Арабский язык и арабская литература

Арабский язык — одна из главных отраслей семитического коренного языка, распространенного по всей Передней Азии и Северной Африке. Он отличается особым богатством как по выработанности грамматических форм, так и по количеству слов. После выделения из него, уже в весьма раннюю эпоху, южно-арабского диалекта гимьяритов, один из среднеарабских диалектов (их насчитывается всего 21), а именно — племени курайшев, к которому принадлежал сам Мохаммед, сделался литературным араб. языком. Чем более распространялся ислам и чем более входили арабы в соприкосновение с другими народами, тем более терял их язык свою первоначальную чистоту. Хотя уже в памятниках времен Мохаммеда, напр. в подлинных изданиях Муслима и Бухари, находим много иностранных (например персидских) слов, но изменение лексической части языка последовало только позже, когда в него вошли латинские, испанские и итальянские слова. Самые формы языка пострадали в значительной степени от соприкосновения с чуждыми национальностями. Прежнее богатство флексий как в именах существительных, так и в глаголах исчезло в т. н. арабском просторечии, и место их заступило большое количество префиксов и отдельных частиц речи. Вокализм был ограничен, прежнее лексическое богатство значительно сократилось, и многие слова переменили свое значение. В таком виде А. язык продолжает существовать в обширном районе в качестве народного языка, между тем как старый классический язык уцелел лишь в школах некоторых ученых Сирии, Палестины и Египта.

Арабское письмо, которое вместе со всеми семитическими письменами, за исключением эфиопских, держится писания справа налево, происходит от древнесемитской азбуки. Посредствующими ступенями между древним начертанием семитического письма, как оно представляется в этой азбуке, и арабским письмом составляют сирийское и пальмирское письмо (Эстрангело), из которых, по всей вероятности, оно и получило начало. Древнейшая форма его — это т. н. куфическое письмо (по имени гор. Куфы на Евфрате), образцы которого имеются в многочисленных рукописях Корана и на надписях монет. Этот способ писания довольно груб и имеет лишь 18 согласных из 28 — арабской азбуки; отличаются они одна от другой особыми знаками. Ударение означается точкой над буквой (напр. над а), или линией посередине (напр. у), или же точкой под буквой (напр. под и). Нередко эти точки означались красной или зеленою краской. Несмотря на эту очевидную недостаточность, характер древнеарабского письма удержался в употреблении в течение многих веков и был постепенно заменяем более удобным для скорописи способом, т. н. несхи, которым пользуются и в настоящее время. В этом письме сходные согласные различаются (диактрическими) точками, а ударение — небольшими черточками (над а и у) и подстрочными (и). Арабское письмо принадлежит к более распространенным. Ср. У. Ф. Копп, "Bilder und Schriften der Vorzeit" (2 т., Маннгейм, 1820), Моллера "Beiträge zur orientalische Palaeographie", а также издания "Palaeographical Society, Oriental Section" (Лондон, 1876).

