Первобытные люди

Марджори и Чарльз Квеннелл

ОРИНЬЯКСКИЙ ЧЕЛОВЕК

На мустьерском человеке закончился древний (нижний и средний) палеолит, и теперь мы приступим к рассмотрению нашего следующего этапа — верхнего палеолита.

Два изменения отличают его от более ранних периодов: во-первых, применение множества новых видов орудий, изготовленных из небольших кремневых пластин, и появление современного человека (Homo sapiens). Изобретение инструментов из кремневых пластин можно назвать первой промышленной революцией. Как мы уже успели узнать, некоторые из древнейших человеческих орудий, а именно каменные ручные рубила, были изготовлены с большим умением, но для изготовления такого рубила годился только цельный кусок кремня. К тому же типу относятся и орудия культуры мустье. Каждый раз, когда мустьерский чело-IU'K принимался за обработку наконечника для копья, ему приходилось откалывать большой отщеп от специ-:iin,[io оббитой глыбы кремня. Когда возникала необходимость в другом наконечнике, мастер должен был (>1>ра1ютать новую глыбу кремня, чтобы получить отщеп желаемого размера и формы. Важнейшим открытием порхнет палеолита стало то, что из одного большого кремня можно получить много отщепов с параллельными краями. Археологи называют их пластинами или лезвиями, потому что они похожи на лезвие ножа. На рис. 33 и 34 изображены куски кремня, называемые нуклеусами или ядрищами, которые пошли на изготовление таких пластин, и отколотые от них пластины. Из каждой такой пластины можно сделать отдельный кремневый инструмент, и в пластах верхнего палеолита находят огромное множество этих инструментов.

По существу, мы различаем людей разных культур, живших в верхнем палеолите, по форме орудий, которые они изготавливали из кремневых пластин. За изобретением пластинчатых орудий стоит еще одно открытие. Мы говорили о том, как ашельский человек понял, что он может изготавливать более тонкие рубила, если будет ударять по куску кремня деревянной палочкой, а не колотить по нему другим камнем.

Подобным же образом люди верхнего палеолита обнаружили, что, если взять крепкую заостренную кость или камень и с достаточной силой надавить на кремень, то от него отколется узкая пластина с параллельными краями. Это называется отжимной техникой или отжимом лезвий на пластинах. В эпоху верхнего палеолита кремневое ядрище аккуратно обрабатывали,  придавая ему форму цилиндра или пирамиды, то есть геометрического тела с одной или двумя плоскими сторонами, как видно из наших иллюстраций. Нажимая на самый край плоской стороны, мастер откалывал пластины по всей окружности кремня, так что ядрище все уменьшалось и уменьшалось в размере. По мере того как ядрище становилось меньше, размер отколотых пластин тоже убавлялся, но все они с успехом шли на изготовление орудий.

Выше мы упомянули о том, что другим важным событием верхнего палеолита стало появление современного человека (Homo sapiens). На самом деле уже вместе с первыми известными в Европе людьми верхнего палеолита, получившими свое название от пещеры Ориньяк на юге Франции, мы находим две или три народности доисторического человека, отличающиеся друг от друга, как англичане отличаются от французов. Итак, пластинчатые орудия, по всей видимости, являются первым изобретением человека разумного, и все пластинчатые орудия верхнего палеолита — дело рук человека разумного. Однако самые ранние известные нам пластинчатые орудия найдены в Палестине, в пещере на горе Кармель, где они перемешаны с орудиями мустьерского периода. В другой пещере на горе Кармель, где были обнаружены все орудия мустьерского человека, археологи раскопали несколько человеческих скелетов, называемых Paleoanthropus Pale-stinus, которые, по-видимому, принадлежали смешанной расе. В некоторых отношениях они похожи на мустьерского человека, в других —- на современного Homo sapiens.

Рис. 35. Два кремневых резца, скребла, или скребки

Таким образом, нам представляется, что пластинчатые орудия появились в Палестине и автором их был особый тип человека, который меньше походил на мустьерского или неандертальского человека, чем на тех людей, которые теперь живут по всему миру. У археологов нет уверенности, что это полностью соответствует истине, однако вскоре после того, как появилось это важное изобретение, по Европе, Африке и Индии внезапно распространился современный человек, принесший с собой свои пластинчатые орудия, а все люди мустьерской культуры исчезли. Итак, гора Кармель дает нам важный ключ к разгадке истории человечества.

Теперь посмотрим, как жили древнейшие люди современного типа. Во Франции и Англии встречаются останки трех основных разновидностей, которые мы знаем как людей ориньякской, солютрейской и мад-лснской культур. Видимо, они последовательно селились в одних и тех же пещерах, поэтому мы находим их следы в разных слоях почвы, неизменно в одном и том же порядке; останки ориньякских людей всегда встречаются в самом нижнем слое, и, следовательно, они являются самыми первыми обитателями пещер.

