Перикл

(Περικλής) — знаменитый государственный деятель Афин, с именем которого обыкновенно связывается представление о поре расцвета афинской демократии, греческой литературы и искусства (Периклов век). Сын Ксантиппа, победителя при Микале, и Агаристы, племянницы Клисфена, он родился между 500 и 490 гг. до Р. Х. Особенно сильное влияние оказал на него Анаксагор своей возвышенной философией, признававшей разум началом регулирующим и управляющим. Начал свою карьеру Перикл воином, а затем выступил на общественно-политическое поприще. Сам знатного происхождения (по матери — Алкмеонид), он примкнул, однако, к демократической партии. Его первым делом было выступление обвинителем в процессе против Кимона, главы аристократической партии, по поводу его действий во Фракии. П. был другом Эфиальта, тогдашнего вождя демоса; основываясь на Плутархе, полагали даже, что именно П. был истинным виновником и инициатором реформы ареопага, проведенной Эфиальтом и положившей конец политическому влиянию этого учреждения; но это противоречит свидетельству Аристотеля (в "Афинской Политии"). Со смертью Эфиальта (462—461 гг.) руководство демократической партией перешло к Периклу. В то время на первом плане стояла борьба с внешними врагами, требовавшая страшного напряжения сил, так как Афинам приходилось воевать и в Египте (с персами), и в самой Элладе (с Коринфом, Эпидавром, Эгиной, затем и со Спартой). П. участвовал в битве при Танагре, в которой афиняне были побеждены спартанцами (457 г.). Когда под влиянием этой неудачи обнаружилась реакция в пользу изгнанного посредством остракизма (во время борьбы из-за реформы ареопага) Кимона, то П. пошел навстречу народному желанию и сам внес предложение о возвращении своего соперника из изгнания раньше срока. Когда спартанцы вопреки заключенному в 451—50 гг. перемирию вторглись в Среднюю Грецию, чтобы помочь дельфийцам против фокидян, Перикл тотчас после их удаления возвратил фокидянам обладание дельфийским святилищем. Вскоре в Беотии поднялось восстание против афинского господства; Толмид, поспешивший туда, вопреки совету П., с небольшими силами, пал в битве при Коронее (447—46 гг.), окончившейся поражением афинян; вслед за тем восстала Евбея, отложилась Мегара, спартанцы вторглись в Аттику. П., переправившийся было с войском в Евбею для подавления восстания, должен был спешить на спасение Аттики. Действуя с большой осторожностью и не вступая в битву, он достиг отступления спартанцев, что объясняли подкупом. Теперь Перикл направил все силы на покорение Евбеи, которая и подчинилась афинянам. В 445 г. между Афинами и Пелопоннесским союзом заключен был Тридцатилетний мир (иначе Периклов), по которому афиняне отказались от всего, что принадлежало им в Пелопоннесе, и возвратились к тому положению, какое занимали до войны; оба союза взаимно признали друг друга. С прекращением войны снова возгорелась борьба внутренняя. Столкновение произошло по вопросу об употреблении союзной казны на украшение города: глава аристократической партии, Фукидид, находил такое употребление несправедливым. П. имел опору преимущественно в городском населении, его противник, вероятно, — в сельском. Только остракизм мог положить конец борьбе, и Фукидид принужден был отправиться в изгнание. Влияние П. достигает теперь своей высшей степени. В течение почти 15 лет он правит Афинами без соперников; из года в год он избирается в стратеги, облекается иногда особыми полномочиями. Значение П. основывалось, однако, не столько на этой должности, в то время очень важной, сколько на самой его личности. П. является благороднейшим типом эллина, в котором гармонически сочетались разнообразные таланты и качества. При тогдашнем строе Афин всего важнее был талант ораторский, столь необходимый для того, кто желал подчинять своей воле народное собрание. П. называли олимпийцем; говорили, что он мечет перуны, поражая своим словом, как громом и молнией, и что само убеждение восседает на его устах. С талантом ораторским, со способностями государственного человека, с опытностью и благоразумием полководца П. соединял высокую честность и бескорыстие, простоту и умеренность в образе жизни. Почти все время посвящал он государственным делам; единственным развлечением для него служила беседа в домашнем кругу, среди друзей, избранных умов и талантов Греции. В его доме сходились философы, как Анаксагор, Зенон, Протагор, молодой Сократ, поэты, как Софокл, художники, как Фидий и архитектор-философ Гипподам. Душой этого кружка была талантливая, образованная Аспазия. Демагогом в позднейшем