Восточнославянские племена составе древнерусской народности

Дреговичи

Начальная летопись отводит дреговичам пространство между Припятью и Западной Двиной: «.. . седоша межю Припетью и Двиною и нарекошася дреговичи» (ПВЛ, I, с. 11). Этноним племени произведен от «дрегва» (белорусск,— трясина в болоте; смоленское диалектное — болото, зыбун, трясина; украинск. «дряговина» — болото; литовск. «dr§gnas» — сырой, влажный; Фасмер М., 1964, с. 536—537). Дреговичи — обитатели сырой, болотистой местности.

Область дреговичей — Припятское Полесье — характеризуется сильной заболоченностью. В русских летописях дреговичи упоминаются до середины XII в. (ПВЛ, I, с. 13, 200; 11СРЛ, II, с. 330). Названы они и в сочинении византийца Константина Порфирогенета (Константин Багрянородный. Сочинения «о фемах ...», с. 75). Из письменных сообщений видно, что дреговичи были отдельным племенем, жившим самобытно, имевшим собственную территорию и, до вхождения в состав Киевской Руси,— свою политическую организацию, свое «княжение».

В XIX — начале XX в. историки древней Руси пытались очертить ареал дреговичей на основе политических границ Туровской земли (Завитневич В. 3., 1886, с. 576-578; Довнар-Запольский М. В., 1891, с. 57; Грушевский А. С., 1901, с. 16). Однако, хотя основным ядром населения Туровской земли и были дреговичи, границы этой земли в XII в. уже во многих местах значительно расходились с племенными. Вполне определенно дреговичскими летописи называют Случеск и Клеческ (под 1116 и 1149 гг.). Дреговичским городом был также Туров. Хотя в летописях об этом не говорится прямо, но анализ летописных данных позволяет считать, что этот город не только был расположен в земле дреговичей, но и являлся их племенным центром (Насонов А. Н1951а, с. 150; Рыбаков Б. А., 1960, с. 24, 25). Других географических пунктов для определения границ расселения дреговичей в письменных документах пет.

П. II. Барсов пытался очертить область дреговичей па основе распространения географических названий XIX в., близких по звучанию к этнониму этого племени (Барсов Н. П., 1885, с. 124-126; Андрия- шее А. М., 1887, с. 29). Однако часть названий, использованных исследователем, видимо, происходит пе от дреговичей, а от термина «дрегва», другая част!» (например, Старые Дороги, Дорожки, Дорошевичи и др.) не имеет ничего общего с этнонимом. Неправомерность использования подобных топонимов для определения дреговичской территории показал Е. Ф. Карский (Карский Е. Ф., 1903, с. 66). Основным источником изучения территории и истории дреговичей остаются данные археологии, среди которых первостепенная роль принадлежит курганным материалам.

Первые раскопки курганов в земле дреговичей относятся к началу прошлого столетия. Известный исследователь литовских древностей Т. Нарбут в 1810 и 1811 гг. раскопал несколько курганов на восточной окраине дреговичской территории, в окрестностях Быхова и Рогачева (Narbutt Т., 1837, s. 574, 576). В середине и второй половине ХГХ в. раскопками дреговичских курганов занимались многие исследователи. К. П. Тышкевич производил исследование в срединной и северной частях ареала дреговичей близ Селища, Гребня, Белкевичей, Видогощ, Старого Бобра, Борисова и Логойска (Тышкевич К., 1865, с. 19, 35, 46—48). Близ Логойска и Заславля копал кургапы Н. М. Турбин (Указатель памятников, с. 131, 132).

В 70-х годах XIX в. раскопками курганов занимались М. Ф. Кусцинский (Указатель памятников, с. 158-161), Г. X. Татур (Тагур Г. X., 1893а, с. 69- 85; 18936, с. 389, 390; 1897, с. 115-117) п Р. Г. Игнатьев (Игнатьев Р. Г., 1878; 1880, с. 221-223). В следующем десятилетии исследование курганов производили Н. Мышенков (Мышенков Н., 1892, с. 59—97), Н. Я. Янчук (Указатель памятников, с. 140, 141), Н. П. Авенариус (Авенариус Н. П., 1893, с. 42) и другие.

