Экономика

Экономическое развитие общества (концепция кооперативного социализма)

     При   рассмотрении  выше,   в   предыдущих  главах  вопроса  о   формах

эксплуатации  человека  человеком  в   различных   общественно-экономических

формациях, в том  числе в последней фазе  первобытно-общинного общества,  мы

видели,  что существует три основные формы  эксплуатации:  производственная,

торговая и ростовщическая. В  советском обществе, основанном на общественной

собственности  на  основные  средства производства, отсутству  ет главная  -

производственная  форма эксплуатации. Но, как показывает действительность, в

социалистическом,  в  том   числе  советском  обществе  существуют   другие,

неглавные  формы  эксплуатации  или,  если  угодно,  их пережитки,  остатки,

наиболее  распространенной  и  единственно  узаконенной из  которых является

ростовщическая форма эксплуатации.

     Извлечение  ростовщической,  процентной  прибыли  в советском  обществе

осуществляется посредством  государственного  банка, вернее, его филиалов  в

виде  сберегательных  касс, в которые владельцы денег вкладывают  их с целью

сбережения либо с целью получения ростовщического процента.

     Общая  сумма  денежных  средств,  вложенных   в   советские  сберкассы,

изменялась с  1946 по  1981 г.г. следующим образом  (по современному курсу):

1946  год  -  0,9  млрд.руб., 1961 год  - 10,9  млрд.руб., 1967  год -  46,6

млрд.руб., 1976 год - 91,0 млрд.руб., 1981 год - 156,5 млрд.руб.

     У автора нет данных на последующие годы, но  можно предположить,  что к

1985  году сумма вкладов  достигла 200  млрд.руб. Эта астрономическая  сумма

означает, что советское  государство превратилось в  крупнейшего, куда более

крупного,  чем  Югославия, должника,  с  той  лишь разницей,  что  Югославия

является должником западных стран и их  банков, которым  она должна свыше 20

млрд. долларов, а СССР является должником своего народа,  которому он должен

200  млрд.руб. И эта  сумма  с  каждым  годом  растет, поскольку в сберкассы

продолжают вноситься все новые и новые денежные вклады.

     Но если бы  даже новые вклады не  вносились,  все равно государственный

долг СССР продолжал бы расти, поскольку на  сумму в 200  млрд.руб.  ежегодно

начисляется  ростовщическая   прибыль   в  форме  денежного  процента.  Если

предположить, что  только половина  этой  огромной суммы  вложена на срочные

вклады, на  которые  начисляется  3% в  год,  а  другая половина  вложена на

текущие вклады, на которые  начисляется 2% в  год, то и тогда на сумму в 200

млрд.руб.  будет начисляться 5 млрд.руб. в год. Именно на эту огромную сумму

будет увеличиваться советский государственный долг ежегодно.

     На  самом  деле  государственный  долг  СССР  растет  гораздо  быстрее.

Во-первых, вкладчики продолжают  вносить  новые вклады и вносят  они больше,

чем  за то  же время снимают  со счетов. Во-вторых, 3% в год, надо полагать,

начисляются не на  половину вкладов, а на большую часть, быть может, на  150

млрд.руб. или даже на еще большую сумму.  И в-третьих, на вклады начисляются

не простые, а сложные проценты. Все это приводит к тому, что государственный

долг СССР  растет ежегодно не  на 5,  а  более чем на 10 млрд.руб.  Об  этом

свидетельствует   тот  факт,   что  за  пять  лет  с   1976  по   1981  г.г.

государственный долг в форме вкладов возрос  на 65,5 млрд.руб.,  т.е.  на 13

млрд.руб. в год.

     Те пять или шесть млрд.руб. в год,  которые ежегодно начисляются на 200

и более млрд.руб. вкладов, являются не чем иным, как ростовщической прибылью

в  форме  денежного процента.  А 200 млрд.руб., которые  дают их  владельцам

денежную прибыль в  размере 5-6  млрд.руб., превращаются и являются  не  чем

иным, как денежным капиталом. 5-6 млрд.руб. чистой прибыли, которую получают

или копят владельцы  денежного капитала общей  стоимостью  в 200  млрд.руб.,

являются нетрудовым доходом, систематически извлекаемым владельцами денежных

вкладов.

     Возникает вопрос: если имеет место извлечение нетрудового дохода да еще

такой огромной  величины и, следовательно, эксплуатации  человека человеком,

кого же эксплуатируют владельцы денежных вкладов-капиталов?

     Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно  было бы,  на  первый взгляд,

поставить  встречный  вопрос:   кого   эксплуатируют  денежные   капиталисты

современных  капиталистических  стран,  которые вкладывают  свои  миллионные

денежные  вклады в  капиталистические,  в  том числе государственные  банки?

Нетрудно  понять,  что  как  в  капиталистических, так и в  социалистических

странах владельцы  денежных  вкладов эксплуатируют  трудящиеся массы.  Но  в

отличие от  капиталистических стран вкладчики денежных средств в сберкассы в

социалистических странах  сами являются трудящимися,  и это замаскировы вает

сущность эксплуатации. Попробуем все же разобраться в этом вопросе.

