ПРОБЛЕМЫ ФИЛОСОФИИ ПРАВА

Нормы права

Необходимо остановиться еще на одном вопросе теории и практики законодательства. Содержание того или иного нормативно-правового установления может быть четко и ясно изложено в статьях закона лишь при правильном понимании существа и структуры самой правовой нормы. В свою очередь без решения комплекса вопросов о соответствии и взаимосвязи норм права и статей закона невозможна рациональная организация содержания и структуры законодательства в целом. Недооценка этих вопросов ведет к тем несовершенствам при составлении законов, которые нередко являются причиной самых разнообразных нарушений законности.

Норму права можно определить как общее правило (масштаб, эталон) поведения людей, определяющее их конкретные права и обязанности, тем самым регулирующее общественное отношение или одну из его сторон и в этих целях облекающее свое содержание в логическую форму.

Однако из положения, что правовые нормы являются общим правилом, не следует, что каждая из них содержит непосредственное указание для поведения субъектов права в том или ином конкретном случае. Правовые нормы могут выражать принципы и определения, которые также имеют общее значение, ибо закрепляют основы, исходные положения той или иной законодательной системы или ее отрасли, устанавливают или уточняют юридическое содержание употребляемых в законодательстве понятий, определений, терминов.

Общий характер правовых норм означает отсутствие конкретности (персонификации) адресата и неоднократность их соблюдения, исполнения и применения. Именно этим прежде всего, как уже отмечалось, правовые нормы отличаются от ненормативных (индивидуальных, однократно реализуемых) юридических решений (например, присвоение указом главы государства почетного звания тому или иному лицу, решение или приговор суда по конкретному делу).

Итак, понятие правовой нормы — категория абстрактная в том смысле, что выражает то общее, что свойственно конкретным нормативно-правовым установлениям.

Из абстрактности понятия правовой нормы следует недопустимость ее «приложения» ко многим конкретным статьям закона. Такая попытка разрушает само понятие правовой нормы, поскольку далеко не всегда статья закона содержит все перечисленные ее части, элементы. Правовая норма, как понятие абстрактное в указанном смысле, не может быть одноэлементной или двухэлементной, она всегда состоит из трех элементов. Каждая правовая норма логична, если содержит ответы на три обязательных вопроса: какое поведение она предусматривает для субъектов правового отношения; при каких условиях это поведение должно (или может) иметь место; какими будут последствия для лиц, не исполняющих или нарушающих установленное правило. Немыслима вообще какая бы то ни была норма, в особенности правовая, из которой прямо или косвенно, но вполне определенно не вытекали бы ответы на эти вопросы. Другое дело, что внешняя форма выражения правовой нормы в статье или статьях закона (подзаконного акта) далеко не всегда повторяет ее логическую структуру.

Как уже отмечалось, в целях краткости изложения законодательных установлений, исключения из них ненужных повторений и т. д. законодатель вполне оправданно не воспроизводит в законе те или иные части (элементы) правовой нормы. Однако в любом из таких случаев можно восстановить структурную конструкцию правовой нормы, в сокращенном виде выраженной в законе. Но в таких случаях она, как правило, окажется более громоздкой по сравнению с лаконично изложенным в законе предписанием. В тех же случаях, когда не удается кратко сформулировать правовую норму в статье или статьях закона без утраты отдельных моментов ее элементного состава, приходится, невзирая на громоздкость и повторяемость, воспроизводить все части правовой нормы. Но такие случаи сравнительно редки. В подавляющем же большинстве статьи закона не воспроизводят полностью структуру правовой нормы, во многих из них гипотеза или санкция не приводится (хотя и подразумевается). Они вытекают из самой формулировки той или иной статьи или указаны в других статьях того или иного закона.

В случае когда правовые нормы предусматривают одинаковые условия их реализации (соблюдения, исполнения или применения), целесообразно указать в отдельной статье гипотезу этих норм, предпослав ее всем тем статьям, в которых будут изложены соответствующие правила (диспозиции).

Аналогично этому, если нарушение диспозиции норм предполагает наступление одинаковых последствий, санкция этих норм может быть зафиксирована в отдельной статье закона.

Иногда санкции вообще выносятся за пределы того закона, в котором устанавливаются соответствующие диспозиции. Большинство статей Гражданского кодекса Российской Федерации не содержит указаний на последствия нарушения соответствующих правил. Однако санкции этих норм могут быть легко обнаружены в тех статьях кодекса, в которых закреплены основные виды гражданско-правовой ответственности.

