|
Исследования фауны
Черного моря, начавшиеся в конце XVIII в., проводились
преимущественно русскими учеными. В начале XX в. к ним подключаются болгарские,
румынские и турецкие ученые.
Первым исследователем черноморской фауны был известный
русский зоолог академик П. С. Паллас, который в 1793—1794 гг. посетил
берега Кавказа и Крыма и изучил там фауну рыб. Результаты своих исследований
П. С. Паллас обобщил в сочинении „Zoographia Rosso-Asiatica",
опубликованном через 20 лет после его смерти (1831). Благодаря оригинальности
и далеко опередившей свое время системе изложения материала, сведениям о
большом числе новых видов, стройной классификации это сочинение открыло новый
этап в мировой зоологической науке. Для болгарской науки наибольший интерес
представляют данные, содержащие информацию о фауне рыб Черного моря.
Путешествие П. С. Палласа имело очень важное значение для
выяснения геологического прошлого южнорусских морей. П. С. Паллас первым
высказал идею о связи в далеком прошлом Каспийского моря и Азово-Черномор-
ского бассейна. Его предположение, позднее подтвержденное многими фактами,
оправдалось.
В 1833 'г. начал исследования черноморской беспозвоночной
фауны Генрих Ратке. Во введении своей работы, озаглавленой „О фауне
Крыма" (1834), он отмечает, что фауна Черного моря очень бедна видами. К
такому выводу пришел и М. Нордман (1846).
Поспешное заключение, высказанное двумя учеными, в
некоторой степени обескуражило естествоиспытателей, в результате исследования
в этом направлении долгое время не велись. Только в 1858 г. известный русский ихтиолог К- Ф. Кеслер, изучавший фауну рыб, сделал важные выводы о
происхождении Черного моря и его фауны. И сразу начался настоящий штурм
изучения фауны Черного моря. Одно за другим выдвигаются имена выдающихся
русских зоологов.
Н. П. Вагнер (1862), а затем и молодой зоолог В. И. Чернявский
приходят к выводу, что черноморская фауна не беднее фауны других морей. В
свое»! „фаунистическом" энтузиазме В. И. Чернявский доходит до другой
крайности — описывает большое число видов животных (ракообразных, грибов и
др.), руководствуясь иногда совсем незначительными признаками. Позднее многие
виды, описанные им в качестве новых, были отнесены к уже известным науке.
В. Н. Ульянин (1872), обобщив все данные о фауне Черного
моря, публикует новый список, содержащий названия 380 видов животных. Что же
касается происхождения черноморской фауны, то он поддерживает мнение своих
предшественников и дает более полную и верную формулировку: черноморская
фауна не так богата, как ее представляет В. И. Чернявский, но все же богаче,
чем фауна Балтийского и изолированного Каспийского морей. Она „есть в сильной
степени обедненная средиземноморская фауна, получившая некоторый местный
самостоятельный оттенок и содержащая только самые незначительные следы
характерной ара- ло-каспийской фауны".
Позже более значительные исследования фауны Черного моря
провели И. Маркузен (1868), Н. Кричагин (1872—1874) и особенно А. А.
Остроумов, оставивший глубокий след в истории биологических исследований в
Черном море. Заметив, что характер черноморской фауны определяют не только средиземноморские
виды, но и виды, не имеющие ничего общего со средиземноморской фауной, А. А.
Остроумов поставил перед собой задачу внести полную ясность в этот вопрос. Он
достиг этого путем изучения фауны Босфора, Мраморного моря и опресненных
участков черноморского побережья (лиманов, речных устьев), Азовского моря и
др. Так он приходит к выводу, что черноморскую фауну составляют реликтовые
виды — представители древних геологических эпох, сохранившиеся в опресненных
частях Черного моря до наших дней, и средиземноморские виды, проникшие в
Черное море после соединения его со Средиземным.
