ИСТОРИЯ РОССИИ 18 ВЕКА

НАРОДЫ СЕВЕРА, ПОВОЛЖЬЯ И ПРИУРАЛЬЯ. КАРЕЛИЯ. Шунгская ярмарка. Волнения крестьян Олонецких заводов

Народы Севера, Поволжья и Приуралья входили в состав Русского государства на протяжении многих веков.

В Русском централизованном государстве госсподствовал крепостник-феодал. Еще больше, чем русского крестьянина, он эксплуатировал живших в государстве трудящихся многочисленных нерусских народностей, калеча их культуру, нарочито задерживая развитие их языка и всемерно руссифицируя их.

Русские крепостники отнимали у народностей Севера, Поволжья и Приуралья их земли, переселяли на них своих крепостных из России. Многие русские трудящиеся бежали от крепостного гнета на территории, заселенные нерусскими народностями. Образование и развитие всероссийского рынка вело к тому, что все чаще пе только русские посещали те или иные народы России и поселялись среди них, но и представители нерусских народов приезжали в русские города и области, зачастую проживая там длительное время. Во второй половине XVIII в. на территории нерусских народов Российской империи жило много русских: в Башкирии они составляли около 40% населения, их было очень много в Карелии, немало и среди других народов.

Русские и нерусские трудящиеся Севера, Поволжья, Приуралья вместе работали, сообща преодолевали жизненные трудности, боролись с общими врагами — крепостниками и царизмом. В Кижском восстании, в Крестьянской войне 1773—1775 гг. вместе с русскими выступали народы Севера, Поволжья, Приуралья. В труде и борьбе народы сближались, заимствовали друг у друга производственный опыт, взаимно обогащали язык и культуру. Однако нерусские народы больше заимствовали у более развитого русского парода, чем наоборот: русское влияние все более сказывалось в их жизни и быту — в строениях, одежде, обычаях, культуре и языке.

КАРЕЛИЯ

Воссоединение западной и восточной частей Карелии и закончившийся в начале XVIII в. процесс массового переселения карел с Карельского перешейка в северные и средние районы современной нам Карелии создали благоприятные условия для объединения карельского народа в составе Русского государства Царское правительство проводило на присо единенной территории ряд мер, направленных к упрочению своей власти. С этой целью оно ввело здесь русское поместное и монастырское землевладение. Погосты Салменский, Суоярвский и др. раздавались русским дворянам в качестве поместий. Валаамский, Коневецкий и Алексаидро-Невский монастыри получили земли в Сердобольском, Импилахтинском и Суй- стамском приходах  .

В XVIII в. в этих местах весьма сказывалось русское влияние—на языке, обычаях, одежде населения. Проезжавший в начале XIX в. по Выборгской губернии асессор Абоского гофгерихта Рибендер отмечал: «Все отличалось от нашего (т. е. финского.— А. Г.): обычаи, одежда, образ мыслей, даже язык, которым говорил народ.., смешан с русскими словами... так что мы его едва понимали»  .

Население восточной части Карелии в своем подавляющем большинстве состояло из государственных крестьян. По национальному признаку это население делилось на карел, русских и вепсов. Карелы заселяли преимущественно местность, расположенную к северо-западу от Онежского озера: Лопские погосты, Шуйский погост и Карельскую треть Кижского погоста, а также Олонецкий перешеек (волости Святозерская, Сямозер екая и др.). Основным населением заонежских и присвирских погостов — Толвуйского, Выгозерского, части Кижского, Челмужского, Пудожского. Остречинского и др.— были русские. На юго-западном берегу Онежского озера, к северу от Остречинского погоста, в Шелтозерской волости жили вепсы  .

Суровые климатические и почвенные условия Карелии не благоприятствовали развитию земледелия. Хотя здесь применялся трехпольный севооборот, но недостаток удобной пахотной земли заставлял крестьян прибегать к примитивному подсечному земледелию на лесных участках. Землю пахали прямой сохой и деревянной бороной (по-карельски — астувой)  .