Основным же исследователем дреговичских курганов был и остается до настоящего времени В. 3. Завитневич. В течение 1885—1892 гг. он раскопал около 700 погребальных насыпей в 82 могильниках, расположенных в разных местах территории дреговичей — в бассейне Припяти, па Днепре, в бассейне Березины и в верховьях Немана (Завитневич В. 3., 1886. с. 569-601; 1890а, с. 1-29; 18906, с. 11-15; 1892, с. 11-72; 1893, с. 60-02; 1894а, с. 121-124; 18946, с. 124-153).

После В. 3. Завитневнча раскопки курганов в земле дреговичей ire проводились вплоть до 20-х годов XX в., если пе считать раскопок Е. Р. Романова в дреговичско-радимичском ггограничье и исследований 10. В. Шавельского в смешанной крнвичско-дре- говичской полосе.

В 20—30-х годах XX в., когда белорусские археологи развернули серьезную деятельность по выявлению, обследованию и раскопкам археологических памятников в Белоруссии, было раскопано около 400 дреговичских курганов. Наиболее крупные исследования принадлежат А. Н. Лявданскому, С. А. Дубинскому и И. А. Сербову. Кроме того, раскопками курганов дреговичей занимались В. П. Сухцинский, А. 3. Кова- леня, С. С. Шутов, И. Р. Колодкин и М. Н. Конвиса- ров. Вещевые коллекции и полевая документация исследований белорусских археологов погибли во время Великой Отечественной войны. Результаты раскопок некоторых курганов были напечатаны исследователями, о других имеется лишь краткая информация (Ляуданст А. Н., 1925, с. 86, 87, 96—101; 1928в, с. 1— 92; 19306, с. 254-258; 1932, с. 230-235; ДубтскЮ. А., 1928, с. 510-512; Сербау I. А., 1927, с. 193-231; Кава- леня А. 3., Шутау С. С., 1930, с. 365-368).

В 30-годах XX в. небольшие раскопки курганов на западе дреговичской территории произведены польскими археологами Е. Голубович и М. Новаком (Cehak-Holubowiczowa #., 1938, s. 183—196). В послевоенные годы исследованиями дреговичских курганов в Припятском бассейне занимались Ю. В. Кухаренко, Б. В. Миролюбов, П. Ф. Лысенко (Кухаренко Ю. В., 1961, с. 20-22; Лысенко П. Ф., 1969а, с. 139; 19696, с. 43—55). Небольшие исследования проводились и в других местах дреговичского ареала (Ширин- ский С. С., 1965, с. 121-123; Риер Я. Г., 1976, с. 179—185). В верховьях р. Птичь курганы копали Г. В. Штыхов и В. Е. Соболь (Штыхов Г. В., Соболь В. Е., 1978, с. 428, 429).

Первая попытка исторической интерпретации археологического материала, собранного в земле дреговичей, принадлежит В. 3. Завитневичу. Уже в одной из ранних работ исследователь высказал предположение, что для погребального обряда дреговичей характерны трупоположения в основаниях курганных насыпей. В последующих трудах В. 3. Завитневич проводил ту же точку зрения. Открывая в раскопках трупоположения в грунтовых ямах под курганами, исследователь относил их к иноплеменникам, переселившимся в дреговичский регион из областей древлян и полян, где, по его мнению, господствовали захоронения в подкурганных ямах. На юге граница дреговичей, по В. 3. Завитневичу, проходила по правому берегу Припяти, а на юго-западе — по водоразделу Припяти и Буга. На северо-западе к дреговичам относился Черников- щинский курганный могильник, расположенный в верховьях Немана. Оказалось, что северная и восточная границы дреговичского ареала определению не поддаются, так как курганные трупоположения на горизонте распространены также у кривичей- полочан и радимичей. В. 3. Завитневичу пришлось очертить северную границу расселения дреговичей на основе рубежа между Туровским и Полоцким княжествами, а за восточные пределы принять Днепр.