В орииьяке люди переселились в пещеры, но также продолжали жить и на открытом воздухе; следы их стоянок находятся в позднем лессе, и по этой причине их называют лессовыми людьми. Если, как это считалось до сих пор, бушмены произошли от ориньякских людей, то можно предположить, что в ориньяке строили такие же хижины. Бушмены строят жилища, очень похожие на шатры сегодняшних цыган, накрывая остов из согнутых прутьев шкурами животных (рис. 37). Вот что писал Дарвин об индейских хижинах толдо в районе Баия-Бланка, Южная Америка: «Они имеют круглую форму, как печи, покрыты шкурами; у входа в каждую хижину в землю воткнуто заостренное хузо (копье)».

Ориньякский человек усовершенствовал кремневые

орудия мустьерского периода; на его стоянках мы на

ходим скребла, ножи и резцы различных типов — по

следнее орудие предназначено для гравировки, долж

но быть, это первый инструмент, сделанный человеком

для особой цели. Эти резцы или остроконечники очень

легко узнать по их острым концам, на наших иллюст

рациях на них указывают стрелки. Встречаются также

скребки, хитроумно приспособленные под весьма удоб

ные струги, и на рис. 38 изображено, как человек об

стругивает древко для копья. Судя по множеству раз

нообразных орудий, которыми владел ориньякский че

ловек, он, безусловно,

был искусным работ

ником, который умел

делать самые разные

вещи; однако все его

деревянные изделия

сгнили, и археологи

находят только не

подверженный гние

нию кремень, а также

некоторые костяные

инструменты. С по

мощью резца или гра

верного остроконеч

ника   он   легко  резал

на куски оленьи рога и делал наконечники для стрел и копий. Применение кости в качестве сырья для обработки ознаменовало новый шаг вперед, и отныне нам будет встречаться множество примеров использования нового материала. Сначала для проделывания отверстий в шкурах и сшивания их сухожилиями животных использовались костяные шила, затем с одного конца у шила появилась тупая зазубрина, чтобы протягивать ремешок сквозь отверстие как вязальным крючком, и это привело к появлению костяных игл верхнего со-лютрейского периода (рис. 47). Позднее нам встретятся гарпуны с острыми шипами. Ориньякский человек пользовался луком и стрелами — мы знаем это потому, что археологи обнаружили правила для выпрямления древков, приспособленные под древки различной толщины. На рис. 39 показано, как их применяли. Обструганное древко нагревали над костром, чтобы размягчить его, а затем пропускали через наклонное отверстие в правиле. Надавливая на рукоять инструмента, можно было согнуть или разогнуть древко в нужном направлении. Туземцы индийского штата Пенджаб до сих пор выпрямляют бамбук по тому же принципу, только у них правила представляют собой столбик из прочной древесины, накрепко врытый в землю. В нем просверлены отверстия, через которые пропускают нагретый бамбук и выпрямляют неровный ствол тем, что сгибают его в противоположном направлении. Эскимосы, со своей стороны, применяют способ ориньякско-го человека. Возможно, что первые луки, как, впрочем, и первые ружья, били в цель не так уж метко, и наверняка копье еще долго оставалось главным оружием. Дарвин в своих заметках об индейцах Южного Чили говорит: «Единственное оружие индейца — очень длинный ствол бамбука с острым наконечником, или хузо, который украшают страусиными перьями». То, что люди ориньяка просверливали отверстия в правилах и владели луком, заставляет предположить, что они пользовались смычковой дрелью, чтобы сверлить отверстия и добывать огонь, как это делают эскимосы (рис. 40).

Ориньякский человек, как и мустьерский, кормился охотой, в то время люди еще не научились приручать животных или выращивать растения. Оленей хватало на всех, и даже более того: французские археологи называют верхний палеолит оленьей эпохой. Климат улучшался, и по мере того, как отступал четвертый ледниковый период, дичи становилось все больше. В те дни люди употребляли в пищу лошадей, и во Франции найдены огромные холмы из костей, оставшиеся как мусорные кучи после ориньякских пиров. «Конина — единственная пища, которой может питаться солдат в походе», — писал Дарвин о южноамериканских войсках в 1831 году.

А вот цитата из «Патагонии» Фолконера, где речь идет о том, как могла происходить охота на лошадей: «Индейцы загоняют табуны диких лошадей в «ко-раль»' -— естественный загон, окруженный утесами высотой примерно 30—40 футов, открытый только с одной стороны, где находится вход. Там ставят сторожей, чтобы лошади не разбежались».

