Журнал «Твоё здоровье»

Издательство Знание 2/95

Самолечение или болезнь

Еще совсем недавно, до середины 60-х годов, подобные состояния рассматривались только как патологические. Но с развитием психологической науки и антропологических исследований, со все большим вниманием к внутреннему миру человека, под влиянием философских и религиозных учений Востока, отношение к ним начало меняться. Да, состояния, подобные описанным, могут быть признаком патологии, психической дисфункции человека. Но всегда ли наличие их означает патологию, чувства, не свойственные нормальному человеку? На этот вопрос ответить можно только отрицательно.

Вопрос о норме и патологии должен решаться не абстрактно-догматически, а конкретно-ситуационно, так как «нормальное поведение» человека не есть неизменное качество, а функция от определенной конкретно-исторической, этнокультурной и обусловленной эколого-биологически ситуации.

В качестве отрицательных сторон экстатических состояний приводят то, что высшая психическая деятельность подавляется силой эмоционального возбуждения, сознание сужается до узкого круга представлений, связанных с эмоцией, а последняя получает доминантный (преобладающе-подавляющий) характер, и восприятие внешнего мира выключается или искажается. Но что происходит потом?

Согласно А.А.Ухтомскому, в головном  мозге   «центр,   близкий   в   своем возбуждении к кульминации, от добавочного раздражения будет впадать в торможение». Другими словами, из активного состояния человек перейдет в пассивное, расслабленное. А как это часто необходимо человеку современной эпохи! И как много заболеваний происходит из-за поломки механизма перехода из активного состояния в пассивное и наоборот. Это и бессонница, и депрессии и т.д.

Наш мозг, по словам Ухтомского, — удивительный аппарат, представляющий собой множество переменных, калейдоскопически сменяющихся центров предупредительного восприятия и проектирования. Процесс же смены центров достигается каждый раз посредством образования доминант, с торможением зон, окружающих ее. Доминанта, как совокупность центров преобладающей возбудимости, в каждый данный момент проявляет свое действие во всем организме — ив мышцах, и в секреторной работе, и в сосудистой деятельности.

Вот почему «воспоминание доминанты» возобновляет в организме весь комплекс симптомов пережитого на всех его уровнях. При таком понимании становится ясен общий механизм переключения от одной формы деятельности к другой. Возбуждение одних центров есть торможение других, а перевозбуждение дает торможение самой доминанты.

Собственно, этот принцип положен в основу метода терапии психоаналитического типа, а именно: пережить с избытком неприятный эпизод, имевший психотравматические последствия. Поэтому травматические ситуации, например, имевшие место в прошлом, это заторможенное психофизиологическое содержание предшествующих доминант (ущемленных, ушедших в подсознание), которые необходимо согласовать с настоящими.

Но пережитое не ограничивается отрицательным содержанием, а переживаемые заново самые счастливые события в жизни человека дают ему возможность гармонизации в трудных, экстремальных ситуациях. В этом отношении память о прошлом также может помочь человеку решить наличную проблемную ситуацию.

Еще один вариант психотерапевтического   использования   доминанты   — попытаться сформировать воображаемую доминанту с положительной эмоциональной окраской, пережить ее. В этих вариантах заключена основа психотерапии.

С этих позиций можно утверждать, что экстатические состояния блаженства необходимо рассматривать не только как патологические. Одна из важнейших функций ритуальной психотерапии — релаксация (переход из активного возбужденного состояния в пассивное). Важнейшую роль экстатические ритуалы играют и в достижении оптимального соотношения уединенности и общения как важнейших потребностей человека. Потребность в уединенности выражает избирательный контроль доступа социальной и физической стимуляции к «Я», его открытости или закрытости.

В традиционном обществе, в этнокультурной традиции заключены способы балансировки «уединенность — общение», то есть регуляции отношений «Я — другие». Компенсируют традициями, связанными с временной изоляцией, и наоборот. ИСС, рассмотренные как доминирование эмоций, также есть способ регуляции отношения «Я — другие», имеющий сложный двойственный характер. С одной стороны, это сужение круга представлений до одной эмоции, выраженной определенным комплексом ощущений, и торможение остального. С другой стороны, это расширение границ «Я», открытость к общению, чувству сплоченности с участниками ритуала, единению с природой.

Регуляция уединенности используется как основа «тихой терапии» — специфической формы народной медицины. Пациент полностью изолирован от воздействия других людей и природы, то есть он полностью лишен общения и другой сенсорной информации. Затем его поэтапно возвращают к природному и социальному окружению. Таким способом добиваются преодоления рассогласований в отношении «Я — другие». Основной принцип здесь тот же: отключение (отдых систем организма).

Согласование действий людей друг с другом, достижение коммуникации, понимания, то есть оптимальная реализация отношений «Я — другие» необходима   любой    этнокультурной   общности. Важнейшей здесь представляется специфика осуществления этого процесса.

Особенность эта состоит в том, что наряду с материальными объектами воздействия человека таковыми являются идеи, образы, понятия. Фундаментальным свойством человеческой деятельности выступают целеполагание (действие по схеме идеального образа) и воплощение плана в духовной и материальной действительности. Такой способ действий предполагает вынесение вовне человека индивидуальных результатов труда в объектированных формах: устной речи, в виде искусства, воплощение идей в материальной форме.

Результаты труда в различных формах являются посредниками, можно сказать, медиаторами между людьми данной общности и между общностями. Главное, опыт индивида не остается закованным внутри него, а становится достоянием других — социальным опытом. Именно на основе целеполагающего способа действия возможны понимание людьми друг друга, сохранение традиций, историческая преемственность, благодаря чему сохранилась культура исчезнувших цивилизаций. Важно то обстоятельство, что результаты духовной деятельности, существуя в достаточной степени независимо от индивида, обладают обратной силой воздействия на формирование его внутреннего «Я» (слово, воздействие искусства, средств массовой коммуникации и т.д.).

Способность независимого манипулирования образами в воображении, сопереживания в процессе восприятия искусства дают возможность компенсировать то, что человек не может реализовать в действительности: свои возможности, стремления. В этой связи способность представлять себя другим, быть в роли «другого» составляет основу ряда психотерапевтических приемов. И в ИСС экстатических ритуалов, в которых происходит расширение границ «Я», человек на время становится другим, испытывает чувство перевоплощения.

Потребность быть другим и способность удовлетворять эту потребность формируются еще в детстве. Дети видят перед собой свое будущее состояние   —    взрослых,   они   представляют себя другими, в своих играх осваивают будущий мир, преобразуют действительность в образной, идеальной форме. Эта способность остается и во взрослом состоянии, но чаще в виде «угасшей», заторможенной и забытой доминанты.

Стабильная, неизменная основа «Я» связана с автоматически регулируемыми функциями организма, обеспечивающими целостность и взаимодействие с окружающей средой: газообмен, водообмен, внутренний обмен веществ и т.д. Эта система (автономная, или периферическая нервная система) функционирует без участия сознания, а ее стабильность — залог жизнедеятельности человека.

Другая система управления в организме (ЦНС — уровень сознания), наоборот, подвержена изменениям, обучению, предполагая регулирование и со стороны. Именно она делает возможным изменения «Я». Во взаимодействии этих двух систем управления, в данном случае выделенных функционально, заключены реализация и основа процессов ИСС и психотерапии.