Титулы, мундиры и ордена Российской империи

Леонид Ефимович Шепелев

Как мы уже отмечали, с 1782 г. гражданские чиновники носили губернские мундиры. Первые известия о существовании некоторой системы специальных ведомственных мундиров относятся к 1794 г., когда появился упоминавшийся ранее альбом-справочник «Изображение губернских, наместнических, коллежских и всех штатских мундиров» с рисунками и краткими пояснениями к ним. Уже в самом названии его выражается претензия на полноту. Вероятнее всего, появление справочника не было способом обнародования новой форменной одежды, а служило пособием для изготовления мундиров и их распознавания. Возможно, он существовал во многих экземплярах, но до нас дошел единственный, хранящийся в Государственной исторической библиотеке в Москве.

В альбоме-справочнике 1794 г. фиксируется существование в стране мундиров семи разных ведомств и учреждений: Адмиралтейств-коллегии, Военной коллегии («армейский» и «провиантский» мундиры), государственных банков, почтамта, ведомства водных («водяных», как тоща называли) коммуникаций, Московского университета и Горного училища. Время их возникновения, так же как и акты, которыми они вводились, не указаны и из других источников нам неизвестны.

Фасон всех кафтанов и дополнявших их белых или цветных камзолов, штанов до колен и треугольных шляп (черных) не оригинален и, в общем, однотипен с губернскими мундирами (в частности, не во всех случаях есть лацканы, разная форма карманов).

Первые три мундира предназначались, как можно понять, для гражданских чинов военных ведомств. Если это так, то мы имеем здесь первое упоминание об особой разновидности гражданских ведомственных мундиров, о которой далее будем говорить подробнее.

Чиновники государственных банков имели зеленый кафтан с палевыми воротником, лацканами, обшлагами и подбоем (подкладкой); на обшлагах зеленые клапан-цы; карманы горизонтальные. Камзол и штаны белые, пуговицы белые. Директорам и советникам на мундире полагались серебряные петли. Именно в таком мундире изображен граф П. В. Завадовский (художник С. С. Щукин). Банковский мундир просуществовал 10 лет.

Для чиновников почтового ведомства был установлен зеленый кафтан с черными воротником, лацканами и обшлагами; камзол и штаны — палевые. Известен портрет главного директора почт графа А. А. Безбородко, облаченного в такой мундир (художник Д. Г. Левицкий 1780-1790 гг.).

Заметим, что еще в 1765 г. были установлены и некоторое время существовали мундиры для чинов ведомства Ямской канцелярии. В сенатском указе читаем: «Ее императорское величество высочайше указать соизволила: ведомства Ямской канцелярии в штаб- и обер-офицерских рангах и унтер-офицерам, состоящим на ямах управителями, иметь мундиры: кафтаны синего сукна, камзолы, штаны, на кафтанах лацканы, воротники и обшлага круглые палевого сукна, подбой у кафтанов такого же цвета как камзолы, а у камзолов белый, пуговицы штаб- и обер-офицерам томпаковые гладкие позолоченные, а унтер-офицерам медные с признаками во всем по своим званиям против армейских чинов, да сверх того состоящим в унтер-офицерских чинах иметь на лацканах на левой стороне медные небольшие гербы на таковых же цепочках. В исполнении оного Правительствующий Сенат приказали: об оном для сведения и чтоб никто другие таких мундиров не носили [сообщить] во все здесь и в Москве обретающиеся присутственные места, в губернии и провинции, а из оных в приписные города послать указы, в московские же Сената департаменты сообщить ведение».

Чиновники ведомства водных коммуникаций имели кафтан болотного цвета с малиновым бархатным воротником, подкладка кафтана также болотного цвета, камзол и штаны белые. Цвет мундира выбран не случайно. Вскоре ведомству подчинили и сухопутные сообщения, в связи с чем за чиновниками укоренилось шутливое наименование «лягушки», указывавшее на их «земноводные» занятия. Позднее при утверждении эскиза диплома инженеров путей сообщения Николай I собственноручно пририсовал на нем лягушку. Указом от 30 декабря 1806 г. кафтан заменялся на однобортный темно-синий мундир с синими же стоячим воротником и обшлагами, а также с серебряными нашивками, указывавшими на принадлежность к генеральским, штаб-и обер-офицерским чинам. Предусматривались обкладки на полах и фалдах из сукна синего же цвета. К указу прилагались рисунки, но они не сохранились.