Хотя выводы В. 3. Завитневича и были использованы в трудах А. С. Грушевского, Е. Ф. Карского и других исследователей, они не получили признания археологов. В работе А. А. Спицына «Расселение древнерусских племен по археологическим данным» (Спицын А. А., 1899в, с. 325—327) выделенная В. 3. Завитневичем деталь погребальной обрядности не вошла в число существенных признаков курганов дреговичей. А. А. Спицын в этой статье впервые подметил характерные для дреговичей признаки — перст- необразные височные кольца с заходящими концами, крупные зерненые бусы и присутствие деревянных срубов или теремков внутри курганных насыпей.

В начале 50-х годов XX в. курганы южной Белоруссии были объектом исследования А. В. Успенской (Успенская А. В., 1953, с. 97—124). Вслед за А. А. Спицыным она выделяет в качестве дреговичских признаков крупнозерненые бусы и перстне- образные полутораоборотные височные кольца. Домовины в курганах, как и присутствие над покойниками остатков кострищ, она относит к второстепенным признакам. Картографирование этих особенностей позволило А. В. Успенской очертить территорию, близкую в общих чертах к той, которая предлагается в настоящей работе.

В упоминавшемся исследовании Е. И. Тимофеева, посвященном юго-западным племенам (Тимофеев Е. И., 1961а), утверждается, что в XI—XIII вв. у дреговичей господствовал обряд погребения умерших в основаниях курганов. Курганы с трупоположениями в ямах на дреговичской территории, по мнению Е. И. Тимофеева, оставлены не дреговичами, а выходцами из более южных районов.

Анализ и картография деталей курганного погребального обряда и вещевых инвентарей в междуречье Припяти и Западной Двины (Седов В. В., 1963а, с. 112—125; 19706, с. 77—91) показали, что самым важным этноопределяющим признаком дреговичей являются крупные металлические бусы, покрытые зернью ( XXIX, 5, 11-13, 17-21). В литературе эти украшения иногда называются бусами минского типа. Однако они не связаны ни с Минском, ни с территорией Минского княжества. Вернее называть их дреговичскими бусами.

Такие бусы в составе ожерелий на территориях расселения других восточнославянских племен почти неизвестны. С этноонределяющими украшениями кривичей, радимичей, вятичей, словен новгородских и северян они не коррелируются. Более того, дреговичские бусы, как правило, отсутствуют в тех курганных группах, где встречены височные украшения других славянских племен. В пограничных крпвич- ско-дреговичских и дреговичско-радимичских районах курганы, в которых найдены зерненые бусы, образуют отдельно стоящие группы. Таков, например, курганный могильник IV в окрестностях Заславля. Все это позволяет считать крупные зерненые бусы этноопределяющими украшениями дреговичей.

Перстнеобразные иолутораоборотные височные кольца нельзя считать исключительно дреговичскими. Однако они могут быть иснользовапы для уточнения северной и восточной границ расселения дреговичей, так как обычно не встречаются ни в кривичских, ни в радимичских курганах.

Учитывая сказанное, собственно дреговичскую территорию X—XII вв. можно очертить в следующих пределах (карта 15). Южпая граница дреговичей проходила южнее Припяти. Разделительной полосой между дреговичами и древлянами были болотистые районы, где поселений почти нет и в настоящее время. Выше, в связи с характеристикой курганов древлян, отмечалось проникновение дреговичей в северо-западные районы древлянской земли. О такой инфильтрации жпидытки Андреевичи и Олевск в верховьях Уборти, где в курганах паидеиы дреговичские зерненые бусы.

Восточной границей собственно дреговичской территории служило поречг.е Днепра. Поскольку Диеир в древнерусское время был одним из важнейших путей, связывающих южнорусские земли с северорусскимн, то по его берегам встречаются курганные могильники, содержащие захоронения различных племен. В поречье Днепра раскопаны курганы не только дреговичей и радимичей, но и кривичей, словен новгородских и других племен. Курганы дреговичей в основном сосредоточены на правом берегу Днепра. Однако отдельные курганные могильники, где найдены дреговичские бусы, проникают п на левобережье Днепра, на территорию радимичей. Таковы, в частности, курганы, исследованные в Рогачевском р-не Могнлевской обл. в четырех пунктах — близ Кордона и Гадиловичей, п два могильника в окрестностях с. Веточки {Соловьева Г. Ф., 1967а, с. 10—13).

