ЭНЕОЛИТ. МЕДНО-КАМЕННЫЙ ВЕК

Захоронения трипольцев

Памятники позднего периода культуры Триполье-Кукутени

В настоящее время известно около 300 памятников позднего периода культуры Триполье-Кукутени. Их ареал значительно шире территории распространения памятников среднего периода —от Волыни до Черного моря и от Молдавского Прикарпатья до Среднего Поднепровья (карта 6, 13—61).

 Большинство исследователей до сих пор рассматривают разновременные и разнотипные памятники этого времени в рамках двух этапов (CI и СИ для северной и 71—^11 для южной частей ареала), выделенных Т. С. Пассек (Пассек Т. С1949а). Однако со времени создания данной схемы периодизации трипольских поселений накопился большой и разнообразный материал, требующий более дробной периодизации. Из схем, предложенных ныне Т. Г. Мовша (1972), В. Г. Збеновичем (1972; 19766) и В. И. Мар- кевичем (1981), ни одна не является, на наш взгляд, исчерпывающей. Наиболее полная схема В. И. Мар- кевича для позднетрипольских поселений Молдавии, предполагающая выделение четырех ступеней для первой половины и пяти ступеней для второй половины позднего периода.

Но и она не отражает всех этапов развития памятников названного периода, поскольку на территории Молдавии пока не известны поселения, соответствующие поселениям типа Ши- пенцы Б и Кошиловцы-Обоз на Украине. Вместе с тем хронологическая колонка позднетрипольских памятников Молдавии уже теперь позволяет точнее определить последовательность развития позднетрипольских поселений на соседней территории. Наибольшую трудность представляет синхронизация поселений, в материалах которых отсутствует расписная керамика, служащая основой периодизаций. Используя стилистические особенности росписи посуды для хронологических построений, румынские исследователи делят кукутенские памятники на той этапа — Вь В2, В3 {Dumitrescu V1960; Nifu А., 1977). При этом В. Думитреску термином Кукутени В3 обозначает памятники, соответствующие поселениям конца первой половины позднего периода, а А. Ницу — более поздние памятники городско-усатовского типа.

В настоящей работе в качестве опорной использована хронологическая колонка позднетрипольских памятников, разработанная В. И. Марковичем (1981), но при этом учтены недостающие ступени, а общее их число доведено до 11 ( 9). Из 11 ступеней развития, выделяемых для позднего периода культуры Триполье-Кукутени, шесть (1—6) отнесены нами к его первой половине и пять (7—11) — ко второй. На большинстве памятников между слоями среднего и позднего периодов, а часто и в пределах каждого из них наблюдается значительный хронологический разрыв. Это затрудняет использование стратиграфических данных при хронологическом членении памятников позднего периода. Оно базируется в основном на типологическом анализе расписной керамики и пластики, причем более надежна периодизация памятников трех последних (9—11) ступеней (Дерганее В. А., 1980). Памятники с неизданным или специфическим материалом включены нами в синхронистическую таблицу (см.  9) со знаком вопроса.

Памятники позднего периода культуры Триполье- Кукутени чрезвычайно разнообразны. Различия фиксируются как между территориальными вариантами, так и внутри каждого из них. В этот период одновременно существуют небольшие поселения с нерегулярной застройкой и поселения-гиганты (до 300—400 га) со строгой планировкой (кольцами и радиусами), укрепленные и неукрепленные поселки, одноэтажные и двухэтажные дома средних (40—80 кв. м) и крупных (100—150 кв. м) размеров, курганные и бескурганные могильники, обычные погребения и захоронения отдельных частей человеческих скелетов на площади поселений. Известны кремнеобрабатывающие и гончарные мастерские этого времени. Кремневые изделия увеличиваются в размерах, поскольку наиболее распространенной формой заготовок становятся крупные пластины. Орудия, как правило, обрабатываются струйчатой ретушью. Распространяются кремневые топоры нескольких типов — узкообушные, толстообушные, прямоугольных очертаний, трапециевидные. В металлообработке практикуется литье в двусторонние формы. Керамический комплекс зоны расписной керамики ( LXXVII) включает две группы сосудов: из плохо отмученной глины с различными примесями и грубообработанной поверхностью и из мелкоструктурной глины, лощеные, с росписью и без росписи. В отдельных районах керамический комплекс по-прежнему содержит сосуды с углубленным орнаментом. Различается по районам и пластика: в восточных районах она схематична, в западных — более реалистична. Для позднего периода значительно ярче выражено и различие между территориальными группами памятников.

Памятники первой половины позднего периода

В настоящее время к 1-й ступени позднего периода ( 9; карта 6а) культуры Триполье-Кукутени бесспорно могут быть отнесены лишь два памятника—поселения Брынзены IV и Стольничены на левобережье Прута (Маркевич В. И., 1981). Не исключено, что к этой же ступени относится и поселение Поливанов Яр Ii (Пассек Г. С., 1952; 1961а). Отдельные формы керамики (биноклевидный сосуд и кубок) последнего близки аналогичным изделиям среднетрипольских поселений типа Раковец, но материалы его пока не опубликованы.

Поселение Брынзены IV, как и многие среднетри- польские, расположено на мысу и ограничено с трех сторон крутыми склонами. Здесь вскрыты два жилища. Одно из них имело размеры 14X5 м и было двухкамерным. Стены его сооружены на плетневом каркасе и обмазаны глиной. В каждой камере находилась печь (1,2X1,2 м), вылепленная ленточным способом. Земляной пол был подмазан глиной с песком. Межэтажное перекрытие этого двухэтажного дома представляло собой настил из плах шириной 12—24 см, покрытых глиняной обмазкой толщиной 1 см. На полах обоих этажей находились глинобитные возвышения, возле которых найдены сосуды. Таким образом, это жилище аналогично домам среднетрипольских поселений Пруто-Днестровского междуречья.

Инвентарь поселения включал изделия из двух сортов кремня — местного и привозного. Это наконечники стрел и копий, ножи, серпы, скребки, сверла. Заготовками служили пластины с ровными параллельными сторонами. Лезвия режущих орудий оформлялись струйчатой ретушью. Формы орудий не претерпели серьезных изменений по сравнению с памятниками среднего периода. Даже наконечники стрел и копий по-прежнему имели треугольную форму и ровное основание. Комплекс поселения содержал также шлифованные тесла из кремнистого сланца и проушной топор-молот, типичные для позднего периода удлиненные лощила в виде плоских лопаточек, глиняные рыболовные грузила и пряслица обычных форм. Медные изделия на поселении не обнаружены.

Керамика поселений 1-й ступени позднего периода представлена кухонными и столовыми расписными сосудами, что вообще характерно для памятников зоны распространения расписной посуды. Первые весьма малочисленны. Это приземистые сосуды с округлым туловом из плохо отмученной глины с примесью дробленой раковины, орнаментированные фестонами, нанесенными гребенчатым штампом, на- колами и «жемчужинами», с глухими, реже— с проколотыми ушками. Расписная керамика вылеплена из хорошо отмученной глины, равномерно обожжена. Она представлена биконическими сосудами с ровным, отогнутым наружу венчиком и ручками на плечиках, антропоморфными сосудами с широко раздутыми плечиками, несколько приостренными снизу, биконическими сосудами с сильно отогнутым венчиком и ушками у основания края, биконическими чашами (кубками), биконическими округ- лобокими горшками, коническими, полусферическими и полусферическими с уплощенным верхом крышками, коническими и с загнутым внутрь краем мисками ( LXXVIII, 118—132). Зональный орнамент в виде спиралевидных лент и овалов нанесен черно-коричневой краской часто в сочетании с красной краской, заключен в метопы, расположен, как правило, в верхней части сосудов ( LXXVIII, 175—188). Нижняя часть их часто не орнаментирована. На отдельных экземплярах роспись сопровождается изображением птиц.

На протяжении первой половины позднего периода распространены преимущественно женские стоячие статуэтки удлиненных пропорций с выделенной талией и надбедренными выступами со сквозными отверстиями. Головка фигурок уплощенная, большой нос передан защипом, глаза — двумя отверстиями. Ноги сведены на конус, завершенный одной небольшой ступней. Есть и сидячие статуэтки с раздельно моделированными ногами. Некоторые из них местами сохранили роспись. Среди ритуальных предметов имеются также глиняные шарики, возможно, модели хлеба и фишки, очевидно, игральные (Маркевич В. И., 1981).

Ко 2-й ступени позднего периода относятся поселения, керамический комплекс которых занимает промежуточное положение между комплексами первой ступени типа Брынзены IV и комплексами 3-й ступени типа Петрены. Таковы не синхронные, но близкие по времени поселения типа Бильче Золотое- Сад II в Верхнем Поднестровье (Ossowski G., 1893), поселение Шипенцы Б в Попрутье (Kandyba О., 1937), очевидно, Коломийщина II в Поднепровье (Пассек Т. С., 1949а), поселения типа Попудня (Himner М., 1933) и Майданецкое (Шмаглий Н. М., 1980) в бассейне р. Синюхи (карта 6, а;  9). Большинство их имело средние (8—15 га) размеры, кольцевую планировку и не было укреплено (Коломийщина II, Попудня). Только в Буго-Днепровском междуречье продолжали существовать поселе- ния-гиганты. Примером может служить поселение Майданецкое ( LXXIX, 2), первоначально насчитывавшее более 700 жилищ (Шмаглий Н. М., 1980). Жизнь на поселении продолжалась, очевидно, и на 3-й ступени. К тому времени оно состояло уже из 1500 жилищ, располагавшихся четырьмя концентрическими кругами, и занимало площадь около 300 га. Видимо, крупные поселения существовали более длительное время, чем средние. Поселки были застроены наземными домами обычной для триполь- цев конструкции, в том числе и двухэтажными, средних (30—50 кв. м) и крупных (100, 200, 300 кв. м) размеров. Могильники и отдельные захоронения 1—4-й ступеней позднего периода пока не обнаружены.

Каменный и костяной инвентарь рассматриваемых памятников все еще аналогичен инвентарю комплексов конца среднего периода. Медные изделия этого времени не известны.

Расписная керамика, послужившая основанием для выделения памятников 2-й ступени позднего периода, отчетливо проявляет территориальные особенности. Керамические комплексы Верхнего Подне- стровья ( LXXVII) и Верхнего Попрутья, а также бассейна р. Синюхи продолжают линию развития расписной керамики предшествующего времени, а комплексы поселений Среднего Поднепро- вья, находившихся вне зоны распространения расписной посуды,— местную линию развития керамики с углубленным орнаментом. Кухонная керамика с примесью дробленой раковины в тесте однотипна во всех районах культуры Триполье-Кукутени ( LXXVII, 56, 57; LXXVIII, 117). Это плоскодонные горшки иногда на четырех ножках, традиционно украшенные гребенчатыми расчесами. Отдельные экземпляры имеют небольшую ленточную ручку. Для Среднего Поднепровья характерна посуда с углубленным орнаментом из глины с примесью песка, украшенная узорами из спирально изогнутых лент, фестонов и полуовалов. Часть форм этой группы посуды совпадает с формами привозной расписной керамики, в частности происходящей с территории Побужья и Поднестровья. Процент привозной керамики с росписью в комплексах Среднего Поднепровья типа Коломийщина II незначителен. Местными формами являются в этом регионе крате- ровидные и антропоморфные с широкими боками и уплощенным горлом сосуды, а также усеченно-конические крышки с плоским верхом. В Верхнем Поднепровье среди расписных форм распространяются экземпляры с мягкими очертаниями ( LXXVII, 41, 43—45), но сохраняются и острореберные, присущие комплексам первых ступеней позднего периода ( LXXVII, 46, 48). Роспись выполнена черной или черно-коричневой краской по светлой красочной облицовке (желтовато-коричневатые тона). Основными орнаментальными мотивами являются эсовидная спираль и своеобразно трактованные ее детали, заключенные в горизонтальные пояса ( LV, 5, 23; LXXVII, 58-61, 63). В орнаменты впервые включаются силуэтные, реже — контурные изображения домашних животных ( LXXVII, 69—71), иногда сочетающиеся с растительным узором ( LXXX, 3, 4).

Наряду с обычными для позднего периода статуэтками ( LXXVII, 67, 68) отметим найденные на поселении Коломийщина II фигурку одноглазого сидящего мужчины и глиняную фрагментированную модель жилища (Пассек Т. С., 19386; 1949а, с. 75— 76,  31, 1\ 32).