смысле слова Перикл не был, хотя при нем афинская демократия и достигла своего расцвета. "Перикл, — говорит Фукидид, — был первый из афинян своего времени, сильный словом и делом... Стоя во главе государства в мирное время, он правил умеренно и охранял безопасность. Афины достигли при нем высшего могущества... Не столько масса руководила им, сколько он — массой, потому что он приобрел власть, не прибегая к недостойным средствам, и не имел вследствие этого нужды льстить толпе, но, пользуясь уважением, мог и резко противоречить ей. Когда он видел, что афиняне не вовремя смелы, он своими речами пробуждал в них страх — и наоборот, видя их падающими духом без основания, внушал им смелость. По имени это была демократия, на деле же — господство лучшего мужа". П. не был реформатором, пролагающим новые пути: по творчеству и смелости мысли он уступал некоторым из своих предшественников, и его реформы — лишь один из моментов в последовательном, органическом развитии афинской демократии, естественное и логическое следствие предшествовавшего хода афинской истории. П. — лишь продолжатель дела Солона, Клисфена, Фемистокла. Неизвестно, способствовал ли П. открытию зевгитам доступа к архонтству (457—56) и к восстановлению так называемых судей по демам (453—52), но он несомненно внес закон касательно права гражданства (451—50), по которому тот не мог иметь этого права, кто не происходил от афинянина. Чем больше стекалось разного люда в Афины и чем больше прав и выгод предоставлялось афинскому демосу, тем более казалось необходимым сохранить эти права только за настоящими афинянами и удалить из среды гражданства посторонние элементы. Затем П. ограничил права ареопага еще более, нежели Эфиальт (в чем состояло это ограничение — неизвестно). Главной и наиболее характерной реформой его является введение денежного вознаграждения гелиастам (первоначально 1 обол), членам совета (1 драхма пританам и 5 оболов остальным) [Есть основание думать, что в то время существовало вознаграждение и архонтам.], войску и флоту. Введение платы гелиастам (присяжным) источники объясняют тем, что иначе П. не в состоянии был соперничать с богатым и щедрым Кимоном; но это нововведение вызывалось необходимостью и стоит в связи с расширением деятельности гелиэи (суда присяжных). Не будь вознаграждения, не было бы и нужного числа гелиастов; суд очутился бы в руках одних знатных и богатых и не был бы народным; между тем, чем влиятельнее становилось это учреждение, тем важнее было не допускать, чтобы оно оказалось в руках одной аристократической партии; наконец, отправление обязанностей судьи по делам не только сограждан, но и многочисленных союзников было немалым трудом, и плата являлась тут вполне заслуженным вознаграждением. То же еще в большей степени можно сказать о плате членам совета, а также о жалованье войску и флоту ввиду войн 50-х годов и продолжительных морских маневров в мирное время. Плата за посещение народного собрания введена не при П., а лишь в начале IV в. Что касается феорикона (зрелищных денег), то тут возникает сомнение: если феорикон отличать от диобелии и видеть в последней отдельную от него денежную раздачу в праздники, то мы имеем основание введение феорикона приписывать П.; если же отождествлять их, согласно обычному мнению, то введение феорикона нужно приписать не П., а Клеофонту, по словам Аристотеля (в "Аф. Пол."), впервые введшему диобелию (в конце V в.). При П. получила большое развитие система колоний и клерухий, служивших средством поднятия благосостояния наименее состоятельных граждан путем наделения их землей за пределами Аттики. Клерухии являлись в то же время наблюдательными постами, опорой и охраной афинского могущества; они имели также большое торговое значение. При П. они основывались обыкновенно в важных стратегических или торговых пунктах. Так, афинские клерухи поселены были в Херсонесе Фракийском для поддержки тамошних греков, в отдаленном Синопе и в некоторых других припонтийских городах, на островах Наксосе и Андросе и, вероятно, на Имбросе и Лемносе. Во Фракии основана колония Брея. На нижнем течении Стримона, где был узел дорог, шедших по разным направлениям, и окрестности были богаты корабельным лесом и драгоценными металлами, основан Амфиполь (437 г.); в Италии, недалеко от прежнего Сибариса, положено начало Туриям, куда отправились поселенцы из разных греческих городов. В связи с демократическим направлением Перикловой политики находится и его строительная деятельность. С одной стороны, она имела целью укрепление и украшение города, с