Из зерновых культур сеяли рожь, овес, ячмень, в южных районах в очень незначительном количестве — пшеницу . В своих наказах в Уложенную комиссию 1767 г. олонецкие крестьяне писали, что они вмешивают «в малый хлебный умолот ржаную солому и протчее от соломы остав шее охвостье»  . Академик Н. Озерецковский, путешествовавший по Карелии в 1785 г., отмечает в своем дневнике, что карелы вместо хлеба употребляют ржаную солому, которую мелко рубят сечками, сушат в печи, потом толкут в ступах и, примешав немного овсяной муки, пекут хлеб К

Из технических культур крестьяне сеяли лен и коноплю (преимущественно в Пудожском и Шальском погостах). Из огородных культур наиболее распространенной была репа, которую употребляли в свежем и сухом виде, а также для приготовления кваса. Картофель в Олонецком уезде во второй половине XVIII в. еще не был известен. Развитию скотоводства мешало отсутствие хороших пастбищ: луга, заросшие деревьями, кустарником и покрытые мхом, требовали специальной обработки. При недостатке хлеба и мяса существенное значение в питании карел имела рыба. Рыбная ловля и охота были наиболее распространенными промыслами  .

Во второй половине XVIII в. продолжало расти имущественное расслоение карельской деревни. Земельные участки большинства крестьян сокращались. В руки богатых крестьян и купцов постепенно переходили лучшие государственные пашенные земли и сенные покосы, которые они отнимали за долги или скупали, пользуясь безвыходным положением разорявшихся крестьян. Занимая у деревенских богатеев деньги и хлеб на ростовщических условиях, неимущие крестьяне попадали в положение вечных должников и принуждены были уступить участки своей пахотной земли, «лишаясь... и последнего к пропитанию средства»  . Олонецкие наказы 1767 г. обращали внимание правительства н ато, что некоторые обнищавшие крестьяне, «оставя дома свои и деревенские участки впусте, разбрелись в разные места, скитаясь между дворами»  . Официальные документы того времени отмечают, что «пожиточные крестьяне все пустые участки по себе разделили и тою землею владеют и прибыль от нее получают, а самые убогие люди и участки меньше имеют»  .

Таким образом, в карельской деревне усилился процесс обезземеления большинства крестьянского населения, с одной стороны, и сосредоточения лучших земель в руках меньшинства — с другой. Поэт Г. Р. Державин, бывший в 1784—1785 гг. олонецким губернатором, следующим образом объяснял источник обогащения зажиточных крестьян: «Малое количество зажиточных крестьян и есть причиною, что более бедных. Они, наяшв достаток подрядом или каким другим образом, раздают оный в безбожный процент, кабалят долгами почти в вечную себе работу бедных заёмщиков, а чрез то усиливаются и богатеют более, нежели где внутри России, ибо при недостатке хлеба и прочих к пропитанию нужных вещей прибегнуть не к кому, как к богачу, в ближайшем селении живущему»  .

Деревенские богатеи, если они занимались торговлей или промыслами, могли записываться в посадские люди, не оставляя своего сельского хозяйства. Еще в наказах 1767 г. олонецкие крестьяне указывали на тог факт, что меяхду ними «жительство почти в кдждых... погостах, волостях и деревнях смежно имеют олонецкие купцы на тяглах таковых же, как государственные крестьяне, деревенских участках...»

Частые неурожаи, дороговизна хлеба, необеспеченность землей для прокормления семьи и необходимость добывания денег на уплату подушной подати — все это заставляло крестьян искать средств к существованию на отхожих промыслах, получивших во второй половине XVIII в. особенно большое распространение. Карельские крестьяне искали заработка не только в пределах Карелии, но и в Петербурге, Москве, Новгороде, Риге, Выборге и других городах, где работали плотниками, столярами и каменотесами, а также занимались мелкой торговлей. Крестьяне уходили на рыбную ловлю в Финский залив, в устье Невы, где рыба имела лучший сбыт и продавалась по более высокой цене. В тех районах, где среди карельского крестьянства с давних пор были распространены домашние железные промыслы, они не потеряли своего значения и во второй половине XVIII в. Так, крестьяне Лопских погостов, а также Мунозерского конца Шуйского и Карельской трети Кижского погостов, не отрываясь от сельского хозяйства, изготовляли сыродутное железо и уклад, которые шли па местные купеческие мануфактуры и через скупщиков на ярмарки  .