В результате оказывается, что одна правовая норма может быть выражена в нескольких статьях закона или даже в различных законах и подзаконных актах. Однако имеет место и обратная структурная организация статей закона, ко- ща в одной статье выражено несколько правовых норм. В этом случае статья закона имеет несколько частей. Это вполне оправданно в случаях, когда диспозиции нескольких норм совпадают в своих основных (родовых) признаках, различаясь только второстепенными (видовыми) признаками. Но нередко для такого рода объединения правовых норм отсутствуют достаточные основания. Это затрудняет ссылки на отдельные нормы, включенные в соответствующие статьи (тем более при отсутствии цифровых или буквенных индексов), не говоря уже о том, что в одной статье могут подчас оказаться нормы, регулирующие отношения принципиально различного характера.

Целесообразно по возможности каждую правовую норму излагать в одной статье закона и указывать все исключения из этого правила, которые диктуются рациональностью структуры закона в целом. Разумеется, это предложение выглядит как идеал, к которому следует стремиться, но его отнюдь не всегда можно достичь. Подчас в отдельных статьях содержатся два правила, которые взаимно обусловлены, дополняют друг друга, и поэтому их объединение в одной статье оправданно. Но далеко не все, что обусловливает и дополняет друг друга, обязательно должно излагаться в одной статье. По такой «логике», можно объединить в одну статью целый правовой институт, не говоря уже о более обширных правовых целостно- стях. Но ведь подобного нет и быть не может по той простой причине, что это не облегчало бы, а, наоборот, осложняло бы применение правовых норм.

Различные по своему содержанию нормы, относительно самостоятельные правила, несмотря на их органическую связь, на взаимообусловленность и дополняемость, по нашему мнению, можно излагать в различных статьях закона. Вместе с тем не во всех без исключения случаях следует в одной статье закона формулировать одну правовую норму. Ясно, что это невозможно (в противном случае вообще не было бы смысла проводить различие между правовой нормой и статьей закона). Но едва ли кто-либо из специалистов станет отрицать целесообразность соответствия статьи закона правовой норме в тех случаях, когда это соответствие может быть достигнуто и окажется полезным для практики реализации соответствующих правовых установлений.

Так или иначе при всех условиях гипотеза, диспозиция и санкция правовой нормы должны быть выражены в статье или статьях закона с предельной четкостью, ясностью и определенностью. Отсутствие ясного определения условий, при которых правовая норма должна применяться, исполняться и соблюдаться, неизбежно затрудняет ее реализацию. Не менее важно четко формулировать само правило поведения, исключающее его двусмысленность, туманность изложения и т. д.

И в заключение данной главы еще несколько важных соображений.

До сих пор мы рассматривали возможности использования универсальных философских категорий и их трансформаций применительно к специальным правоведческим исследованиям. Понятно, что без такой трансформации исключается сколько-нибудь глубокое и всестороннее осмысление специальных правовых проблем, поскольку их развитие подчиняется общим закономерностям социального бытия. Именно благодаря рассмотрению проблем права и законодательства с позиций философии мы достигаем понимания их не только как «совокупности правовых догм», нормативистски «чистого правоучения», но и как социальной детерминированности права и законодательства, их социального назначения и роли в общественной и личной жизни. Однако создания правовой теории лишь на базе использования универсальных философских категорий недостаточно для дальнейшего проникновения в тайны правовой материи. Необходим переход от философских к специальным юридическим категориям, позволяющим вскрыть тонкости специфики исследуемых объектов. Иначе говоря, необходимо сделать шаг от общего к особенному, от общей методологии к специальной, от универсальной методологии к методологии «среднего уровня».

И еще один момент. Сейчас мы оправданно говорим о необходимости замены приказного административного законодательства дозволительно-рекомендательным. Но во всем должна быть мера, особенно в правовой сфере. Нельзя, конечно, полностью отказаться от запретительного законодательства, без которого правовые установления могут превратиться лишь в благие пожелания. Более того, запретительный стиль законодательства в определенных отношениях должен усиливаться, ибо нет законодательства без запрета и нет запрета без законодательства, подобно тому как нет свободы без ответственности и нет ответственности без свободы.