3-я ступень позднего периода (карта 6, а;  9) представлена поселениями Петрены и Главан в Молдавии, Кирилловна, Черкасов Сад и Стена (нижний горизонт) на левобережье Среднего Днестра (Маркевич В. И., 1981), поселениями Томашовка и Сушков- ка в Побужье (Passek Т., 1935; Пассек Т. С., 1949а). Представление о планировке и характере жилищ памятников этого времени дает поселение Петрены, расположенные на плато в междуречье Прута и Днестра и известное еще по раскопкам начала века (Штерн Э. Р., 1906; Пассек Т. С., 1949а; 19496). Согласно новейшим исследованиям (Маркевич В. И., 1981), поселение площадью 30 га не было укреплено, имело круговую планировку и, очевидно, застраивалось строго по плану от центра к внешнему краю ( LXXIX, 3). Дома размерами в среднем 8X5 м стояли вдоль радиальных и кольцевых улиц плотными рядами, и только у внешнего края поселения располагалось несколько крупных (14—16 X X 6—7 м) построек. Судя по наличию кусков глиняной обмазки от потолочного перекрытия, дома были двухэтажными. По приблизительным подсчетам, в период своего расцвета поселение насчитывало около 500 жилищ, в которых могли проживать 4 тыс. человек.

Сведения о раскопках большинства названных памятников 3-й ступени позднего периода чрезвычайно скудны, материалы их практически не изданы. Судя по имеющимся публикациям, инвентарь поселений этого времени заметно не отличается от инвентаря предшествующих памятников. Среди изделий отметим лишь ножевидные пластины с крутой ретушью и круглые глиняные грузила для ткацкого стана.

Керамические комплексы 3-й ступени зоны распространения расписной керамики содержат сосуды двух групп — кухонные и расписные. Процент первых незначителен. Вторая группа сосудов, за редким исключением, представлена острореберными формами ( LXXVIII, 109). В их числе — бикониче- ские и сфероконические горшки с резко отогнутым наружу краем, грушевидные горшки, миски усеченно-конической, полусферической и усеченной-сфероконической форм, кубки с ручкой ( LXXVIII, 99—108, 114, 115). Имеются также крышки: шлемовидные с уплощенным верхом и двумя ушками, полусферические с двумя ушками-рожками и уплощенные с грибовидной ручкой в центре ( LXXVIII, 111, 112, 113). Оригинальны зооморфный сосуд на четырех соединенных ножках ( LXXVIII, 116) и так называемые лицевые урны. Отмечен и «бинокль». Роспись нанесена на залощенную поверхность коричневатых тонов тем- но-коричневой краской, иногда с добавлением ярко- красной краски, что делает узор очень нарядным. Рисунок легче, чем на предыдущей ступени, так как пространство между эсовидными спиралями не закрашивается полностью ( LXXVIII, 166—174). Спирали постепенно распадаются на отдельные элементы (например, на два круга, соединенных широкой лентой или узкой полоской), что на 4-й ступени приводит к дальнейшей геометризации этого вида орнамента. Орнаментальные композиции включают силуэтные изображения бегущих животных, преимущественно собак. Сосуд из Петрен (цветная вклейка) украшен геометризированными человеческими фигурками. Изменения в орнаменте и большое число острореберных сосудов ( LXXX, 1, 2) на поселениях типа Томашовка позволяют считать их промежуточными между поселениями типа Бильче Золотое-Сад II и Варваровка VIII. По этим признакам к 3-й ступени позднего периода отнесено большинство жилищ поселения Майданецкое, возникшего на 2-й ступени позднего периода.

Находки ритуальных предметов этого времени довольно редки. Большинство их обнаружено в Побужье. Это глиняные модели жилищ, воспроизводящие внутренний вид помещений с печью у входа, а также схематичные антропоморфные статуэтки. Последние имеют уплощенную головку с носом-защипом и сквозными отверстиями, на месте глаз, небольшие плечевые выступы вместо рук, заостренную или тумбообразную ножку, отверстия в плечах и бедрах ( 12, 15). Отметим статуэтку с поселения Сушковка ( 12, 5), изображающую сидящую женщину с ребенком на руках (Himner М., 1933). Кроме того, в Сушковке найдены фигурки домашних животных и в их числе — головка лошади ( 12, 6).

Следующая (4-я) ступень развития памятников позднего периода проявляется пока очень слабо. С наибольшей достоверностью к этой ступени можно отнести полностью раскопанное поселение Коломий- щина I в Киевском Поднепровье (Пассек Т. С., 1949а), поселения типа Великий Букрин и Пекари в Каневском течении Днепра (Мовша Т. Т7., 19716), поселения Магала на Пруте (Винокур И. С., 1966) и Сухостав (Кравец В. 1955) в Верхнем Поднестровье. На последнем памятнике также велись раскопки, однако материалы его пока не изданы. На территории Молдавии памятники 4-й ступени позднего периода не обнаружены.

Коломийщина I — мысовое поселение диаметром 170 м с кольцевой планировкой ( LXIX, 1): 30 домов средних (43—91 кв. м) и крупных (105— 136 кв. м) размеров располагались по внешнему кругу, внутри которого находилось еще шесть небольших (до 40 кв. м) построек. Два дома (80 и 113 кв. м) стояли на площади в центре поселка. Особенностью поднепровских и поднестровских жилищ этого времени является наличие так называемой плитчатой обмазки. Она изготовлялась из глины с небольшой примесью песка или без заметных примесей. Мощные настилы такой обмазки представляют собой остатки прокалившегося в огне пожара и рухнувшего на земляной пол межэтажного перекрытия (Кричевский Е. Ю., 1940а).

Керамика поселения Коломийщина I делится на три группы. Преобладает лощеная посуда с углубленным орнаментом, довольно много кухонных сосудов из глины с примесью песка и дробленой раковины и, наконец, меньшая доля приходится на расписную монохромную (с черной росписью) керамику. Этот керамический комплекс ( LXX, 1— 5, 7—17) настолько близок посуде поселения Чапа- евка, относящегося к 5-й ступени позднего периода, что позволяет считать памятники типа Коломийщина I непосредственно предшествующими поселениям чапаевского типа (Круц В. А., 1977).

Значительно лучше представлены памятники 5-й ступени позднего периода ( 9, карта 6,а). Это прежде всего поселение Варваровка VIII (Маркевич В. И1981) и аналогичные ему памятники близ г. Сороки (Черныш Е. К., 1970) в Северной Молдавии. поселения Крутобородинцы II {Хвойко В. В., 1909), Чапаевка и Казаровичи I (Круц В. А1977) в Среднем Поднепровье и Фрумушика III в Молдавском Прикарпатье (Matasd С., 1946). В Киевском Поднепровье днестровским поселениям 5-й ступени позднего периода соответствуют памятники чапаевского типа (Круц В. А. 1977).

Данные о планировке поселков и жилищах имеются для Варваровки VIII и поднепровских памятников. Поселение Варваровка VIII площадью около 40 га расположено на высоком коренном берегу р. Реут, имеет круговую планировку и насчитывает не менее 200 наземных жилищ. Раскопаны шесть домов: пять прямоугольных и онно Г-образное в плане с выступом размерами 4.6X2.0 м. Размеры домов в среднем составляют 12X5—16X6 м. Пять жилищ были двухкамерными, одно — трехкамерным. Постройки отапливались печами, вылепленными ленточным способом. Поднепровские поселения состоят всего из 10—12 жилищ, расположенных по кругу или овалу. Там вскрыты двухкамерные углубленные жилища площадью 12—40 кв. м, хозяйственные ямы и очаги.

На юго-западной окраине поселения Чапаевка обнаружен могильник, где расчищено 31 погребение.

Могилы размещались четырьмя рядами по линии север — юг. Четыре погребения были парными. Захоронения совершены в вытянутом положении на спине, головой на запад, с вытянутыми вдоль корпуса руками. Все они принадлежали взрослым людям. 11 могил сопровождались инвентарем, включавшим сосуды, кремневые скребки, ножи и дротики, глиняную статуэтку (Круц В. А., 1977).

Инвентарь поднепровских поселений указывает на связи этих общин с населением Волыни, от которого они получали кремень. Специфически местными изделиями региона являются роговые боевые топоры, клевцы, тесла, мотыги, проколки, костяные шилья и рыболовные крюки (Круц В. А., 1977). Из медных изделий найдено только одно шило. Инвентарь памятников других регионов пока не опубликован.

Керамика поселения Варваровка VIII представлена в основном расписной посудой, хотя имеются и кухонные широкогорлые приземистые горшки с примесью дробленой раковины в тесте, орнаментированные гребенчатыми расчесами по горлу и «жемчужинами» по плечикам ( LXXVIII, 79—96, 97, 98). Расписная керамика изготовлена из тонко отмученной глины. Это биконические и сфероконические формы с резко отогнутым наружу венчиком, иногда с парными ручками, имеющими сквозные горизонтальные отверстия. Почти все горшки острореберные, а миски — усеченно-конические. В числе новых форм имеются конические крышки, похожие на миски ( LXXVIII, 92), крышки с ребром, также подобные мискам ( LXXVIII, 91), усеченно-конические крышки ( LXXVIII, 88), биконические сосуды с ровно срезанным краем ( LXXVIII, 86). Орнамент характеризуется почти полным распадением спирали на отдельные элементы. Последние заключены в широкие пояса, выше которых изображаются бегущие животные (залиты красной краской), сцены охоты, астральные знаки. Роспись выполнена черной или темно-коричневой краской иногда в сочетании с красной. Отмечается большое сходство сосудов с зооморфными сюжетами из Варваровки VIII с подобными изделиями поселений Крутобородинцы II и Фрумушика III, где изображения животных выполнены черной или красной краской ( LXXVIII, 159-165; LXXXI, 2; LXXXI I, 9, 10).

Керамика памятников чапаевского типа делится на те же группы, что и посуда поселения Коломий- щина I: лощеную с углубленным орнаментом, изготовленную из глины с примесью песка и зерен кровавика; кухонную из глины с примесью толченых раковин и расписную ( LXX, 84—95). Последняя является привозной и составляет в поднепровских комплексах от 1 до 10% (Круц В. А., 1977). Присутствие в орнаментах изображений животных позволяет сближать эту посуду с поднестровской.

На памятниках 5-й ступени позднего периода найдено довольно большое число образцов пластики. Как обычно, доминируют женские статуэтки, но имеются и мужские. Женские статуэтки стоячие ( 12, 8) и полусидячие, мужские — все стоячие. Зооморфная пластика представлена фигурками быка, коровы, овцы, барана (Маркевич В. И., 1981).

Следующая, 6-я, ступень позднего периода документируется материалами раскопок на поселенияхВарваровка XV и Костешты X в Северной Молдавии (Маркевич В. И., 19706; 1981), Трушешти II и Валя-Лупулуй на Пруте (Petrescu-Dimbovifa М., 1963; Dinu М., 1957). На поселении Варваровка XV, расположенном на правом, коренном берегу Реута, вскрыто всего одно жилище размерами 25X7 м. Поражают не только размеры этой постройки, но и совершенство конструкции, и обилие великолепной расписной посуды. Постройка отапливалась четырьмя печами, пол ее был обмазан глиной в несколько слоев, а глиняная штукатурка частично окрашена красной краской. В юго-восточном углу располагался ткацкий стан, на месте которого найдены 50 целых и восемь сломанных грузил, семь глиняных дисков с отверстием в центре и биконическое пряслице. Кроме того, в жилище обнаружены зернотерка и семь обломков таких же орудий, пять ножей и скребков на пластинах, изготовленных из импортного кремня. В целом поселения 6-й ступени исследованы крайне слабо. Тем более интересно открытие остатков двухъярусных гончарных печей на поселении Валя-Лупулуй в Румынии (Сот§а Е., 1976), что документирует высокий уровень гончарного производства в первой половине позднего периода.

