Адашев, Алексей Федорович

— сын незначительного по происхождению служилого человека Федора Григорьевича Адашева, прославил свое имя в царствование Ивана Васильевича Грозного. Впервые Адашев упоминается в 1547 г. на царской свадьбе (3-го февраля) в должности ложничего и мовника, т. е. он стлал брачную постель государя и сопровождал новобрачного в баню. Большим влиянием на царя Адашев стал пользоваться вместе с знаменитым благовещенским священником Сильвестром после страшных московских пожаров (в апреле и в июне 1547 г.) и убиения возмутившимся народом царского дяди князя Юрия Глинского. Эти события, рассматриваемые как кара Божия за грехи, произвели нравственный переворот в молодом впечатлительном царе. Вот что говорит он сам: "Вошел страх в душу мою и трепет в кости мои, смирился дух мой, умилился я и познал свои согрешения". С этого времени царь, нерасположенный к знатным боярам, приблизил к себе двух неродовитых, но лучших людей своего времени, Сильвестра и Адашева. Иоанн нашел в них, а также в царице Анастасии и в митрополите Макарии, нравственную опору и сдержку своей испорченной с детства природы и направил мысли свои ко благу России. Время так называемого правления Сильвестра и Адашева было временем широкой и благотворной для земли деятельности правительства (созвание 1-го земского собора для утверждения судебника в 1550-м году, созвание церковного собора Стоглава в 1551 г., покорение Казани в 1862 г. и Астрахани (1654 г.); дарование уставных грамот, определивших самостоятельные суды общин: большое разверстание поместий, упрочившее содержание служилых людей в 1553 г.). Несомненно, что Иоанн, одаренный от природы блестящими способностями и необыкновенно проникнутый сознанием своей самодержавной власти, играл в этих славных событиях не пассивную роль, как говорят некоторые историки, но во всяком случае он действовал по совету с Сильвестром и Адашевым, а потому за последними надо признать великие исторические заслуги. В 1550 г. Иоанн пожаловал Адашева в окольничие и при этом сказал ему речь, по которой всего лучше судить об отношениях царя к его любимцу: "Алексей! взял я тебя из нищих и из самых молодых людей. Слышал я о твоих добрых делах и теперь взыскал тебя выше меры твоей ради помощи душе моей; хотя твоего желания и нет на это, но я тебя пожелал, и не одного тебя, но и других таких же, кто б печаль мою утолил и на людей, врученных мне Богом, призрел. Поручаю тебе принимать челобитные от бедных и обиженных и разбирать их внимательно. Не бойся сильных и славных, похитивших почести и губящих своим насилием бедных и немощных; не смотря и на ложные слезы бедного, клевещущего на богатых, ложными слезами, хотящего быть правым: но все рассматривай внимательно и приноси к нам истину, боясь суда Божия; избери судей правдивых от бояр и вельмож". Во внутренних делах государства деятельность Адашева можно характеризовать словами Курбского: "был он общей вещи зело полезен".

Выдавалась и дипломатическая деятельность Адашева по ведении множества возлагавшихся на него переговоров: с казанским царем Шиг-Алеем (1551 и 1552), ногайцами (1653), Ливониею (1554, 1557, 1558), Польшею (1558, 1560), Даниею (1559). Значение Сильвестра и Адашева при дворе создало им и врагов, из коих главными были Захарьины, родственники царицы Анастасии. Его враги особенно воспользовались неблагоприятно для Адашева сложившимися обстоятельствами во время болезни царя в 1553 г. Опасно заболев, царь написал духовную и потребовал, чтобы двоюродный брат его князь Владимир Андреевич Сторицкий и бояре присягнули его сыну, младенцу Дмитрию. Но Владимир Андреевич отказался присягать, выставляя собственные права на престол по смерти Иоанна и стараясь составить себе партию. Сильвестр видимо склонялся на сторону Владимира Андреевича. Алексей Адашев, правда, присягнул беспрекословно Дмитрию, но отец его, окольничий Федор Адашев, прямо объявил больному царю, что они не хотят повиноваться Романовым, которые будут управлять за малолетством Дмитрия. Иоанн выздоровел и уже другими глазами стал смотреть на прежних друзей. Равным образом сторонники Сильвестра потеряли теперь расположение царицы Анастасии, которая могла подозревать их в нежелании видеть сына ее на престоле. Однако царь на первое время не обнаружил враждебного чувства, или под радостным впечатлением выздоровления, или из боязни затронуть могущественную партию и порвать старые отношения, и даже в том же 1533-м году пожаловал Федора Адашева боярской шапкой. Поездка царя в Кириллов монастырь, предпринятая в том же 1553-м году с царицей и сыном Дмитрием, сопровождалась обстоятельствами, также неблагоприятными для Адашева: во-первых, дорогой скончался царевич Дмитрий, и тем исполнилось предсказание Максима Грека, переданное царю Адашевым, во-вторых, Иоанн увидался во время этой поездки с бывшим коломенским владыкой Вассианом Топорковым, любимцем отца Иоаннова, и, конечно, беседа Вассиана была не в пользу Сильвестра и его партии. С того времени царь стал тяготиться своими прежними советниками тем более, что он был дальновиднее их в делах политических: Ливонская война была начата вопреки Сильвестру, который советовал завоевать Крым. Болезненная подозрительность Иоанна, усиливаемая наговорами враждебных партии Сильвестра людей, вражда сторонников Сильвестра к Анастасии и ее родным, неумелое старание Сильвестра сохранить влияние на царя грозой Божия гнева произвели постепенно полный разрыв Иоанна с его прежними советниками. В мае 1560 г. отношение царя к Адашеву были таковы, что последний нашел неудобным оставаться при дворе и отправился в почетную ссылку в Ливонию 3-м воеводой большого полка, предводимого князем Мстиславским и Морозовым. По смерти царицы Анастасии († 7 августа 1560 г.) нерасположение Иоанна к Адашеву усилилось; царь приказал перевести его в Дерпт и посадить под стражу. Здесь Адашев заболел горячкою и через два месяца скончался. Естественная смерть спасла его, быть может, от дальнейшего мщения царя. См. "Сказания князя Курбского", изд. Устряловым, Карамзин, "Ист. госуд. росс." т. VIII; Соловьев, "Ист. России" т. VI, Бестужев-Рюмин, "Русск. ист.", т. II, Энциклопед. Слов. 1861 г., т. I, Костомаров, "Русск. ист. в биографиях", т. I, XVIII.