ПРАВО НОВОГО ВРЕМЕНИ 1800-1914 года

Принципы нет преступления без закона и нет наказания без закона

Техника описаний преступлений в начале XIX в., была еще казуистической. При корректном следовании принципам "нет преступления без закона" и "нет наказания без закона" надо было попытаться предусмотреть и описать все деяния, которые следует наказывать, т. е. это приводило к еще более усложненной и обстоятельной казуистике. В качестве примера можно назвать Code Pinal (Уголовный кодекс).

В шведском праве имеется особо наглядный пример в уголовном законе 1864 г. В него входят, например, положения о кражах и их наказаниях с такой степенью детализации путем перечисления множества возможных обстоятельств, что закон производит чуть ли не смешное впечатление. Естественно, это же относится к его образцу, проекту уголовного закона комитета 1832 г. Но в обоих случаях это считалось юристами того времени в высшей степени естественным и правильным. Поэтому никто не протестовал против перечислений, в частности подобного вида (уголовный закон 1864 г., гл. 20, § 9):

"Если кто-то с умыслом украл,

1)        с насилием со стены, пола, потолка, ставни, окна, входной двери, ворот, замка или через ограду вторгся во двор, дом, комнату или судно; или

2)        посредством перелезания через стену, ворота или потолок или путем вползания через отверстия, дымоход или другую не предназначенную для входа щель, или и посредством использования отмычки или фальшивого ключа обеспечил себе вход во двор, дом, комнату или судно; или

3)        с насилием или хитростью открыл шкаф, сундук, ларец или другую закрытую вещь, которая была закрыта замком, опечатана или закрыта любым иным способом, чтобы ее нельзя было открыть; приговаривается, если похищения не произошло, за взлом к принудительным работам на срок до шести месяцев".

Эта техника написания законов, которая стала следствием стремлений обеспечения правосудия, еще в конце XIX в. была характерна для уголовных законов западноевропейских стран, что тем самым, однако, вряд ли сделала их более доступными и более понятными для широкой общественности. Таким образом, значительным шагом вперед в области юридической техники стало развитие в начале XX в. так называемой синтетической техники, характерной для современных уголовных законов, например, в разделе о преступлениях в шведском кодексе.

При ближайшем рассмотрении эта синтетическая техника является ничем иным, как средством упрощения текста законов благодаря обобщающему способу написания. Характерно, что в такой же степени возросло самостоятельное влияние судей, что было естественно с тех пор, как в уголовном процессе перешли к свободной оценке доказательств.

Если принятие принципов "нет преступления без закона", "нет наказания без закона" сначала привело к регрессу в юридической технике, то вклад уголовного правоведения в XVIII в., направленный иа совершенство юридической техники, привел к большим успехам.

До этого научного вклада такое понятие, как "попытка", "соучастие", "случайность преступления", "вменяемость" и т. п., которые мы сегодня воспринимаем как относящиеся к общей части уголовного права, не были выделены как специальные типы преступлений. Казуистические положения о наказании, например, попыток и соучастия, входили в рассмотрение каждого преступления. Было также естественно, что уголовное право, как и гражданское, на ранних стадиях в основном развивались благодаря практике, в результате которой новые случаи из реальной жизни подпадали под правовое регулирование.

Примерами подобной старой техники, где в уголовном праве отсутствует общая часть, являются Датский закон 1683 г. Кристина V и Шведский закон 1734 г. Первый пример переработанной и обстоятельной общей части мы находим в Allgemeines Landrecht fur die Preussischett Staaten 1794 г. В нем имеется первый раздел "Von Verbrechen und Strafen uberhaupt", который содержит именно общую часть прусского уголовного права. Она весьма обстоятельна и точна, что, как можно предположить, связано с общим стремлением прусских законодателей дать судьям как можно более надежное и детальное руководство.

Большое значение имело то, что и Code Penal содержал хорошо сформулированную общую часть с определениями и систематикой, ставшими классическими. Ведь Code Penal был непосредственно воспринят во многих странах и использован в качестве образца, например в Швеции и Норвегии.

После того, как законодатели таким способом помогли проложить дорогу более развитому уголовному праву с точки зрения юридической техники, в свою очередь, в XIX в. появилось уголовное правоведение, стоящее на высоком уровне в вопросах строгой последовательности и логичности, чему прежде всего способствовали, каждый по своему, ученые из Германии, Франции и Австрии.

Однако важнейший успех уголовного правосудия XIX в. приходился не на юридическую технику, а на нормы наказания и исполнения наказания. Что касается норм наказания, то крупнейшим успехом было сильное ограничение применения смертной казни как благодаря тому, что вынесение смертной казни заменялось на пожизненные каторжные работы, так и благодаря практике помилования. Это было результатом не рационалистических размышлений (Б^кка- риа) о недостаточном эффекте устрашения смертной казнью, а гуманной критики смертной казни времен позднего Просвещения, критики, которая в XIX в. получила все более сильную поддержку как среди всеобщего общественого мнения, так и среди юристов и привела к дальнейшему критическому изучению бесчеловечности смертной казни и ущербу для криминальной полигаки.

Однако, наибольшие успехи, вероятно, приходились на исполнение меры лишения свободы. Еще в конце XVIII в. она применялась в общих тюрьмах или учреждениях для принудительных работ, зачастую в крепостях и т. п. Во всех отношениях условия в них были ужасными. Они были печальными прежде всего потому, что служили очагом распространения преступности; создавая антиобщественные группы, более молодые люди быстро становились на путь закоренелой профессиональной преступности. Американец Джон Хоуард благодаря своим публикациям реалистических отчетов из европейских тюрем второй половины XVIII в. внес большой вклад в расчищение пути для реформ в тюремном деле и мерах лишения свободы.