РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ

  Аким Львович ВОЛЫНСКИЙ         

ВОЛЫНСКИЙ Аким Львович [нас. имя и фам. Хаим Лейбо- вичФлексер 21.4(3.5). :861. Житомир — 6.7.1926 Ленинград], лит. и балетный критик, историк и теоретик иск-ва. Из семьи книгопродавца. Учился в Житомир, г-зии. с 1879 в 5-й петерб. (откуда был исключен из-законфликта с преподавателем: экзамены сдал экстерном). Первая публ.— письмо в ред. евр газ. «°ассвет> о петерб. сирот, доме (1880, № 28, п дпис„ Но-по). В 1881 — 85 учился на юрид. ф-те Петерб. ун-та, к-рый окончил со степенью кандидата прав.

Входил Аким Львович Волынский  в унт-ское Научно-лит. об-вс под руководством О. Ф. Миллера ""де выступал с рефератами на филос. темы, в т. ч. «Теолого-полмтиче- ское учение Спинозы» (^Восход», 1885. № 10—12) Тогда же посещал народнич. салон А. А. Давыдовой и по ее протекции начал с 1889 печататься в «Сев. вестнике». Благодаря Л. Я. Гуревич, одной из гл. пайщиков «Сев. вестника, В. стал ведущим критиком и идеологом ж-ла вплоть до его закрытия (1899); вел пост, отд. «Лит. заметки». Осн. задачей ж-ла считал борьбу за идеализм к-рый, в его понимании «ставит впереди всего внутреннее духовное начале власть души, морали, свободной воли» (СВ, 1892, № 6, с. 171).

С этих позиций Волынский    призывал к «модернизации» народничества: бороться надо не за социально-полит, переустройство об-ва. а за духовную революцию. Опираясь на эстетику Канта, стремился создать универс. систему критериев оценки худож. явлений как необходимый, с его т. з.. противовес «публицистической» критике рев. демократов и их последователей. Критич. статьи В. этего перисда собраны в кн. «Борьба за идеализм» (СПб.. 1900). Борьба В за «автономию» критики от публицистики привела к его конфронтации с Н. К. Михайловским, а затем и с др. литераторами либерально-демокр. направления, хотя 3. разделял их собственно полит, убеждения. В результате и либералы, и консерваторы выступили против нею единым фронтом — факт редкий для журналистики 90-х гг.

В 1892—96 В. создает цикл полемич. статей пс истории рус. критики (отд. изд.— «Русские критики» СПб.. 1896). Рус. печать почти единодушно объявила ему бойкот как осмелившемуся выступить с переоценкой эстетич. наследия 3. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского (ревизии, хотя и менее решительно В. подверг также критиков иной идейной ориентации — Валео. Майкова и А. А. Григорьева), с обвинением их в отсутствии цельного филос. мировоззрения Г. В. Плеханов, посвятивший разбору книги В. пространную рецензию («Нов. слово». 1897, кн. 7. апр.), видел в ней «суд и расправу над своими предшественниками» (Плеханов Г. В., Лит-ра и эстетика, т. 1, М., 1958, с. 5)4).

В сер. 1890-х гг.  Волынский  пытался найти союзников в представителях зарождавшегося символизма — И. Минском, Д. С. Мережковском 3. Н. Гиппиус, Ф. Сологубе, к-рых систематически печатал в «Сев. вест.», благодаря чему ж-л имел репутацию первого органа рус. модернизма. Видя в иск-ве символизма возможность сочетать «мир явлений с таинственным миром божества» (СВ 1896 № 12, 253), В. однако, порицал в творчестве ранних символистов черты декадент, индивидуализма, родоначальником к-рого считал Леонардо да Винчи (интерес к его творчеству пробудился у В. во время совместной с Мережковскими поездки по Италии весной 1896) В исследованиях об этом итал. мастере, напечатанных в «Сев. вест.» (1897, NJ 9—12; 1898. № 1—4), В. обрушился на концепцию «нового Возрождения» Ницше, пропагандистом к-рой выступал в те годы Мережковский. Н. Минский назвал работу В. -подземной миной, к-оая должна взорвать на воздух современный символизм» («Новости». 1899. 28 янв.). Однако полемич. пафос — лишь одна сторона книги «Леонардо за Винчи» (СПб 1900; 2-е изд., К.. 1909). получившей высокую оценку рус. и заруб, искусствоведов: в 1908 В. избран поч. гражданином Милана, а его имя присвоено комнате в б-ке Леонардо, куда В. передал свою коллекцию мат-лов о художнике.

Особняком в критике В. 1890-х гг. стоит исследование «Н. С. Лесков» (СВ, 1897, № 1—5- отд. изд.— СПб., 1898), перзая монография о писателе, где гл. внимание сосредоточено на изображении Лесковым религ. чувства.

С закрытием «Сев. вест.» и разрывом В. с символистами его свя I зи с текущей лит-рой слабеют. В 19С1— 02 он выступал в Москве. Петербурге и Риге с лекциями, в к-рых подверг резкой критике представителей всех лит. направлений за исключением Л. Н. Толстого (переработанная в статвю лекция «Современная рус. поз зия» оп}бл. В Брюсовым в альм. «Сев. цветы», М., 1902; полностью лекции включены В. в его «„Книгу великого гнева"», СПб., 1904). Резонанс от лекций был скандальный (см.: М о л о с т в о в Н. Г. Борец за идеализм, Рига. !902; 2-е изд.. СПб 1903). что усугубило лит. одиночество В.