Вследствие завоевания Сицилии и Испании арабами арабский язык проник и в Европу. Он оставил множество следов своего влияния в испанском и португальском языках. В средневековой латинской литературе также находим многочисленные доказательства арабского влияния, объясняемого историческими отношениями и преобладающим значением для европейского Запада арабской науки. После изгнания мавров из Испании близкое знакомство с арабским языком скоро исчезло. Только в XVI веке вследствие инициативы Постеля (1538) во Франции и Рутшера Спейса (1583) в Германии начали снова изучать арабский язык. Но все эти усилия имели единичный характер и весьма сомнительное научное значение. Новый сильный толчок получило изучение восточных языков, и преимущественно арабского, в 1622 вследствие основания папою Григорием XV в Риме "Congregatio de Propaganda fide". Со времени Урбана VIII (1627) к конгрегации присоединена была школа. для будущих миссионеров, т. н. "Collegium, или Seminarium, de Propaganda fide". В этой школе арабы и сирийцы преподавали арабский и сирийский языки, и для учебных целей печатались не только восточные книги, но и составлялись грамматики восточных языков. Из их числа арабская грамматика Мартелотто "Institutiones linguae Arabicae" (Рим, 1620) до сих пор занимает выдающееся место. Тем же практическим целям служила грамматика Ф. Гуаданьоли (Рим, 1642). Заслуживают упоминаний грамматические труды Эрпениуса (1613), А. Шультена (1733—1770), но особенно важное значение имели труды С. де Саси (1810—1831), существенно пополненные Флейшером в "Beiträge zur arab. Sprachkunde" (1863); далее, труды Лумсдена (1813), Г. Эвальда (1831). Наконец, следует еще назвать грамматику П. Каспари (1848), которая в переводе В. Райта (Wright, Лондон, 1874) почти вновь переработана. Словари арабского языка составлялись: Голиусом (1653), Гиджеюсом (1632), Вильметом (1784), Фрейтагом (1830), Ханджери (1840), Казимирским (1848—60), Эйхе (Бейрут, 1862) и за последнее время с небывалой до сего полнотой и большим знанием староарабской лексикографии составленный словарь Лане (7 т., Лондон, 1863—81). Из хрестоматий следует упомянуть составленные: де Саси (1826), Козегартеном (1828), Гранжерэ де Лагранжем (1828), Арнольдом ( 1853) и Райтом (1870). Арабское стихосложение разработано Фрейтагом (1831) и, строго научным образом, Г. Эвальдом (1825). Риторика и пиитика — Гарсен де Тасси (1846) и Мереном (1853). Изучению новоарабского, т. е. народного языка, на котором говорят в настоящее время в Сирии, Египте и Северной Африке, содействовали грамматические труды Каньеса (1775), Коссена де Персеваль (1858), шейха Мохаммеда-аль-Тантави (1848), Вармунда "Praktisches Handbuch der neuarabischen Sprache" (4 т., Гис., 1861—66), Вольфа (1867), Гартмана (Лейпц., 1881) и Спитта (Лейпц., 1880), а также словари: Доминика Германика Силезского (1636), Каньеса (1781), Боктора (1848), Бергрена (1844), Катафого (1858), Шербонно (1872) и Вармунда (1874). Завоевание Алжира вызвало целый поток грамматических и лексических трудов, относящихся к местному арабскому диалекту; заслуживают упоминания: Бренье, "Chrestomathie arabe" (Алжир, 1857) и "Cours pratique et théorique de la langue arabe" (Алжир, 1855); Бельмар, "Grammaire arabe" (Алжир, 1865); Роланд де Бюсси, "Dictionnaire français-arabe" (Алжир, 1867) и друг. Важнейшие и более богатые коллекции арабских рукописей находятся в Мадриде, Риме, Париже, Лейдене, Оксфорде, Лондоне, Готе, Вене, Берлине, Копенгагене, Лунде, Упсале и Петербурге. Однако ощущается недостаток в соответствующих каталогах. Всеобщую историю арабской литературы начал писать Гаммер (1—7 т., Вена, 1850—56), но она доведена им только до 1258 года. Довольно полный обзор всего вышедшего в печати до 1860 г. дает Ценкер в своей "Bibliotheca orientalis" (2 т., Лейпц., 1846—61). Подобный же обзор всего написанного об Аравии представляет "Catalogue de la Bibliothèque de Silvestre de Sacy" (3 т., Париж, 1842—47).

Сведения об арабах в общекультурном отношении во времена Мохаммеда, встречаемые у римских географов и историков, а также и у византийских писателей, слишком отрывочны и частью неполны, так что не дают достаточного понятия о древнеарабской культуре. У народа, большая часть которого вела кочевую жизнь и имевшего лишь незначительное количество городов, можно предположить только весьма слабую умственную культуру. Такое предположение подтверждается и сведениями о религии арабов до принятия ислама (Крель, "Die Religion der vorislamischen Araber", Лейпц., 1863). Судя по этому, до VII в. не может быть и речи у арабов о литературе в обширном смысле этого слова. Только поэзия процветала у них с древних времен, поддерживаемая природною склонностью, живою впечатлительностью и пламенным воображением этого замечательного народа, не имевшего правильно устроенного и содействующего умственному развитию государства, жившего среди непрерывной борьбы отдельных племен, любившего военные приключения и чтившего выше всего храбреца, героя. Мужество, великодушие, гостеприимство — таковы нравственные качества араба. Когда борьба умолкает на некоторое время, он увлекается любовными приключениями и воспевает их, также как и военные подвиги, в поэтической форме. На такой почве развилась своеобразнейшая поэзия, которую встречаем в песнях арабских героев. Ни высшего мировоззрения, ни более глубоких нравственных потребностей мы не находим у этих героев-поэтов, живущих интересами минуты, но как ни мало соответствуют их песни современному вкусу, все же они привлекательны своею здоровою и дикою силою.