Исследования А. А. Остроумова, как позднее скажет о них
академик С. А. Зернов, в самых общих чертах выясняют естественную историю и
развитие фауны Черного, Азовского, Мраморного морей, Босфора и Дарданелл, о
которых до него почти не было сведений. А. А. Остроумов установил особенности
распределения фауны в проливе Босфор, зависящего от солености босфорских
течений: в слое поверхностного течения, до глубины 20—30 м, дно пролива населено
черноморской фауной, на большой глубине — средиземноморской.
Кроме того, он обнаружил, что вблизи Босфора на
черноморском дне обитают средиземноморские виды, и объяснил это большей
соленостью вод нижнего босфорского течения.
Основываясь на данных о распространении моллюсков —
выходцев из Каспийского • моря — в Мраморном море, А. А. Остроумов делает
вывод, что оно было некогда частью Понто-Каспийского бассейна, из которого
возникли Черное и Каспийское моря.
А. А. Остроумов особенно много сделал для выяснения
сходства фауны Черного моря и бореальной (северной) области Атлантического
океана, которое подтверждают: отсутствие в Средиземном море ряда видов,
обитающих в Черном море и Атлантическом океане; сравнительно большое число
атлантических видов в Черном и Мраморном морях; морфологическая близость
между видами Черного моря и Атлантического океана. ^
Перечисленные особенности А. А. Остроумов объясняет в
первую очередь сравнительно низкой температурой черноморской воды,
определяющей заселение Черного моря преимущественно средиземноморскими
видами, которые имеют североатлантическое происхождение.
Биоценологические исследования зообентоса начались
в конце прошлого века, когда накопилось достаточно данных о качественном
составе черноморской фауны. Заслуга и в этом принадлежит А. А. Остроумову,
участнику глубо- мерных экспедиций 1890 и 1891 гг. Он первым пытается
выяснить закономерности распределения бентоса в Черном море и устанавливает 6
поясов (зон) его распространения с глубиной. За небольшими исключениями, эти
закономерности подтвердились впоследствии другими учеными.
К этому раннему этапу исследования Черного моря относятся
исследования двух видных зоологов — С. М. Переяс- лавцевой и В. К.
Совинского.
С. М. Переяславцева была одной из первых женщин-зоологов,
изучавшей прежде всего одноклеточных животных и ресничных червей в Черном
море, которые и до сегодняшнего дня остаются еще малоизученными.
Отличный знаток не только черноморской, но и всей
понто-каспийскб- аральской фауны В. К. Совинский обобщает накопленные до него
данные о фауне. Однако его идею объединить Черное, Азовское, Каспийское и
Аральское моря в единую зоогеографическую провинцию ученые в настоящее время
не принимают. Некоторые современные исследователи считают, что Каспийское-
море правильнее выделить в самостоятельную зоогеографическую область, а
Черное и Азовское моря отнести к Средиземноморской зоогеографической
подобласти, так как фауна Каспийского моря слишком самобытна. Кроме того,
значение элементов Средиземного моря в современной фауне Черного и Азовского
морей очень велико, в то время как значение элементов каспийской фауны очень
маЛо (Виноградов, 1958).
Исследованием В. К. Совииского как бы завершается первый
этап фауни- стического изучения Черного моря, который характеризовался выяснением
только видового состава и географического распространения фауны, и потому его
называют фаунозоогеографическим этапом. С периодом перехода к эколого-
биоценологическим исследованиям неразрывно связано имя С. А. Зернова. Он по
праву считается основоположником русской гидробиологической науки.
Используя накопленные данные о видовом составе
жизни моря, С. А. Зернов по характеру отложений, глубине и преобладанию
того или другого вида животных в данном районе подразделяет бентос на
сообщества (биоценозы). Его методика и сейчас используется в исследованиях в
этом направлении. Обладая солидными знаниями о жизни в море вообще, он
сравнивает биоценозы Черного моря с биоценозами других морей и делает
интересные выводы.
Особенно плодотворной была экспедиционная деятельность С.
А. Зернова (1908—1911); в различных районах черноморского прибрежья он
собирает данные о распределении водных организмов в зависимости от характера
отложений и глубины. К этому периоду относится и посещение болгарского
прибрежья, где он взял пробы с различных глубин в открытом море и обследовал
некоторые прибрежные озера.