На севере произошло частичное территориальное смешение дреговичей с кривичами. Северо-восточная граница дреговичей проходила примерно но водоразделу Друти и Березины, а на севере — но линии Борисов — Заславль. На северо-западе к ареалу дреговичей принадлежали верховья Нема,некого бассейна, та часть, которая примыкает к рекам Днепровского бассейна. На западе естественным рубежом между дреговичской территорией и Брестским Побужьем были обширные болотистые пространства (так называемое Выгоновское болото).

Дреговичи приняли участие также в освоении Брестского Побужья и Верхнего Понеманья. Однако эти места не могут быть отнесены к собственно дреговичской территории, так как дреговичи были не единственным восточнославянским племенем, заселившим их.

Древнейшими славянскими памятниками на дреговичской территории являются поселения и могильники VI—VII вв., принадлежащие к кругу древностей с керамикой пражско-корчакского типа. Они известны лишь в самой южной части дреговичской территории, в основном по Припяти или близ нее.

Прннятская группа памятников с керамикой типа Луки-Райковецкой (карта 10) отделена от других- областей с аналогичными памятниками большими труднопроходимыми, не пригодными для заселения болотами. Эта болотистая полоса позднее, в X—XII вв., стала разделительным рубежом между дреговичами и древлянами. По-видимому, территориальная обособленность припятской группы носителей культуры пражско-корчакской керамики и явилась причиной формирования отдельного славянского племени дреговичей. Таким образом, основная часть поселений и могильников будущих дреговичей концентрировалась в VI—VIII вв. в той части Припятского Полесья, где позднее был основан их племенной центр — Туров.

Севернее Припяти в то время жили балты. Их древности представлены поселениями с керамикой типа Тушемли—Банцеровщины и Колочина, грунтовыми могильниками с трупосожжениями с той же керамикой и отдельными вещами, имеющими аналогии в древностях литовско-латышских земель.

Начало славянского освоения земель севернее Припяти хорошо отражено курганным материалом. Наиболее paurnie картавы с, тр^т\ос,ожже'й\\ят\, сопровождаемыми лепными горшками, относятся к IX столетию. Такие курганы, помимо тех областей, которые уже в VI —VIII вв. были бесспорно славянскими, известны севернее Припяти — в верховьях рек Случь и Оресса (Нежаровские хутора, Огородники), на правом берегу Днепра (Леваши — Казаков сад) и по Березине (Волоеовичи, Любопичн — Бутьков Лог, Большая Ольса, Красный Берег, Прибор, Оздятичи, Староселье, Точнлище). По берегам Птичи, Свислочи и Лани курганы с ленными урнами неизвестны. Распространение таких курганов отражает историю и пути массового славянского расселения в правобережной части Верхнего Поднепровья. Очевидно, основной поток славянского населения направился на север нз поречья Припяти по Днепру и Березине. Картография дреговичских курганов с трупосожжениями, сопровождаемыми гончарными сосудами и, следовательно, относящимися уже к X ИЛИ самому началу XI в., подтверждает эту мысль. В поречье Днепра, между Припятью и Березиной и в бассейне Брагпнки, сосредоточено около половины, а на Березине — около четверти всех исследованных дреговичских курганов с захоронениями по обряду кремации.

Кроме направления Брагинка — Днепр — Березина, дреговичи расселялись по левым притокам Припяти—Случи, Птнчп, Лани и др. О том, что заселение левобережной части Припятского Полесья и бассейна Березины происходило из южной части Припятского бассейна, свидетельствуют п материалы ономастики. Славянские водные назвапня левобережной части Припятского бассейна, нижней и средней Березины имеют многочисленные параллели в южной, правобережной части Полесья. Таковы, например, Случь, Гривка, Дубравка, Железница, Тростянец, Став.

