МЕЗОЛИТ

Кундская культура. Мезолит Латвии и Эстонии

На территории Восточной Прибалтики — Эстонии, Латвии и Литвы — в настоящее время известно значительное количество памятников эпохи мезолита (). Они относятся к трем различным мезолитическим культурам — кундской, неманской и яниславицкой. В границы кундской культуры включаются: Эстония, Латвия и Северо-Западная Литва; в неманскую культуру — Юго-Восточная Литва. Яниславицкая культура в пределах СССР встречается в Южной Литве и Северо-Западной Белоруссии.

Кундская культура

Определение границ кундской культуры, а следовательно, и ее сущности в настоящее время до некоторой степени дискуссионно. По мнению одних исследователей, кундская культура распространяется очень далеко на восток, вплоть до Урала. В последнее время эстонские специалисты ограничивают область распространения кундской культуры Эстонией, Латвией и Северной Литвой, за исключением ее юго-восточной части.

Эстония дольше, чем другие более южные территории, оставалась покрытой ледником, что исключало возможность раннего заселения. Она полностью освободилась от материкового льда лишь 11 ООО лег тому назад. В то время тающий лед наводнил ее пониженные участки, создав большое количество озер и полноводных рек. Значительная часть побережья Эстонии была затоплена водами Балтийского моря. В последующее время береговая линия менялась в связи с его регрессиями и трансгрессиями. Наиболее крупными трансгрессиями явились анциловая и литориновая.

Мезолит Латвии представлен пока еще относительно небольшим числом памятников, открытых и исследованных за последние годы Ф. А. Загорски- сом, И. А. Лозе, И. А. Загорской и Л. В. Ванки- ной. До указанных работ, вплоть до 60-х годов нашего столетия, мезолитические находки на территории Латвии известны преимущественно с озер Луба- на, Большой Лудзас, р. Двиета и других мест, где они, однако, не отчленились от неолитических находок. Впервые такая попытка была предпринята Э. Штурмсом, а затем И. А. Лозе, выделивших на основе типологического анализа явно выраженный мезолитический комплекс костяных и роговых орудий, преимущественно гарпунов и наконечников стрел (Sturms, 1939; Лозе, 1966).

С 60-х годов началось целенаправленное изучение мезолита, в результате которого обнаружены первоклассные, четко стратифицированные стоянки и могильник. Важное значение для понимания мезолитической эпохи имеет также обнаружение на территории Латвии стоянки финального палеолита Са- ласпилс Лаукскола.

Предшествующие мезолиту памятники на территории кундской культуры представлены пока единственной стоянкой Саласпилс Лаукскола, расположенной на правом берегу р. Даугава, в 18 км от г. Риги, на 10-метровой террасе, сформировавшейся во второй половине верхнего дриаса (Загорска, Загорскис, 1977). Как устанавливают геологи, все время существования стоянки месторасположение ее представляло приустьевой участок долины р. Даугавы, примерно в 3 км от места впадения ее в Балтийское озеро.

Культурные остатки залегали гнездами, в 8— 10 м друг от друга и в 20—50 м от берега Даугавы. Всего найдено 1005 кремней с обработкой и 852 от- щена. Все находки, концентрировавшиеся в песчаном поддерновом слое, представлены сильно латинизированными орудиями, изготовленными из светлосерого кремня высокого качества. Заготовками для большинства из них послужили ножевидные пластинки, из которых изготовлены наконечники стрел свидерского типа, иволистные или с отчетливо выраженным узким черешком, оформленным плоской ретушью на брюшке, срединные и боковые резцы, концевые скребки; встречаются комбинированные орудия, ножевидные пластинки нередко со вторичной обработкой или со следами использования. Нуклеусы преимущественно двухплощад очные, под- призматические.