Казенная металлургическая мануфактура, возникшая в начале XVIII в., не поглотила крестьянской железоделательной промышленности, но все же нанесла ей значительный ущерб, особенно в тех районах, где рудные месторождения эксплуатировались казенными заводами.

Временное свертывание казенной металлургической промышленности в Карелии после окончания Северной войны сменилось во второй половине XVIII в. новым ростом казенных предприятий. Вместе с расширением объема работ Кончезерских железоделательного и медеплавильного заводов и усилившейся эксплуатацией Воицкого золотого рудника, открытого в 1742 г., с 1748 г. возобновилась деятельность судостроительной верфи в Лодейном Поле. В 60-х годах XVIII в. началась разработка тивдийского мрамора для строившегося в Петербурге Исаакиевского собора.

Возникали новые казенные заводы: в 1751 г. построен купоросный завод при Марциальных водах; в 1755 г. закончено строительство Петровского медеплавильного завода на р. Лососинке, куда с Кончезерского завода было перенесено производство меди. В 1769 г., в связи с русско-турецкой войной, началась постройка Лижемского завода для отливки пушек. В 1774 г., после того как более тщательная геологическая разведка снова обнаружила в районе бывшего Петровского завода достаточные запасы железной руды, поблизости от него на р. Лососинке был сооружен крупный Александровский пушечный завод

Большинство кадровых мастеровых казенных заводов набиралось в принудительном порядке из приписных крестьян. Их называли «непременными вечными работниками»; многие рабочие являлись уже третьим и четвертым поколением казенных металлургических мастеровых. «Вечные работники» получали ничтожную плату: уйти с заводов по своему желанию они не могли. Исключение представлял Александровский пушечный завод, на котором, помимо 270 таких казенных мастеровых, значилось до 100 вольнонаемных. Вся работа по обеспечению казенных заводов сырьем являлась повинностью приписных крестьян близлежащих от заводов погостов  .

Наряду с расширением старых и открытием новых казенных заводов значительно возросла и частная промышленность. Начавшееся в 30—40-х годах XVIII в. строительство небольших частных железных молотовых заводов в Прионежье во второй половине века получило дальнейшее развитие. Зажиточная верхушка карельского крестьянства выделяла из своей среды новых владельцев небольших железных заводов. В 60-х годах в Карелии местные и петербургские купцы открыли чугуноплавильные и молотовые вододействующие заводы: Топорецкий и Туломозерский в Олонецком погосте, Киворецкий в Сямозерской волости, Тивдийский, Тубо- рецкий, Вичковский и др. Производственная мощность заводов была неодинакова: от 4 до 26 тыс. пудов чугуна и от 2 до 10 тыс. пудов железа в год. Заводы изготовляли также чугунную посуду, треножки, печные заслонки, заступы, уклад, сталь и т. д. Некоторые заводы, например Тивдийский, скупали уклад у местных карельских крестьян, занимавшихся железным промыслом. Заводы работали на вольный рынок; продукция вывозилась в Петербург, отпускалась за границу, частично продавалась на месте. Все работы выполнялись местными крестьянами и по вольному найму  .

В этот же период в Карелии открывались и предприятия «легкой» промышленности: стекольный завод и 5 льноочистительных «фабрик» около Пудожа, 6 салотопенных и 7 кожевенных заводов. Кроме того, в присвир- ском районе и в Олонецком погосте в 80-х годах насчитывалось 28 пильных мельниц, продукция которых шла на постройку судов, а также вывозилась в качестве строительного материала в Петербург  .

В то же время в Карелии появились и предприниматели-иностранцы. В 1763 г. в районе Петровского завода на р. Лососинке французская компания Баралл, Шаннони, Фуллон открыла мануфактуру по выработке листового железа и производству подносов, самоваров и разной хозяйственной посуды. Той же компанией в 1775 г. открыт чугуноплавильный завод в Мегорском погосте, производивший чугунную посуду, которая отправлялась для продажи в Петербург. В присвирском районе английский купец Рекс построил завод, производивший листовое железо, жесть и сталь; сырье для этого предприятия в виде железного лома доставлялось из Петербурга. Этот купец имел и пильный завод, на котором работали местные крестьяне, а их жены нанимались к тому же купцу для погрузки теса на галиоты, отправлявшиеся в Петербург