На рассматриваемых памятниках кухонной керамики с примесью толченой раковины в тесте мало (4%). Формы ее не претерпели заметных перемен. Формы же расписной посуды несколько меняются: сокращается число острореберных сосудов, профиль большинства их становится мягче. Полностью исчезают «лицевые урны». Появляются горшки с сильно раздутым туловом и высокой сужающейся шейкой, завершающейся резко отогнутым наружу краем ( LXXVIII, 62), сосуды со сферическим туловом, высоким горлом и ручками у основания горла ( LXXVIII, 63), цилиндрические сосуды с отогнутыми краями ( LXXVIII, 68), миски с резко отогнутым наружу краем ( LXXVIII, 72), шлемовидные миски с ребром и отогнутым наружу краем ( LXXVIII, 75), полусферические миски ( LXXVIII, 76). В росписи используются тем- но-коричневая и красная краски. Сосуды пышно орнаментируются по всей поверхности или только в верхней половине. Продолжается процесс распадения спирали на отдельные элементы ( LXXVIII, 154—156). Более нарядными становятся миски, расписанные с двух сторон ( LXXVIII, 157— 158). В композицию по-прежнему включаются изображения животных, выполненные красной и оконтуренные черной красками ( LXXXI, 1, 7, 8). Нередко фигурки животных сочетаются с символическими знаками, среди которых наиболее часты ромбы ( LXXXIII, 14).

Антропоморфная пластика памятников 6-й ступени позднего периода представлена немногочисленными обломками статуэток, моделированных в условно- реалистическом стиле и напоминающих фигурки предшествующего времени.

По ряду признаков исследователи объединяют поселения первой половины позднего периода в территориальные группы, учитывая их генетические связи с памятниками среднего периода. Наиболее полно процесс развития культуры Триполье-Кукутени рассматриваемого времени прослежен в Северной Молдавии по материалам поселений Брынзени IV,Петрены, Варваровка VIII и XV, Сороки-Озеро (карта 4, V, 1;  9, 1). Территориальные группы памятников первой половины позднего периода выделены в Среднем Поднестровье между реками Жвапчик и Немия (карта 4, V, 4;  9, 3), где они представлены комплексами типа Поливанов Яр It, Крутобородинцы II и Дарабаны II, а также в Киевском Поднепровье (карта 4, V, 5;  9, 5) по материалам поселений Коломийщина I и II, Ка- заровичи I, Чапаевка. В Верхнем Поднестровье и Верхнем Попрутье (карта 4, V, 3:  9, 3) сосредоточена еще одна группа памятников, включающая поселения Шипенцы Б, Бильче Золотое-Сад II, Су- хостав и Магала. В Буго-Днепровском междуречье памятники первой половины позднего периода выявлены преимущественно в бассейне р. Синюхи (карта 4, V, 6;  9, 6), где они представлены поселениями Майданецкое, Попудня, Сушковка, Томашовка, Старая Буда, Касеновка, а также более поздними поселениями типа Пекари и Великий Букрин в Каневском течении Днепра (карта 4, V, 6;  9, 6). В Нижнем Поднестровье и на Волыни памятники рассматриваемого времени пока не обнаружены ( 9, 2, 7), а в Побужье выше р. Соб открыты (карта 4, V, <5), но не исследованы (Заец И. Я., 1975в; 1978). Еще две группы памятников локализованы на правобережье Прута (карта 4, V, 7;  9, 8) и в Прикарпатье (карта 4, V, 2\  9, 9). Это поселения Валя-Лупулуй, Трушешти II и Фрумушика III.

Сравнительный анализ инвентаря позволил исследователям прийти к заключению, что памятники Северной Молдавии ( 9, 1) развивались на базе поселений среднего периода типа Каларашовка, Брынзены VIII (Маркевич В. 1981), памятники Верхнего Поднестровья ( 9, 4) — на базе поселений типа Незвиско III, Городница II (MajewskiK., 1947), памятники Киевщины ( 9, 5) — на базе поселений типа Пенежково, Клищев, Мирополье (Мовша Т. Г., 19716; Цвек Е. 19806), памятники Каневщины ( 9, 6) — на базе поселений Анд- реевка, Гарбузин, а памятники бассейна р. Синюхи типа Сушковка ( 9, 6) — на базе поселений типа Владимировна (Мовша Т. Г., 19716; 1972). На правобережье Прута ( 9, 8) ив Прикарпатье ( 9, 9) также наблюдается генетическая связь между памятниками позднего и среднего периодов культуры Триполье-Кукутени (Dumitrescu V 1963а). Эта схема развития памятников учитывала разновременность поселений, однако лишь теперь, когда в Северной Молдавии выделены памятники- эталоны четырех ступеней (1, 3, 5 и 6-й) позднего периода, в ней стали видны отсутствующие звенья. Вот почему при группировке памятников со сходными признаками о четко выраженной линии последовательного развития можно говорить только для трех территориальных групп ( 9, 1, 5, 6).

Таким образом, первая половина позднего периода культуры Триполье-Кукутени приходится на первую четверть III тысячелетия до н. э. Это время знаменуется расширением территории трипольско-куку- тенских племен за счет чужих земель в Среднем Поднепровье, Верхнем Попрутье и Верхнем Поднестровье (карта 4, V; 6). Население юго-восточной окраины трипольско-кукутенского ареала переходит к сооружению поселений площадью в сотни гектаров, что свидетельствует о каких-то серьезных экономических и социальных переменах в жизни общества. Крупные поселения возникают и в Пруто-Днестровском междуречье. Высокого уровня достигает животноводство. Расширяется внутриплеменной обмен, в котором большая роль отводится изделиям из высокосортного кремня. Возникают крупные межобщинные мастерские, готовая продукция которых доставляется и на днепровские берега (Мовша Т. Г., 1958). Возможно, увеличивается и товарообмен с соседними племенами. У племен, обитающих в разных географических условиях, резко выявляются складывавшиеся веками особенности экономики. В Поднестровье это выражается в специализации населения по изготовлению кремневых орудий, в Бу- го-Днепровском междуречье — видимо, в подъеме животноводства, в Киевском Поднепровье — в развитии охотничьего хозяйства. Различные хозяйственные интересы приводят к обособлению племен, продолжающих развивать те отрасли экономики, которые дают наибольшую выгоду в данном районе.

Памятники второй половины позднего периода

Впервые памятники второй половины позднего периода были выделены еще в 30-е годы (Passek Г., 1935). В конце 40-х годов Т. С. Пассек к финальному этапу Триполья (СИ—4(11) были отнесены памятники типа Городск в Киевско-Волынском Полесье (карта 4, VI, 14), типа Евминка в Среднем Поднепровье (карта 4, VI, 5), типа Усатово в Северном Причерноморье и Нижнем Поднестровье (карта 4, VI, 9), а также типа Колодистое в Побужье (карта 4, VI, 11). По наименованию наиболее исследованных памятников финальный этап был условно назван ею городско-усатовским (Пассек Т. С., 1949а). Этот термин настолько прижился, что используется до сих пор наряду с термином Городиштя-Фолтеш- ти, обозначающим аналогичные памятники (карта 4, VI, 7, 10) северо-восточных и юго-восточных районов Румынии (Dumitrescu V., 1960; Nifu А., 1977). Активные полевые работы, приведшие к открытию памятников новых локальных групп, в 50-е и начале 60-х годов вызвали дискуссию относительно их культурной принадлежности. Если в 40-х годах Е. Ю. Кричевский в своеобразии памятников городско-усатовского этапа усматривал результат процесса отмирания основных черт трипольской культуры (Кричевский Е. Ю., 1941), то в 50-е годы такое своеобразие расценивалось рядом ученых как свидетельство самостоятельного развития культур, генетически не связанных с Трипольем (Sulimirski Г., 1950; Брюсов А. Я., 1952; Gimbu- tas Л/., 1956; Dumitrescu V., 1963а). С течением времени ошибочность этого вывода стала совершенно очевидной (Дерганее В. А., 1980).

В 70-е годы поздний период было предложено разделить на шесть (Мовша Т. Г., 1972), семь (Nifu А., 1977) и даже на девять (Маркевич В. И 1981) ступеней, однако и такое членение не отражало всего разнообразия трипольско-кукутенских поселений этого времени. На наш взгляд, как уже отмечалось, число ступеней позднего периода может быть доведено до И ( 9), при этом начало второй его половины приходится на 7-ю ступень. Согласно схемам периодизации памятников культуры Триполье- Кукутени, предложенным В. Г. Збеновичем и В. А. Дергачевым, к позднему периоду относятся только памятники этапа СИ—^П, а предшествующие им рассматриваются в тесной связи с памятниками среднего периода (Збенович В. Г., 1972; 19766; Дергачев В. А., 1980). Румынские исследователи такой резкой грани между поселениями первой и второй половины позднего периода не проводят (Nifu А., 1977). Поскольку периодизация В. И. Мар- кевича наиболее полно учитывает комплексы, характеризующие разные ступени развития культуры Триполье-Кукутени позднего периода (Маркевич В. Ж, 1981), в нашем изложении она принята за исходную.

Материалы поселений Старые Бадражи в Северной Молдавии (Маркевич В. 1981), Дарабаны II в Среднем Поднестровье (Passek Т., 1935; Пассек Т. С., 1950), памятников лукашовского типа в Среднем Поднепровье (Круц В. А., 1977), а также поселений Кукутени-Четэцуя IV (Schmidt #., 1932), Тыргу Окна-Подей (Matasa С., 1964) и Сэрата- Монтеору в Румынии (Nestor /., Zaharia Е., 1955) позволили выделить 7-ю ступень позднего периода.

За исключением Старых Бадражей площадью 50 га, все известные поселения этого времени невелики. Их площадь составляет 1—2 га. Планировка поселений различна. Так, в Старых Бадражах отмечено расположение жилищ группами на большом расстоянии друг от друга, а на поселениях Поднепровья зафиксирована круговая планировка. Например, поселение Лукаши насчитывало девять домов, располагавшихся по овалу (180X120 м), а поселение Под- горцы II —12 жилищ, размещенных по кругу диаметром 150 м. Мысовые поселения (Кукутени- Четэцуя IV и, возможно, Дарабаны И) укреплялись рвами. В Старых Бадражах вскрыты два наземных прямоугольных в плане дома размерами 10X6 и 20X8 м. В полу меньшего из них расчищена округлая яма диаметром 1,6 м и глубиной 2,0 м . Второе, большое, жилище было двухэтажным. На первом его этаже находились четыре печи. У торцевой стенки дома найдены 82 пирамидальных глиняных грузила для ткацкого стана, а у противоположной стены — округлая известняковая плита и семь глиняных фигурок бычков рядом с ней, а также креслице с «рогатой» спинкой, обломки женской статуэтки и глиняного фаллоса. Кроме того, в доме обнаружены три кремневых отщепа и орудие из рога оленя (Маркевич В. А., 1981). Жилища по днепровских поселений имели небольшие размеры и довольно тонкую глиняную обмазку. Так, максимальные размеры наземных построек на поселении Лукаши достигали всего 4.5X3,0 м, а на поселении Сергеев- ка II —10x3 м. В полах некоторых домов находились ямы. На поселениях Евминка II и Казаровичи выявлены углубленные в землю на 0,6—1,0 м жилища. от которых сохранились ямы овальных очертаний размерами от 4,4X2.2 до 9X7 м. В них обнаружены открытые очаги (Круц В. А., 1977).

В Поднестровье, помимо поселений, открыты мастерские по добыче и первичной обработке кремня (Черныш Е. К., 1967), на месте которых обнаружены скопления желваков и обломков, бракованных заготовок тесел, топоров, сверл, наконечников дротиков и копий ( LXXXIV). Орудия изготовлялись не только для нужд местного населения, но и на обмен, широко распространяясь по трипольской территории вплоть до Поднепровья (Мовша Т. Г., 1958). Эти крупные межобщинные мастерские функционировали длительное время и поэтому не могут быть отнесены к какой-либо определенной ступени позднего периода. Не претерпевая заметных изменений, кремневые ножи, скребки, сверла и наконечники стрел, а также костяные шилья и роговые мотыги существовали на протяжении нескольких ступеней ( LXXXV, 1-12, 17-28). Наряду с широкими треугольными наконечниками стрел с ровным основанием, изготовленными из отщепов, все чаще выделывались наконечники удлиненной формы с выемкой в основании. В Поднепровье, бедном кремнем, развитие получило производство роговых и костяных инструментов: наконечников мотыг с продольными и поперечными лезвиями, тесел, долот, клевцов ( LII). Повсеместно обильны на поселениях 7-й ступени позднего периода глиняные пирамидальные грузила для ткацкого стана. Конические и биконические глиняные пряслица, в том числе украшенные насечками и наколами и характерные для позднетрипольских поселений последних ступеней позднего периода, более редки.