     Все или почти  все  советские  люди  работают и  получают  за свой труд

соответствующую  зарплату, которая и является их доходом. Но все дело в том,

что  одна  часть этих  людей  получает  еще и дополнительный доход  в  форме

ростовщического  денежного  процента, а другая часть советских  людей  этого

дополнительного дохода не получает. Если бы весь национальный доход,  точнее

та   его   часть,   которая   идет   на  потребление  людей,  распределялась

исключительно  в соответствии  с трудовым вкладом  каждого, то  не было бы и

эксплуатации  человека человеком.  Ибо, если  бы  все советские люди имели в

сберкассах вклады, причем  одинаковые или почти одинаковые, то также не было

бы эксплуатации, так как ту  часть продукта своего  труда (дохода),  которую

они  недополучали  бы  при  оплате  своего  труда,  они  получали бы  другим

способом, через механизм государственного бюджета и банка. Но поскольку одни

советские люди имеют  вклады в банке (сберкассе),  а другие их  не имеют, то

здесь имеет место совсем другая картина.

     Чтобы  выплачивать   вкладчикам  проценты  (прибыль)   на   их  вклады,

государство  вынуждено всем  трудящимся  недоплачивать их  зарплату. Если бы

вкладов в сберкассах не было  или было мало, то не надо  бы  было изыскивать

средства для выплаты  процентов,  и всем трудящимся выплачивали  бы зарплату

большей величины. Теперь  же из общего, совокупного  фонда заработной  платы

страны  сначала изымается  часть денежных  средств, которая,  следовательно,

недоплачивается  всем без исключения советским  трудящимся. Затем эта  часть

денежных средств идет на дополнительную оплату той части трудящихся, которая

имеет денежные  вклады.  Отсюда можно было бы сделать  вывод,  что те  люди,

которые имеют  денежные вклады  в  сберкассах,  эксплуатируют тех  советских

людей, которые вкладов  не имеют. Но такая картина была бы не совсем точной.

Дело усложняется тем, что вкладчики не снимают ежегодно начисляемую им сумму

денег в форме процентной прибыли, и эта ростовщическая прибыль, как правило,

добавляется к их вкладу-капиталу, который вследствие  этого ежегодно растет.

Но это не меняет суть дела. Ведь рано или поздно вкладчик снимет свой вклад,

и  при этом он получит не только свою первоначальную сумму денег, которую он

внес  когда-то,  но и дополнительную сумму незаработанных его  трудом денег.

Эта  незаработанная  его  трудом  сумма   денег  и  является  его  прибылью,

нетрудовым доходом в форме ростовщического денежного процента.

     Для уточнения сущности ростовщической эксплуатации в советском обществе

необходимо  иметь  в виду, что разные вкладчики имеют различные по  величине

вклады. Одни имеют на счету по нескольку тысяч рублей, другие - по несколько

сот тысяч руб., а третьи - всего по нескольку  сот руб. Вкладчики, имеющие в

сберкассах по 2000 руб., получат  в год при срочном  вкладе с начислением 3%

денежную прибыль в 60 руб. Вкладчики, имеющие вклады  в 200 руб., получат за

год лишь по 6 руб., и называть их эксплуататора ми было бы смешно. Но третьи

вкладчики, имеющие в сберкассах по 200000  руб.  (а в Советском  Союзе  есть

вкладчики, имеющие миллионные вклады), будут получать на эти вклады-капиталы

ростовщическую денежную прибыль  в размере  6000 руб. в год, или 500 руб.  в

месяц.

     Вкладчиков,  имеющих   в  сберкассах  вклады  таких  размеров,  немало.

Достаточно  сказать,  что  половина  суммы  всех  вкладов,  т.е.  свыше  100

млрд.руб.,  принадлежит  3% вкладчиков  (Эко.  1982, #6). И  если  на одного

вкладчика приходится в среднем 1100 руб., то на одного вкладчика из этих  3%

вкладчиков приходится в среднем 18000 руб. А  ведь вклады этих 3% вкладчиков

неодинаковы. Одни  из них  имеют  вклады  размером в несколько  тысяч  руб.,

другие  - по  нескольку десятков тысяч руб., третьи - по нескольку сот тысяч

руб., и, наконец, четвертые - свыше миллиона руб.

     Если бы все советские люди имели в сберкассах вклады, причем равные, то

эксплуатации, как  мы уже говорили, не было  бы. При этом бы  оказалось, что

они  при  общей сумме  вкладов в 200 млрд.руб.  имели  бы  вклады  величиной

примерно по 1000 руб. Вот эта-то сумма в 1000 руб. и является приблизительно

той  границей,  за которой  начинается  эксплуатация человека человеком.  Те

вкладчики, которые имеют вклады в размере 1000 руб., не эксплуатируют других

и не  эксплуатируются сами. Они лишь возвращают себе с помощью сберкассы  ту

часть своего  дохода,  которая была  им недоплачена  за их труд  при выплате

заработной платы.