В истории изучения мезолита Эстонии можно выделить два этапа. Еще в конце прошлого столетия в северо-восточной ее части при добыче мергеля был обнаружен интереснейший памятник Кунда, привлекший внимание исследователей, и в частности К. Гревингка (Grewingk, 1882). Значительно позже, в 1933—1937 гг., он стал предметом полевых исследований Р. Индреко (Indreko, 1948). В процессе раскопок были получены весьма богатые материалы эпохи мезолита и неолита.

В начале XX в. представления о мезолите базировались и на значительной коллекции костяных и роговых орудий, найденных в нижнем течении р. Пярну, близ устья ее притока Рейу (Indreko, 1948). Предметы были обнаружены на дне реки в переотложенном состоянии, но неоднократные попытки найти непотревоженную часть стоянки не дали положительных результатов.

К этому же периоду относятся многочисленные случайные находки, преимущественно каменных орудий, сделанные в Юго-Восточной Эстонии, на северном побережье Выртсярви. Наконец, следует упомянуть местонахождения Сийвертси и Тырвала на левом и правом берегу р. Нарвы (в последнем случае в современной Ленинградской обл.) откуда происходят костяные орудия, скульптура и остатки сетей (Indreko, 1948; Турина, 1961).

Второй период изучения мезолита начался в Советской Эстонии в 50-х годах, после учреждения Академии наук Эстонской ССР. За эти годы благодаря целенаправленным полевым изысканиям, в результате чего были открыты новые мезолитические памятники, создается надежная источниковедческая база для углубления понятия об этой эпохе и появляется реальная возможность расчленения ее на последовательные хронологические этапы, а также выявления генезиса неолитических культур.

В настоящее время в результате плодотворной работы J1. Ю. Янитса и К. Л. Янитса, открывших ряд новых стоянок, в мезолите Эстонии выделяются два основных хронологических периода — ранний и поздний. Наиболее ранним в хронологическом отношении памятником кундской культуры является стоянка Пул ли. Она расположена в юго-западной части Эстонии, на правом берегу р. Иярну, на расстоянии около 15 км от ее устья, на стрелке, образованной правым берегом р. Пярну, и впадающем в нее ручьем Пулли. Памятник был открыт в 1967 г. случайно, в процессе добычи песка, в 1968—1973 и 1975—1976 гг. на нем проводились раскопки Л. Ю. Янитсом, в результате чего исследованная площадь составила 1159 кв. м.

Особая ценность данного памятника, помимо выразительности и целостности комплекса находок, заключается в его стратиграфии. Археологические материалы встречаются в тонком гумусном горизонте и в нижележащем древесном торфе, под береговыми песками Анцилового озера. Насыщенность культурного слоя относительно невелика и находки плани- графически и поглубинно распределяются неравномерно, наибольшее количество их встречается там, где больше толща гумуса; в северной части раскопа, где мощность его очень мала, количество находок не превышает одного предмета на 1 кв. м, в силу чего можно сделать вывод, что это окраина поселения (возможно, причина заключается в том, что сюда близко подходил заболоченный берег ручья Пулли). В южной части поселения (со стороны реки), где толща гумуса значительна, находок встречается больше, вместе с ними встречаются кости животных и угли.

В южной части стоянки в пределах гумусирован- ного слоя обнаружен очаг диаметром 0,7—0,8 м, обложенный камнями; возможно, что такой же очаг был и в северо-западной части, однако первоначальное положение камней здесь было нарушено. Кроме того, в нескольких местах прослежены очаги без камней и деревянные заостренные колья диаметром от 6 до 9 см, в отдельных случаях сосновые. Нижний конец одного из них опускался ниже гумуса, другие находились в толще гумусированного слоя, иногда в горизонтальном положении. Некоторые обожженные деревянные изделия залегали также частично в контурах этого слоя, частично в перекрывающей его глине. В непосредственной близости от них встречались обгоревшие кости. Один из очагов без камней, найденный на самой южной оконечности раскопа, содержащий большое количество углей, опускался на 0,20 м ниже культурного слоя.