В то время С. А. Зернов начинает исследования
бентоса в Черном море, результаты которых внесли большой вклад в
нзуку. За три года он собрал огромный материал с 200 станций на различных
глубинах вдоль русских, а также румынских и болгарских берегов. Этот материал
положен в основу его обобщений. Все более поздние исследователи бентоса
Черного моря подтверждают основные выводы С. А. Зернова относительно
распределения и состава биоценозов в Черном море.
Чтобы получить материал для сравнения жизни Черного моря с
жизнью других морей, С. А. Зернов в 1904 г. посещает Мраморное море и в 1906 г. Адриатическое. В эти же годы он посещает и морские биологические станции в
Неаполе, Вилла-Франке, Марселе, чтобы собрать данные о распределении жизни в
Средиземном море. Результаты своих исследований он обобщает в замечательной
работе „К вопросу об изучении жизни Черного моря" (1913).
Среди исследователей Черного моря заслуженное место
занимает Н. М. Книпович. Научная деятельность этого видного русского и
советского ученого связана с изучением рыб Азово-Черномор- ского бассейна.
Особый интерес представляют организованные им по указанию В. И. Ленина
научно-промысловые экспедиции, результаты работ которых опубликованы в 10
выпусках специальной серии „Трудов" (1926—1932). В одном из своих трудов
Н. М. Книпович строго научно анализирует гидрологические и гидробиологические
особенности Черного моря и связанные с ними условия рыбного промысла. Исходя
из особенностей гидрологического режима моря, он делает сначала вывод о
сравнительно низкой биологической продуктивности Черного моря. К этому
утверждению он приходит, предполагая отсутствие вертикальной циркуляции в
водной массе Черного моря, в результате чего опустившиеся на дно моря
органические остатки не используются повторно в виде минеральных биогенных
веществ. Позднее, когда ,эта концепцией. М. Книпо- вича была пересмотрена им
и откорректирована другими исследователями, он приходит в выводу, что постоянное
поступление воды с повышенной соленостью через Босфор в Черное море не может
не привести к медленному, но непрерывному подъему глубинных вод и вместе с
ними органических веществ, которые должны принять участие в питании
водорослей. Таким образом, эта точка зрения изменила его прежние взгляды
относительно низкой биологической продуктивности Черного моря'.
Период с конца XIX до начала XX века характеризуется
открытием ряда морских биологических станций, способствовавших развитию
систематической и целенаправленной исследовательской деятельности. Большие
достижения Н. В. Ульянина, С. М. Переяслав- цевой, А. А. Остроумова, С. А.
Зернова связаны с Севастопольской биологической станцией. 1923—1931 гг.,
когда заведовал станцией В. Н. Никитин, были наиболее плодотворными в ее
истории: вместе с Севастопольской морской обсерваторией станция выполняла
значительные гидрологические и геоморфологические исследования. С 1944 г. станцией заведовал В. А. Водяницкий. В это время здесь работали такие выдающиеся исследователи,
как Н. В. Морозова-Водя - ницкая (водоросли), Ф. И. Копп (микробиология), Л.
И. Якубова (зообентос), Л. В. Арнольди (зообентос), М. А. Га- ладжиев
(зоопланктон) и др.
В 1963 г. Севастопольская биологическая станция была
реорганизована в Институт биологии южных морей (ИнБЮМ).
Разнообразную исследовательскую работу выполняла
биологическая станция Одесского университета, организованная в 1902 г. На этой станции велись исследования зообентоса, зоопланктона, обрастателей кораблей, фито-
бентоса, ихтиофауны северо-западной части Черного моря. С деятельностью
станции связаны имена И. И. Пузанова, Ф. С. Замбриборща, Н. А. Загоров-
ского, Д. Л. Рубинштейна, С. Б. Грин- барта, А. К. Макарова и многих других.
На Карадагской биологической станции, особенно
после 1928 г., когда ею руководили вначале В. Л. Паули, а потом К- А.