Дреговичские курганы с трупосожжениями по устройству и деталям погребального ритуала ничем пе выделяются среди синхронных курганных насыпей других восточнославянских земель. В большинстве курганов присутствуют остатки кострищ. Это пли погребальные кострища, на которых сжигали умершего, или ритуальные (умершего в этом случае сжигали на стороне). Судя по тому, что черепные кости в некоторых трупосожжепиях находятся в западной части погребального костра, можно полагать, что умерших клали иа костре головой к западу, т. е. лицом к востоку, навстречу лучам восходящего солнца (Мышенков Н„ 1892, с. 89, 90). Кострища устраивались или в основаниях курганов, или выше оснований, когда нижняя часть насыпи уже была сооружена. Остатки трупосожжений собирали и помещали кучкой в основаниях курганов или в их верхней части. В северной части дреговичского ареала отмечены случаи сожжения умерших в четырехугольных домовинах, устроенных в курганах (Большая Ольса, Красный Берег). Около трети дреговичских трупосожжений помещены в глиняные сосуды или накрыты ими, остальные — безурновые.

В восьми курганах, исследованных В. 3. Завитне- вичем в бассейне Брагинки (могильники в урочище Горки близ д. Пашковичи, урочище Курганье у д. Ма- лейки, у д. Пожарки), открыты остатки вертикальных столбов, на которые были поставлены сосуды с остатками трупосожжений.

Вещевой инвентарь курганов с сожжением очень малочислен. По-видимому, украшения и принадлежности одежды сгорали на погребальных кострах. Поэтому в захоронениях встречаются бронзовые и стеклянные сплавы. Единичные предметы, не подвергшиеся действию огня (перстнеобразные височные кольца, бусы, ггряжка, браслет, монетообразные привески. ножи, кресало, серп), принадлежат к общевосточнославянским типам. В одном из курганов у д. Сенское найден железный боевой топорик с сильно изогнутой молоткообразной тыльной частью.

Курганы с захоронениями по обряду трупосожжения не составляют самостоятельных могильников, а расположены совместно с насыпями, заключающими трупоположения. В дреговичской земле раскопаны курганы, содержащие одновременно погребения но обрядам кремации и ингумации (Гребень, Новый Бы- хов, Пацева Слобода, Яповка, Ясенец). В большинстве таких курганов трупоположения находятся в основаниях. а остатки кремации — вверху. Только в кургане 170 близ д. Яновка трупоположение и остатки трупосожжения были открыты в осповании насыпи.

В дреговичской земле известно три типа курганных трупоположений: погребения гаа материке, погребения в насыпи и захоронения в подкурганных ямах. Картографирование этих типов не обнаруживает каких-либо районов, где преобладающим был бы один из них. Наиболее многочисленны курганы с трупоположениями на горизонте. Курганы с захоронениями в насыпях выше материка составляют всего около 3% исследованных. Курганы с трупоположениями в грунтовых ямах, как правило, входят в состав могильников, содержащих насыпи с захоронениями других типов. Захоронения в подкурганных ямах чаще встречаются в поречье Припяти и Днепра, т. е. на старой дреговичской территории и в районах раннего освоения. Здесь они составляют 22—27% исследованных трупоположений. В северо-западном направлении их доля уменьшается до 12—15%- Интересно отметить, что в дреговичском ареале не был распространен обычай обкладывать стенки могильных ям деревом или опускать в них срубы. Только в Микуличах стенки одной могильной ямы были обложены берестой, а в Жуковце — досками. Случаи обмазки стенок ям глиной у дреговичей не зафиксированы. В могильпи- ке близ д. Вирков подкурганные ямы были обложены мелким булыжником.

Еще JT. Нидерле справедливо заметил, что для всех славян характерна простота одежды и немногочисленность украшений. «Роскошные одежды и украшения,— писал этот исследователь,— развивались лишь там, где славяне непосредственно соприкасались с соседними им финскими, тюрко-татарскими, пруссо- литовскими и скандинавскими пародами» (Нидерле JI., 1956, с. 244). Как отмечалось, дреговичи в значительной степени расселились на территории балтов. Их набор женских украшений, в отличие от других племен юго-западной части восточиого славянства, состоит из большего числа предметов и довольно разнообразен. Далее па север, на территориях кривичей, радимичей, вятичей и словен, комплекс жеп- ских украшений становится довольно многочисленным и весьма многообразным. Дреговичи в этом отношении стоят ближе к юго-западным племенам.

