Жизнь болот

НАД БОЛОТАМИ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ

...Среди безграничного зеленого безмолвия болот чувствуешь себя песчинкой в океане. Появляется ощущение заброшенности, оторванности от всего земного. Словно рвутся все связи с привычным миром. Где-то вдали — линия горизонта, а вокруг — болота, болота без конца и края, пронизанные реками, перемежающиеся озерами, кое-где с островками лесной растительности.

Болота очень красивы. Как огромный пестрый ковер, сочный, золотисто-красный с зелеными и бурыми пятнами. Нередок и постепенный, плавный переход к темно- коричневым тонам. На этом фоне вкраплены бесчисленные голубые озера и озерки самой причудливой формы, иногда большие, площадь которых достигает десятков и даже сотен квадратных километров, иногда всего считанные метры. Синева озер с парами белых лебедей и стаями уток, кочки, покрытые клюквой в таком изобилии, что их поверхность кажется красной, янтарные поля спелой морошки, сверкающие алмазами капли росы на ресничках росянки... Для болотоведа нет на земле ландшафтов более привлекательных и более прекрасных.

Итак, начнем путешествие на самолете, испытанном АН-2, с которого все великолепно видно. Под нами зона арктических болот. К северу от полярного круга на много километров раскинулись заболоченные пространства тундры. С высоты нашего полета хорошо заметны участки, похожие на многоугольники гигантских пчелиных сот. Будто неведомый землемер неизвестно зачем расчертил землю на участки — полигоны почти правильной формы. Этот своеобразный тип полигональных болот очень характерен для тундры. Размеры «сот» различны— от пяти до двадцати метров в поперечнике. Зимой с поверхности болот снег сдувается ветром, и во время сильных морозов они покрываются глубокими трещинами глубиной до 80 см. Их окаймляют выпуклые валики со слоем торфа, образующиеся при неравномерном промерзании, таянии многолетней мерзлоты и вспучивании грунта. Валики затрудняют сток, и значительная часть полигона постоянно переувлажнена. Накопление торфа на таких болотах невелико, но оно имеет поистине огромное значение: торф обильно покрыт лишайниками (знаменитый ягель — кормовая база оленеводства), а также кустарниками и мхами.

На берегу Карского моря встречаются еще приморские болота, заливаемые морской водой при нагонных ветрах. Изредка по долинам рек попадаются островки чахлого лиственничного леса и ивняка. Сильную заболоченность тундры можно объяснить тремя главными причинами: уже упомянутым близким к поверхности расположением мерзлого слоя, препятствующего проникновению воды вглубь, равнинностью территории и тем, что количество атмосферных осадков здесь превышает испарение.

К югу от полигональных начинается зона плоскобугристых болот. Мозаичный ландшафт сложен из невысоких (не более двух метров) холмиков, разделяемых обводненными понижениями — мочажинами. Площадь некоторых возвышений может достигать нескольких десятков и даже сотен метров. Многолетняя мерзлота образует здесь сплошной панцирь. Вершины холмов покрыты лишайником, склоны одеты мхами. Цветковых растений мало, они угнетены и низкорослы. В мочажинах — ковер гипновых или сфагновых мхов.

На севере Западной Сибири мерзлые торфяники протягиваются примерно до 64-й параллели. Южнее, между 64-м и 62-м градусами северной широты, многолетняя мерзлота занимает только отдельные участки. Это главным образом зона крупнобугристых болот. Бугры тоже чередуются с мочажинами, но размеры тех и других значительно больше: бугры высотой до восьми метров. Похожие на древние скифские курганы, беловато-серые от покрывающих их лишайников, они создают неповторимый своеобразный ландшафт. Оба типа болот нередко соседствуют. Крупнобугристые обычно тяготеют к долинам рек, старым руслам, а плоско-бугристые располагаются на водоразделах. Четкую границу между ними провести довольно трудно.

Мочажины покрыты увлажненными осоковыми сообществами или опять-таки моховым покровом. Иногда растительность развита слабо, и проглядывает голый торф. В течение лета торф оттаивает до дна и тогда болота становятся совершенно непроходимыми. С трудом можно пробраться лишь там, где среди мочажин встречаются кочки или небольшие повышения.

По мере роста бугров их все яростней обдувают зимние ветры; вершины полностью освобождаются от снега и на них погибают даже стойкие северные растения. Обнажающиеся пятна торфа под действием морозного выветривания покрываются трещинами, которые и дают убежище угнетенным, но упорно выживающим арктическим кустарничкам, карликовой березе, водянике, багульнику, болотному мирту. Гораздо лучше им живется на подветренных склонах бугров. У подножия они даже образуют сомкнутые заросли, в которых часто преобладает карликовая березка.

Бугры на болотах пытались раскапывать: было интересно узнать, что находится внутри. Под слоем торфа, служащим великолепным изолятором, хорошо сохраняется многолетняя мерзлота, а в ней, как в скорлупе, лежит ядро из песка и суглинка, тоже надежно спаянное льдом словно цементом и пронизанное многочисленными ледяными прослойками.