С сер. 1890-х гг. в центре интересов В.— вопросы религиозные (стремление сочетать иудаизм с христианством: в письме к Л. Н. Толстому от 5 мая 1894 В. упомянул о своем намерении уйти «в простую еврейскую среду проповедовать Христа»,— ЦГАЛИ, ф. 95, оп. 2, д. 1, л. 4). В 1899 Ь. предпринял путешествие в Константинополь, на Афон, изучая визант. и рус. иконопись, что привело его к выведу о двусоставнэсти рус. религиозности, сочетавшей «метафизическую византийскую духовность» с исконно русской, дохристианской.

 В 1900-е гг. создает исследования о Ф. М. Достоевском, к-рые наряду с соч. В. В. Розанова и Д. С. Мережковского выдержаны в духе религиозно- филос. идей симвелизма. В кн. «Царство Карамазовых» (СПб.. 1901). разделив героев рсмана Достоевского на выразителей полярных начал — богофильско- гг и богофобского, В. склонялся к богофильству, к-рое, по его мнению, спасает от ощущения трагич. бессмысленности человеческого существования и открывает «перспективу вечно нового, вечно радостного бытия» (с. 203) В следующей рабсте. включенной в «„Книгу великого гнева"», В. пришел к выводу, что в религиозности Достоевского «исторические предания византизма», в частности консерватизм, подавляли «непосредственно-религиозное чувство» (с. LXVIII). Напротив, религ. доктрину Толстого В. считал освобожденной от «исторического и метафизического гипноза», но страдающей рационализмом. Идеал В.— слияние моральной ясности Толстого с метафизическим размахом Достоевского. Эта концепция повторена в кн. В. «Ф. М. Досгоесский <СПб 1906 1905), где работы о писателе представлены в полном виде.

В 1905—06 заведовал репертуарной частью театра В. Ф. Ко- мисеаржевской (о назначении В. см.: ?Киев. газ.», 1905, 23 авг ), откуда ушел, когда началось сближение театра с В. Э. Мейерхольдом.

В кон. 1900-х гг. выступил против попыток Вяч. И. Иванова и его единомышленников возродить «по программе, предуказанной Нипше, новую расу, оргиастическую, собопно справляющую великое таинство Диониса» («Бог или боженька?», в сб.: Куда мы идем?. М. 1910, с. 29). В. вновь предпринимает поездку в Грецию — на этот раз для изучения дифирамбич. культа Диониса. Изучение ритуальных танцев эллиноз навело В. на мысль, что в них следует искать генезис балета, на проблемах х-рого сосредоточились в эти годы его интересы: пытаясь реконструировать ритуальный смысл отд. балетных движений, В. стремился вернуть балету утраченные им черты религ. действа. Этот круг идей отражен в ряде статей в «Бирж, ведомостях» (В. выступал как обозреватель балета с 1910. в отделе лит-ры с 1913, с 1916 редактировал этот отдел), с 1918 — в ж. «Жизнь иск-ва». а также в работе «Книга ликований Азбука классич. танца» (Д., 1925).

К Окт. революции В. отнесся лояльно. В 1920—26 он зав. итал. отделом изд-ва «Всемирная литра». Был чл. совета Дома иск-в, пред. петропр. отд. Союза писателей. В эти годы им подвергаются переоценке Толстой и Достоевский, тяготение христианству вытесняется апологией иудаизма. что частично отражено в опубл.работах (напр., «Четире Евангелия», П.. 1922). В ряде лекций 20-х гг В. пропагандировал идеи Н. Ф. Фёдорова. Работы В. этих лет в большинстве не опубл.. в т. ч. «Беседы за круглым столом» (1926) — цикл лекции-бесед для учащихся основанного им хооеографич. техникума -^Школа русского балета», кн. «Рембрандт» (1926) и др.

Лит. позиция В. во все периоды деятельности обладала устойчивой обособленностью и обрекала его на идейное одиночество. Символисты и близкие им мыслители неохотно причисляли В. к своим единомышленникам оценивая его деятельность преим. негативно. Отсутствие «исторического чут^я и политического такта» увидел в «Рус. критиках» Н.Бердяев (МБ, 1901. № 6, отд. I с. 4). Филиппики из «Сев. вест.», включенные в «„Книгу великого гнева"» В. Брюсов назвал «грустным анахронизмом» («Весы».№ 2. с. 67). А. Белый замечал. что от рассуждений В зеет «далеким прошлым» («Весы»,№ 12, с. 68;. Пои этом М. Горький считал В. «первой ласточкой возродившегося идеализма и романтизма» (письмо К. П. Пятницкому от 15 или 16 мая 1908,—Горький, XXIX 71). Противоречивость связей В. с модернизмом объясняется и тем. что. будучи одним из создателей модернист, критики, он был убежденным пассеистом: в какую бы область ни вторгался — критика театр, искусствознание,— начинал с пересмотра руководящих идей, призывая вернуться к пгрве источнику тех или иных форм иск-ва, очистить их от позднейших наслоений, считая настоящее результатом искажения прошлого.

Склонность х абстрактному теоретизированию обусловила нежизнеспособность цеьтр. идей В., но конкретные наблюдения, осн. на эрудиции и способности уловить целостный смысл иск-ва. оказывали влияние на современников, что подкреплялось воздействием его личности — фанатичной и самоотверженной в служении и_ее. Пафос учительства сообщавший его статьям пророч. интонации смешанные с риторикой, часто становился предметом насмешек. Многим запомнился аскетич. облик В,, от к-рою, по словам Б. Эйхенбаума. «веяло сухим жаром пустыни» (сб. «Памяти А. Л. Волынского». Л., 1928, с. 44).