В процессе раскопок найдено большое количество каменных и костяных орудий ( 20). В числе отчетливо выраженных форм — более 20 тесел и долот разных пропорций из трубчатых костей крупных животных. Рабочий конец их, расширенный или равный тыльной части, приострен с помощью шлифования. Помимо относительно крупных (до 10,5 см в длину), встречаются и мелкие (едва превышающие или равные 5 см), ширина их рабочего лезвия, прямого или слегка скошенного, равняется 2 см. Некоторые из таких орудий имеют на лезвии глубокие продольные нарезки, от чего края их становятся зубчатыми. Такие весьма оригинальные орудия известны и в других памятниках кундской культуры (Звейниеки II). Из трубчатых же костей изготовлены и удлиненные острия с тонким залощенным рабочим лезвием. Часть таких орудий резко удлиненных пропорций (соотношение длины и ширины 120 : 4, 110 : 3), они округлые или подчетырехугольные в поперечном сечении, сильно заостренные, тщательно зашлифованные и залощенные, близки к игловидным наконечникам стрел и, возможно, являлись таковыми. Одно из острий имеет мелкие насечки по краю (видимо, орнамент), другие экземпляры снабжены нарезками в тыльной части, служившими, очевидно, для закрепления нити. Среди наконечников следует отметить биконический с очень резко удлиненным черешком. Встречены обломки гарпунов с относительно крупными зубцами, орудия из грифельных костей и шилья или иглы для плетения сетей, а также орудия значительного размера, резко удлиненного очертания с тщательно зашлифованным заостренным концом, изготовленные из крупных трубчатых костей.

В числе костяных орудий следует упомянуть также стерженек с нарезкой в верхнем конце (возможно, являвшийся стержнем составного рыболовного крючка) и резко удлиненный, слегка фрагментиро- ванный рыболовный крючок, а также не совсем понятный трехгранный предмет с зубчиками по краю, фалангу с пробитым отверстием, «мотыги».

Роговые орудия представлены типичными для Восточной Прибалтики мотыгами, широко известными по стоянке Кунда и ранненеолитическим памятникам Нарва, Кяапа и др. (Indreko, 1948; Jaanits, 1965; Гурина, 1967). Один из таких предметов, имеющий более удлиненные пропорции, в верхней части снабжен отверстием.

Наконец, следует указать на несколько десятков подвесок из зубов животных (часто лося) с одной или несколькими нарезками в концевой части.

Основная масса кремневых изделий и отходов производства в Пулли ( 20) изготовлена из черно-коричневого кремня, не характерного для позд- немезолитических и ранненеолитических памятников этой территории, и лишь очень небольшой процент орудий сделан из местного кремня. Черно-коричневый кремень не встречается в пределах Эстонии, он известен в Северо-Западной Белоруссии, на Валдайской возвышенности и в верховьях Днепра (Гурина, 19736).

Обнаружено 17 наконечников стрел (вместе с фрагментами) на пластинах, постсвидерского типа, с черешком, тщательно обработанных крутой ретушью по краям на черешке, на спинке и полукрутой — на брюшке; один из наконечников асимметричный ( 20). Обращают на себя внимание необычайностью обработки крупные наконечники на пластинах с зубчатыми краями, перо которых на брюшке, начиная от острия, покрыто на 2/з плоской ретушью; черешок отчетливо выделен, но обломан. Оригинален и обломок слабо выраженного черешка  одного из наконечников необычайной формы — массивного, трехгранного в сечении, обработанного нерегулярной ретушью.

Скребки изготовлены из пластин или пластинчатых отщепов, иногда с участками, покрытыми коркой. Большинство их концевые, у многих боковые края носят следы работы ( 20). В качестве скобелей использовались отщепы случайных форм, единичные из них имеют вогнутый рабочий край, дополнительно слегка ретушированный.