Металлические изделия происходят с двух памятников рассматриваемого времени — Кукутени Четэ- цуя IV и Тыргу Окна-Подей (Matasa 1964). Наряду с медными шильями и кинжалами там найдены целые и сломанные топоры-тесла и топор- молот типов, известных на памятниках среднего периода культуры Триполье-Кукутени ( LX, 1).

Керамика поселений 7-й ступени позднего периода, расположенных к западу от Днестра, делится на две группы. До 80% составляет расписная посуда из мелкоструктурной глины. Роспись нанесена темно- коричневой или черной краской, иногда с добавлением красной краски по желтовато-оранжевому фону. Около 20% приходится на посуду с примесью дробленой раковины в тесте. В юго-западных областях (Сэрата-Монтеору, Тыргу Окна-Подей) по обработке поверхности выделяется еще одна группа посуды — вариант Монтеору (Dumitrescu F., 1960). Эта посуда прекрасно залощена по черной или темно-коричневой поверхности, изредка расписана белой краской. Керамику поднепровских поселений исследователи делят на столовую (две подгруппы) и кухонную из глины с примесью дробленой раковины. Керамика первой подгруппы столовой посуды, вылепленная из глины с примесью мелкого песка, составляет до 50—80%. Ко второй подгруппе относят привозную расписную посуду, процент которой колеблется на разных поселениях от 4,6 до 22.5. Основные формы сосудов представлены в коллекции Старых Бадражей ( LXXVIII, 48—58). Сфероконические сосуды с высоким, слегка расширяющимся горлом ( LXXVIII, 48, 49) повсеместно приобретают острое ребро, как и некоторые другие формы (кружки, кувшины, миски на поддоне, биконические чаши), причем даже в Поднепровье( LXX, 70—72, 79), где лощеные сосуды по- прежнему украшены углубленным узором из линий, насечек и наколов. Сохраняется и растительный мотив. В зоне расписной керамики орнамент большинства форм заключен в один — три пояса ( LXXVIII, 149—151), а миски украшены по всей поверхности с обеих сторон ( LXXVIII, 152—153). Характерны такие элементы орнамента, как группы ромбов с крючками, знаки в виде буквы М. Изображения животных редки по сравнению с предшествующим временем. Чаще встречаются изображения змей в виде широкой, короткой, дважды изогнутой ленты. В орнамент включены также символические изображения — женские символы в виде линзообразного овала, символы быка, древа жизни и т. д. ( LXVII, 2).

Антропоморфная и зооморфная пластика этого времени малочисленна. Статуэтки вылеплены небрежно, особенно в Поднепровье. По-прежнему в основном это женские фигурки, уплощенные, с плоской головкой, носом-защипом и глазами-проколами. Кроме того, по бокам на голове имеются два-три прокола. Они представлены стоячими фигурками с тумбообразной ножкой или со слившимися в конусообразный столбик двумя ножками (стоять не могут), а также сидячими статуэтками с прямыми, вытянутыми вперед и соединенными ногами.

Памятники 8-й ступени позднего периода на территории Северной Молдавии представлены, возможно, материалами поселения Корпач V, но они до сих пор не опубликованы (Маркевич В. И., 1981). Единственным памятником Верхнего Поднестровья, комплекс которого позволяет говорить о существовании этой ступени, является пока поселение Кошиловцы- Обоз, раскопанное в начале века К. Гадачеком (На- daczek К., 1914; Захарук Ю. М., 1971а). Методически раскопки для того времени проведены неплохо. Вскрыта широкая площадь, прослежены отдельные глинобитные вымостки, в том числе сопровождавшиеся пережженными костями человека, но отсутствуют планы жилищ и профили раскопов. Среди орудий труда с этого поселения обращают на себя внимание изделия из крупных, удлиненных, хорошо отретушированных пластин, шлифованные кремневые и сланцевые топоры и тесла, крупные длинные лощила из кости.

Основную ценность составляет кошиловецкая коллекция керамики, демонстрирующая своеобразие развития трипольской культуры в Верхнем Поднестровье ( LXXXVI; LXXXVII, 1-18). Она включает две группы — расписную и кухонную из глины с примесью дробленой раковины. Число форм посуды довольно ограниченно. Много сосудов со сферическим туловом и высоким, воронковидно расширяющимся или цилиндрическим горлом (LXXXVI, 13, 14, 17, 18, 22), биконических острореберных кубков ( LXXXVI, 5). Имеются также острореберные биконические кружки ( LXXXVI, 8, 12), округлобокие амфоровидные сосуды с цилиндрическим горлом и двумя ушками на широких боках ( LXXXVI, 11, 15), биконические крынкообраз- ные ( LXXXVI, 16) и кратеровидные сосуды ( LXXXVI, 3), конические миски ( LXXXVI, 4), усеченно-конические ( LX3QCVI, 1) и полусферические с двумя ушками-рожками

крышки ( LXXXVI, 2). Кухонные горшки имеют плоское дно или четыре ножки ( LXXXVI, 24). На расписных сосудах орнамент выполнен темно-коричневой, белой и красной красками в различных сочетаниях. Красному и белому цветам в росписи отводится значительное место. В орнаменте наряду с распавшимся на отдельные элементы спиральным узором ( LXXXVI, 18) сохраняется узор в виде широкой белой изогнутой ленты ( LXXXVI, 22). На многих сосудах орнамент геометрический — в виде сходящихся или пересекающихся лент, наклонных параллельных полос или сетки ( LXXVII, 19—27). Изредка сосуды украшены лепными головками животных ( LXXXVI, 19, 20) или рисованными изображениями человека и животных ( LXXVII, 37—39; LXXXVII, 1).

Своеобразна пластика верхнеднестровских поселений, в частности кошиловецкого. Статуэтки, в большинстве своем передающие женскую фигуру, а реже мужскую, имеют две ноги, устойчивы, не лишены натуралистических черт ( 12, 10;  LXXVII, 30—32). Отдельные детали тела подкрашены красной или белой краской. Рисуются или прочерчиваются по сырой глине амулеты, висящие на шее на широкой ленте, детали одежды. Расписаны краской и фигурки животных, среди которых преобладают изображения быков ( LXXVII, 33; LXXXVII, 10, 11). Уникален сосуд в виде быка с двумя шеями и двумя головами, закрывающийся небольшой круглой крышкой ( LXXXVII, 4).

К 9-й ступени позднего периода относятся довольно хорошо исследованные памятники нескольких территориальных групп, входивших в зону распространения расписной керамики. В их числе — полностью раскопанные поселения Брынзены III и Костешты IV (Маркевич В. И., 1971; 1981), а также частично изученные поселения Кубань (Кетра- ру Н. А., 1964) и Кетрошика (Маркевич В. И., 1981) в Попрутье, Жванец-Щовб (Мовша Т. Г., 19706), Мерешовка II (Пассек Т. С., 1955а; Маркевич В. И., 1981), Солончены IL (Мовша Т. Г., 1965а), Волчинец и Шолданешты (Пассек Т. С., 1955а) в Среднем Поднестровье, Бильче Золотое- Вертеба (Кандиба О., 1937) в Верхнем Поднестровье, Бэлтени (Zaharia N., 1964) в междуречье Прута и Жижии, могильники Колодистое (Мовша Т. Г., 1972) в Побужье, Голерканы и Выхватин- цы I (Пассек Т. С., 1961а) в Среднем Поднестровье. К этой ступени, по мнению Э. Ф. Патоковой и В. А. Дергачева, следует относить отдельные захоронения грунтовых и курганных могильников, расположенных на территории с. Усатово под Одессой (Патокова Э. Ф., 1979, с. 156; Дергачев В. А., 1980, с. 118).

Поселения 9-й ступени обнаружены в различных топографических условиях: на естественно укрепленных мысах и останцах (Брынзены III, Костешты IV, Жванец-Щовб), на склонах плато близ небольших рек (Шолданешты), на высоком берегу Днестра (Солончены Н3) и в высокой пойме (Волчинец). Исследованные поселения невелики по размерам (1—1,5 га). Планировка их может быть определена как гнездовая, в некоторых случаях сложившаяся в результате разрастания поселка, первоначально имевшего кольцевую застройку (Брынзены III). Количество домов в отдельных группах колеблется от двух до семи. Всего на Брынзенском III поселении расчищено 37 жилищ, а на Костештском IV — 25 ( LXXIX, 4, 5). Поселения, располагавшиеся на высоких, труднодоступных мысах укреплялись с напольной стороны рвами и валами, имевшими иногда каменную облицовку (Жванец-Щовб, Костеш- ты IV). Одним из наиболее укрепленных выглядит поселение Костешты IV, где выявлен тройной заслон из рвов и валов, длина которых достигает 100 м ( LXXIX, 4). Ширина валов, сохранившихся на высоту 1,6 м, составляет 6 м, ширина рвов в верхней части — более 5 м, их глубина — 2,4 м, расстояние от дна рва до вершины вала — около 4 м. Если учесть, что вал был выше, а на гребне его, вероятно, стояла деревянная ограда, то можно представить, насколько мощным было такое оборонительное сооружение. Не без основания исследователи высказывают предположение, что в таких укрепленных пунктах, как Жванец-Щовб или Костешты IV, в случае опасности могли найти убежище жители окрестных неукрепленных селений (Дерганее В. А., 1980, с. 112).

Жилищами служили одно- и двухэтажные дома, сочетавшиеся на поселениях Среднего Поднестровья с полуземлянками. Большинство построек имело средние размеры (25—60 кв. м.). Наблюдения за строительными остатками при раскопках в Брынзе- нах III позволили В. И. Маркевичу создать новую реконструкцию трипольского наземного жилища (Маркевич В. И., 1981, с. 37,  46). И в Брын- зенах III, и в Костештах IV на первом этаже жилищ располагались хозяйственные помещения с печами, глинобитными столообразными возвышениями, местами для помола зерна, глинобитными низкими лавками. Там же находились вертикальные ткацкие станы, на месте которых сохранились глиняные грузила. Большая часть инвентаря связана с первыми этажами. Полы первого этажа были земляными или каменными, обмазанными раствором глины с песком. Полы второго этажа образованы двумя пластами глиняной обмазки, покрывавшей горбыли или плахи, концы которых опирались на продольные стены домов. В прокалившейся во время пожара обмазке межэтажного перекрытия реконструированного дома отчетливо обозначались просветы, оставшиеся на месте лазов ( LII), которыми пользовались с помощью приставных лестниц. На полах второго этажа иногда сооружали круглые возвышения (алтари?) диаметром около 1 м. Печи, вылепленные ленточным способом, имели куполообразный свод, квадратный под (0,9X1,0—1,3X1,3 м) и небольшое углубление для хранения огня слева от устья, что является новшеством конструкции. В Поднестровье по традиции продолжали строить полуземлянки с открытыми очагами на дне. Так, на поселении Жванец-Щовб в полуземлянке неправильно овальной в плане формы площадью 30 кв. м находились три очага, сложенные из камней. Наземные жилища этого поселения имели полы, настланные сланцевыми плитами в один-два, а местами и в три слоя. Подобный пол одного из домов перекрывал остатки полуземлянки.

Во второй половине позднего периода развитие керамического производства привело к созданию особых гончарных кварталов. Так, на поселении Жва- нец-Щовб обнаружены семь крупных двухъярусных печей для обжига керамики с признаками длительного использования (.Мовша Т. Г., 1971в). Обжигательную и топочную камеры разделяла глиняная перегородка с жаропродухами, опиравшаяся на глиняные конусы, прикрепленные к стенам топочной камеры.