Мундирный кафтан чиновников Московского университета изображен малиновым, с синими воротником и обшлагами; штаб-офицерским чинам полагались «петли, шитые золотом»; камзол и штаны белые. 14 октября 1800 г. (то есть еще в павловское царствование) этот мундир заменяется другим — темно-зеленым кафтаном с малиновыми воротником и обшлагами; на «белых» (то есть посеребренных) пуговицах его изображались государственный герб и «атрибуты учености».

Непонятно, почему в справочнике .1794 г. указан мундир Горного училища, тогда как известно о существовании во второй половине XVIII в. общего мундира чиновников горного ведомства. Он был установлен еще в апреле 1755 г. повелением императрицы Елизаветы Петровны: «Горным штаб-офицерам мундир иметь: кафтан сукна красного доброго; обшлага разрезные суконные белые, называемые шведскими; воротник [и] камзол суконные белые; штаны суконные же красные; подбой белый». По бортам кафтана и камзола, а также на шляпе предписывалось «иметь галун золотой шириною... в один вершок с половиной». «На камзоле под клапаном» полагалась галунная «выкладка с фигурой». Пуговицы — золоченые. На кафтане, камзоле и шляпе горных обер-офицеров галун полагался шириной в один вершок (на камзоле под клапаном выкладка отсутствовала). Исключительное право горных чинов на такие мундиры закрепляло распоряжение Сената «во все коллегии, канцелярии, конторы и приказы, чтоб никто таких мундиров не делал». Таким образом, в соответствии с их полувоенным статусом (и даже приравнением их к молодой гвардии) горные чиновники получили особые мундиры с военной системой обозначения рангов посредством галунов. Замена белого прибора на зеленый (зафиксированная в альбоме 1794 г.) произошла, по-видимому, незадолго до 1794 г. В декабре 1796 г. Берг-коллегия подтвердила, что все горные чины «имеют мундиры сукна красного; обшлага, лацканы, воротник, камзол и штаны цвету зеленого; пуговицы же белые выпуклые». О золотых галунах речи уже нет. Шляпы штаб- и обер-офицеров обшивались «белым и узким гасом». Темляки и кисти к ним — серебряные.

5 мая 1794 г. был утвержден мундир для преподавателей и чиновников Академии художеств. В альбоме-справочнике 1794 г. он не зафиксирован, вероятнее всего из-за того, что «опоздал» к включению в издание. Первое упоминание о мундирах Академии художеств относится еще к началу царствования Екатерины II. В связи с утверждением нового устава академии в 1764 г. и подчинением ее непосредственно императрице, члены академического собрания решили изготовить для преподавателей и чиновников одинаковые кафтаны «вишневого цвета», украшенные по краям золотым гладким галуном (у академиков) или золотым же «шитьем по установленному образцу» (у профессоров); кафтаны старших чиновников получили «шитье серебром». Рисунок шитья, утвержденный в 1765 г., удалось обнаружить в Российском государственном историческом архиве. За изготовление мундиров производились вычеты из жалованья преподавателей и служащих в крупных по тому времени суммах — от 55 до 100 руб. Идея введения мундиров для преподавателей и чиновников Академии связана, конечно, с тем, что воспитанники ее, находившиеся большей частью на казенном содержании, уже имели унифицированное форменное обмундирование. Оно различалось в зависимости от возраста воспитанников. Этим преследовались воспитательные (дисциплинарные) цели, а также обеспечивались удобство и экономичность изготовления обмундирования. По-видимому, мундиры 1764 г. просуществовали недолго, а в 1780-х гг. их заменили губернские.

Инициатива нового (1794 г.) введения академических мундиров исходила от вновь назначенного президентом Академии художеств графа А. И. Мусина-Пушкина. Он исходатайствовал повеление Екатерины II, чтобы «отныне впредь все чины императорской Академии художеств... имели мундиры малинового цвета с черной подкладкой и такими же бархатными отворотами с золотыми петлицами по приложенному рисунку». Рисунок этот позднее оказался в художественном собрании князя В. Н. Аргутинского-Долгорукова и в 1908 г. был опубликован (в черно-белом изображении) Н. Н. Врангелем в приложении к журналу «Старые годы». Как видно, под петлицами на сей раз действительно подразумевались петли на лацканах (отворотах) и обшлагах. Изображение мундира 1794 г. в цвете можно видеть на портрете художника и педагога И. А. Акимова, исполненном И. Б. Лампи-младшим.