Весьма выразительны, хотя и не столь многочисленны угловые и боковые резцы на крупных пластинах правильного огранения, резцовый скол их, чаще длинный, нанесен на один из углов, противоположный край частично или сплошь ретуширован или сильно сработан; есть резцы на отщепах, в том числе срединные ( 20). Много ножевидных пластин также правильных очертаний, крупных и средней величины, длинные стороны которых ретушированы чаще по одному краю и, как правило, с интенсивным использованием другого края. К микролитам относятся единичные острия, ретушированные по одному, слегка выпуклому краю, и довольно многочисленные микропластинки с ретушированным, чаще на спинке, краем и косо срезанным концом, также обработанным притупляющей ретушью, напоминающие яниславицкие треугольники ( 20). Многочисленны короткие сечения иногда отчетливо выраженной трапециевидной формы, в том числе и очень мелкие. У одних экземпляров рабочий край ретуширован, у других сильно сработан, не менее чем на пяти сечениях имеются резцовые сколы.

Из числа единичных предметов следует назвать ретушеры и крупный предмет из кристаллической породы, возможно являвшийся теслом. Относительно много обломков шлифовальных плит и галек.

Несмотря на обилие длинных и широких, правильного огранения пластин из черно-коричневого кремня, нуклеусы из этого материала отсутствуют. Имеющиеся немногочисленные экземпляры нуклеусов невелики по размеру (до 3 см), чаще аморфные, реже одноплощадочные, приближающиеся к коническим, изготовлены из местного серого кремня. JI. Ю. Янитс высказывает предположение о возможной связи с кремневыми изделиями крупных нуклеусов для снятия пластин из черно-коричневого кремня, найденных в карьере рядом со стоянкой Пулли.

Четкая стратиграфия и датировка радиокарбон- ным методом (дерева, угля и торфа): 9600±120 и 9675±И5 лет от наших дней — граница гумуса и органогенных отложений, 9300±75 и 9285±120 лет от наших дней — в верхней части органогенных отложений позволяют датировать стоянку Пулли временем пребореаля — VIII тысячелетием до н. э.

Следующий этап кундской культуры представляет стоянка Кунда. Она расположена в северной части Эстонии, в 4 км южнее г. Кунда, на моренном холме Ламмасмяги (размерами 100x70 м), являвшемся в древности островом. Помимо того, небольшое количество находок встречено у подножия древнего холма, на дне бывшего озера. Как устанавливают геологи, глубина озера вокруг холма Ламмасмяги была не более 1,5—2 м. На дне этого озера со временем отложился мел, перекрытый впоследствии болотной почвой.

В процессе раскопок Р. Индреко была вскрыта площадь в общей сложности около 1000 кв. м, было получено большое количество костяных, роговых и каменных орудий. В 1961 г. с целью уточнения хронологии памятника, в частности выявления различных комплексов орудий и их взаимоотношений, доследование Кунды предпринял Л. Ю. Янитс, вскрывший 126 кв. м (Jaanits, 1965). Палинологическое изучение проводила Г. Н. Лисицына

В результате полевых наблюдений и абсолютных датировок, полученных с помощью радиокарбоново- го метода, Л. Ю. Янитс пришел к выводу, что на холме Ламмасмяги продолжительное время существовало поселение, часть которого сохранилась на склоне холма. Наличие глинистой прослойки внутри культурного слоя указывает, вероятно, на короткий перерыв в его существовании. Допускается возможность обитания стоянки до момента высыхания озера, которое могло произойти в переходное время от бореального климатического периода к атлантическому.

В процессе раскопок 1961 г. Л. Ю. Янитс наблюдал следующую очередность напластований в наиболее высокой части холма: под землей с известняковым щебнем залегала твердая нетронутая морена — материк; несколько ниже по склону морена спускалась небольшим уступом, под ней, ниже по склону, залегала темная углистая земля, расчлененная глинистой прослойкой на два горизонта. В темном слое обнаружено очень много находок. В нижнем горизонте встречено скопление костей, сложенных компактно, видимо запасы для изготовления орудий. В глинистой прослойке находки почти не встречались. Подстилала все эти слои грунтовая морена ( 21).