другой — доставку заработков городскому населению, массе рабочих и ремесленников; "весь город", выражаясь словами Плутарха, "находился как бы на жаловании, сам себя украшая и в то же время содержа". И в строительной деятельности Перикл является, в сущности, лишь продолжателем и завершителем дела своих предшественников, в том числе Кимона. Еще в 457 г., около времени Танагрской битвы, возведены были так называемые "Длинные стены", из которых одна шла от Афин к Пирею, другая — к Фалеру, но пространство между ними не было защищено. Чтобы завершить укрепление Афин и сделать их неприступными, по предложению П. построена была третья, так называемая "средняя", или "южная", стена между двумя уже существовавшими, параллельно северной и недалеко от нее, т. е. от Афин к Мунихии. С возведением этой стены значение Пирея еще более поднялось. При П. он был перестроен вновь; арсеналы, верфи, доки приведены в исправность, число их увеличено; военная гавань отделена от торговой; на берегу последней тянулись хлебные магазины, из которых самый большой построен при П.; при нем же построена и δεϊγμα (биржа). В Афинах воздвигнуты замечательные памятники искусства, по выражению Плутарха, "величественные по своей громадности, неподражаемые по красоте и изяществу", которых "и время не коснулось, как будто кто вдохнул в них вечно цветущую жизнь и нестареющую душу". При П. закончена постройка Парфенона, начатая еще при Кимоне или, быть может, даже при Фемистокле (мнение Фуртвенглера, Бузольта), а также и Одейона; начат Эрехтейон, построены так называемые Тезейон и Пропилеи, вне Афин на мысе Сунии — храм Афины, в Рамне — храм Немезиды; в Елевсине возобновлена постройка святилища для Мистерий. Созданы статуи Афины Промахос, Афины Лемнии и Афины Парфенос. Украшенные такими зданиями и произведениями Фидия Афины являлись как бы "школой" и столицей Эллады. Средства на украшение города брались не только из союзной казны, но также из городской кассы, из храмовых сумм и проч., причем деньги союза употреблялись, по-видимому, лишь на такие здания и произведения, которые имели какое-либо отношение к союзу или его покровительнице богине Афине. Несмотря на крупные расходы, финансы Афин никогда не были в таком цветущем состоянии, как при П. Понимая, каким могущественным орудием являются денежные средства, особенно на случай войны, П. старался увеличить финансовые силы Афин. В середине 30-х гг. в казне хранилось 9700 талантов и еще к началу пелопоннесской войны, несмотря на громадные издержки по постройке Пропилеев и на осаду Потидеи, в ней оставалось 6000 талантов, не считая священных предметов, которыми в крайнем случае государство также могло воспользоваться. В самом управлении финансами господствовали порядок и строгая отчетность, о чем свидетельствуют дошедшие до нас постановления: одно из них определяет порядок уплаты долга "другим" (кроме Афины) богам и полагает основание казны этих богов, другое касается казны богини Афины. Материальное благосостояние афинян в век П. достигло своего высшего развития. Владычествуя на море, они властвовали и над торговлей, господствовали на денежном рынке. Их торговые связи обнимали Восток и Запад; Афинам принадлежало посредничество между восточной и западной половинами Средиземного моря; они были торговым центром и главным складочным местом греческого мира, богатейшим и многолюднейшим городом, Пирей — самой оживленной гаванью. Сюда свозились самые разнообразные продукты из отдаленных краев. Главную силу Афин П. видел во флоте и обращал на него особенное внимание. Афинский флот состоял при нем из 300 триер. П. завел морские маневры, происходившие ежегодно в течение 8 месяцев. Сухопутное войско при П. состояло из 29000 гоплитов разных категорий, 1600 всадников, 200 конных и 1600 пеших стрелков. Внешняя политика П. направлена была к расширению сферы влияния Афин и к упрочению и охранению существующего. П. был враг рискованных предприятий, от которых старался удержать афинян. Борьба с Персией прекратилась. Экспедиция П. к Херсонесу Фракийскому имела в виду лишь оказать помощь тамошним грекам; экспедиция в Понт (Черное море), предпринятая им во главе многочисленного и блестящего флота, имела целью, кроме того, показать во всем блеске могущество Афин, подчинить их протекторату припонтийские города и упрочить торговые связи, что было особенно важно, так как из припонтийских стран Аттика получала столь необходимый для нее хлеб и многие другие сырые продукты. На Западе заключены были договоры с Эгестой (еще около середины V в.), затем, накануне