СЛОВАРЬ ЮНОГО ХУДОЖНИКА

ФЕДОТ ИВАНОВИЧ ШУБИН (1740—1805)    

  Нелегок был путь к вершинам мастерства для основоположника русской портретной скульптуры Федота Ивановича Шубина. Сын холмогорского помора, земляк М. В. Ломоносова, с малых лет он познал и тяжесть крестьянского труда на скудной северной земле, и опасности рыбацкого промысла. Но были в его детстве и светлые минуты приобщения к художественному творчеству. В семье Шубиных исстари занимались резьбой по кости, и юный Федот вместе с опытными резчиками работал над поделками из моржовой кости и перламутра.

 Неутолимая жажда знаний, пример великого земляка привели девятнадцатилетнего Шубина в Петербург. Здесь заметили одаренность молодого резчика, и он получил возможность поступить в скульптурный класс Академии художеств. Годы учения в Академии, работа в Париже под руководством лучших французских скульпторов того времени, изучение памятников античности и Возрождения в Риме приобщили Шубина к высшим достижениям мировой художественной культуры, но не прервали его духовную связь с народным творчеством. Живым ощущением натуры, стремлением раскрыть индивидуальное своеобразие личности, полноту ее душевных движений проникнуты уже ранние, выполненные в Риме скульптурные портреты Ф. Н. Голицына (1771, ГТГ) и А. Г. Орлова (1771, ГРМ).

Признанным мастером вернулся Шубин в Петербург в 1773 г. Столичные вельможи спешили заказать ему свои портреты. Отныне почти все время скульптор отдает портретным бюстам.

Среди первых петербургских произведений Шубина — мраморный бюст А. М. Голицына (1775, ГТГ). Смелый поворот и гордая осанка головы, скептическая усмешка изящно вылепленного рта, небрежно распахнутый кружевной воротник рисуют образ блестящего царедворца и дипломата и одновременно живого и умного человека, изображенного без идеализации и льстивого раболепия.

Духовную стойкость и энергичный характер сумел разглядеть Шубин за внешней непримечательностью, даже заурядностью облика полководца 3. Г. Чернышева (1774, ГТГ). С годами все более совершенствуется глубоко реалистическое искусство Шубина в создании психологически неоднозначного, многогранного образа. Знаменитый мраморный бюст Павла I (ок. 1797, ГРМ) на первый взгляд граничит со злой карикатуроц, настолько подчеркнуты в нем дегенеративность облика самодержца, его приплюснутое лицо, вздернутый нос, капризно выпяченная нижняя губа. Но высокий лоб и скорбные глаза вносят новые оттенки в характеристику Павла, делают портрет психологически сложным.

Образы дорогих и близких скульптору людей согреты теплотой непосредственного чувства, проникнуты искренним уважением. Это портреты преподавателя Академии художеств И. Г. Шварца, М. В. Ломоносова (оба бюста— 1792, ГРМ).

В конце XVIII в. наступила эпоха блестящего расцвета скульптуры русского классицизма. Однако и в лучших своих работах младшие современники и преемники великого мастера не смогли превзойти гуманистичность и глубокий психологизм его поздних произведений. Вместе с Ф. С. Рокотовым и Д. С. Левицким Шубин вошел в историю русского искусства как создатель реалистичных портретных образов, утверждавших непреходящую ценность и неповторимость человеческой личности.

Среди жанров живописи начиная с петровского времени и на протяжении всего XVIII в. ведущим становится портрет. Творчество двух русских портретистов — И. Н. Никитина и А. М. Матвеева знаменует рождение собственно психологического портрета.

Гражданское и дворцовое строительство петровской эпохи — новый яркий период в истории русского зодчества.

Подчиненное задачам практического жизнеустроения, искусство в петровское время понималось как высокая степень умения — «художеств» в любом деле, будь то живопись, скульптура или изготовление модели корабля или часовых механизмов. Сращенность искусства с техникой, наукой и ремеслом обусловливает особый художественно-инженерный характер культуры петровской эпохи. Не только государственной, но и крупнейшей культурной акцией Петра I было основание Петербурга — новой столицы молодой Российской империи, которая становится центром нового искусства.

Искусство начинает служить задачам украшения жизни и быта, приобретает вместе с монументальным размахом праздничный, пышный и декоративный характер. Наиболее яркое и совершенное выражение эти черты получили в творчестве великого зодчего В. В. Растрелли — строителя Большого Дворца в Царском Селе и Зимнего Дворца в Петербурге — блестящих образцов стиля барокко.

Вторая половина XVIII в. — время мощного блестящего расцвета русского искусства нового времени. Пора ученичества у Европы миновала. Учрежденная в 1757 г. Петербургская Академия художеств становится кузницей национальных художественных кадров. Была упорядочена система художественного образования, контакты с европейским культурным миром стали более целенаправленными.

Начало деятельности Академии художеств совпало с утверждением классицизма — стиля, противопоставившего декоративной пышности и расточительности барокко строгую логику, разумную ясность и соразмерность, которые заново открываются в классических произведениях античного искусства и эпохи Возрождения. В архитектуре это время деятельности таких выдающихся зодчих, как В. И. Баженов — автор дома Пашкова в Москве, М. Ф. Казаков — строитель здания Сената в Московском Кремле и многих общественных и частных зданий Москвы, И. Е. Старов, по проекту которого построен Таврический Дворец в Петербурге, Ч. Камерон — создатель великолепного дворца и садово-паркового ансамбля в Павловске под Петербургом. С эпохой классицизма связан и взлет отечественной скульптуры в творчестве Ф. Г. Гордеева, И. П. Мар- тоса, М. И. Козловского, Ф. Ф. Щедрина. Исключительной психологической проницательностью, смелостью и гибкостью художественных приемов, чуждых каким бы то ни было условным схемам, отличается портретная скульптура Ф. И. Шубина. Свидетельством зрелости русского искусства, достигнутой во второй половине XVIII в., является разнообразие творческих индивидуальностей, сказывающееся, например, в различии художественной стилистики двух крупнейших мастеров живописного портрета — Ф. С. Рокотова и Д. Г. Левицкого.

Живопись Левицкого исполнена блеска, упоения зримой красотой материального мира, увлекает жизненной полно- кровностью, поразительным разнообразием воссоздаваемых человеческих типов, богатством эмоциональных интонаций — торжественности, грации, лукавства, гордости, кокетства и т. д. Рокотов в лучших портретах 1770-х гг. предстает мастером интимной характеристики, проявляющейся в нюансах и оттенках выражения лиц, таинственно мерцающих из сумрака живописных фонов. Творчество В. Л. Боровиковского, завершающее блестящий расцвет портретного искусства XVIII в., отмечено воздействием идей и настроений сентиментализма.