С отменой в 1754 г. внутренних таможенных пошлин происходил дальнейший рост товарного обмена между восточной частью Карелии и другими местностями империи. В наказах государственных крестьян Олонецкого уезда в Уложенную комиссию 1767 г. говорится, что посадские люди «предовольные торги и промыслы и на отъезжих ярмарках и в Санкт-Петербурге и в протчих городах лавочные товары имеют», которыми торгуют не только на внутреннем, русском рынке, но также и в иностранных государствах . Об этом же более подробно свидетельствуют и данные 80-х годов XVIII в. Из Карелии в большом количестве доставляли в Петербург главным образом строительный лес, тес, деготь, смолу. Кроме того, олонецкие купцы отправляли в столицу нитки, сено, дрова, рыбу. Пудожские купцы ежегодно вывозили в Петербург и шведскую Лапландию до 40 тыс. пудов «карельского» льна, который по своему качеству считался выше псковского; леп покупало и прионежское население для изготовления неводов. Петрозаводские купцы поставляли в столицу ивовую кору, шедшую на выделку кож, говяжье сало, соленую рыбу, дичь, меха, скупая все это по деревням. Пудожские торговые люди вывозили в Петербург стеклянную посуду, свечи, лен, полотно, парусинный холст (равендук).

Повенецкие купцы торговали солью и рыбой, которые привозились с Белого моря; в окрестностях Повепца производилась ломка белого кварцевого камня, из которого изготовлялись жернова и ступы для петербургского фарфорового завода. Из Лопских погостов в Беломорье вывозились железные листы для солеварен и проволока для рыболовных крючков, а на Тихвинскую ярмарку — уклад. Кемские купцы торговали в Архангельске продукцией морского зверобойного промысла и привозили оттуда хлеб, снабжая им Беломорье и Лопские погосты. Постоянно ощущавшийся карельским населением недостаток в хлебе возмещался ввозом его из низовых городов Поволжья водным путем, а зимой — гужом через Вологду и Каргополь. По данным 80-х годов, со всех пристаней, находившихся на Онежском и Ладожском озерах, ежегодно отправлялось до 400 судов с товарами в Петербург и другие города и 200 судов с беломорских пристаней Карелии в Архангельск, на Мурманский берег и Новую Землю  .

В Карелии два раза в год устраивались ярмарки: в Шунге, Олонце, Пудоже и при Александро-Свирском монастыре. Самой крупной из них была официально открытая в 1782 г. Шунгская ярмарка, где торговля велась еще с XVII в. 2. Сюда съезжались купцы из Москвы, Петербурга, Новгорода, Тихвина, Онеги, Архангельска, Вологды, Ярославля, Ростова, Нижнего Новгорода и т. д. Карельские и русские погосты Олонецкого края доставляли на ярмарку уклад, меха, рыбу, соль, лен, пеньку, невыделанную кожу, холстину. Приезжавшие из других районов государства купцы лривозили хлеб, сахар, выделанную кожу, сукно, парчу, штоф, бархат, шелк, позументы и другие товары. Из Швеции в большом количестве доставлялись лошади. О масштабах торговли на Шунгской ярмарке можно судить по общей стоимости привозившихся туда товаров, которая достигала 100 тыс. руб.; одни лишь товары Лопских погостов, состоявшие главным образом из пушнины и продукции железных промыслов, оценивались свыше 20 тыс. руб. На других ярмарках торговали преимущественно продуктами местных промыслов. Так, например, на ярмарку в Олонец окрестные жители привозили шкуры серобурых и чернобурых лисиц и прочие меха; на Пудожской ярмарке торговали хлебом, лыюм, рыбой, на Але- ксандро-Свирской — посудой. По сведениям на 1788 г., в пяти городах Олонецкой губернии, учрежденной в 1784 г. (Петрозаводске, Олонце, Пудоже, Повенце и Кеми), числилось 880 купцов и около 3000 мещан, в том числе до 100 ремесленников. Более 40 купцов вели в этих городах оптовую торговлю, ежегодный оборот которой составлял 94 470 руб.; лавочную торговлю вели 234 чел. с семействами, имея ежегодный оборот на сумму 63 195 руб. Через Олонецкую пограничную таможню в 1787 г. провезено товаров на 4775 руб. 3.