Уже до Мохаммеда в Аравии были прославленные поэты, воспевавшие внутренние распри народа, его героев и женщин. Во время большой ярмарки в Мекке, а в V веке по Р. Х. — в Окаде происходили поэтические состязания. От стихотворений, которым присуждены были награды и которые назывались модса-габат, т. е. золоченые, или моаллакат, осталось только семь. Они отличаются глубоким чувством, широким полетом фантазии, богатством образов и выражений, духом независимости, страстностью в любви и мести. Знаменитые поэты домохаммеданского периода: Набига, Аша, Шанфара, Урва-ибн-аль-Вард (издан. Нельдеке, Геттинг., 1863), Кааб-бен-Зоаир, — первый воспевший появление Мохаммеда (на араб. и лат. яз. изд. Фрейтагом, Бонн, 1822). Жизнь и поэзия древнеарабских странствующих певцов очень ярко рисуется в "Диване" Амрулькаиса (изд. Мак-Гюкеном де Слан, Пар., 1837 г.; на немецкий язык переведен Рюккертом, Штутг., 1843) и "Диван" Лабида (Вена, 1880). Богатейшее собрание древних арабских песен и стихотворений находим в араб. антологиях гамазов (см. это сл.), в "Диване" племени гудгайлитов (на араб. Козегартеном, т. I, Грейсв., 1854) и в "Китаб-эль-агхани" (Козегартеном, Грейсв., 1840 и след.; в Булаке, 1863 года, 20 томов). Ср. Вейля, "Die poetische Literatur der Araber vor Mohammed" (Штутг., 1837); Альвардта, "Ueber Poesie und Poetik der Araber" (Гота, 1856); Нельдеке, "Beiträge zur Kenntniss der Poesie der alten Araber" (Ганнов., 1864); Купри, "Traité de versification arabe" (Лейпц., 1875).

Как только объединившиеся вследствие появления Мохаммеда арабы вошли в историю как организованное целое, условия общественной жизни их изменились. В скором времени после смерти Мохаммеда в завоеванных арабами странах и в самой Аравии возникли новые центры образованности, способствовавшие появлению новой литературы. Религиозно-нравственные учения Мохаммеда были собраны в Коране первым калифом, Абу-Бекром; третий калиф — Осман — исправил и обнародовал эту книгу. Мохаммеду удалось, после того как он подчинил себе всю Аравию и придал ей религиозно-военную организацию, воспламенить природное мужество народа с религиозно-мечтательным духом. После его смерти арабами овладела страсть к завоеваниям. Уже 80 лет спустя после того царство их простиралось от Лиссабона до Инда и за Самарканд. Вскоре вслед за тем начали развиваться у арабов науки и искусства. Первую поддержку нашли они при блестящем дворе Альмансора в Багдаде, 754—775; но в особенности Гарун-аль-Рашид, 786—809, умел внушить арабам прочную склонность к образованию. Он призывал из всех стран ученых в свою страну и щедро награждал их труды. По его желанию переведены были на арабский язык лучшие произведения с греческого, сирийского и староперсидского языка и распространены в многочисленных рукописях. Аль-Мамун предложил греческому императору 100 ц. золота и постоянный мир, если тот согласится отпустить к нему лишь на некоторое время философа Леона, у которого калиф желал учиться. При Мамуне основаны были прекрасные школы в Багдаде, Бассоре, Бухаре и Куфе, а также обширные библиотеки в Александрии, Багдаде и Каире. Преемник его Мотассим, умерший 842, действовал в том же духе. С династией Аббасидов в Багдаде соперничала в деле просвещения династия Омайядов, водворившаяся в Испании. Чем был Багдад для Азии, тем сделалась Кордова и ее университет для Европы, где в Х веке почти одни арабы были представителями литературы. Кроме Кордовского университета, арабы основали в Испании 14 академий и множество низших и средних школ. Они основали здесь также пять публичных библиотек, из которых библиотека калифа Хакима содержала до 600000 томов. Такие-то быстрые успехи сделал этот народ, знавший едва полтора столетия назад только свою первобытную героическую поэзию и Коран, с тех пор как он ознакомился с греческой образованностью и с ее богатыми литературными сокровищницами.