По поводу происхождения бугров высказывались самые различные предположения. В итоге главной причиной стали считать неравномерное промерзание почвы. Оно приводит к вспучиванию грунта, затем присоединяется работа воды и ветра. В результате постепенно возникает столь своеобразный рельеф.

Продвигаемся все дальше к югу. За сибирскими увалами раскинулись выпуклые верховые болота. Их огромное количество. Практически они занимают около половины всей равнины. В северной тайге господствуют так называемые сфагновые озерково- грядово-мочажинные болота. Это действительно закономерное сочетание гряд, мочажин и озер. Растения на них типично олиготрофные, приспособившиеся к жизни на почвах крайне бедных питательными веществами. Накопление торфа идет достаточно интенсивно, залежи его достигают 2-метровой толщины.

По мере перехода к южной тайге среди болот становится все меньше и меньше озер, пока они не исчезают совсем. Болота становятся грядово-мочажинными, нередко чередуются с сосново-кустарничково-сфагновы- ми. Природа создала здесь оптимальные условия для накопления торфа. Средняя его мощность 3—4 м, а в отдельных массивах торф залегает до глубины в 10— 12 м.

Вот мы и на юге Западно-Сибирской равнины. Южная тайга постепенно уступает место мелколиственным, осиново-березовым лесам. Облик болот тоже меняется. Большинство из них — плоские, низинные, с обилием осок и зеленых мхов. Верховые сосново-кустарничково-сфагновые болота встречаются в виде островков. Древесная растительность занимает и невысокие гряды, протягивающиеся над поверхностью трясины. Травянистая растительность довольно разнообразна. Осоки, вахта, сабельник, ядовитый вех, зеленые мхи покрывают поверхность болота пышным зеленым ковром.

Болота есть и на самом южном краю Западной Сибири, хотя это своего рода парадокс — здесь начинается зона недостаточного увлажнения. Конечно, характер болот иной, они часто травяные — с преобладанием тростника или осоки. Широкие заболоченные полосы тянутся по долинам рек, занимают междуречья, южнее захватывают озерные котловины, старицы и другие понижения там, где близкие грунтовые воды создают постоянное местное переувлажнение верхних слоев почвы.

Травяные болота (их чаще называют займищими) иногда простираются без перерыва на десятки километров. Ветер колышет травы, и по поверхности болота перекатываются зеленые волны. В целом это и называют Барабинской степью, хотя болотами и занято свыше четверти ее территории. Широко раскидываются займища на междуречье Ишима и Тобола, особенно в их среднем течении. Заболоченные травянистые пространства окружают широким кольцом озера, спускаются в низины и старые русла. Происходит и образование торфа. Залежи достигают 1,5-метровой толщины.

Растительность займищ своеобразна. Аборигены их — тростник, вейник, тростянка, различные осоки. Они принадлежат к солевыносливым растениям. Тростянка, растущая по краям и даже за пределами болот, в зоне перемённого увлажнения, служит геоботаническим индикатором смешанного хлоридно-сульфатного засоления. Вообще солей в почвах Барабы много, особенно на незаболоченных участках, где существуют благоприятные условия для капиллярного поднятия к поверхности засоленных грунтовых вод. В таких местах пятна солей — явление обычное. Некоторые грунтовые дороги в Барабинской степи от соли становятся совсем белыми и летом производят странное впечатление: они будто покрыты нетающим снегом.

Еще одна любопытная особенность: нередко в займища вкраплены небольшие участки верховых болот, так называемые рямы. Их растительность совершенно не выносит засоления и может существовать только при полной изоляции от остального болота благодаря подстилающему рям основательному слою торфа. Выпуклая поверхность рямов с несимметричными склонами обычно возвышается над травяным покровом займища. На них растут сосны, у их корней обычны сфагнум и болотные кустарнички. Площадь рямов колеблется от 4—5 до нескольких сот га. Как возникают рямы среди засоленных почв западносибирской лесостепи? Ответ довольно прост. В лесостепи при сильных ветрах снежный покров с открытых пространств сдувается, торфяная залежь промерзает, соли перераспределяются. Сверху образуется слой пресного льда. Процесс этот повторяется неоднократно, и при интенсивном промерзании идет опреснение отдельных, наиболее обводненных центральных участков болот. На них затем поселяются сфагновые мхи и другие растения верховых болот. Возраст рямов различный. Они возникали в течение всего голоцена (послеледникового времени), образуются и сейчас.

Западная Сибирь — обширная кладовая полезных ископаемых. Помимо торфа известны месторождения угля, железных руд, но главная ценность состоит в запасах нефти и газа. Край этот богат лесом, рыбой, пушным зверем, грибами, ягодами. Для успешного хозяйственного освоения столь заболоченного региона необходимо знать о болотах как можно больше, предельно полно восстановив историю их формирования и динамику развития в настоящее время.

С помощью современных методов исследования не так уж трудно перенестись на тысячелетия назад, чтобы детально выяснить, как и когда возникали болота.