Бескурганные (Выхватинцы I, отдельные могилы Усатово I) и курганные (Колодистое, отдельные курганы Усатово I) могильники ( LXXXVIII, LXXXIX) этого времени открыты пока только в южных районах распространения культуры Триполье- Кукутени, где практиковался обряд трупоположения (Авилова JI. И., 1978). Умершего клали в могильную яму в скорченном положении, преимущественно на левый бок, головой на север — северо-восток; кисти согнутых рук помещали перед лицом. В Вых- ватинском могильнике в этом направлении ориентированы все женские захоронения, около 60% мужских и более 80% детских (Дергачев В. А., 1978, с. 41) Могильные ямы неправильно овальных или подпрямоугольных очертаний перекрывались деревянным настилом и засыпались землей. Место захоронения обозначалось камнем известняка, каменной закладкой или кольцом камней — кромлехом. Диаметр кромлехов в Выхватинцах составлял 2—4 м. В могилах зафиксированы подсыпка из белой глины и охра. Погребальный инвентарь составляли наполненные пищей сосуды, число которых варьировало от одного — пяти до 10. Кроме них, в детские погребения клали антропоморфные статуэтки, погремушки, веретена с глиняным пряслицем, а в мужские — различные орудия (серпы, мотыги с роговым или костяным наконечником, шилья, лощила). Примером может служить захоронение мужчины лет 40— 45, сопровождавшееся шестью сосудами, костяной антропоморфной статуэткой, кремневыми отщецом и крупной пластиной — вкладышем серпа, каменным топором-молотом, вложенным в руки умершего, видимо, как символ власти.

Хорошая сохранность некоторых черепов из Выхватинского могильника позволила установить, что антропологический тип трипольцев сходен со средиземноморским типом, распространенным в то время на Балканах и в Подунавье. Вместе с тем в краниологическом материале содержатся признаки влияния со стороны племен степной полосы Восточной Европы. М. С. Великановой выявлены и различия антропологических типов женских и мужских черепов, что может свидетельствовать о механическом смешении разноэтничных групп населения (Великанова М. С., 1961). Представление о внешности трипольцев дают графические реконструкции М. М. Герасимова, выполненные по черепам из Выхватинского могильника (Пассек Т. С,, 1961а, 48, 49). На одной из реконструкций мы видим резко профилированное лицо волевого человека с низким лбом, сильно выступающим носом, массивной нижней челюстью ( 15). Лица женщин узкие и невысокие, хорошо профилированные, весьма изящные ( 16, 17).

Ранние захоронения в усатовских могильниках соответствуют выхватинским. Их выделяют из числа захоронений по наличию большого числа расписных сосудов. В. А. Дергачев один из амфоровидных расписных сосудов в погребении 12 кургана 1 считает привезенным в Причерноморье с территории Пруто- Днестровского междуречья, на основании чего синхронизирует это захоронение с памятниками брын- зенского типа (Дергачев В. А., 1980, с. 191,  25, 7).

Из многочисленных орудий, происходящих с поселений ( LXXXV) и из погребений, отметим характерные для 9-й ступени позднего периода каменные проушные топоры с грибовидным обухом, прямолезвийные серпы с одним (длиной до 20 см) или несколькими (длиной в 5—7 см) пластинчатыми вкладышами ( LXXXV, 2, 9), костяные кинжалы с орнаментированной рукоятью ( LXXXV, 13, 14), роговые вислообушные топоры, глиняные пряслица разнообразных форм (дисковидные, полусферические, усеченно-конические, биконические), иногда украшенные углубленным орнаментом в виде прямых лучей, расходящихся от центра ( LXXXIII, 4). Комплекс орудий отличается обилием грузил для ткацких станов (пирамидальные, конические и грушевидные) и большим числом изделий из рога и кости (наконечники, мотыг, земле- копалки, шилья, развертки, лощила, стамески, от- жимники). В пещере Вертеба у с. Бильче Золотое найдены характерные для поселений 9-й ступени позднего периода костяные кинжалы и керамика (Hadaczek К., 1914). Сосуд с включенным в орнамент изображением быка ( LXXXVII, 6) ближайшие аналогии находит в керамике поселений Брынзе- ны III и Костешты IV.

Изделий из меди мало. На поселении Брынзе- ны III обнаружены литой плоский топор и пробойник, на поселении Костешты IV — две проколки, в Выхватинском могильнике — небольшое четырехгранное шило ( LX). Возможно, к рассматриваемой ступени относится и медный кинжал из пещеры Вертеба в с. Бильче Золотое (Дерганее В. А., 1980, с. 116).

Керамика памятников 9-й ступени позднего периода делится на две группы: расписную из мелкоструктурной глины и кухонную из массы с примесью дробленой раковины, реже —шамота. На разных памятниках первая составляет 50—70%, вторая — 30—50%. Из общей массы посуды В. А. Дергачев выделяет пять форм, характерных для памятников разных районов трех последних (9—11) ступеней позднего периода культуры Триполье-Кукутени (Дергачев В. А., 1980, с. 143): полусферические миски ( LXXVIII, 42), шаровидные амфоры с двумя ручками на плечиках и полусферическими рогатыми крышками ( LXXVIII, 37, 45), окрутлобокие амфоры с двумя ручками на тулове ( LXXVIII, 34), сосуды с высокой горловиной и налепами на боках ( LXXVIII, 39), широкогорлые окрутлобокие сосуды с тремя-четырьмя бугорками у основания горла ( LXXVIII, 46). Первые четыре формы связаны с группой расписной керамики, последняя — с группой кухонной. В комплексах 9-й ступени посуда перечисленных форм составляет до 70—80% всей керамики. Кухонная посуда орнаментирована наколами, резными линиями, отпечатками шнура, а в памятниках выхватинского типа, кроме того, еще и защипами, насечками, «жемчужинами». Керамика из мелкоструктурной глины почти всегда расписана темно-коричневой краской иногда в сочетании с красной по розоватой или желтоватой поверхности ( LXXVIII, 139—148). Орнамент заключен в пояса, на многих сосудах разделенные метопами, роспись между которыми состоит из полуовалов, сходящихся под углом лент, косой сетки ( ХС). На керамике поселений типа Брынзены III в расписной орнамент включены зооморфные и антропоморфные мотивы ( LXXVIII, 143, 144; LXXIV, 1-7, 9-10, 14). Узоры сочетаются с различными символическими знаками, среди которых наиболее часто встречается символ быка в виде схематического изображения рогов ( ХС, 6, 12).

Антропоморфная пластика рассматриваемых памятников выполнена в условно-реалистическом ( 12, 9) и реалистическом ( 12, 2) стилях. Среди статуэток мужские, как обычно, единичны. Преобладают женские стоячие фигурки с раздельно вылепленными, но затем соединенными ногами, с сильно развитыми плечевыми выступами, с уплощенной головкой, на которой защипом обозначен нос, а сквозными отверстиями — глаза и прическа. Образцы зооморфной пластики не обнаружены.

Число памятников 10-й ступени намного превосходит число поселений и могильников любой из предшествующих ступеней позднего периода. Они распространены на территории, включающей крупные регионы, впервые освоенные трипольскими племенами,— Нижнее Поднестровье, Северное Причерноморье и Волынь (карта 4, VI, 9, 14). Именно там, а также в Среднем Поднепровье велись активные раскопки различных археологических объектов. Широкую известность получили поселения Костешты IX и Косауцы II (Маркевич В. И., 1981) в Попрутье, Усатово I (Болтенко М. Ф., 1925; Патокова Э. Ф., 1979) в Причерноморье, Софиевка, Казаровичи III, Подгорцы И, Лукаши, Евминка I и II (Круц В. А., 1977) в Киевском Поднепровье, Троянов (Беланов- ская Т. Д., Шмаглий Н. М., 1959; Шмаглий Н. М., 1966; 1971), Паволочь (Макаревич М. Л1952а), Войцеховка (Лагодовская Е. Ф., 1954), Райки (Пассек Т. С., 1949а), Лозы (Пелещишин М. А 19746) на Волыни, могильники Выхватинцы II (Пассек Т. С., 1961а; Мовша Т. Г., 1971г; Дергачев В. А., 1978) в Среднем Поднестровье, Усатово I (Лагодовская Е. Ф., 1940; 1943; 1946; 1947; 1953; Пассек Т. С., 1949а; Збенович В. Г., 1974; Патоког ва Э. Ф., 1979; Дергачев В. А., 1980), Парканы, Терновка, Суклея (Пассек Т. С., 1949а; Дергачев В. А., 1974), Тудорово (Мелюкова А. И., 1962), Огородное (Субботин JI. В., Загинайло А. Г., Шмаглий Н. М., 1970) и многие другие курганные захоронения в Северном Причерноморье (Фабрициус И. В., 1951), Олыпанка, Серезлиевка (Пассек Т. С., 1949а) в Побужье, Софиевка (Захарук Ю. М. 1952; 19536; 1971в), Красный Хутор (Даниленко В. Л/., Макаревич М. Л., 1956а) и Чернин (Катвець В. /., 1956) в Среднем Поднепровье.

Преобладающее число поселений этого времени обнаружено на плато (Усатово I) или естественно укрепленных мысах высоких террас (Троянов, Паволочь, Сырец I и II) и лишь немногие —на низком берегу (Казаровичи III, Сырец III) или в высокой пойме (Косауцы). Это преимущественно поселения площадью 1—4 га. Даже площадь долговременного поселка Усатово I не превышала 6 га. Данные о планировке имеются только для двух памятников 10тй ступени позднего периода — Троянов и Казаровичи III (Шмаглий Н. М., 1959; Круц В. Л., 1977). В Троянове 35 жилищ образовывали два концентрических овала, меньший из которых имел размеры 40X25 м. В Казаровичах III жилища располагались вдоль берега Днепра на площади предшествующих поселений Казаровичи I и II. Поселение размерами 1400X100 м состояло из двух частей — неукрепленной и укрепленной. Укрепление округлой формы диаметром 60 м было возведено на самом высоком участке террасы. От него сохранился клиновидный в профиле кольцевой ров глубиной 1,5—1,6 м, шириной в верхней его части 2,5—3,0 м, сужавшийся ко дну до 0,2—0,3 м и имевший два прохода шириной 3 м. Один из проходов был дополнительно укреплен вторым дуговидным рвом, находившимся в 4 м от первого. Валы не сохранились, но совершенно очевидно, что один из них располагался в пределах территории, огражденной кольцевым рвом, а другой — между рвами у прохода с напольной стороны. На раскопанном участке укрепления расчищены две полуземлянки и 24 хозяйственные ямы.

В Поднепровье и на Волыни жилищами служили прямоугольные (3—8x2—4 м) наземные дома обычной конструкции (Троянов), слегка углубленные в грунт овальные в плане (4—10x3 м) постройки (Казаровичи III) и землянки, состоявшие из одной или нескольких округлых ям размерами 6—9x2—4 м и глубиной до 1,2 м (Троянов). Наземные дома обогревались печами, углубленные в землю жилища — открытыми очагами. Данные о жилых постройках остальной трипольско-кукутенской территории либо вовсе отсутствуют, либо до сих пор не получили убедительной интерпретации. Речь идет, в частности, об уникальных сооружениях из камня, открытых в Усатове (Болтенко М. Ф., 1925; Кричевский Е. Ю., 19406; Збенович В. Г., 1974; Патокова Э. Ф., 1979).

На окраине поселения Костешты IX, в пологом берегу старицы Прута раскопана двухъярусная гончарная печь, первоначальная высота которой составляла около 2 м (Маркевич В. 1981). Обжигательная куполообразная камера, вырытая в земле, вверху имела отверстие для загрузки керамики, которую устанавливали на толстый (20—22 см) иод, пронизанный продухами. Под диаметром 1,75 м был смонтирован на глиняных конусах и опирался на земляной «козел», деливший круглую в плане топочную камеру на две половины. Высота последнего — 0,5 м, длина — 1,4 м. «Козел» не достигал задней стенки топочной камеры и сильно выступал перед топкой, что способствовало хорошей тяге воздуха в печи. Обломки и целые сосуды, найденные в ней, обожжены при температуре свыше 800° С. По конструкции эта печь близка открытым в Жванце и на позднекукутенском поселении Глэвэ- нешти Веки (Com§a Е., 1976).