пелопоннесской войны — с Регием и с Леонтинами (433—32 гг.). П. сделал попытку созвать в Афины национальный конгресс из представителей греческих городов по вопросам религиозно-национальным, в интересах мира и общей безопасности; но попытка эта не удалась вследствие противодействия Спарты. Зависимость союзников от Афин при П. увеличилась, союзная казна с острова Делоса перенесена была в Афины (вероятно — в 454 г.); но это было лишь естественным развитием процесса, начавшегося уже раньше, еще при Кимоне, и заключавшегося в том, что члены делосско-аттического союза из автономных мало-помалу превращались в зависимых, а афинская гегемония — в άρχή. Общая сумма ежегодного фороса (дани) перед пелопоннесской войной равнялась, по Фукидиду, 600 талантам, а по надписям — приблизительно 400—500 талантам. Характерно, однако, что, несмотря на перенесение казны, форос при П. не увеличивался, а напротив, с прекращением войны 50-х гг. обыкновенно понижался. Тем не менее, союзники были недовольны своей зависимостью, особенно аристократическая партия, вообще враждебная Афинам. В 450—49 гг. произошли смуты в Милете; в 440 г. восстал Самос, бывший автономным союзником и имевший сильный флот. В восстании приняла участие и Византия. П., разбив самосский флот у Трагии, осадил Самос; несмотря на применение усовершенствованных орудий, прошло около 9 месяцев, прежде чем Самос сдался, обязавшись выдать флот, срыть стены, дать заложников и уплатить контрибуцию. Пока Афинам не грозил внешний враг, они могли справляться с недовольными союзниками; опасность увеличилась, когда началась пелопоннесская война (см.). Когда Керкира, вступившая в столкновение с Коринфом, обратилась в Афины, ища там союза, то П. склонил афинян в пользу этого союза ввиду того, что Керкира обладала сильным флотом и занимала важное географическое положение на пути в Италию. До тех пор старавшийся сохранить мир П. высказался теперь в народном собрании против требований спартанцев (см. Пелопоннесская война), видя в них лишь предлог к заранее решенному разрыву. Он старался ободрить афинян, указывая на их богатые денежные средства и сильный флот; он предостерегал лишь от рискованных предприятий, и согласно его совету афиняне дали ответ, сводившийся к тому, что "сами они войны не начнут, но с тем, кто начнет ее, будут сражаться". К общим соображениям в пользу войны у Перикла могли присоединяться и мотивы личные: положение его начинало колебаться; против него была крайняя демократическая партия; враги, не смея еще нападать на него самого, преследовали процессами его друзей — Анаксагора, Фидия, Аспазию. П. мог надеяться, что война отвлечет внимание от внутренней борьбы, заставит умолкнуть мелкие интриги и раздоры, даст почувствовать всю необходимость его для государства. О плане военных действий, принятом П., — см. Пелопоннесская война. Первый год войны закончился торжественным погребением павших в бою воинов, причем П. произнес знаменитую речь, приводимую Фукидидом и являющуюся, быть может, больше произведением самого историка — речь, в которой прославлялась и идеализировалась афинская демократия. На следующий год, когда в Афинах появилась чума, положение П. было тяжелое. Предпринятая под его начальством экспедиция к берегам Пелопоннеса не имела существенного результата; подавленные бедствиями афиняне негодовали на него, винили во всех несчастьях и готовы были просить мира у Спарты. Перикл созвал народное собрание и убеждал не падать духом, терпеливо переносить невзгоды и прервать переговоры со Спартой. Афиняне последовали совету Перикла, но недовольство не прекратилось. Он не был избран вновь в стратеги и с целью окончательно уничтожить его влияние был даже обвинен в растрате денег и приговорен к штрафу. Правда, вскоре П. опять был призван к государственной деятельности, но прежнее влияние к нему не возвратилось; силы его падали, и осенью 429 г. он умер. Главные источники: Плутарх, Фукидид (кн. I—II), Аристотель ("Афинская Полития", гл. 26—28). Монографии: Ad. Schmidt, "Das perikleische Zeitalter" (1877—89); Oncken, "Athen und Hellas" (т. I, 1865); Pflugk-Harttung, "Pericles als Feldherr" (1884); Filleul, "Histoire du siècle de Pendes" (1873); Abbot, "Pendes and the golden age of Athens" (1891); П. И. Люперсольский, "Очерк госуд. деятельности и частной жизни П." ("Известия Ист.-фил. инст. в Неж.", 1877); В. Бузескул, "П." (Харьков, 1889). Сын П., также П., был одним из афинских стратегов-победителей при Аргинузах (406); в числе других осужден на казнь после этой победы (см. Пелопоннеская война).

В. Бузескул.