Л. Ю. Янитс склоняется к тому, что все изделия из кости и рога ( 21), найденные в Кунда — Ламмасмяги, можно отнести к мезолиту, поскольку такие орудия найдены в нижних, несомненно, мезолитических слоях и отложениях бывшего озераь хотя они встречаются и выше, вместе с неолитическими находками. В пользу сказанного, по мнению исследователя, свидетельствуют аналогичные костяные и роговые орудия, обнаруженные в других мезолитических памятниках.

Материал, полученный в результате всех лет раскопок, чрезвычайно многочислен и разнообразен. Преобладают костяные и роговые изделия, каменные представлены кремневыми и кварцевыми орудиями, а также предметами из кристаллических пород. Значительно количество костяных и роговых наконечников стрел и гарпунов ( 21). Хорошо датирующимися среди них являются односторонние, очень редко двусторонние наконечники дротиков с многочисленными мелкими зубцами, называемые часто гарпунами «кундского типа». Особо выделяются массивные, чаще треугольные в поперечном сечении наконечники с крошечными зубчиками-нарезками по двум или всем трем граням, также заостренным насадом,— «лубанский тип», по терминологии И. А. Загорской.

Гарпуны имеют средний и крупный размер (до 21 см), иногда они очень широкие, массивные, снабженные в тыльной части выступом или зубцом, направленным в противоположную острию сторону, часто зубцы имеют клювовидную форму. Иногда гарпуны в тыльной части снабжены нарезками для более прочного закрепления шнура, и только, видимо, в очень редких случаях они имеют отверстия в тыльной части. Наряду с серией гарпунов очень удлиненных пропорций нередко короткие и широкие экземпляры. Среди костяных наконечников стрел встречаются массивные, с очень удлиненным пером, симметричные и асимметричные, игловидные и би- конические с резко вытянутым или, наоборот, очень коротким черешком, у отдельных наконечников он превышает 16 см, у других равен всего лишь 9 см, у третьих почти отсутствует. Хотя и редко, но встречаются гарпуны и наконечники стрел с сохранившимися вкладышами.

Очень выразительны костяные тесла и долота, изготовленные самым примитивным способом. Обычно это крупная трубчатая кость, расколотая в продольном направлении, один конец которой, ровный, заточенный шлифовкой, превращен в лезвие, в большей или меньшей степени вогнутое (в соответствии с изогнутостью кости). Для острий типа пешни и орудий «под углом 45°» использованы преимущественно расколотые вдоль метаподии парнокопытных — оленя или лося; во всех случаях они очень сильно зашлифованы и залощены от употребления.

Кунда содержит значительное число орудий из продольно расколотых костей крупных животных, концы которых, округлые в сечении, заострены и тщательно зашлифованы. Многообразны роговые мотыги, иногда двух лезвийные, с округлым или уплощенным рабочим концом. Единичны острия из грифельных костей и крупные роговые муфты для каменных топоров, некоторые из них с просверленным отверстием ( 22).

Наконец, в числе костяных и роговых предметов стоянки Кунда следует упомянуть подвески из зубов животных, преимущественно лося, просверленные или с нарезками в корневой части, и фаланги с пробитыми отверстиями, весьма типичные для мезолитических и ранненеолитических стоянок Эстонии и Латвии.

Каменный инвентарь менее выразителен, что, видимо, обусловлено в известной мере отсутствием хорошего местного сырья ( 22). Единственный наконечник стрелы, изготовленный из кремневой пластины, постсвидерского типа, частично круто ретуширован по острию и черешку на спинке и на брюшке. Следует упомянуть мелкие концевые скребки на ножевидных пластинках, несколько ножевидных пластинок и микропластинок-вкладышей, ретушированных по одному или двум краям на спинке или на брюшке противолежащей ретушью.

Известный интерес вызывают кварцевые орудия, преимущественно скребки. Они представлены двумя типами: на небольших подокруглых или подчетырех- угольных отщепах, ретушированных на спинке обычной притупливающей ретушью и на более массивных сколах, обработанных по одному или двум концам со стороны спинки и брюшка подтеской. Такой прием обработки кварцевых скребков, сближающих их в какой-то мере с pieces ecaillees, очень характерен для мезолитических памятников более северных районов — Финляндии, Карелии, Кольского п-ова. Помимо скребков, встречаются и крупные орудия: сверла, ножи, скобель и т. д.