К 10-й ступени позднего периода относится большинство могильников и отдельных трипольских захоронений. В Нижнем Поднестровье и Причерноморье обряд захоронения по ряду признаков сходен с обрядом, зафиксированным на предыдущей ступени в Выхватинском могильнике (Дергачев В. А., 1980, с. 105). Погребения совершены в основном в скорченном положении на левом боку, головой на северо-восток, в сопровождении инвентаря. Погребения на спине единичны (Тудорово). Также редки захоронения на древней дневной поверхности под каменной закладкой (Усатово, курганный могильник И). Для могильников усатовского типа характерны культовые ямы, остатки кострищ, кости животных, использование охры, обилие металлических изделий. Наиболее разнообразен обряд погребения, отмеченный в двух курганных и двух грунтовых могильниках, расположенных близ поселения Усатово ( LXXXVIII, 2). Подавляющая часть совершенных здесь захоронений относится к 10-й ступени позднего периода (Патокова Э. Ф., 1979; Дергачев В. А., 1980). Грунтовые погребения бедны инвентарем по сравнению с захоронениями в курганах. Курганные могильники отличаются и сложностью погребального обряда, проявляющейся в устройстве грандиозных кромлехов (диаметром до 18 м), в перекрытии могил мощными каменными закладами ( LXXXVIII, 2), в возведении над могилами каменных куполообразных сооружений, в наличии каменных плит с изображениями людей ( LXXIV, 20) и животных, в богатстве центральных погребений. Заметим, что изделия из металла найдены преимущественно в центральных мужских погребениях; в женских могилах лишь изредка попадались медные височные кольца и шилья. Керамика обнаружена как в «бедных», так и в «богатых» захоронениях. В курганах посуда из глины с примесью мелкотолченой раковины и песка составляет 70%, а расписная посуда из тонкоструктурной глины—30%, тогда как в грунтовом могильнике II на нее приходится всего 8% (пять сосудов). Изредка в могилы и культовые ямы помещали антропоморфные статуэтки.

Население Поднепровья практиковало обряд трупосожжения, иногда вместе с погребальным инвентарем (Захарук Ю. М., 1952; 1953а; 19536; Данилен- ко В. М., Макаревич М. Л., 1956а; Круц В. А., 1977; Дергачев В. А., 1980). Прах умершего помещали в сосуды или заворачивали в ткань, следы которой иногда сохраняются на медных изделиях. Около 25—35% захоронений сопровождалось инвентарем, положенным рядом или вперемешку с сожженными костями человека, причем фрагменты черепа находились сверху. Инвентарь включал, как правило, глиняную посуду, орудия из кремня, оружие, реже антропоморфные статуэтки и металлические предметы. В некоторых погребениях найдены обожженные кости животных.

Набор орудий, представленных на памятниках 10-й ступени позднего периода, обычен для позднего периода в целом: сланцевые клиновидные топоры и тесла, проушные топоры из твердых пород камня, в том числе специфической формы боевые топоры с выделенным зауженным обушком и продольным ребром, кремневые ножи и вкладыши серпов из крупных и средних пластин (длиной до 20 см), наконечники стрел с сильно вогнутым основанием ( XCI, 1-3, 5, 7-12, 14-17), крупные роговые наконечники мотыг, рубящие орудия из рога и кости ( LII). Медные и отлитые из мышьяковистой бронзы изделия позднего периода происходят в основном из курганных захоронений Причерноморья. Это клиновидные топоры-тесла, прямоугольные и круглые в сечении долота, шилья из толстой четырехгранной проволоки, небольшие кинжалы и листовидные черешковые ножи ( LX). Судя по технологическим признакам, все они сделаны трипольскими мастерами. Импортными являются только крупные кинжалы, обработанные таким образом, что обогащенный мышьяком сплав придавал их поверхности светлый оттенок. Металлографический анализ опроверг ошибочное представление о том, что эти кинжалы были посеребренными (Конькова Л. В., 1979). JI. В. Конькова ближайшими их аналогами считает кинжалы из Анатолии, также имевшие трапециевидное завершение черешка, два близко расположенных отверстия для крепления рукояти и специальный скос в виде прокованной полосы по краю лезвия. Кроме того, сходны составысплавов и техника изготовления этих изделии (Конькова Л. В., 1979). Из украшений на памятниках 10-й ступени позднего периода чаще всего находят спиралевидные височные кольца, преимущественно в полтора оборота, изготовленные из круглой в сечении медной или серебряной проволоки, реже — кольца с несомкнутыми концами и небольшие про- низки, свернутые из листочков меди. В числе других изделий отметим в изобилии встречающиеся на поселениях Поднепровья и Волыни глиняные пряслица, часто орнаментированные геометрическим узором или украшенные изображениями растений и животных ( LXXXIII, 1-10,12).

Керамические комплексы рассматриваемого времени включают кухонную посуду с примесью дробленой раковины и песка в тесте и тонкоструктурную расписную посуду без видимых примесей. Первая делится в зависимости от величины зерен примеси на две подгруппы. Посуда с грубой примесью в погребениях не обнаружена. В Поднецровье для захоронения умершего выделывалась специальная керамика, в тесто которой, помимо мелкодробленой раковины, добавляли какую-то выгорающую примесь и охру. Поверхность сосудов с примесью раковины в тесте сглажена и подлощена, а иногда предварительно покрыта коричневым или красным ангобом. Расписная посуда из мелкоструктурной глины желтого или белого цвета также покрывалась ангобом светло-коричневого цвета. Роспись большинства сосудов монохромная, выполнена, как правило, темно-коричневой краской. Красная краска использовалась редко. Как в Причерноморье ( LXXVIII, 21, 22, 30), так и в Поднепровье ( LXX, 57, 61, 65, 67) по форме сосуды близки керамике предшествующей ступени. Вместе с тем отмечается своеобразие эволюции форм посуды на южных и северных поселениях. Так, в Поднепровье в употребление входят округлотелые горшки ( LXX, 56), крынки ( LXX, 59, 60), кувшины с крупной ручкой, соединяющей тело сосуда с венчиком ( LXX, 65). Заметим, что из числа форм, выделенных В. А. Дергачевым для трех финальных ступеней позднего периода, в этом регионе представлены лишь округлотелые амфоры с ручками по бокам ( LXX, 58, 64), а также горшки удлиненных пропорций ( LXX, 68). В Причерноморье и Поднестровье в это время распространяются своеобразные резкопрофилированные горшки и миски ( LXXVIII, 27, 28). На 10-й ступени позднего периода все чаще используется шнуровой орнамент, сочетающийся с оттисками штампов, наколами, насечками, пальцевыми вдавлениями. На поселениях южного региона орнамент богаче, чем в Поднепровье. Специфически местным является орнаментальный мотив в виде серпа, оттиснутого шнуром ( LII;  LXXXVII, 5). На расписных амфорах и горшках узор заключен в широкий пояс, на мисках орнамент покрывает всю поверхность с обеих сторон. Наиболее распространены элементы орнамента в виде отрезков прямых и изогнутых лент, сходящихся под углом, овалов, полукругов, фестонов, треугольников. Часто узор сочетается со знаком, напоминающим букву М ( XCII, 11).

В пластике памятников 10-й ступени позднего периода по-прежнему преобладают женские статуэтки. Фигурки весьма схематичны, имеют пирамидальную или близкую к кубу нижнюю часть, длинную, наклоненную вперед шею, завершающуюся полукруглым выступом — лицом. Головки некоторых статуэток моделированы несколько иначе, причем глаза и нос обозначены штрихами. Статуэтки украшены углубленным узором, включающим знак в виде буквы М ( LXXXVII, 8). С ритуальными целями использовались, видимо, и так называемые кубики. Они напоминают нижнюю часть женских фигурок, подобно им орнаментированы с двух сторон, близки им по размерам. «Кубики» сделаны из хорошо промешанной глины без видимых примесей, хорошо обожжены, заглажены. Тесто статуэток представляет собой глину с примесью мелкодробленой раковины.

Памятники 11-й ступени позднего периода выявлены во всех территориальных группах, но исследованы очень неравномерно. Раскопки проводились на поселениях Гординешты II (Дергачев В. А., 1973), Мерешовка I (Пассек Т. С., 1955а; Маркевич В. П., 1981), Поливанов Яр 12 СПассек Т. С., 1961а; Попова Т. А., 1972; 1979), Дарабаны III (Пассек Т. С., 1950), Черновцы (Тимощук Б. О., 1978) в Пруто- Днестровском междуречье, Цвикловцы (Мовша Т. Г., 1964а; 1970а; 1971а) в Среднем Поднепровье, Кас- перовцы, Звенячин (Захарук Ю. М., 19716), Коши- ловцы-Товдры (Кравец В. П., 1955) в Верхнем Поднестровье, Маяки (Збенович В. Г., 1974; Патоко- ва Э. Ф., 1979) в Нижнем Поднестровье, Костянец, Листвин, Голышев (Пелещишин Н. А., 1968; 1971а; 1974а; 19746) и Городск (Кричевский Е. Ю., 1940в) на Волыни, Сандраки (Лагодовська О. Ф., 1956) и Печоры (Черныш Е. К., 1959а) в верхнем течении Южного Буга, Городиштя (Dumitrescu Н., 1945), Стойкани (Petrescu-Dimbovifa М., 1953), Фолтешти I (Petrescu-DimbovifaЛ/., CasanJ., MateescuC., 1951), Хэбэшешти II (Dumitrescu VDumitrescu Н., Petrescu-Dimbovifa М., Gostar N., 1954) в междуречье Прута и Сирета, Тырпешти V (Marinescu-Bilcu S., 1968), Извоаре III (Vulpe В., 1957) в Молдавском Прикарпатье. Исследовались также грунтовые могильники Усатово И, Маяки (Збенович В. Г., 1971; 1974; Патокова Э. Ф.., 1979), Данку I и II (Дергачев В. А., 1980) и курганные могильники Усатово II, Нерушай, Борисовка, Глубокое (Шмаглий Н. М., Черняков И. Т., 1970), Болград (Субботин Л. В., Шмаглий Н. М., 1970а; 19706), Брэилица (Harfu- chi N., Dragomir /., 1957) в Причерноморье, Ермола- евка (Збенович В. Г., 1976а; 19766) в Побужье.

Поселения этого времени располагались, как правило, в труднодоступных местах, причем мысовые поселения были дополнительно укреплены валами и рвами (Гординешты II, Городиштя, Маяки). В Маяках ров глубиной 3,2—3,4 м и шириной в верхней части от 4—5 до 8 м прослежен на протяжении 70 м. Он был засыпан в трипольское время. В 13 м от него находился второй ров глубиной до 3,8 м и шириной в верхней части 4 м. Рвы выкопаны со стороны, обращенной к обрыву, к реке. Поскольку следов жилищ не обнаружено, исследователь памятника предполагает, что они уничтожены оползнем берега (Збенович В. Г., 1974). Площадь большинства поселков составляет 2—3 га (Дергачев В. А., 1980). Планировка их слабо изучена. Жилищами служили наземные дома площадью около 25 кв. м, землянки и полуземлянки разных размеров. Так, в Цвиклов- цах, помимо остатков наземного жилища и нескольких ям, вскрыты две неправильно овальные в плане землянки размерами соответственно 5,4X2,0X0,65 м и 11,9X1,6-3,9X1,0 м СМовша Т. Г., 1970а). В одной из ям с печным развалом обнаружено жертвенное захоронение. Пережженные кости человека сопровождали 18 разбитых сосудов (Мовша Т. Г., 1970а). Землянки зафиксированы и на придунайском поселении Стойкани. Одна из них имела размеры 5X3X1,35 м (Petrescu-Dimbovifa М., 1953). На поселении Фолтешти I открыты легкие наземные постройки (Petrescu-Dimbovifa М., С as an /., MateescuC

1951).

Большинство поселений 11-й ступени позднего периода относится к памятникам типа Гординеш- ты II, Городск, Касперовцы (Захарук Ю. М., 19716). Расположенные в местах выходов кремня, они сохраняют следы производства орудий в виде отщепов, обломков и желваков, по отношению к которым число законченных кремневых изделий очень невелико. Например, в Гординештах II оно составляет всего 12,5% (Дергачев В. А., 1973). Изделия из кремня представлены скребками, скребками-ножами, ножами, вкладышами серпов из крупных пластин, топорами с пришлифованным лезвием ( XCI, 27—30). В числе изделий из рога и кости имеются шилья, лощила, клевцы, клиновидные долота. Отметим находку на поселении Цвикловцы расписного сосуда с набором украшений (Мовша Т. Г., 19656). В него входили 122 подвески из зубов благородного оленя, 275 раковинных и 357 известняковых бусин, 31 цилиндрическая пронизка, 35 бусин и два пластинчатых браслета из меди ( LX).

