Александровская колонна

— памятник императору Александру I, сооруженный на Дворцовой площади в С.-Петербурге по воле императора Николая I строителем Исаакиевского собора французским архитектором Монферраном.

Составитель проекта находился несомненно под влиянием античного искусства и первоначально проектировал памятник в виде обелиска; проект этот не удостоился высочайшего одобрения, и Монферрану указано было заменить обелиск колонной. Но первая идея, по-видимому, очень нравилась самому художнику, ибо он отстаивает ее в очень твердых, хотя и крайне сдержанных выражениях в сочинении своем "Plans et details du monument consacrè à la mémoire de l'Empereur Alexandre", посвященном императору Николаю. Этот первоначальный проект хранится в настоящее время в библиотеке Института инж. пут. сообщения и представляет собою громадный гранитный обелиск высотою 84 фута (12 саж.) на гранитном же пьедестале 27 ф. (около 4 саж.) вышины; лицевая грань обелиска украшена барельефами, изображающими собой события 12-го года в снимках со столь известных медальонов работы графа Ф. Толстого. На базе — надпись "Благословенному — благодарная Россия". На пьедестале — всадник, попирающий ногами коня змею; перед ним летит двуглавый орел, а за ним — богиня победы, венчающая его лаврами; коня ведут две символические женские фигуры. Обелиск этот, по словам надписи на проекте, должен был превосходить высотою все известные в мире монолиты. Самый проект превосходно исполнен акварелью и свидетельствует о необычайном мастерстве Монферрана в этой отрасли искусства.

Когда этот проект был отвергнут и Монферрану было указано на колонну как на желаемую форму, ему невозможно было выбиться из-под подавляющего влияния таких всемирно известных образцов, как, например, Траянова колонна в Риме или Вандомская в Париже, и поэтому неудивительно, что его новое произведение представляло собою лишь легкое видоизменение предыдущих форм. К чести художника следует сказать, что он не помирился с рабским повторением избранного образца, т. е. Траяновой колонны, а внес в проект нечто свое: во-первых, откинул те барельефы, которые спиралью обвивают стержень античной колонны, во-вторых, соорудил его из колоссального монолита — в 12 саж. высоты и, в-третьих, сделал свой монумент выше всех прочих. В этом новом виде проект был утвержден государем в сентябре 1829 года и затем приведен в исполнение.

Подготовительные работы начались вскоре после утверждения проекта, постройка продолжалась около пяти лет, и затем памятник был открыт и освящен. В настоящем своем виде он состоит из гранитного пьедестала, облицованного бронзовыми барельефами, и гранитной колонны с бронзовою капителью, увенчанной ангелом с крестом. На барельефе лицевой стороны пьедестала, обращенной ко дворцу, две крылатые женские фигуры держат прямоугольную доску с надписью на ней гражданским шрифтом: "Александру Первому благодарная Россия". Под доскою посередине изображено древнерусское вооружение в самых точных снимках с тех образцов, которые хранятся в Оружейной Палате, каковы, например, шлем, приписываемый Александру Невскому, броня царя Алексея Михайловича и даже, как наивно утверждает Монферран (стр. 29), щит Олега, прибитый им ко вратам Царьграда. Все древнерусские изображения обязаны своим появлением на произведении француза Монферрана тогдашнему президенту Академии художеств, известному любителю отечественной старины А. Н. Оленину. — По бокам вооружения помещены две фигуры: справа — Неман в виде старца-водолея, а слева — Висла в образе прекрасной молодой женщины, облокотившейся на урну, из которой изливается вода. На трех прочих барельефах изображены аллегорические фигуры Победы и Мира, Правосудия и Милосердия, Мудрости и Изобилия вперемежку с вооружением классического характера, которое, как замечает Монферран, "не принадлежит современной Европе и не может уязвить самолюбие никакого народа". В этом замечании несомненно сказывается уколотое национальное чувство француза, которому пришлось сооружать памятник победителю его отечества. Тем не менее, на щите фигуры Победы начертаны года 1812, 13-й и 14-й. — Все эти барельефы исполнены по рисункам Монферрана скульпторами Свинцовым и Лэпэ и отлиты на заводе Берда в Петербурге. На верху пьедестала, по углам базы колонны, расположены двуглавые орлы, которые держат в лапах лавровые гирлянды, покоящиеся на выступе карниза пьедестала. На лицевой стороне пьедестала, над гирляндой, посередине, в кружке, окаймленном дубовым венком, Всевидящее Око с подписью "1812 года". — Бронзовый круглый вал базы также украшен лавровыми листьями. Полированный 12-саженный стержень колонны высечен из темно-красного финляндского гранита и имеет 12 фут. в нижнем диаметре и 10 ф. 6 д. в верхнем. — Капитель колонны, так же как и база — бронзовая, дорического ордена (см. это сл.). На капители цилиндрический пьедестал высотою 4 арш., с полушаровым верхом, на котором помещена двухсаженная бронзовая фигура Ангела с четвероконечным крестом в руках; крест высотою около 3 саж. Фигура Ангела, с чертами императора Александра (стр. 36), сочинена и вылеплена знаменитым русским скульптором, учеником Торральдсена, Орловским. Голова Ангела наклонена; он смотрит на землю и правою рукою указывает на небо, а левою держит крест, который нижним концом придавливает змея.

Такова внешность этого великолепнейшего сооружения. Что же касается размеров, то стержень колонны своею высотою превосходит все доселе известные монолиты. Колонны Исаакиевского собора имеют 56 фт. высоты; александрийский обелиск "Игла Клеопатры" — 63 фт., а стержень Александровской колонны — 84 фт. К сочинению Монферрана приложена любопытная сравнительная таблица высот всех наибольших в мире монументов в виде колонн. Из этой таблицы вытекает следующая постепенность: первая колонна, наименьшая (около 100 фт.) — Помпеева в Александрии, далее следуют колонны Антонина (собственно Марка Аврелия) и Траяна в Риме, Вандомская в Париже и, наконец, Александровская (154 фт. 9 дюймов).