Великие услуги оказали арабы землеведению, истории, философии, медицине, физике, математике, а именно арифметике, геометрии и астрономии. Множество арабских слов осталось в европейском научном языке, напр. алгебра, алкоголь, азимут, зенит, надир, и получило в нем права гражданства. Всего более сделано ими по географии в Средние века. Они значительно раздвинули в Азии и Африке пределы исследованных стран. В северной половине Африки они проникли до самого Нигера, на запад дошли до Сенегала, на востоке до мыса Корриентес. Уже в очень раннюю эпоху военачальники, посылаемые ввиду завоевательных целей, обязывались отмечать на картах покоренные земли. Арабы расширили изучение Аравии, Сирии и Персии и доставили хотя некоторые сведения о Монголии, Южной России, Китае и Индостане. Из арабских географов особенно замечательны: Ибн-Хордадбех, Эль-Истакри ("Liber climatum", изд. Меллером, Гота, 1839; на немец. перевед. Мордтманом, Гамб., 1845), Абу-Исхак аль-Фарези, Ибн-Гаукал (815), Эль-Идризи (1150 г.; француз. перев. изд. Жобером, 2 т., Пар., 1836); Дози и де Гоже ("Déscription de l'Afrique et de l'Espagne", Лейд., 1866), аль-Димешхи (изд. Мерена, Петербург, 1866; на франц. Копенг., 1874), Омар-Ибн-аль-Варди (на арабском и латинск. Гиландером, Лунд., 1824; Торнбергом, Упсала, 1835), Якут, умерший в 1229, самый замечательный из ар. географов (главное сочинение его, "Муджам-аль-Булдан", издано в 1866—73 г. в шести томах Вюстенфельдом); далее — аль-Осиути, Абульфеда, Касвини ("Kosmographie" издана Вюстенфельдом, 2 т., Геттинген, 1848) и другие. Еще важнее географических учебников описания различных стран, посещенных арабами-путешественниками. Так, Аль-Гассан Бен-Мохаммед-аль-Вазан из Кордовы, известный под именем африканского льва, посетил в XV веке Азию и Африку; Мохаммед-ибн-Батута (на араб. и франц. изд. Дефремери и Сангвинетти, 4 т., Пар., 1853—54) в XIII ст. посетил Африку, Индию, Китай и Россию; Ибн-Фослан путешествовал по России в IХ веке (соч. изд. Фрэном в Петербурге, 1823). Заслуживают внимания также: путешественник Ибн-Джобаир XII ст. (соч. изд. Райтом, Лейд., 1852), астроном аль-Бируни, живший в XI ст., написавший превосходное сочинение об Индии (в "Fragments arabes relatifs à l'Inde", изд. Рено, Пар., 1845); далее, два путешественника, имена которых остались неизвестными, посетили Индию и Китай ("Relations des voyages faits dans l'Inde et à la Chine"; на араб. и франц. изд. Реко, 2 т., Пар., 1845) и др.