11-й ступенью позднего периода датируются отдельные захоронения Усатовского грунтового могильника И, возможно, погребение 15 Усатовского курганного могильника I (Патокова Э. Ф., 1979, с. 156), некоторые курганные погребения могильников Болград и Нерушай ( LXXXIX, 1—6), а также небольшие грунтовые могильники Данку I и И. Как показали раскопки последних лет, курганы усатовского типа имели максимальный диаметр 30—35 м при высоте до 2,5 м и содержали одно центральное или несколько впускных захоронений, совершенных в разных частях насыпи, но обязательно в пределах кромлеха (Шмаглий Н. М., Черняков И. Т., 1970; Субботин Л. В., Шмаглий Н. М., 1970а; Субботин Л. В., Черняков И. Т., Ядви- чук В. И., 1976; Дергачев В. А., 1980). В остальном обряд погребения аналогичен обряду, зафиксированному в выхватинской группе.

Керамические комплексы рассматриваемых памятников свидетельствуют о близости их посуде двух предшествующих ступеней (Дергачев В. А1980, с. 121). Ведущей группой (70%) комплекса является посуда, вылепленная из глины с примесями дробленой раковины, шамота, реже — песка или слюды. В числе новых форм этой группы отметим широко открытые миски с ровным уплощенным краем, украшенным шнуровым орнаментом ( LXXIII, 18-20; LXXVIII, 136). Они составляют до 50% всей кухонной керамики этого времени или 35—40% с учетом всех групп посуды (Дергачев В. А1980, с. 122). Для группы изделий из тонкоструктурной глины, расписанных темно-корич- невой краской, наиболее характерны полусферические крышки с грибовидной ручкой ( LXXVIII, 4). Из особенностей росписи этого времени следует указать на полное распадение спирали ( LXXVIII, 133). Пластика памятников 11-й ступени позднего периода крайне схематична. Женские статуэтки представляют собой трапециевидные пластины со слегка оттянутым вперед верхним краем и двумя налепами-грудями чуть ниже него.

Для позднего периода культуры Триполье-Куку- тени исследователи выделяют несколько территориальных групп, что нашло отражение в обобщающих работах по периодизации памятников этого времени (Мовша Т. Г., 1971а; 1972; Збенович В. Г., 1972; 1974; Дергачев В. А., 1978; 1980; Маркевич В. 1981; Nifu А1977). Таковы генетически связанные и последовательно сменяющие друг друга поселения Пруто-Днестровского междуречья Брынзены IV, Петрены, Варваровка VIII и XV (карта 4, V, 1), Старые Бадражи, Корпач (?), Брынзены III (карта 4, VI, 12). Они характеризуются следующими чертами: использованием камня для укрепления рвов и валов; устройством полов жилищ непосредственно на материковом известняке; изготовлением костяных кинжалов с рукоятями антропоморфных очертаний; обилием расписной керамики (85—97%) с хорошо разработанными орнаментами, включающими изображения растений, птиц, животных и людей; передачей в росписи и скульптуре облика человека с маской, увенчанной изображением солнечного (?) диска; преобладанием статуэток условно-реалисти- ческого стиля (с плоской головой, хорошо выраженными плечевыми выступами, сомкнутыми ногами). Эволюция трипольских поселений Пруто-Днестров- ского междуречья приводит к формированию памятников типа Гординешты II, которые занимают более северную территорию вплоть до верхнего течения Южного Буга (карта 4, VI, 13). Их отличают: высокий (70—90%) процент кухонной посуды; большое количество мисок с профилированным краем; специфической формы миски с уплощенным венчиком, орнаментированным оттисками шнура; расписные полусферические крышки с грибовидным на- вершием; угловые построения расписного орнамента в виде отрезков лент, образованных тремя-четырьмя параллельными линиями; схематичные женские статуэтки с уплощенной сверху головкой.

Еще одну группу составляют памятники типа Выхватинцы, распространившиеся на 9-й и 10-й ступенях позднего периода по обоим берегам Среднего Днестра (карта 4, VI, 1). Генетически они восходят к поселениям типа Варваровка XV (Дергачев В. А., 1980). Для выхватинской группы характерны: грунтовые могильники; сооружение кромлехов; скорченное на левом боку и ориентированное на север — северо-восток трупоположение (75%) с инвентарем; высокий процент (50—70%) расписной посуды; использование в расписном орнаменте крупных полей, заштрихованных прямой или косой сеткой, овалов, полуовалов, сходящихся под углом отрезков лент; антропоморфные статуэтки условно-реалистического стиля; антропоморфные погремушки.

Достаточно обособлена группа памятников типа Усатово, которая локализуется в Нижнем Поднестровье и степной зоне Черноморского побережья (карта 4, VI, 9). Она родственна группе памятников выхватинского типа и параллельно с ней на 9-й ступени позднего периода начала свое продвижение к югу с территории Среднего Поднестровья. Памятникам этой группы присущи: постройки с применением известняковых плит; грунтовые и курганные могильники; одиночные курганы; кромлехи; каменные закладки могильных ям; надмогильные стелы с антропоморфными и зооморфными изображениями; культовые ямы, кострища и кости животных, связанные с обрядом захоронения; обряд скорченного (100%) трупоположения, преимущественно на левом боку, головой на северо-восток (70%); единичные захоронения на спине; захоронения на древней дневной поверхности без ямы; богатство погребального инвентаря, включающего серебряные височные кольца, медные и бронзовые изделия, в том числе крупные импортные кинжалы с нервюрой; преобладание кухонной посуды, украшенной насечками, оттисками штампа и шнура, образующими серповидные отпечатки; небольшой (не более 11%) процент посуды с заполированной поверхностью; низкий (менее 30%) процент расписной посуды, формы и орнаментация которой близки выхватинской; сочетание статуэток условно-реалистического стиля со схематичными статуэтками, имеющими основание в форме куба, покатые плечи, длинную шею и плоскую головку; орнаментированные глиняные «кубики».

Теснейшим образом с усатовской связана небольшая группа памятников, открытых в низовьях Дуная (карта 4, VI, 10). Это поселения Фолтешти I и Стойкани, курганные погребения в Брэилице, близ г. Болград (Шмаглий Н. МЧерняков И. Т., 1970) и близ г. Яссы в с. Вишан (Zaharia N., 1964).

К особенностям этой группы, видимо, можно отнести легкие наземные постройки; расписные приземистые амфоры с высокими коническими крышками; заполнение косой сеткой основных элементов узора; геометрический орнамент из пересекающихся отрезков широких лент, составленных из параллельных линий; пышный шнуровой орнамент; рельефные узоры иэ гладких и рассеченных низких валиков; схематичные женские статуэтки на плоском основании с небрежно моделированным туловищем и наклоненной вперед головой.

Некоторое своеобразие памятников Побужья позволяет рассматривать их как еще одну самостоятельную группу, культурно близкую выхватинской и усатовской (карта 4, VI, 11). Она документируется материалами курганов у сел Олыпанка, Серез- лиевка, Владимировка, Ермолаевка (Пассек Т. С., 1949а; Збенович В. Г., 1974). Местные особенности проявляются только в формах и стиле росписи некоторых сосудов (Владимировка, курган 6), а также в пластике. Антропоморфные статуэтки настолько стилизованы, что верхняя и нижняя их части, разделенные выступающими в стороны бедрами, имеют почти одинаковые форму и величину. В этом районе есть фигурки с расширенным уплощенным основанием. Все они украшены наколами и резными линиями. Близкие им по стилю статуэтки обнаружены при раскопках кургана 6 в с. Новоалексеевка Херсонской обл. (Збенович В. Г., 1976а).

Данные о памятниках позднего периода междуречья Прута и Сирета отрывочны. Здесь известны поселения типов Валя-Лупулуй, Кукутени-Четэцуя IV, Бэлтени (карта 4, V, 7) и, наконец, типа Куку- тени-Четэцуя V (Schmidt Н., 1932, Taf. 22) и Хэбэ- шешти II (карта 4, VI, 15). Особенности этой группы проявляются в расписной керамике, которая включает так называемые этажные сосуды и сосуды с валикообразным оформлением перегиба стенок, а также в оригинальном построении спиралевидных узоров (Nifu А., 1972). На последней ступени позднего периода, когда расписная керамика выходит из употребления, для украшения посуды наряду со шнуровым орнаментом широко используются различные ямки, насечки, небольшие налепы, разного вида невысокие валики, что и составляет специфику керамики западного региона.

Чрезвычайно скудны сведения и о памятниках позднего периода в районах Молдавского Прикарпатья и Юго-Восточной Трансильвании. Установлено, что памятники типа Фрумушика III (Matasa С., 1946; Сисо§ S., 1973а) близки памятникам типа Варваровка VIII, а памятники типа Извоаре III — поселениям Хэбэшешти II и Городиштя. Своеобразный вариант керамики в Прикарпатье отмечен для памятников типа Сэрата-Монтеору и Тыргу Окна-Подей (Nestor /., Zaharia Е., 1955; Matasd С., 1964). Среди обычной керамики поздней фазы Кукутени В содержится небольшое количество сосудов варианта Монтеору ( LXXXVII, 7). Это темно- лощеная керамика, иногда украшенная белой росписью. Наиболее часто всречаются кратеровидные острореберные сосуды с резко отогнутым наружу краем, усеченно-сфероконические миски, сфероконические зерновики. Памятники румынской территории на схемах позднего периода обозначены одной цифрой (карта 4, V и VI, 2).

Отдельные памятники позднего периода, известные в Пруто-Днестровском междуречье и на Левобережье Днестра, типов Поливанов Яр Ii и Крутобо- родинцы II (карта 4, V, 4), свидетельствуют о существовании в этом районе группы, близкой к территориальному варианту Пруто-Днестровского междуречья в пределах Молдавской ССР. Так же мало известно о развитии культуры Триполье-Ку- кутени в Верхнем Поднестровье. Частично опубликованы лишь материалы поселений Бильче Золотое- Сад II, Шипенцы Б (карта 4, V, 3), Кошиловцы- Обоз, Бильче Золотое-Вертеба (карта 4, VI, 3). На последней ступени позднего периода часть этой территории занимают памятники гординештского типа. До сих пор не ясно, как протекало развитие памятников в первой половине позднего периода в бассейне р. Соб, в зоне нерасписного Триполья. Судя по материалам разведок, в этом районе существовали поселения типа Ворошиловка и Цвижин (карта 4, V, 8), однако для характеристики группы в целом данных слишком мало. О некотором своеобразии группы населения, обитавшего в Буго-Днеп- ровском междуречье, свидетельствуют материалы поселений типа Майданецкое, Сушковка, Великий Букрин и т. д. (карта 4, V, 6). Для нее характерны: поселения-гиганты; модели жилищ разных типов; обилие расписной керамики; подчеркнуто острореберные формы сосудов, специфическое построение орнамента, включающего растительные мотивы; редкость изображений животных и людей; разнообразная пластика, воспроизводящая человека и все виды домашних животных и сохраняющая основные черты, выработанные в том районе на предшествующем этапе развития (Мовша Т. Г., 1973).

В Среднем Поднепровье выделяется группа памятников типов Коломийщина I, Чапаевка (карта 4, V, 5), Подгорцы И, Софиевка (карта 4, VI, 5). К особенностям этой группы можно отнести: сооружение жилищ с углубленными в грунт полами и настоящих землянок; могильники без явных признаков на поверхности; обряд трупосожжения с последующим помещением праха в сосуды или в ткань; бедность погребального инвентаря; преобладание нерасписной посуды; крашеную керамику, покрытую крапинками или полосами темно-красного цвета; использование кровавика при изготовлении посуды; большое число орудий из кости и рога, вплоть до рубящих; примитивные, небрежно вылепленные антропоморфные статуэтки, почти лишенные орнамента (на отдельных экземплярах рельефом передана прическа).

Особая группа памятников распространена на Волыни, заселенной только во второй половине позднего периода. Это поселения типа Колодяжное, Троянов и Городск (карта 4, VI, 14). Многие из них расположены на естественно укрепленных мысах и состоят из наземных и земляночных жилищ. Их отличают: обилие кремневых изделий, в том числе клиновидных топоров; наличие каменных боевых топоров с зауженным обушком и продольным ребром; незначительный (5—11%) процент расписной посуды и включение разнообразных примесей (дробленая раковина, кварц, песок, слюда, графит) в глиняное тесто кухонной (около 90%) керамики.