Само собою разумеется, что сооружение такого памятника и установка беспримерного по своей величине монолита было делом величайшей трудности, и Монферран с совершенно несвойственною французу неподдельною искренностью излагает в своем сочинении все те затруднения и страхи, которые ему пришлось испытывать во время работ. Данные, сообщаемые им, столь любопытны, что мы проследим здесь вкратце главнейшие моменты постройки.

Прежде всего была обследована скала в Пютерлаксской каменоломне на берегу Финского залива, между гг. Выборгом и Фридрихсгамом, которая намечена была Монферраном еще в предыдущие его поездки в Финляндию. Состав гранита — кварц, полевой шпат и слюда. Потом от наружного гребня скалы после невероятно тяжелой работы была отделена призма, которая своими размерами значительно превосходила, в запас, размеры будущей колонны, и затем с помощью громадных рычагов и воротов сдвинута с своего векового места и свалена на мягкую и упругую подстилку из еловых ветвей. После этого были извлечены громадные камни для фундамента памятника, из которых наибольший весил около 25000 пуд. — Камни эти были доставлены в Петербург водою, на барке особой конструкции.

Между тем колонна была оболванена на месте, и для перевозки ее корабельный инженер полковник Гласин соорудил особое судно, которое могло поднимать 65000 пуд. Чтобы перетащить колонну на судно, пришлось выстроить целый мол с деревянной платформой на конце, уровень которой совпадал с бортом судна. Наконец после невероятных усилий колонна была погружена и доставлена в Петербург 1-го июля 1832 года. Все эти гигантские работы были произведены подрядчиком, купеческим сыном Василием Абрамовичем Яковлевым, необыкновенной сметке и распорядительности которого Монферран отдает должную справедливость. Во всех этих работах Яковлев, по-видимому, действовал самостоятельно, на свой страх и счет, что явствует из слов, сказанных императором Николаем Монферрану после выгрузки колонны в Петербург: "дело Яковлева кончено; предстоящие трудные операции касаются вас; надеюсь, что у вас будет успеха не меньше, чем у него".

Между тем, пока шли все эти работы, Монферран подготовлял в Петербурге фундамент. На глубине 17-ти футов был найден хороший песчаный материк, и в него забито до отказа 1250 сосновых свай, которые были срезаны под ватерпас; на них до горизонта площади был выведен фундамент из гранитной тесовой кладки. На приготовленный таким образом фундамент водрузили громадный монолит, который служит основанием пьедестала. Для решения этой трудной задачи Монферран применил следующий остроумный прием: монолит втащили на катках по наклонной плоскости на платформу, построенную близ фундамента, а затем свалили его на кучу песку, насыпанную под платформой; сотрясение земли было при этом так сильно, что прохожие почувствовали на площади как бы подземный удар. Потом подвели подпорки, выгребли песок и подложили катки; когда эта операция была окончена, подпорки подрубили, и камень сел на катки, на которых его вкатили на фундамент. Но этим дело не кончилось: надо было вынуть катки и правильно установить этот колоссальнейший монолит. С помощью канатов, блоков и девяти кабестанов (особый вид ворота) его приподняли на три фута, вынули катки и затем посадили на фундамент, подлив предварительно слой скользкого и очень своеобразного по своему составу раствора. "Так как работы производились зимою, — говорит Монферран (стр. 11), — то я велел смешать цемент с водкою и прибавить десятую часть мыла. В силу того, что камень первоначально сел неправильно, его пришлось несколько раз передвигать, что было сделано с помощью только двух кабестанов и с особенною легкостью, конечно, благодаря мылу, которое я приказал подмешать в раствор".

Постановка верхних частей пьедестала, состоящих из камней значительно меньших размеров, не представляла уже никаких затруднений.

Наконец нужно было приступить к труднейшей части работы — к постановке колонны. По обеим сторонам пьедестала были возведены гигантские леса в 22 саж. высотою. По наклонной плоскости колонна была подкачена на особую платформу, находившуюся у их подножия, и обмотана множеством колец из канатов, к которым были прикреплены блоки; другая система блоков была укреплена на вершине лесов; множество канатов, прикрепленных к колонне, огибали верхние и нижние блоки и свободными своими концами были намотаны на кабестаны, расставленные на площади. Когда окончились все приготовления, 30-е августа 1832 года было назначено днем торжественного подъема, для которого было откомандировано 1440 человек гвардейцев, 60 унтер-офицеров, 300 матросов с 15-ю унтер-офицерами гвардейского экипажа и офицеры из гвардейских сапер. На поднятие приехал государь и все царское семейство. Волны народа запрудили всю площадь; окна и крыша Главного штаба были сплошь унизаны зрителями. Сердце замерло у многотысячной толпы, когда заскрипели канаты и каменное чудовище приподнялось наклонно, медленно поползло и повисло в воздухе над пьедесталом; но вот канаты отданы: колонна тихо опустилась и невредимо стала на свое место. Бешеное "ура" понеслось по площади. Сам государь был очень доволен успешным окончанием дела. "Montferrand, vous vous êtes immortalisè!" ("Монферран, вы себя обессмертили") — сказал он строителю.

Остальные работы были окончены без всяких затруднений, и 30-го августа 1834 года памятник был торжественно освящен в присутствии государя, царского семейства, дипломатического корпуса, 100000 русского войска и представителей прусской армии.