У дреговичей были распространены перстпеобраз- пьте височные кольца, сомкнутые или полутораобо- ротные ( XXIX, 1—4. 6, 8, 15). В едипичпых случаях встречены перстнеобразные кольца со спиральным завитком на конце ( XXIX, 9, 70). Обычно дреговичская женщина носила по поскольку нерстпеобразных колен — от двух до 12. Трехбусип- ные вттсочные кольца ( XXIX, 7, 14, 16, 22) найдены главным образом в юго-восточной части ареала дреговичей — по Днепру, в низовьях Припяти и но Березине. Среди этих украшений наиболее часты кольца с круппозернеными бусами, аналогичными тем, что входят в состав ожерелий и служат отпоогг- релеляющим признаком дреговичей.

Сравнительно богаты дреговичские шейные ожерелья. Срединное положение в них занимают одтта- две большие металлические бусины, покрытые крупной зернью (встречены более чем в 120 погребениях). Наиболее многочисленны в составе ожерелий различные стеклянные и пастовые бусы — зонные, бочонко- образттые, призматические, ребристые и лимоновидные, довольно много стеклянных позолоченных и посеребренных, еще больше цветных. Преобладают синие бусины, затем — желтые, серые и коричневые. В 36 курганных группах в составе ожерелий находились сердоликовые бусины — бипирамидальные, призматические, шарообразные и многогранные. В девяти курганных группах встречены бусины из горного хрусталя.

Кроме бус, в состав шейных ожерелий входили ложнозернеиые пли штампованные монетообразные привески ( XXIX, 24—26), лунницы ( XXIX, 29) и бубенчики, в трех кургапах (Борисов, Каменка, Кордон) — крестики, В кургане Горожа найдена якоревидная подвеска ( XXIX, 30). В могильниках Вирков, Селище, Устиж и Эсьмоны найдены привески-коньки ( XXIX, 23), весьма распространенные в кривичских землях (Седов В. В., 1968а, с. 151-156).

Несколько чаще, чем у волынян, древлян и полян, в дреговичских курганах встречаются браслеты ( XXIX, 34). Наиболее часты круглопроволоч- ные и витые тройные с завязанными или петлеобразными концами. В северной части дреговичского ареала попадаются браслеты со стилизованными змеино- головыми концами. Остальные браслеты (плосковыпуклые, пластинчатые тупоконечные, плетеные, а также стеклянные) представлены единичными экземплярами.

Более распространенной находкой являются перстни ( XXIX, 28, 31, 33). Все они принадлежат к общевосточнославянским типам. Это перстни проволочные, витые (завязанные, тройные разомкнутые) жгутовые, плетеные, ложновитые, широкопластинчатые с завязанными концами и «усатые».

Захоронения мужчин в дреговичских курганах, как правило, не содержат вещей. Только в единичных погребениях обнаружены подковообразные застежки ( XXIX, 27, 32), лировидные, четырехугольные и иные пряжки и поясные кольца ( XXIX, 36, 37), железные ножи, кресала и изредка перстни. Ножи, шиферные и глиняные пряслица ( XXIX, 35) и ножницы отмечены в захоронениях женщин. В погребениях мужчин и женщин встречаются глиняные горшки, обычно поставленные около ног умершего, в редких случаях — около головы.

Хронология дреговичских курганов разработана в работе А. В. Успенской (Успенская А. В., 1953, с. 118—124). На основе корреляционной таблицы, составленной этой исследовательницей, можно утверждать, что смена обряда кремации обрядом ингумации в области расселения дреговичей произошла во второй половине X и в самом начале XI в. Эволюция курганов с трупоположениями протекала здесь так же, как и в других областях лесной зопы древней Руси ( XXVIII). Для XI и первой половины XII в. характерны труноположения на горизонте. Лишь в юго-восточных районах, там, где дреговичи соприкасались с полянами, рано появляются захоронения в грунтовых ямах под курганами. В остальных районах расселения дреговичей ямные труноположения распространяются относительно поздно и датируются в основном XII—XIII вв.