Среди холмов в Айвинго-Бикон есть любопытный утес, о котором говорят, что в старину там была волчья западня; его форма определенно напоминает загон.

Рис. 40. Смычковая дрель

Есть еще одно обстоятельство, свидетельствующее о том, что условия жизни становились легче. Мужчины, а может быть, и женщины начали рисовать, причем совсем неплохо. Этот факт представляет собой большой интерес, и нужно заметить, что, как видно, никто в племени не возражал, чтобы эти люди проводили время за таким занятием. Нам кажется, что неандертальцы или люди мустьерской культуры, все силы отдававшие на борьбу за существование в конце четвертого ледникового периода, весьма неприязненно отнеслись бы к начинающему художнику, который захотел бы снять с себя часть обязанностей ради рисования; но в ориньякский период он получил такую возможность. Эти гравюры на камне и живопись совершенно не свойственны искусству обычных дикарей. Например, австралийские аборигены украшают свои деревянные щиты волнистыми полосами и ромбами красного, белого и черного цвета, которые выглядят очень красиво и нарядно; но вот как написал аббат Анри Брейль о многоцветных изображениях, отмечающих расцвет мадленского искусства: «...et qui place les vieux peintres des ages gly-ptiques bien au-dessus des animaliers de toutes les civilizations de l'orient classique et de la Grece» («...они ставят древних художников  эпохи  глиптики намного выше анималистов всех цивилизаций классического Востока и Греции»).

Впервые наскальные рисунки обнаружил испанский дворянин Марселлино де Сантуола, проживавший в городе Сантандер. Он увлекался археологией и как-то раз производил раскопки в пещере Альтамира неподалеку от своего дома. С ним пришла его маленькая дочь, которой быстро надоело наблюдать за раскопками, и она принялась бродить по пещере. Вскоре отец услышал ее крик: «Быки! Быки!» Действительно, быки в пещере испугают кого угодно, и Сантуола, бросившись на помощь дочке, увидел, что девочка смотрит на потолок пещеры. Там оказалось множество изображений быков, бизонов, оленей, лошадей и разных других животных, некоторые были нарисованы в натуральную величину. Открытие повергло археологический мир в смятение, как это бывает с большинством открытий; ученые никак не могли поверить, что эти поистине замечательные рисунки могли появиться на столь раннем этапе развития человека. Рисунки пещеры Альтамира были восприняты с таким же недоверием, с каким сначала не хотели признавать в неандертальце человека и в некоторых древних кремневых орудиях произведение человеческих рук. Сейчас уже написано множество книг, перед научными обществами прочитано бесчисленное количество докладов, в некоторых французских пещерах найдено множество других рисунков, и все это убедило археологов в том, что пещера Альтамира сохранила подлинные творения древнейшего периода мирового искусства; и этим открытием мы обязаны одной маленькой девочке, которая испугалась нарисованных быков и позвала своего отца.

Видимо, древняя живопись началась с рисования силуэтов, как на рис. 41, позднее, в мадленский период, художники стали раскрашивать фигуры, а у некоторых очертания выгравированы. Если наши читатели заинтересуются этим вопросом, пусть прочитают книгу аббата Брейля, выдающегося французского ученого, посвятившего себя изучению древнего искусства.

Теперь давайте задумаемся о том, какой цели служили эти рисунки. Альтамирские рисунки находятся в темной пещере, которая имеет общую длину 280 метров. Пещера никак не освещается, а изображения встречаются на стенах по всему ее периметру. Сейчас без специального освещения их не видно, и художнику во время рисования нужно было пользоваться лампой или факелом; таким образом, мы делаем новое открытие — выходит, что человек в верхнем палеолите имел искусственное освещение. Однако темная пещера представляет собой не слишком подходящее место для проведения выставок, и едва ли она была аналогом национальной картинной галереи.

Историки считают, что сначала появилась объемная гравюра на камне, затем барельеф, потом вырезанные (гравированные) очертания, хотя несомненно, что все эти стили в течение какого-то времени сосуществовали. В ориньякской культуре часто встречаются статуэтки, в солютрейской реже, а гравированные изображения достигли совершенства в мадлен.

Выдвигалось множество предположений относительно предназначения рисунков; одно состоит в том, что большинство нарисованных животных относятся к объектам охоты и их изображение являлось магическим ритуалом, который отдавал животных во власть шамана племени. На многих рисунках в тела зверей вонзаются стрелы; на некоторых красным цветом нарисовано сердце. Подобные обычаи существовали до самого недавнего времени — чтобы навредить врагу, нужно было сделать его изображение и натыкать в него булавок; то есть, конечно, если вы плохой человек и желаете ему зла.