Историография арабов может быть прослежена от самого ее возникновения до высшей степени развития, которой удалось ей достигнуть в лице историка Ибн-Халдуна. Первые исторические труды арабов выражаются в кратких, сухих, хроникообразных указаниях и родословных племен, напоминающих родословные Ветхого Завета (Вюстенфельд, "Genealogische Tabelle der arabischen Stämme u. Familien", Геттинг., 1852). Древние арабские историки включали эти хроники в свои сочинения без всякой проверки и критики. Если показания по поводу одного и того же события расходились, историки эти все-таки вписывали те и другие, хотя бы они прямо противоречили одно другому. Над этою низшею ступенью историографии арабы возвысились только гораздо позже, а именно впервые трудами Ибн-Халдуна, который действительно критически относился к источникам и на их основании сумел в живых образах представить очерк культурного состояния стран и народов, историю которых писал. Еще ранее испанско-арабские историки пытались стать на научную почву, но никто из них не достиг в этом отношения высоты Ибн-Халдуна (1336—1406). Пролегомены к его большому историческому сочинению (издано на арабском языке Э. Катрмэром, 3 т., Пар., 1858 и Бейрут, 1880 и переведено на французский Мак Гюкен де Слан, Париж, 1863—68) представляют философское введение, исходящее из высших точек зрения и имеющее в виду дальнейшие цели исторического изучения. Более древний из известных арабских историков — Ибн-Гишам Бен-Мохаммед аль-Кельби, ум. 819 г. ("Das Leben Mohammeds", изд. Вюстенфельдом 2 т., Геттинген, 1857; немец. перев. Вейля, 2 т., Штутгарт, 1864). В том же веке жили: Ибн-Котаиба (изд. Вюстенфельдом, Геттинг., 1850); Абу-Обаида, аль-Вакеди, аль-Баладсори (изд. де-Гоже, 2 т., Лейпц., 1863) и Азраки ("Die Chroniken der Stadt Mekka", на араб. и немец. яз. изд. 4 т. Вюстенфельдом, Лейпц., 1857—61). С начала Х века история делается любимым занятием арабов. Масуди (историческая энциклопедия под заглавием "Золотые луга" на араб. и франц. языке Барбье де Мейнаром, 8 т., Пар., 1861—74), Табари ("Annales" изд. Козегартеном, Грейсв., 1881 и Бартом, де Гоже и др., Лейд., 1880), Гамза из Испагани (на араб. и лат. Готвальдом, 2 т., Лейпц., 1844) и христианский патриарх Евтихий Александрийский ("Annales", изд. Пококом, 2 т., Оксфорд, 1658). Это были первые арабские исторические писатели, занимавшиеся всеобщею историею. За ними следовали: Абуль-Фарадж и Георг Эльмакин ("Historia saracenica", изд. Эрпеном, Лейд., 1625), оба христиане; Ибн-аль-Амид, Ибн-аль-Атир (изд. на араб. яз. Торнбергом 12 т., Упсала, 1851); Мохаммед Хемави, Абулфеда (см. это сл.), Нуваири ("Histoire de Sicile sous le gouvernement des arabes", на франц. Коссэном, Париж, 1802), Джеллал-эддин, Сойути, Ибн-Шохна, Абул-Аббас, Ахмед-аль-Димешхи, аль-Фахри (изд. Альвардтом, Гота, 1860) и др. Об арабах в Испании писали: Абул-Казем Кордовский, ум. 1139 г., Темими, Ибн-Хагиб, Ибн-Алабар, Ахмед-бен-Яхия-аль-Джоби, Ахмед-аль-Маккари (на араб. Дози, Дюга и Райт, 3 т., Лейд., 1855; на англ. Гэйенгом, Лонд., 1841), Абу Мохаммед-Ассилет (на порт. яз. Моурой, Лиссаб., 1840), Ибн-Абдари (изд. Дози, Лейд., 1849) и др. История арабских династий в Мавритании разрабатывалось Ибн-Аби-Цером ("Annales rerum Mauritaniae" на араб. и лат. яз. Торнбергом, 2 т., Упсала, 1843; на немец. Домбей, Аграм, 1793), Мохаммед-бен-Аби-ль-Кайруани ("Histoire de l'Afrique", перев. Пелисье и Ремюза, Пар., 1845) и друг. Котб-эддин написал историю Мекки, Кемаль-эддин — хронику Алеппо. Ибн-Халликан ("Vie des hommes illustres", изд. Мак-Гюкеном де Сланом, 2 т., Пар., 1838; его же на англ. яз. 4 т., Лонд., 1842—71; на араб. Вюстенфельдом, Геттинг., 1835); Ибн-Аби Осаиба, Дзахеби ("Liber classium virorum", изд. 1833), Абу-Захария-эль-Новави (изд. Вюстенфельдом, Геттинг., 1842) и другие составили биографические словари; Абд-уль-Латиф, Макризи ("Histoire des sultans Mamlouks de l'Egypte", Катрмэром, 2 т., Пар., 1845; "Geschichte der Kopten", на араб. и немец. Вюстенфельдом, Геттинг., 1846), Шехаб-Эддин-бен-Аби Гиджла, Мараи-бен-Юсуф-аль-Ганбали, Джедал-Эддин-Юсуф-бен-Тагри-Барди, Мохаммед-бен-аль-Моти и Ибн-Омар писали специальные сочинения по истории Египта. Боха-Эддин (издан. Шультеном, Лейд., 1765) и Эмад-Эддин составили жизнеописание Саладина. Ибн-Арабшах описал деяния Тимура изд. Манжером, 2 т., Лейварден, 1757 и Калькутта, 1812), а Отби — жизнь Мохаммеда Хазнийского (изд. Шпренгером, Дели, 1847). Кроме своего введения в историю и политику, Ибн-Халдун написал еще историю берберов (изд. Гюкеном де Сланом, Алжир, 1847; франц. 3 т., Алжир, 1852). Хаджи-Сальфа составил энциклопедико-библиографическое сочинение о литературах арабской, персидской и турецкой (изд. Флюгелем, 7 т., Лонд., 1835—57), систематическая часть которого обработана Гаммером в его "Encykloped. Uebersicht der Wissenschaften des Orients" 2 т., Лейпц., 1804).

Богословие во все времена и до сих пор составляет главную отрасль преподавания в арабских учебных заведениях. Из богословских араб. соч. известны: Эль-Сенузи, Begriffsentwickelung des mohammed. Glaubens bekenntnisses" (на араб. и нем. яз. Вольфом, Лейпц., 1848), Иджи — "Stationen" (на немец. Серензеном, Лейпц., 1848). Только при калифах династии Омайядов начались толкования Корана; когда же затем познакомились с философией Аристотеля и начали применять ее к религии, то возникло несколько сект, из которых 4 признаны были правоверными, а 2 — еретическими. Учения различных араб. религиозных сект изложены Шахрестани в его сочинении о религиях (изд. Куретоном, Лонд., 1842, на немец. Гаарбрюкером, Галле, 1850). Четыре правоверные секты следующие: ганефиты, которые хотя и не отрицают предания, но предпочитают ему основания, даваемые разумом; шафеиты, отвергающие философские и рационалистические рассуждения; гамбалиты и малекиты, допускающие философию лишь в тех случаях, где ничего не известно из предания. Предание, или Сунна, — передает речи и деяния Мохаммеда. Несмотря на педантичность отдельных определений своих, в сущности, Сунна заслуживает предпочтения перед Кораном. Из всех сборников Сунны лучший составлен Бухари (издан. на арабск. яз. Крелем, т. 1—3, Лонд., 1863—72, и с комментариями аль-Касталани напеч. в Булаке). В сфере богословско-юридических книг на первом плане стоит изложение Корана. Более знаменитые экзегеты: Самакшари (изд. Нассау-Лисом, Калькутта, 1856) и Байдхави (изд. Флейшером, 2 т., Лейпц., 1844, и послед. изд. в Булаке). В XII веке написана знаменитая догматика Омар-аль-Назази, а в XVI — свод законоположений шейха Ибрагима Алеппского. Оба сочинения переведены Мураджеем д'Юссоном в его "Tableau général de l'Empire ottoman" (2 т., Пар., 1787 и перев. на нем. яз. Беком, 2 т., Лейпц, 1788).

