|
|
— свойство права, необходимый
компонент правового принципа формального равенства. Справедливость
входит в понятие права: право по определению справедливо, а справедливость
— внутреннее свойство и качество права, категория и характеристика правовая,
а не вне- правовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.). Справедливость
воплощает и выражает общезначимую, одинаковую и равную для всех правильность,
а это в своем рационализированном виде означает всеобщую и формально-равную
для всех правомерность, т.е. существо и начало права, смысл правового
принципа всеобщего равенства и свободы.
По своему смыслу и этимологии справедливость (iustitia)
восходит к праву (ius), обозначает наличие в социальном мире правового начала
и выражает его правильность, императивность и необходимость. Справедливо то,
что выражает право, соответствует праву и следует праву. Действовать по
справедливости — значит действовать правомерно, соответственно всеобщим и
равным требованиям права. Правовой смысл справедливости нашел адекватное
отражение уже в образе богини С. Фемиды с Весами Правосудия. Используемые при
этом символические средства (богиня с повязкой на глазах, весы и т.д.) весьма
доходчиво выражают верные представления о присущих праву (и С.) общезначимости,
императивности, абстрактно-формальном равенстве (повязка на глазах богини
означает, что абстрагированный от различий равный правовой подход ко всем,
невзирая на лица, — это необходимое условие и основа для объективного
суждения о С.). Идея единства справедливости и равенства (как выражения
соразмерности и эквивалента) четко зафиксирована и в традиционном
естественно-правовом определении С. как воздаяния равным за равное. В
обобщенном виде можно сказать, что С. — это право в его ценностно- оценочном
выражении, самосознание, самовыражение и самооценка права и вместе с тем —
правовая опенка всего остального, внеправового. Какого-либо иного принципа,
кроме правового, С. не имеет.
При отрицании правовой природы и смысла С. неизбежно
получается, что право как таковое несправедливо, а С. исходно представлена в
том или ином вне- правовом (социальном, политическом, религиозном, моральном
и т.п.) начале, правиле, требовании. Все подобные внеправовые начала лишены
определенности принципа правового равенства и права в целом (объективной
всеобщности правовой нормы и формы, единого масштаба права, равной меры
правовой свободы и т.д.), им неизбежно присущи субъективизм, релятивизм,
произвольное усмотрение и частный выбор (индивидуального, группового,
коллективного, партийного, классового и т.д.). Между тем с точки зрения
правовой всеобщности (формально-определенной всеобщности правового равенства,
свободы и справедливости), в равной мере значимой для всех, независимо от их
моральных, религиозных, социальных, политических и иных различий, позиций и
интересов, все эти внеправовые начала с представленными в них особыми
потребностями, требованиями и т.д. — лишь особенные сферы в общем
пространстве бытия и действия права и правовой С., специфические объекты, а
не субъекты справедливой правовой регуляции.
Право (и правовой закон) не игнорирует, конечно, все эти
особенные интересы и притязания, они должны найти в нем свое надлежащее (т.е.
справедливое) признание, удовлетворение и защиту. Это возможно только потому,
что С. (как выражение смысла правового равенства и правовой всеобщности) не
сливается с самими этими притязаниями и не является нормативным выражением и
генерализацией какого-либо одного из таких частных интересов. Напротив, С.,
представляя всеобщность правового равенства, возвышается над всем этим
партикуляризмом, «взвешивает» (на единых весах правовой регуляции и
правосудия, посредством общего масштаба и равной меры права) и оценивает их
формально-равным, а потому и одинаково справедливым для всех правовым
мерилом. Например, те или иные требования т.н. социальной С., с правовой
точки зрения, имеют рациональный смысл и могут быть признаны и удовлетворены
лишь постольку, поскольку они согласуемы с правовой всеобщностью и
равенством.
|