|
Наиболее
характерными явлениями в эволюции плейстоценовых млекопитающих были различные
приспособления к прогрессирующему похолоданию климата и сопутствующим событиям
— особенно снежному и ледовому покрову.
Животные достигали этого многими путями: физиологическим
«закаливанием» и даже зимней спячкой, морфологическими приспособлениями и
особыми привычками. Наиболее изучены и наглядны такие приспособления, как
приобретение зимней шубы.
В отличие от голой кожи слопов тропиков у мамонтов кожа,
активизировав свои ресурсы, развила мощный шерстный покров из грубых остевых
волос длиною до метра и тонкого извитого подшерстка высотой в 15—20 см. У
степных бизонов и овцебыков развилась мощная как бы войлочная оброслость
головы, морды, шеи и груди для защиты от пронизывающих зимних ветров.
Во избежание летнего перегрева организма зимний мех надо
было сбрасывать — менять на короткий летпий, и снова линять осенью, набирая
более светлый или даже белый зимний мех. Такая двойная линька превосходно
отработана у зайцев, лисиц, северных олепей, овцебыков и ряда других
животных. У видов, ведущих полуводный образ жизни — ондатр, выдр, бобров, —
она происходит постепенно и незаметно, так как вода требует лучшей
теплоизоляции.
Ряд насекомоядных, грызунов, хищных успешно приспособился
к снеговому покрову, устраивая под его защитой охотничьи и жировочные ходы,
гнезда.
Для хождения и беганья по поверхности снега у северных
оленей развились чашеобразные копыта, годные для разгребания снега, для
поиска ягеля, для хождеппя по болотам и для плавания.
Шерстяные «снегоступы» развились на подошвах
зайцев-беляков, рысей, росомах, куниц — это позволило им легко бегать по
рыхлому снегу и непрочному насту. Тому же служили разращения из перьев,
когтей и кожистых чешуй у белых куропаток, тетеревов и глухарей.
Звери с полуводпым образом жизни — ондатры и речные бобры
— припуждены были развить поразительную способность ориеитировки в темной
воде подо льдом для добывания пищи и способность довольствоваться воздухом с
обилием метана, сероводорода и углекислоты в своих норах и хатках, связанных
ходами только с водой в течение 6—7 месяцев в году.
В норах и дуплах «научились» эимней спячке ежи, суслики,
сурки, сони, спящие по 7—8 месяцев в году. В пещерах и берлогах стали
засыпать на зиму медведи и в самые лютые морозы января рожать молодых,
выкармливая их вслед затем до апреля только за счет собственного жира.
Почти все звери мамонтовой фауны с позднего
плиоцена постепенно увеличивались в размерах и достигали наибольшего роста к
среднему плейстоцену — к эпохе рис- ского, т. е. днепровского, оледенения.
Это было, вероятно, также реакцией на похолодание. Такое покрупнение было
особенно заметно у медведей, бизонов, овцебыков, отчасти у лошадей. Активные
и трупоядные хищники были припуждены тоже не отставать от своих потенциальных
жертв, и поэтому черепа пещерных львов и гиен рисской эпохи поражают своей
величиной.
С эпохи днепровско-валдайского (рисс-вюрмского)
межледниковья начался процесс постепенного измельчания животных.
Валдайское оледенение дало толчок некоторому новому подъему размеров, но к
концу этой эпохи и началу голоцена мамонты, бизоны, туры, овцебыки, львы и
гиены уже сильно измельчали и часть из них окончательно вымерла на огромных
пространствах материков.
Изменения размеров во времени и пространстве происходили у
разных видов по-разному — бурые медведи и благородные олени оставались,
например, крупными и в послеледниковую эпоху. Только прямое и косвенное
влияние человека (вырубки лесов, пожары, разведение стад домашних животных,
выбивание особо крупных экземпляров на охотах) привело к измельчанию и этих
животных.
Следующей характерной чертой в формировании териофауны четвертичного
периода была генерализованная смена мамонтового комплекса на огромных
пространствах Голарктики на границе плейстоцена и голоцена. Степной облик
этого комплекса, направленно развивавшийся в течение серпи ледниковых и
межледниковых эпох, стал быстро меняться в начале голоцена на лесной.
Уцелевшие от вымирания степные (и тупдровостепные) виды —
лошади, куланы, бизоны, яки, сайгаки, сурки, желтые и степные пеструшки,
сеноставки, корсаки — стали стремительно сокращать своп ареалы, отступая в
континентальные районы Южной Сибири, Средней и Центральной Азии — туда, где
еще сохранялись лесостепи, степи и нагорные полупустыни.
Одновременно вслед эа расползанием лесов и формированием
зоны тайги расширялись ареалы и росла численность кабана, лося, изюбря,
косули, бурого медведя, белки и речного бобра. На южных границах — в
Закавказье и в Приморье — происходило местное внедрение с юга некоторых
хищных и копытных южного происхождения — тигра, шакала, хауса, джейрана,
гималайского медведя, енотовидной собаки, харэы.
Экологические связи зверей мамонтового и послеледникового
комплекса друг с другом и со средой становятся более понятными при обзоре
характера их гибели от случайных и общих причин, а также от первобытного
человека, о чем говорится в следующих главах.
|