Приведенные выше данные свидетельствуют о том, что во второй половине XVIII в. в Карелии быстро росли товарное производство и обращение — усиливалась связь со всероссийским рынком, формировались капиталистические отношения. Среди карельского крестьянства возросла роль ростовщика, скупщика, подрядчика, в руки которых переходили лучшие земельные пахотные участки и сенные покосы от разорившихся крестьян. Таким образом, в казенной деревне отслаивалась, с одной стороны, эксплуататорская верхушка, часть которой, записываясь в «посадские люди», пополняла ряды купеческого класса, с другой — крестьянская беднота, проходившая все стадии обнищания, вплоть до полного отрыва от своего хозяйства; она поставляла наемную рабочую силу на рынок труда для растущей частной промышленности.

Вместе с тем во второй половине XVIII в. усилилась и феодально-крепостническая эксплуатация государственных крестьян Карелии. С повышением оброка росла и подушная подать. По данным генеральной табели Олонецкого наместничества на 1788 г., число крестьян казенного ведомства в Карелии составляло до 59 тыс. душ м. п.  . Большая часть их, населявшая Лопские погосты, присвирский район и восточные погосты, платила подушную подать деньгами. Кроме того, они несли различные, все возраставшие государственные повинности (подводные, дорожные), а также выделяли из своей среды целовальников, счетчиков и т. п. на провиантские, соляные и другие казенные склады.

В наиболее тяжелом положении находились крестьяне, приписанные к заводам: по третьей ревизии (1762—1767) их насчитывалось 18 970 душ. Это было население ближайших к заводам погостов Шуйского, Кижского. Толвуйского, Остречинского, части Олонецкого, Выгозерского и Святозер- ского . Здесь карелы, русские и вепсы были связаны общими повинностями по обеспечению заводов сырьем. Приписные крестьяне отрабатывали на заводских работах подушную подать и выполняли другие принудительные разверстки. Раскладка заводских работ по заготовке и доставке руды и угля производилась погостскими и волостными старостами, но деревенская верхушка, захватившая в свои руки мирское управление, сваливала всю тяжесть этой повинности иа бедноту. Отработка приписными крестьянами подушной подати на казенных заводах засчитывалась им из расчета 4—5 коп. в день, согласно «плакату» 1724 г. Казенные расценки поденного крестьянского труда оставались неизменными в течение почти полувека, в то время как хлебные цены за тот же период выросли вдвое5. Повышение денежного оброка в 1768 г. в два раза и вытекающее отсюда увеличение разверсток на заводские работы, растущие недоимки, злоупотребления заводской администрации — все это вызвало волнения среди приписных крестьян, стремившихся к замене принудительных разверсток работой по вольному найму. Первыми отказались выполнять заводские разверстки крестьяне Кижского погоста в 1769 г. В начале 1770 г. волнения распространились на другие погосты. В 1771 г. движение переросло в большое восстание  .

В конце 70-х годов правительство провело в отношении приписных крестьян ряд мероприятий, направленных на предотвращение новых выступлений. В 1779 г. вышел указ, ограничивший круг принудительных работ приписных крестьян и увеличивший нормы оплаты их труда вдвое по сравнению с плакатом 1724 г.  Однако эти меры не могли облегчить положение крестьян, так как одни повинности уменьшались, а другие увеличивались. С открытием в Карелии Александровского пушечного завода обеспечение его сырьем и топливом ложилось новой нагрузкой на тех же приписных крестьян. Но так как они уже не были в состоянии выполнять дополнительные разверстки, то заводоуправление стало брать работников но вольному найму за более высокую цену, а затем взыскивало эти деньги с приписных крестьян. Эти добавочные расходы, круговая порука в уплате повинностей, повышение оброчного сбора в 1783 г. до 3 руб. с души, усиливавшаяся эксплуатация крестьянской бедноты, злоупотребления заводской администрации — все это имело своим последствием накопление крупных недоимок, сумма которых в первой четверти XIX в. достигла 148 096 руб. .