Виноградов, были выполнены ценные исследования состава, биологии и
распределения флоры и фауны (Долго- польская, Милославская, Бекман, Клю- чарев
и др.). Важное место в работе станции заняли исследования химического состава
ряда морских беспозвоночных животных, проводившиеся 3. А. Виноградовой.
Новороссийская биологическая станция,
организованная при Ростовском университете, начала свою деятельность в 1921 г., директором ее тогда был В. М. Арнольди, а в 1938—1944 гг.— В. А. Водяницкий. За первые 20
лет существования Новороссийская станция много способствует изучению жизни Черного
моря — проводит комплексные исследования Новороссийской бухты (размножение
рыб, экология флоры водорослей, санитарная гидробиология и др.). На станции
ведут исследования В. А. Водяницкий, В. П. Воробьев, Е. Г. Косякина и др.
После второй мировой войны станция экспериментально изучает некоторых
пришельцев в район Новороссийской бухты, в первую очередь улитку рапану; в
последнее время исследуется в основном ихтиопланктон, а также загрязнение
моря.
Изучают биологию Черного моря и некоторые академические
институты. С 1945 по 1951 г. Академия наук СССР проводит исследования,
относящиеся преимущественно к придонной фауне моря (Мокиевский и Никитин).
Вследствие существования важных для науки и практики
проблем, связанных с северо-западной частью Черного моря, в 1954 г. в Одессе, была организована биологическая станция Института гидробиологии АН Украинской ССР.
Ее первый директор — профессор К- А. Виноградов. Сейчас станция входит в
состав ИнБЮМа в качестве его отделения.
Кроме указанных выше биологических станций на советском
побережье находятся научные учреждения, которые занимаются непосредственно
вопросами биологии и лова промысловых видов рыб. Координационные функции в
этом отношении возложены на Азово-Черно- морский научно-исследовательский
институт рыбного хозяйства и океанографии, созданный в 1934 г. на базе Керченской рыбохозяйственной станции. При проведении исследований самым
результативным оказался экспедиционный метод работы, который благодаря
комплексному характеру позволяет целостно характеризовать данный район.
Поэтому в 1948 г. была организована Черноморская научно-промысловая
экспедиция, ее основная задача — изучить состояние сырьевой базы Черного
моря, а также разработать рациональные способы лова рыбы и эффективные методы
ее разведки и т. д. Результаты исследований экспедиции используются и сейчас
в рыболовной практике.
Значительный вклад'в изучение биологии Черного моря внесли
румынские исследователи, среди которых особенно ярко выделяются имена
профессоров Г. Антипа и Й. Борча. Г. Антипа, в течение многих лет
исследующего самые важные в хозяйственном отношении виды рыб, можно поставить
на одно из самых видных мест среди первых исследователей фауны рыб Черного
моря. Его многосторонняя и долголетняя научная деятельность отражена в
огромном числе научных работ.
Исследования Г. Антипа заложили основы ихтиологической
науки в Румынии, а исследования Й. Борча — гидробиологии. В 1926 г. по инициативе Й. Борча была создана Морская зоологическая стандия в Аджидже (близ Констанцы),
на которой до 1937 г. он исполнял обязанности директора. Борча подробно
исследовал состав и распределение черноморского бентоса и фауны рыб. Он автор
множества публикаций.
Добрые научные традиции Г. Антипа и Й. Борча с успехом
продолжили их ученики С. Караушу и М. Бэческу, исследования которых,
посвященные ракообразным, пользуются всемирной известностью. Заслуги обоих
зоологов еще больше возросли с созданием ими солидной школы. Доказательством
успехов румынской зоологической науки в изучении Черного моря является
издание пятитомной „Экологии моря".
Одновременно со станцией в Аджидже, которой присвоено имя
Йона Борча, в Румынии основана станция имени Г. Антипа в городе Констанце,
изучающая биологию промысловых видов рыб.