Многочисленны рубящие орудия из сланца и различных кристаллических пород камня — плоские, крупные отщепы обычно удлиненных очертаний, от 7 до 17 см длины, с оббитыми краями и пришли- фовкой по рабочему концу. В одном случае орудие очень велико (23x8 см), для него использована плоская галька, слегка заглаженная в процессе работы, один конец которой уплощен с помощью шлифования, а округлая тыльная часть сохраняет следы ударов. Наконец, следует указать на присутствие в коллекции крупных кусков шлифовальных плит.

Таков основной состав материала, найденного в Кунде. Ее абсолютная датировка методом Сх4 по углям из нижнего горизонта культурного слоя: 9780±620, 8340±285 и 6015±210 лет от наших дней (последняя дата — по кости), т. е. вторая половина VII тысячелетия до н. э.

Известным этапом в развитии знаний о мезолите Эстонии следует считать исследование Л. Ю. Янитсом в 1954—1964 гг. стоянки в черте г. Нарва, на левом берегу р. Нарва, особая значимость этой работы заключается в информации о связи позднего мезолита с ранним неолитом. Площадь раскопа 448 кв. м. Стоянка содержала три мезолитических слоя, залегавших в темно-сером песке и разделенных стерильными прослойками (средний и нижний слои разделялись этими прослойками не на всей площади раскопа). Нижний слой датируется по С14 так: 7640±180 (ТА-53), 7580±300 (ТА-25), 7090±230 (ТА-41) лет до наших дней, т. е. серединой — второй половиной VI тысячелетия до н. э. Средний слой имеет радиокарбоновые даты 7375±190 (ТА-52), 6020± ±120 (ТА-17), 5820±200 (ТА-33) лет до наших дней, иначе говоря, его датировка несколько растянута — от второй половины VI до начала IV тысячелетия до н. э. Верхний мезолитический слой имеет дату 5300±250 (ТА-7) до наших дней, т. е. вторая половина IV тысячелетия до н. э.

В составе каменного инвентаря нижнего слоя стоянки вкладыши на пластинах с ретушью по краюдолотовидные орудия с вогнутым или прямым лезвием, подшлифованное долото трапециевидной формы с расширяющимся лезвием ( 25). Найдены костяные и роговые обломки однорядных гарпунов с широко поставленными зубцами, цельный рыболовный крючок, шило, долота или тесла, среди которых одно орнаментированное заштрихованными ромбами и елочным орнаментом ( 25).

В среднем слое обнаружены округлые и подо- круглые скребки на отщепах, угловые резцы на пластинах и отщепах, вкладыши с ретушью по краю, ножи на отщепах, в том числе полностью шлифованные, асимметричные проколки на отщепах и пластинах без выделенного «жальца», топоры, подтрапецие- видные и подпрямоугольные долота, полностью шлифованные, обломок просверленного орудия ( 25). Из кости изготовлялись односторонние гарпуны с редко посаженными зубцами, гарпуны с одним или двумя зубцами (односторонняя или двусторонняя разновидности), рыболовные крючки, составные или цельные пешни; из рога делались долота с узким прямым лезвием ( 25).

Верхний мезолитический слой дал костяные однорядные гарпуны (один из них украшен елочным и ромбическим орнаментом), наконечники стрел или дротиков с трехгранным сечением или с одним зубцом, узколезвийное долото ( 25). Из камня (кварца, кремня, сланца, уралит-порфирита) изготавливались боковые резцы на отщепах, асимметричные проколки, иногда с выделенным «жальцем», на отщепах, долота на отщепах, нож и пила с пришлифованными лезвиями, топоры и тесла с пришлифованными лезвиями и краями подтрапециевидной формы, долота с широкими и узкими лезвиями ( 25, 26).