Значит, ориньякские рисунки могли использовать в помощь охотникам. Старейшина племени или, например, шаман рисовал зверя и стрелы, пронзающие его. После этого охотники шли и убивали настоящего зверя, которого привело к ним волшебство художника. Это колдовство, основанное на внушении. А еще иногда находят своеобразные этюдники древних живописцев, которые рисовали животных на стенах пещеры. Это камни с плоской, гладкой поверхностью, служившие авторам в качестве черновика. В таком ориньякс-ком альбоме для зарисовок было всего две страницы — две стороны плоского камня, — поэтому мы находим множество разных рисунков, которые накладываются друг на друга на одной стороне камня. На рис. 42 изображена одна страница такого альбома с разными рисунками, а рядом эти рисунки скопированы по отдельности. Если вы внимательно посмотрите на изображение камня, то вы увидите в нем все эти рисунки.

Ориньякские люди были искусными скульпторами, которые довольно умело делали небольшие объемные фигурки высотой около 4—5 дюймов, а также вырезали барельефы. Любопытная деталь— лица никогда не прорисованы; в живописи практически никогда не изображались люди, разве что несколько редких гротескных лиц. Возможно, в этом повинны верования первобытных людей, считавших, что рисунок или скульптура, изображающие человека, становятся частью его личности. Если причинить изображению вред, то это скажется и на человеке, поэтому любой узнаваемый портрет человека вдвое увеличивал риск. А в случае с нарисованными животными это для ориньякского человека было желательно.

Рис. 42—45. Наброски ориньякского художника на камне и они же, изображенные по отдельности. По Мовиусу

Другая гипотеза состоит в том, что нарисованный мамонт, бизон или любой другой зверь мог быть тотемом племени, древние люди группировались в кланы по родству с животным, например, как братья-бизоны. Мы видели, что этот обычай характерен для австралийских аборигенов, американских индейцев и современных бойскаутов. В таком случае пещеру Альтамира можно считать храмом, в котором хранились тотемные символы. В разрисованных пещерах Франции и Испании находят отпечатки ладоней. Очевидно, руку мазали краской, а затем отпечатывали на поверхности камня либо сначала прикладывали к камню руку и потом сверху покрывали краской, отчего, когда руку убирали, на поверхности оставался незакрашенный силуэт. На многих отпечатках видны следы увечий; то есть недостает одного сустава пальца. Этот пугающий обычай был широко распространен вплоть до недавнего времени. Он был своего рода жертвоприношением. Такой ритуал бытовал среди аборигенов Австралии, бушменов Южной Африки и некоторых североамериканских индейцев, и в основе его лежали различные причины, главным образом он совершался в знак горя или для умилостивления богов. Значит, разумно было бы предположить, что ориньякские люди лишались весьма необходимых им пальцев по какой-то аналогичной причине.

В ориньякский период женщины, а может быть, и мужчины тоже любили украшать себя. У нас в Великобритании, в уэльской пещере Певиленд, найдены волчьи зубы с проделанными отверстиями, которые носили в качестве ожерелья, и костяной браслет из отпиленных колец из полого мамонтового бивня. Также мы можем быть вполне уверены, что столь одаренные люди наверняка экспериментировали с музыкой. Мы знаем, что у них были лук и стрелы. Звон тетивы в конце концов привел к появлению пианино. Ведь пианино — это не что иное, как арфа, по струнам которой ударяют молоточки, а арфа — всего лишь лук с несколькими натянутыми тетивами. Дудка и свирель восходят к рогу, а уж барабан испокон веку был наиважнейшим инструментом туземных музыкантов.

В Альпере, в Испании, есть несколько чудесных рисунков, датированных верхним палеолитом, на которых изображены фигуры, по-видимому, танцующих женщин. В наше время танцев без музыки не бывает, а если танец ритмичный, то без бодрого барабанного боя практически не обойтись. На оригинальных рисунках из Альперы различаются фигуры в замысловатых головных уборах. Если это звучит для вас неправдоподобно, то вспомните великолепные рисунки древних людей, и вы поймете, что они на многое способны. Дикари всегда отличались склонностью к пляскам. Дарвин рассказывал о «корробери» — танцевальном вечере, который австралийские аборигены устраивают ночью при свете костров. Зрители — женщины и дети — на корточках рассаживаются вокруг. Мужчины танцуют танец «эму, вытягивая согнутую руку и тем самым имитируя шею птицы. В другом танце один человек подражает движениям кенгуру, пасущегося на лужайке, а другой подкрадывается и делает вид, что пронзает его копьем». Таким образом они инсценировали свою повседневную жизнь.