С изучением Корана находится в теснейшей связи изучение магометанского правоведения, так как Коран и Сунна, насколько известно, составляли для арабов единственные источники юридических понятий. Однако Ван ден Берг в своем сочинении: "De contractu de ut des" (Лейд., 1868) доказал связь, существующую между арабским и римским правоведением. Количество сочинений по юриспруденции у арабов весьма значительно. Из них пользуются известностью: "Гедайа"(4 т., Калькутта, 1830; на англ. яз. перев. 4 т., Лонд., 1791), с комментариями Инайа и Кафийя; далее небольшой, но полезный компендиум Абу-Шуджа (изд. Кейзером, Лейд., 1859) и сочинение Халил-ибн-Исхака (на франц. Перреном, 6 т., Париж, 1848).

Философия арабов греческого происхождения. Она главным образом держалась учения Аристотеля. Арабы занесли его в Испанию, и оттуда оно уже распространилось по Западной Европе. Аристотеля переводили на латинский язык с арабского. Сами арабы знакомы были с философией Аристотеля только по переводам времен Аббасидов и понимали ее в смысле неоплатоников. Особенное внимание обращали они на диалектику и метафизику. Из писателей-философов известны: Алькинди и Басра, 800 г. (о них написана монография Флюгелем, Лейпц., 1857); Альфараби, писавший в 954 г. об "Основоначалах" (Ср. Штейншнейдера, "Alfarabi", Петербург, 1869); Авиценна (см. это сл.); Ибн-Яхия, известный как независимый мыслитель; Альгацалли, ум. в 1111 г., написавший соч. "Ихья-аль-алум", т. е. "Возрождение наук" (на араб. напечат. 4 т., в Булаке). Абу-Бекр-ибн-Тофаил, ум. в 1190, проводивший в своем философском романе "Хаи-Эбн-Иокдан" мысль о происхождении человека из царства животных (изд. Пококом, Лонд., 1671), и ученик его Аверроэс (см. это сл.). Ср. Шмельдер, "Sur les écoles philosophiques chez les Arabes etc." (Пар., 1842); Риттер, "Ueber unsere Kenntniss der arabischen Philosophie" (Геттинг., 1841); Дитрици, "Die Naturanschaung und Naturphilosophie der Araber in X Jahrb." (Берл., 1861); его же, "Logik und Psychologie der Araber in X Jahrh. n. Chr." (Лейпциг, 1868); Гоше, "Ueber Ghazzalis Leben und Werke" (Берл., 1858).

Многие из арабских философов были в то же время и врачами, и несомненно, что после землеведения арабы всего более потрудились на поприще медицины. В Багдаде, Испагани, Фирузабаде, Бухаре, Куфе, Бассоре, Александрии и Кордове от VIII до IX столетия были основаны медицинские школы, и хотя в сущности они держались греческих образцов, однако ими достигнуты и некоторые самостоятельные успехи. Анатомия, правда, не могла разрабатываться арабами, так как Коран запрещает рассечение человеческого тела, но тем больше внимания обращено было на фармакологию и химию. Патология также обязана арабам некоторыми успехами. К числу знаменитых медицинских писателей принадлежат: Ахарун, давший описание оспы, Яхиа-бен-Серанион, Якуб-бен-Исхак-Алькинди, Иоанн Месве, Разес, Али-бен-Аббас, Авиценна, издавший "Руководство к медицине", долгое время бывшее единственным учебником этого рода, Исхак-бен-Солиман, Абул-Касим, Ибн-Согар, Аверроэс, автор диалектической медицинской системы, Али-бен-Иса ("О глазных болезнях", на араб. и лат. яз. Галле, Дрезд., 1846) и Ибн-уль-Нафис ("Система медицины с комментарием", 2 т., Калькутта, 1828). Ср. Вюстенфельд, "Geschichte der arab. Aerzte und Naturforscher" (Геттинг., 1840). По естествоведению писали Дамири (Булак, 1867), Ибн-Байтар (на араб. яз. изд. в Булаке, по-нем. Сонтгеймером, Штутг., 1840) и Казвини (изд. Вюстенфельдом, Геттинг., 1849); об агрономии писал Абу-Захария Севильский.