Картография деталей погребальной обрядности и вещевых инвентарей дреговичских курганов XI— XIII вв. выявляет членение их ареала на две части (Седов В. В., 19706, с. 87—89). Курганы южной части дреговичской земли (поречье Припяти и области южнее этой реки), т. е. районов, где славяне появились еще в середине I тысячелетия н. э., по своему строению и вещевому материалу очень близки, если не тождественны, погребальным насыпям волынян, древлян и полян. Дреговичские курганные погребения здесь или безынвентарны, или очень бедны вещами, которые принадлежат исключительно к общеславянским типам. В насыпях не бывает домовин, ориентировка умерших общеславянская.

Наоборот, в северной части дреговичского ареала вещи в курганных трупополол{епиях встречаются чаще. Кроме предметов общевосточнославянских типов, здесь найдены металлические спиральки, служившие украшениями одежды, змеиноголовые браслеты, разные подковообразные застежки, спиральные перстни, звездчатые пряжки и поясные бляшки латгальских типов. Все эти предметы обнаруживают многочисленные аналогии в памятниках литовско-латышских племен. Поскольку некоторые дреговичские находки в деталях отличаются от прибалтийских, нельзя объяснить их появление в курганах исключительно торговыми связями дреговичей с Прибалтикой. Да и при торговле предметы украшений расходились не повсеместно, а только там, где находили соответствующую среду.

Для северной части дреговичской территории обычны захоронения в деревянных домовинах-теремах. Большинство этих домовин срубные, сложенные из бревен па высоту 0,3—0,8 м и покрытые двускатной крышей. В курганах у д. Мохов домовины имели столбовую конструкцию, а в Эсьмонах брусья домовины поддерживались камнями. Погребальные домовины нельзя считать специфически дреговичскими, так как, во-первых, они известны не на всей территории этого племени, а, во-вторых, зафиксированы также в курганах радимичей и других восточнославянских племен. Мужчины, похороненные в курганных домови- пах, как правило, имеют неславянскую ориентировку. Это обстоятельство наряду с распространением домовин исключительно в землях, прежде запятых бал- тами, дает основание предположить возможность связи домовин с погребальной обрядностью дославянско- го населения.

Подобное членение дреговичского ареала обнаруживают и материалы антропологии. Значительная часть дреговичей северной части Припятского Полесья и бассейна Березины принадлежала к долихокран- пому, относительно широколицему типу. Для южных районов дреговичей характерен длинноголовый сред- иелицый тип. Антропологическое изучение современного населения Белоруссии позволило В. В. Бунаку утверждать, что в древности южной границей балтской антропологической зоны была Припять (Вунак В. В., 1956, с. 21). Севернее этой реки население принадлежало к валдайскому антропологическому типу, распространенному на всей восточной части древпей территории балтов, в том числе и па востоке современных Литвы и Латвии. Население же правобережной Припяти относится к полесскому антропологическому типу (Дяченко В. Д., 1960, с. 18—33).

Среди населения ряда районов Белоруссии термин курганы неизвестен. Курганные насыпи здесь называются копцами (капцами) — по-видимому, от литовского kapas (могила). Западные белорусы капцами называют древние грунтовые могилы, обложенные камнями. Термин копцы для иазвапия курганов распространен только в той части Белоруссии, где до прихода славян обитали потомки носителей культуры штрихованной керамики. В южной части ареала дреговичей его не употребляют. Еще в прошлом столетии старожилы Припятского бассейна разделяли Полесье на две части: северная часть называлась литовским Полесьем, правобережная — волынским (Зеленский

И., 1864, с. 115).

Намечаемая дифференциация земли дреговичей па две части явно свидетельствует об участии местного балтского населения в этногенезе славян северного Полесья. Иными обстоятельствами эту дифференциацию объяснить невозможно.