8          конце января 1800 г. президентом Академии худо

жеств становится граф А. С. Строганов, и вновь следует

реформа ее мундиров. В марте упраздняются лацканы,

черные воротник и обшлага заменяются на малиновые

(под цвет кафтана), а подкладка — на палевую. Относи

тельно фасона мундира пояснялось, что он должен быть

таким, «как делаются обыкновенно немецкие кафтаны».

Это означало, в частности, что воротник становится от

ложным. На воротнике и обшлагах предусматривались

вышитые золотом «петлицы», их рисунок прилагался (но,

к сожалению, не сохранился).

9          ноября 1801 г. воротник

и обшлага академических

мундиров опять заменили на

«черные бархатные, на кото

рых петлицы положены те же

самые и на тех местах, как

сие теперь есть». Фасон мун

дира на этот раз не разъяс

нялся. Однако мы можем

видеть его на автопортрете

известного исторического

живописца А. И. Иванова,

ныне хранящемся в Государ

ственной Третьяковской га

лерее. В искусствоведче

ской литературе обычно ука

зывается, что автопортрет

написан вскоре после окон

чания Ивановым Академии

художеств — в 1800 г. Но такая датировка неверна. Ей не соответствуют ни прическа художника (явно не павловского времени: без парика, не завитые волосы слегка пудрены), ни фасон мундира. Мундиры с высоким стоячим воротником появились лишь в самом начале александровского царствования. Никакого акта о введении нового фасона мундира (ни в Академии художеств, ни в гражданском ведомстве вообще) до нас не дошло. На автопортрете ясно видно шитье на воротнике, имитирующее петлицы, предусматривавшиеся мартовским указом 1800 г. Мундир, в который облачен Иванов, — самое раннее из известных нам изображений мундиров нового, так называемого французского образца. По всей видимости, портрет был написан вскоре после 9 ноября 1801 г. (черный воротник), а постановление о введении французских мундиров в Академии принято незадолго до этого. Последующая эволюция академического мундира указывает на теоретически возможную (крайне позднюю) дату написания автопортрета — 7 июля 1804 г. (см. с. 220).

27 октября 1799 г. появляется еще один ведомственный мундир — для чиновников Коллегии иностранных дел: темно-зеленый, с воротником и обшлагами из черного бархата, с серебряными пуговицами и петлицей на шляпе. На сей раз пояснялось, что воротник должен быть стоячим. Это первый случай появления стоячего воротника на гражданском мундире немецкого образца. Такой воротник явился результатом эволюции отложного воротника на высокой стойке (воротник утрачен, стойка осталась). На партикулярных кафтанах он известен с середины 1790-х гг. Рисунков мундира Коллегии не сохранилось. Скромность мундира и отсутствие деления на ранги (разряды) порождают вопрос о том, предназначался ли он для старших чинов Коллегии и для дипломатических представителей России за границей? Лишь в конце 1809 г. мундир Коллегии иностранных дел получил шитье (серебряное) для обозначения рангов чинов.

Как видим, специфика ведомственных мундиров в конце XVIII в. выявилась только в их расцветке. Лишь некоторые из них имели специальные обозначения рангов (шитые петли). При этом в одних случаях обозначались ранги чинов, в других —ранги должностей.

В начале 1798 г. Павел I распорядился, «чтобы все служащие являлись [на службу] всегда в мундирах», либо ведомственных, либо губернских, и чтобы «никто не дерзал носить фраков, жилетов, коротких сапогов». По учреждениям рассылались предписания «о сем объявить и наблюдать, чтобы сие всегда было исполняемо в самой точности». 28 февраля 1800 г. Павел I снова повелел, чтобы штатские чиновники носили мундиры только по «высочайше апробированным образцам». Возможно, распоряжение это было вызвано появлением каких-то приватных мундиров, в частности мундиров Дружеского литературного общества. Поэт И. И. Дмитриев вспоминал, что члены этого общества решили носить «кафтаны одинакового покроя и цвета — голубые с золотыми петлицами» и с «черным исподним платьем».