Известны также арабы и трудами по математике. В арифметику они ввели употребление цифр и десятеричную систему; в тригонометрии заменили хорду синусом, упростили тригонометрические действия греков и расширили применение алгебры, в которой особенного внимания заслуживают Мохаммед-бен-Муза ("Алгебра", изд. на англ. и араб. языках Розеном, Лонд., 1830) и Табет-бен-Кора. Альпахан писал об оптике; Нассир-Эддин перевел "Элементы" Эвклида; Джебер-бен-Афла написал комментарии к птоломеевской тригонометрии и т. д. Особенно много занимались арабские ученые астрономией. В Багдаде и Кордове заведены были специальные школы и обсерватории. Уже в 812 г. Альхацен и Сергиус перевели на арабский язык "Альмагест" Птоломея — первое полное учение о планетах. Позднее Альфаргани в 833 г. (изд. Голиусом, Амстерд., 1669) и Аверроэс сделали извлечения из этого труда. Аль-Ватани (Альбатениус) изучал в Х веке движение земли вокруг своей оси и уклонения эклиптики; Альпетрагиус написал теорию планетной системы, а Абул-Гассан-Али писал об астрономических инструментах (на араб. и фр. яз. Седильо, 2 т., Париж, 1842). География была поставлена арабами в зависимость от математики и астрономии и разрабатывалась систематически, напр. Абульфедою и друг. Арабам принадлежит деление земного шара на семь поясов; ими введены также многие географические способы измерения.

Рядом с успехами в науках у арабов постоянно процветала поэзия. Во всех странах арабского мира встречаем множество поэтов. Особенно замечательны: Мотенебби (см. это сл.), Абул-Ала, Омар-бен-Фаред ("Diwan", Париж, 1855; "Das Hohelied der Liebe", на фр. и нем. Гаммером, Вена, 1854); Абу-Нувас (см. это сл.), Тограи и Ибн-Дореид, прославившиеся своими идиллиями, Бузири, известный автор хвалебной песни Moхаммеду (изд. Розенцвейгом, Вена, 1824), Хамадани, который ввел в поэзию новую форму "макамов", доведенную Харири (см. это сл.) до высокой степени совершенства, Ибн-Арабшах, знаменитый своими повестями (изд. Фрейтагом, Бонн, 1832), Аццедин, автор аллегорически-мистического стихотворения "Птицы и цветы" (на араб. и фр. яз. Гарсен де Тасси, Пар., 1841; на нем. Пейпер в его "Stimmen aus dem Morgenlande", Лейпц., 1850) и т. д. Знамениты также арабские романы и сказки: "Тысяча и одна ночь" (см. это сл.), "Подвиги Ангара", "Подвиги борцов" (Siret el-modschâheddinn), "Подвиги героев" (Siret el-behluwân). Вообще нет ни одного рода поэзии, не испробованного арабами. Уже самое богатство и универсальность арабской литературы содействовали сильному влиянию ее на европейскую поэзию. Особенно сказочный, фантастический арабский мир с его феями и другими волшебными образами целиком вошел в литературу южно-европейских народов. Некоторые из более распространенных в Средние века народных книг, как басни Бидпая, занесены в Европу через посредство арабов. Содержание последних арабы часто заимствовали из персидских источников или же переводили их с греческого.

Наконец, много сделано арабами по грамматике и лексикографии. Первое основание грамматике было положено первоначально по тому поводу, что при полном отсутствии означения ударений и особых знаков для многих голосовых звуков невозможно было избежать искажений в тексте Корана. Арабское предание приписывает честь введения правильной системы ударений и даже грамматических основ Абуд-Асвад-аль-Дуали, ум. в 688 г. по Р. Х. Впрочем, первым творцом арабской грамматики принято считать Сибавайхи (ум. 796 по Р. Х., изд. Деренбургом; Пар., 1882). Из последующих, занимавшихся преимущественно разработкою синтаксиса и проявивших в этом деле большую и даже иногда чрезмерную тонкость ума, следует упомянуть: Ибн-Малика ("Альфийя", на араб. яз. де Саси, Пар., 1833; Дитерици, Лейпц., 1851), Цамакшари ("Аль-Муфассаль", на араб. яз. изд. Брохом, Христиания, 1860—79), Ибн-Гишам ("Катар-аль-надо", на араб., Лукнов, 1845 и неодн. в Константинополе), Мотарицци ("Аль-Мисбах-фи'ль-нахв", на араб., Лукнов, 1846), Тибрици, Байдхави, Харири ("Дуррат-аль-Гаввас", на араб. Торбеком, Лейпц., 1871), Ибн-Хаджиб ("Кафийя" Рим, 1592 и неодн. в Константинополе), Аль-Санхаджи ("Аль-Аджрумийя", на араб., Рим 1591; Броуном, Кембридж, 1832; франц. Бренье, Алжир, 1866 и Трумп, Мюнх., 1876, а также в Бейруте и Лукнове) и др. Как лингвист прославился Аль-Союти, сочинения которого "Музир-аль-Луга" (араб., 2 т., Булак, 1865) имеют важное значение для объяснения происхождения грамматических форм и изменения гласных. Прекрасное извлечение из грамматической арабской литературы представляет С. де Саси, "Anthologie grammaticale arabe" (Пар., 1829), и частью Райта "Arabic reading book" (Лонд., 1870). Основательный обзор всего сделанного арабами в грамматическом отношении представлен Флюгeлeм ("Die grammatischen Schulen der Araber", Лейпц., 1862).