Все научные учреждения Румынии, занимающиеся исследованием
Черного моря, объединены в единый Румынский институт морских исследований
(РИМИ). Исследовательские программы института согласованы с программами
морских институтов других стран. В области физико-химической океанологии
научная программа ориентирована на установление факторов окружающей среды,
определяющих нормальное существование флоры и фауны. В области морской
биологии она направлена на определение биомассы для оценки ресурсов и
установления возможности их использования и правильной эксплуатации. В этом
направлении проводятся исследования флоры и фауны моря, качественного и количественного
распределения планктона и бентоса, биологии рыб с учетом оценки запасов,
прогнозирование и организация рыболовства. Тематика института включает
исследования геологические, морфологические, а также динамики береговой
линии, характера осадков, загрязнения морской воды, его влияние на
растительные и животные сообщества и др. Все научные задачи распределены
между станциями, где работают молодые специалисты — X. Сколка, Г. Мюллер, И.
Каутиш, Т. Гомойю, К. Мырджиняну, А. Пет- ран и др.
В Турции существует Институт океанологических исследований
(Стамбул), который изучает биологию и миграционные пути скумбрии и пеламиды.
В задачи Научного центра рыболовства входят: оказание непосредственной помощи
рыбному промыслу, исследование распределения и динамики основных промысловых
видов рыб, разработки в области усовершенствования рыболовных приборов и
улучшения технологии обработки рыбы. Центр располагает 200- тонным
исследовательским судном, оборудованным современной аппаратурой для
обнаружения рыбных косяков.
Первые шаги в изучении фауны Черного моря вблизи
болгарских берегов связаны с именем профессора Г. Шишкова, основоположника
зоологических исследований в Болгарии. Еще в конце прошлого века он начал
научные экскурсии, результаты исследований в которых он обобщил в двух
научных публикациях (1907, 1911). Первая посвящена морским клещам,
обнаруженным им в Черном море, вторая содержит список 280 видов животных.
Организационный этап в болгарских исследованиях Черного
моря начинается с почти одновременного открытия Морской биологической станции
(1932) при Софийском государственном университете и Опытной ихтиологической
станции (1933) при Министерстве земледелия.
Несмотря на малый штат специалистов, оба эти учреждения
развивают широкую и разнообразную научно- исследовательскую деятельность.
Доказательством этому является их научная продукция, опубликованная в 19 томах
„Трудов Морской биологической станции" и 9 томах „Трудов Опытной
ихтиологической станции".
Идея создания Морской биологической станции на
болгарском побережье возникла еще в 1906 г. Из-за неблагоприятного стечения обстоятельств она была открыта как научно-исследовательское учреждение только в 1932 г. Деятельность станции в первые годы ее существования тесно связана с именем
члена-корреспондента, профессора Г. Паспалева. На протяжении 8 лет он в
качестве директора вместе с несколькими ассистентами проводил исследования,
относящиеся к гидрологии и гидрохимии Варненского озера, а также фауны
прибрежных участков моря. В этот период член-корреспондент, профессор А.
Вылканов работает над биологией солоноватых вод у болгарского побережья.
Результаты его исследований опубликованы в двух работах под общим названием
„Заметки о наших солоноватых водах". В 1940 г. профессор А. Вылканов, назначенный директором Морской биологической станции, развивает
систематические исследования фауны моря. Особого внимания заслуживает серия
его работ об одноклеточных животных. Кроме описания многих новых видов и
родов, А. Вылканов приводит полученные им данные о процессах их размножения,
что повышает ценность его исследований.
С деятельностью Морской биологической станции в этот же
период тесно связана и деятельность Н. Карножиц- кого, который публикует ряд
оригинальных работ о солелюбивой фауне насекомых — неотъемлемой части морской
фауны.
Впоследствии в штат станции привлекаются молодые биологи
В. Кынева- Абаджиева, Б. Русев, В. Петрова, позднее выросшие и утвердившиеся
как специалисты. В 1954 г. начинает гидробиологические исследования Т.
Маринов.
Определенное место в деятельности станции занимают
исследования иностранных гостей, специалистов по различным группам животных,—
немецких ученых В. Арнта и X. Касперса, румынского исследователя М. Бэческу,
польского ученого А. Чапика и др.