Следственная комиссия но делу о волнениях среди приписных крестьян Олонецких заводов, выясняя причины этих волнений, столкнулась и с тем фактом, что бедственное положение многих карельских крестьян было связано с их обезземелением. В своем докладе правительству комиссия признала необходимым возвратить преяшим владельцам все казенные земли, которые перешли к богатым крестьянам, подрядчикам к купцам за неуплату долгов и по другим причинам. В 1784—1785 гг. правительство сделало попытку провести передел крестьянских земельных участков. Олонецкая казенная палата была завалена жалобами крестьян на то, что «иные в малом количестве, другие и вовсе, платя подати, земли не имеют»  . По данным генеральной табели Олонецкого наместничества 1788 г., на 59 тыс. душ м. п. приходилось до 40 тыс. дес. пахотной земли, т. е. менее десятины на душу  . Правительство ставило своей задачей ликвидировать на казенных землях стихийно возникшее там личное поземельное владение и восстановить ранее принадлежавшее волостному миру право исключительного владения пахотными и сенокосными землями. Для наделения малоземельных и безземельных крестьян землей, согласно решению правительства, все земли, перешедшие ранее в личное пользование крестьян по купчим и закладным, подлежали возврату в мир за денежное вознаграждение. Но передел земли во многих местах Олонецкого края не был доведен до конца вследствие происков богатых крестьян, выступивших против земельного передела и получивших поддержку со стороны местных властей. Попытки правительства провести земельный передел в Олонецкой губернии носила нерешительный и противоречивый характер. По инструкции, земли, перешедшие к посадским людям, возврату пе подлежали. Правительство считалось с возрастающим значением класса купцов и торговцев, частная собственность которых охранялась законом.

В условиях феодально-крепостнической России не было предпосылок для развития национальной культуры карел. Царское правительство проводило политику насильственной руссификации.

Первые общеобразовательные школы на территории Карелии, созданные в 20-х годах XVIII в., находились в ведении духовного ведомства, были недоступны для широких масс населения и насчитывали только несколько десятков учащихся. В 80-х годах XVIII в. открылись общеобразовательные двухклассные народные училища в Петрозаводске, Олонце, Вытегре и некоторых селах. После того как Петрозаводск стал губернским центром, в 1786 г. его двухклассное училище было преобразовано в четырехклассное. В том же году в олонецком училище обучались 21 мальчик и 4 девочки, в Вытегорском — 27 мальчиков и 2 девочки К Наряду с казенными училищами в городах практиковалось и частное обучение детей грамоте, преимущественно чтению часослова и псалтыри. По генеральной табели Олонецкого наместничества на 1788 г., в Карелии значилось 1364 чел. грамотных  .

Карельские народные массы продолжали хранить свою национальную самобытность, свой язык. Карельские руны, создававшиеся в течение многих столетий, передавались из поколения в поколение. Позднее эти руны, записанные Э. Ленротом в XIX в., вошли в состав «Калевалы», переведенной на многие европейские языки. Народное художественное творчество карел обладало национальным своеобразием, выражавшимся в художественном ремесле, резьбе по дереву, в народных вышивках, украшениях одежды и т. д. Памятников народного художественного творчества в области гражданской архитектуры от XVIII в. в Карелии не сохранилось. Что Я\е касается карельского церковного деревянного зодчества, то на нем. как и на всем русском Севере, сказалось влияние вековых традиций русского деревянного зодчества, проявившееся в строительстве многоглавых и шатровых храмов. Образцами шатрового покрытия церквей в Карелии второй половины XVIII в. могут служить Никольская церковь в Шуе Беломорского района, построенная в 1753 г., Успенская церковь в Кондопоге, построенная в 1774 г. Кондопожская церковь, в архитектуре которой с большим искусством применен шатровый тип с высотой в 45 м., принадлежит к числу мировых шедевров деревянного зодчества  .

Старинные экономические и культурные связи карел с русским народом в XVIII в. укрепились еще более. Этому способствовало возникновение и развитие в Олонецком крае крупной металлургической промышленности, сыгравшей большую роль в развитии производительных сил Карелии. Наряду с русскими мастерами в создание этой промышленности внесли свой вклад карельские кузнецы и плотники, искусство которых было широко известно за пределами Олонецкого края. Образовавшийся здесь горнозаводский район с центром в Петрозаводске стал важнейшим узлом связей между карельским и русским населением, которые во второй половине XVIII в. окрепли благодаря совместной борьбе против феодальной эксплуатации. Наиболее активную роль в этих связях сыграли прионежские карелы — ближайшие соседи русского населения Заонежья и главные проводники его экономического и культурного влияния