Не менее того значительны труды арабов и по лексикографии. Первым лексикографом считается Аль-Халиль, известный также и своими грамматическими трудами. Сочинение его "Китаб-аль-аин", по-видимому, не сохранилось. Из напечатанных произведений особенного внимания заслуживают: Лексикон ("Сахах") Аль-Джаугари (араб. изд., 2 т., Булак, 1865); словарь этот пользуется большим уважением на Востоке и был переведен на турецкий язык Ванкуди (Константинополь, 1728, 1802 и позже) и на персидский Абу-Фазл-Мохаммедом-бен-Омаром (Калькутта, 1812, 1832 г. и позже); более обширные размеры имеет словарь "Камус" (что значит океан) Аль-Фируцабади (2 т., Калькутта, 1817), переведенный на турецкий язык и изданный в Константинополе в 1818 г., а позднее также и на персидский (изд. Калькутта, 1840 г. и позже). Самый обширный из арабских словарей — "Тадж-аль-арус" Муртада-аль-Цабиди (ум. 1791), 5 томов которого были изданы в Булаке в 1873 г. Весьма распространен, наконец, "Мугит-аль-Мугит" Петра-аль-Бистани (изд. 2 тома, Бейрут, 1870), а также "Собрание арабских слов, распределенных по их значению" Цамакшари ("Муккадимет-эль-Эдеб", изд. Вештейном, Лейпц., 1850). Технические термины наук и искусств разъяснены Джорджани ("Definitiones", изд. Флюгелем, Лейпц., 1845 г.); мистические выражения суфиев собраны и разъяснены Абд-ур-Раццаком (изд. Шпренгером в Калькутте, 1845); большею полнотою отличается сочинение "The technical terms of the Arabic language" (Калькутта, 1850). Арабские пословицы собраны и комментированы Аль-Майдани (на араб. и лат. изд. 3 т. Фрейтагом, Бонн, 1838).

Но насколько процветала умственная жизнь арабов в средневековый период, распространяясь во всех направлениях и на другие народы, настолько скудна она в течение последующих веков, а также и в настоящее время. Ученая литература состоит исключительно из комментариев и схолий, из схоластических исследований по догматике и правоведению и из грамматических трудов, относящихся к древнеарабскому языку, которые становятся все более бесплодными и хитроумными. Из новейших писателей, развившихся уже под влиянием европейской образованности, следует упомянуть: Михаила Саббагха из Сирии ("La colombe messagère" (изд. в Париже в 1805 на араб. и фр. языках); Шейха Рефаа из Каира ("Разбитая лира", Париж, 1827; "Нравы и обычаи европейцев", Каир, 1834; "Путешествие по Франции", Каир, 1825) и Назифа-Эфенди из Бейрута, написавшего критические заметки к изданию Харири Сильвестра де Саси ("Epistola critica", изд. в Лейпц., 1848 г.). Под европейским влиянием в последнее время стала развиваться арабская периодическая печать. Более выдающееся политико-литературное издание — "Аль-Акбар" — редактируется калифом-эфенди в Бейруте. Собственно народная поэзия не дает почти ничего замечательного. Образцы ее собраны Буркгардтом ("Arabian proverbs", Лонд., 1830), Ланом в его "Modern Egypt" и путешественником Валлином.

Следует заметить, что обыкновенно под арабскою литературою разумеют литературу арабов-мусульман, но существует и христианская арабская литература, которая, однако, и по объему, и по содержанию значительно уступает первой. Хотя и есть несколько христианских арабских историков, произведения которых имеют цену и значение, наприм. Евтихий, Эльмакин, Абульфарадж, путешественник Макарий, но большая часть христианских арабских сочинений имеет исключительно религиозный характер. Переводы Ветхого Завета арабов христиан сделаны не с еврейского, а с греческого или латинского. Испанские евреи в Средние века нередко пользовались арабским языком для своих ученых работ, и некоторые из замечательных трудов Саадия, Маймонида и других написаны первоначально на арабском языке.