Чрезвычайно важна проблема культурных, экономических и этнических связей позднетрипольского населения с соседними племенами. Они отражают, а в известной мере и обуславливают заметные этнокультурные изменения, охватившие значительную территорию Восточной Европы в конце IV —первой половине III тысячелетия до н. э.

Прежде всего это касается западных и юго-западных связей трипольцев. Выше уже отмечалось, что для среднего периода культуры Триполье-Кукутени определяющими были контакты с классическими культурами балкано-дунайского энеолита, в частности с культурой Гумельница. В рассматриваемый период эти культуры прекратили существование, а вся область их распространения подверглась резкой культурной трансформации. И позднетриполь- ские племена устанавливают контакты уже с создателями новых культур Нижнего Подунавья и севера Балканского полуострова, т. е. культур, явившихся результатом указанной трансформации. Из них территориально ближайшей к Триполью были культуры Чернавода I, а затем и Чернавода III, входящие в один круг с такими культурами, как Коцофени в Подунавье и Эзеро в Южной Болгарии. Специфично появление общих для этих культур элементов в позднетрипольских памятниках. Так, характерные для них лощеные одноручные кубки найдены под одними курганными насыпями с усатовскими погребениями Северо-Западного Причерноморья (Dragomir I. Г., 1959), а фрагменты не менее типичных сосудов, в том числе и горшков с «трубчатыми ручками», — на Усатовском поселении близ Одессы и на поселении Маяки в низовьях Днестра (Збенович В. Г., 1974; 19766). Связи с новой системой балкано-дунайских, а возможно, и западноанатолийских культур обусловили появление у позднетрипольских племен и ряда специфических бронзовых изделий, в том числе знаменитых усатовских кинжалов (Збенович В. Г., 1966; Рындина Н. В., 1971; Конькова Л. В., 1979). Весьма показательны в этом отношении и результаты анализа мышьяковистых усатовских бронз, документирующие связи не только с Кавказом, но и с Балканами, конкретно — с очагом «типа Эзеро» (Черных Е. Я., 19786, с. 170, 171). Вместе с тем типичные позднетрипольские, прежде всего усатов- ские, изделия и целые комплексы появляются в Балкано-Дунайском регионе. Отметим погребение 20 у Брэилицы в Нижнем Подунавье, сопровождавшееся своеобразной усатовской «амфорой» (Наг- fuchi N., Dragomir /., 1957, p. 139-144; Мер- перт Н. Я., 1965, с. 17).

В верховьях Днестра и на Западной Волыни фиксируются активные контакты позднетрипольского населения с поздними племенами культуры воронковидных кубков. Восточная периферия последней, где ныне известно несколько десятков поселений, непосредственно смыкается с позднетрипольской территорией, откуда керамический экспорт широко распространился на памятники культуры воронковидных кубков вплоть до левобережья Вислы. Там позднетрипольская керамика известна, в частности, в Камне Лукавском (Збенович В. Г., 19766, с. 44). Документированы и обратные влияния: керамика культуры воронковидных кубков найдена на трипольских поселениях Костянец и Лоза (Дергачев В. А., 1980, с. 152). Отмеченные контакты прерываются во второй половине III тысячелетия до н. э. в результате продвижения на восток племен культуры шаровидных амфор, которые в свою очередь устанавливают связи с позднейшими группами трипольцев, частью вытесненных пришельцами (Збенович В. Г., 19766, с. 46), а частью продолжавших существовать и позже них. О контактах трипольцев с тисополгарской культурой свидетельствуют находки сосудов последней на поселениях Брынзены III, Костешты IV, Жванец (Титов В. С., Маркевич В. И., 1974; Мовша Т. Г., 1975в).

Весьма дискуссионен вопрос о связях позднетрипольских групп с племенами культур шнуровой керамики и об участии их в генезисе этих культур, прежде всего среднеднепровской. Предпринимались попытки как обосновать такие связи (Пассек Т. С., 1947; Мовша Т. Г., 1971а; 1972; Berezanskaja S. S., 1975), так и поставить их под сомнение (Збенович В. Г., 19766, с. 54). В целом представляется справедливым вывод В. Г. Збеновича о том, что «...даже если потомки позднетрипольских обитателей Киевщины и вошли в состав племен среднеднепровской культуры, не они определили ее суть и археологический облик, ее специфику как одного из отрядов культур шнуровой керамики» (Звено- вич В. Г., 19766, с. 55) .

На востоке в поздний период еще более активизировались контакты трипольских общин со степным населением. Это касается целого ряда специфических степных групп: памятников типа нижнего слоя Михайловки, где найдены позднетрипольские импор- ты, подкурганных погребений с вытянутыми костяками и более всего — древнеямных памятников. Тесным взаимодействием с древнеямными племенами и влиянием традиций последних исследователи объясняют появление курганного обряда у поздне- трипольских племен, распространение в их среде ряда специфических форм инвентаря и шнуровой орнаментации посуды, само формирование сложной и многокомпонентной усатовской группы (Мовша Т. Г., 1960а; 1961). Сложение усатовской группы для данной территории явилось завершением длительного процесса инфильтрации степных скотоводческих групп в среду энеолитических земледельцев. Эти же подвижные, широко расселившиеся по степной полосе группы стали основной передаточной средой, обусловившей контакты позднетриполь- ских общин с населением Северного Кавказа. Такие контакты документированы распространением в Северо-Западном Причерноморье как каменных погребальных сооружений, так и медных орудий кавказских типов и изделий, выполненных из кавказского металла — стержневидных долот и т. д. (Звенович В. Г., 1974, с. 78; 19766, с. 42).

Число свидетельств обратных влияний позднетри- польских племен на степные группы пока ограниченно. И все же влияния эти несомненны. В степной и лесостепной зоне Буго-Днепровского междуречья выявлено 13 местонахождений трипольских импортов, прежде всего сосудов и антропоморфных статуэток, на памятниках степных культур (Звено- вич В. Г., 1976а). Таковы статуэтки из курганов у сел Широкое и Баратовка, сосуд из кургана близ Кривого Рога на Ингульце, сосуды и статуэтки из Любимовки, Новоалексеевки, Животиловки и других на левобережье Днепра вплоть до Крыма, где три- польский сосуд найден у с. Рисовое (Звенович В. 1976а). В отдельных случаях (Новоалексеевка) найдены комплексы трипольских изделий, что позволяет говорить не только о единичных импортах, но и о спорадических проникновениях отдельных небольших трипольских коллективов в сравнительно отдаленные степные районы. Но, конечно, по масштабу и темпу эти проникновения стабильных земледельческих групп резко уступали постоянным перемещениям крупных скотоводческих групп, захватывавших обширные территории, включавшие и определенные районы трипольской ойкумены.

Все изложенное выше можно резюмировать следующим образом. Развитие культуры Триполье- Кукутени проходило в постоянном контакте с различными северобалканскими культурами IV—III тысячелетий до н. э., но в отличие от них она просуществовала около двух тысячелетий. В ее развитии насчитывается множество ступеней, что позволяет по-новому осветить ряд вопросов, связанных с образованием большой трипольско-кукутенской общности. Исследование трипольских и кукутенских поселений позволяет выявить локальные различия уже среди памятников конца раннего периода. Этим открывается возможность изучения генетических линий отдельных территориальных групп, известных для среднего и позднего периодов рассматриваемой культуры. Установлено, что поселения начальной ступени (Докукутени I) развития культуры локализовались на очень небольшой территории Юго-Восточной Трансильвании и Восточного Прикарпатья, а поселения следующей ступени (Докукутени II) занимали обширное пространство от Восточного Прикарпатья до Среднего Поднестровья. Судя по размещению памятников конца раннего периода (Докукутени III), ареал культуры увеличился к этому времени примерно вдвое, что является указанием на довольно быстрый процесс расселения трипольско-кукутенских общин из Восточного Прикарпатья по направлению к Днестру, а затем и к Южному Бугу. Выбор направления, по которому шло заселение новых районов, во многом определил дальнейшую судьбу различных трипольско- кукутенских общин.

Наиболее древняя группа прикарпатских общин с раннего до позднего периодов обитала на довольно замкнутой территории. Это привело к значительному увеличению здесь плотности населения, ставшему причиной неоднократного заселения одних и тех же участков земли. Развитие рассматриваемой культуры в Прикарпатье и на правобережье Прута началось с памятников типа Траян-Дялул Вией, Извоаре Ii, Тырпешти II и Ларга-Жижия, а закончилось формированием местного позднего варианта, характеризующегося памятниками типа Кукутени- Четэцуя IV, Валя-Лупулуй и Тыргу Окна-Подей. Позднее на этой территории их сменили памятники типа Извоаре III и Фолтешти I. Заметим, что в Пруто-Днестровском междуречье представлены поселения почти всех ступеней развития культуры Триполье-Кукутени: от ранних типа Флорешты II до позднейших типа Гординешты И. Иным путем образовался верхнеднестровский вариант. В Верхнее Поднестровье (выше места впадения р. Збруч) трипольские общины пришли в начале среднего периода (памятники типа Городница-Городище), к концу своего существования создав очень своеобразный вариант культуры — памятники кошиловецкого типа.

Еще сложнее выглядит сложение днестровско- днепровского варианта, возникшего в Среднем Поднестровье (в пределах Каменец-Подольской области) и закончившего свое существование в Поднепровье (на Киевщине). Среднее Поднестровье было заселено трипольскими общинами в самом начале раннего периода, к концу которого в этом районе относятся памятники типа Луки-Врубле- вецкой. В начале среднего периода, видимо, под воздействием притока нового населения средне- днестровские общины были вынуждены переселяться вдоль левых притоков Днестра в сторону Южного Буга, а, достигнув его, продолжать переселение далее на северо-восток. В результате в поздний период они создали в Поднепровье чрез- вычайно своеобразный вариант трипольской культуры (памятники типа Коломийщина I, Чапаевка, Лукаши, Софиевка). Общины этой группы, все более удаляясь на северо-восток, вступали в тесные взаимоотношения с местным населением и постепенно теряли прежние связи с трипольскими общинами. Они надолго сохранили бытовавшие в культуре раннего периода приемы изготовления различного инвентаря, способы сооружения жилищ, систему фортификации. В раннем отрыве их от общей линии развития и выработке собственного направления кроется причина разделения культуры Триполье-Кукутени на две зоны: юго-западную с расписной керамикой и северо-восточную с керамикой, по древней традиции украшенной углубленным узором (Мовша Т. Г., 1975а).

Ближайшими соседями северо-восточных общин были племена, переселившиеся на Южный Бут из Среднего Поднестровья, вероятнее всего, продвигавшиеся вдоль рек Каменка, Окна, Савранка, Дохны и др. Наиболее древние их поселения типа Саба- тиновка Hi обнаружены при слиянии р. Савранки с Южным Бутом. Переселенцы прочно обосновались на новом месте, но не прекращали связей с общинами Поднестровья. На протяжении среднего периода была заселена территория между реками Синица и Синюха, а в начале позднего периода — даже Среднее Поднепровье (в районе Канева). Расписная керамика, в изобилии встречающаяся на поселениях, свидетельствует о близости линии развития трипольской культуры в Побужье и южных районах Поднестровья. Сходны и типы поселений сравниваемых районов, в том числе и поселений- гигантов (Майданецкое, Доброводы, Петрены и др.). Волынь, причерноморские степи и низовья Дуная были заселены трипольско-кукутенскими общинами в последнюю очередь (памятники типа Городск, Усатово И, Фолтешти I). Многие вопросы, связанные с процессом освоения этих районов, находятся еще в стадии разработки.

Основными причинами, вынуждавшими людей покидать обжитые места и осваивать новые районы, были постоянный рост населения и практикующаяся ими система земледелия. Образование локальных групп явилось следствием расселения древнеземле- дельческих общин по столь обширной территории, что первоначально существовавшие между ними контакты оказались утраченными. В результате этого культура, достаточно монолитная в ранний период, в средний период стала проявлять местные особенности, вырабатываемые различными группами населения отчасти под воздействием соседних чужеродных племен. В поздний период процесс этот продолжался с нарастающей быстротой, что в конечном итоге привело к сложению трипольско-ку- кутенской культурной общности.