет поиски свидетельств происхождения человека принесли так много открытий, что фактически все существующие ныне учебники безнадежно устарели» — так написал в одной из последних своих работ незадолго до смерти Луис Лики — величайший антрополог двадцатого столетия, один из тех, кому всю жизнь не давал покоя вопрос, откуда мы все родом и кто наши древнейшие предки.

Находки последних лет разрушили представление о том, что человечество вместе со своими непосредственными предками насчитывает что-то около двух миллионов лет.

Мы говорим «люди», «предки людей», называем их ученым словом «гоминиды». А с какого времени все-таки живет именно человек? Где та грань, которая отделяет его от обезьяны? И как следствие этих вопросов: до какого же времени простираются владения палеонтологов и где та граница, с которой начинаются владения антропологов и археологов, людей, изучающих историю человечества и его материальную культуру? Вопрос этот очень не прост, хотя в общих чертах ответить на него можно.

С тех пор как наш далекий предок начал создавать орудия труда, он стал человеком. Есть орудия труда — человек. Нет — еще не человек. Этой точки зрения придерживается и крупнейший авторитет в области изучения каменных орудий Мэри Лики.

«…Я считаю, — говорит она, — что критерий «человеческого» должен опираться на выявление систематического изготовления орудий, а не на строение той или иной окаменелости.

Предки человека должны были неизбежно пройти от стадии, когда не существовало самого понятия орудия, к стадии, когда естественные предметы начали использоваться для различных целей, а затем к стадии, когда естественные предметы приспосабливались для конкретной цели с помощью рук или зубов. И наконец, одно орудие было использовано для изготовления другого — отбойник, чтобы изготовить режущее орудие. С моей точки зрения, вот это и есть та стадия, к которой можно приложить определение «человек».

Мы не станем углубляться в проблемы, волнующие антропологов и археологов, и не будем рассказывать об их находках, проливших свет на путь становления современного человека. Об этом написаны хорошие книги: «Если раскопать холм» А. Варшавского, «Ищу предка» Н. Эйдельмана, «Охотники за черепами» и «Поиски предков Адама» В. Ларичева, «Недостающее звено» Мейтленд Иди. Но упомянуть о находках древнейших предков человека мы все-таки должны. Потому что именно из-за находок этих гоминид и возникла проблема, взволновавшая и палеонтологов и геологов нашего столетия. Речь идет о проблеме пересмотра границы четвертичного периода.