Опытная ихтиологическая станция продолжала уже
установившиеся традиции исследований Научного отдела при Рыболовецком училище
в Варне. Особенно плодотворной была деятельность А. Нечаева, солидная научная
подготовка которого дала ему возможность исследовать биологию почти всех
видов промысловых рыб — скумбрии, пеламиды, ставриды, кефали и др. Свои
выводы А. Нечаев подтвердил систематическими исследованиями гидрологии вод у
болгарского побережья. С 1950 г. назначенный директором станции Ж. Ма- нолов
и другие сотрудники станции продолжают начатые А. Нечаевым ихтиологические
исследования. Здесь занимается биологией хамсы и шпрота Ст. Стоянов, начинают
свои исследования молодые специалисты — К. Александрова (кефалевых рыб), М.
Карапеткова (камбалы), Д. Христов (пеламиды), И. Димов (зоопланктона) .
В 1954 г. Морская биологическая станция и Опытная
ихтиологическая станция были объединены и вошли в состав Комплексного
института рыболовства и рыбной промышленности, переименованного позднее в
Институт океанографии и рыбного хозяйства. В 19.73 г. последний был преобразован в Институт рыбных ресурсов (ИРР), при этом часть его штата
перешла в созданный Институт морских исследований и океанологии (ИМИО). ИРР
получил в свое распоряжение судно „Девятое сентября". Уже 25 лет оно
используется для исследований по развернутой комплексной программе,
включающей изучение абиотической среды (гидрология и гидрохимия воды), пищевых
и сырьевых ресурсов моря и прибрежных озер. Подробно изучаются водные массы,
состав и распределение планктона и бентоса, а также и количественное
распределение некоторого нерыбного сырья (водорослей, мидий).
Исследования зоопланктона выполняются И. Димовым. Он
выясняет ряд существенных моментов, связанных с составом, динамикой,
формированием и значением зоопланктона в питании пелагических рыб и их
личинок.
Исследования придонных животных проведены в двух
направлениях — фау- нистическом и биоценологическом. Вместе с видовым
составом ряда основных групп придонных беспозвоночных животных (моллюсков,
ракообразных, червей и др.) исследуется количественный состав зообентоса и
его распределение по зонам и биоценозам. На основе наблюдений, проводившихся
на 424 станциях, была составлена схема распределения количества зообентоса в
слое от 5-метровой глубины до нижней границы его распространения
(Кынева-Абаджие- ва и Маринов).
Особое внимание уделялось мидии — возможностям
использования ее в качестве сырья для получения муки и консервов. По
результатам многочисленных тралений была составлена карта распределения
мидиевых банок, которые представляют промысловый интерес (Кы- нева-Абаджиева
и Маринов).
Ихтиологические исследования с созданием Комплексного
института приобретают направление, продиктованное нуждами рыбохозяйственной
практики. В первые годы они ограничивались преимущественно биологией
черноморских промысловых видов (шпрота, хамсы, скумбрии, пеламиды, ставриды,
кефалевых рыб, камбалы и др.), а позднее распространились и на рыбное
население прибрежных озер (главным образом карп и судак). Кроме сотрудников
Опытной ихтиологической станции, исследования в созданном институте выполняли
Л. Иванов (скумбрия) и П. Коларов (пеламида). Таким образом, Институт, все
более укрепляя свои связи с рыбо- хозяйственными предприятиями, подчиняет
свою деятельность их практике. Доказательством этого служат его краткосрочные
и долгосрочные прогнозы состояния и запасов различных видов рыб, позволяющие
правильнее и научно обоснованнее планировать лов рыбы в отдельные годы.
Создание океанического рыболовства поставило новые задачи
перед Институтом — изучение рыбного и нерыбного населения в районах
рыболовства, участие в международных совещаниях по регулированию уловов,
изучению и сохранению запасов некоторых видов рыб. Деятельность Института
доказала необходимость тесного взаимодействия между наукой и практикой.
Результаты научно-исследовательской деятельности Института
публикуются в „Известиях". Обмен научными публикациями ведется более чем
с 200 морскими институтами мира. Это бесспорное свидетельство признания
многолетнего труда его сотрудников.
|