     Те же  вкладчики, которые имеют вклады  на  сумму  свыше 1000 руб.,  не

только  возвращают  недоплаченную  им  часть  дохода,  но   получают  еще  и

дополнительный   доход.  Вследствие  этого  они  являются   эксплуататорами.

Эксплуатируют  же они  тех советских  трудящихся,  которые имеют меньше 1000

руб., и особенно тех, кто совсем не имеет вкладов.

     Почему же государство не ликвидирует выплату процентов по вкладам, если

посредством ее  осуществляется  эксплуатация  человека человеком?  Ведь  это

противоречит сущности, морали  социалистического  общества,  его социального

строя? К тому же  благодаря  начислению процентов по вкладам катастрофически

быстро растет государственный долг СССР.

     Дело в том, что в этом вопросе руководство страны исходило и исходит из

идеи  экономической целесообразности, а не из  идеи справедливости, о чем мы

уже  говорили  выше. Считается, что  экономически выгодно  изымать  денежные

средства из  обращения, строить  на них  новые предприятия, расширять старые

или  осуществлять их техническую  реконструкцию. Но так ли это?  Это сложный

вопрос,  который  требует  своего  тщательного  рассмотрения,  исследования,

обсуждения. Ведь государственный долг  (вклады)  СССР все растет. Сегодня он

равен примерно  200 млрд.руб. Недалеко  то время, когда государственный долг

достигнет 400 млрд.руб., затем перевалит за 1 триллион руб. А что же дальше?

Каким образом советское государство сможет выплатить эти баснословные суммы?

Ведь  только  по  процентам  при  государственном долге  в  1  триллион руб.

придется платить 25-30 млрд.руб. в год. Не следует ли принимать срочные меры

к постепенному сокращению этого долга?

     Самое  любопытное  здесь  то,  что,  с   одной  стороны,   государство,

выплачивая проценты по вкладам, как  бы  говорит советским людям,  чтобы они

поменьше  покупали  товары  в  магазинах  и услуги в  предприятиях  бытового

обслуживания  и побольше копили  денег  в  сберкассах. А  с  другой стороны,

государство,  продавая  в  кредит  с  низким процентом  огромное  количество

товаров, в том числе дефицитных, как бы говорит в это же самое время этим же

самым  советским  людям,  чтобы  побольше  покупали в  магазинах  товаров и,

следовательно, поменьше копили денежные средства в сберкассах.

     Где  же логика? Если государство  хочет побольше  продавать  товаров  и

услуг, то зачем нужно выплачивать проценты по вкладам? Ведь если проценты не

выплачивать, люди меньше будут вкладывать свои денежные средства в сберкассы

и  больше  будут, следовательно, покупать товаров. А если  государство хочет

продавать  товаров поменьше,  чтобы побольше  привлечь  денежных  средств  в

сберкассы, а через них в  государственный  бюджет,  то зачем нужно продавать

товары  в  кредит,  особенно  дефицитные,  по льготному  кредиту?  Создается

впечатление, что государство  хочет  и того  и  другого.  Но одно  исключает

другое. А главное, не лучше ли стремиться  к достижению этих целей, с  одной

стороны, отменой начисления процентов по вкладам в сберегательных  кассах, а

с другой стороны,  заменой льготного  кредита  при продаже  товаров в кредит

нормальным кредитом в 5-10%. Конечный результат будет тот  же самый, но это,

во-первых,  сократит  темпы  роста  государственного  долга, а  может  быть,

приведет  к  его  постепенному  сокращению, а  во-вторых,  даст  возможность

ликвидировать  ростовщическую эксплуатацию  человека  человеком в  советском

обществе.

     Но  может  быть, и  выплата процентов по вкладам  и  продажа  товаров в

кредит по льготному проценту необходимы во имя человека и на благо человека?

Трудно  поверить, что эксплуатация  человека  человеком необходима для блага

человека,   но  можно   поверить,   что   эксплуатация   нужна   для   блага

эксплуататоров. Для  блага  же  простых советских  людей можно  использовать

другие,  более  простые  мероприятия,   например,  повысить  их  зарплату  и

некоторые социальные пособия или улучшить их жилищные условия, которые давно

и намного оставляют желать лучшего, и т.д.

     Ростовщическая эксплуатация является главной, но не единственной формой

эксплуатации  в   советском  обществе.   В   огромных  масштабах  в   стране

осуществляется   эксплуатация   на   черном  рынке  посредством   извлечения

торговцами-спекулянтами  торговой  прибыли.   Социальной  основой   торговой

эксплуатации  в  советском  обществе  является  хронический  дефицит  многих

товаров  и услуг.  В  торговой  сети страны постоянно отсутствуют  тысячи  и

тысячи  то одних, то других товаров, что  дает возможность торговцам скупать

их в магазинах и торговых базах и перепродавать покупателям с наценкой в 20,

50 и 100 и даже 200%, извлекая большую торговую прибыль.

     Сотни  и  тысячи  самых  разнообразных  товаров  постоянно  числятся  в

категории  дефицитных. Они отсутствуют  на прилавках  магазинов  месяцами  и

годами,  иногда  по  многу лет. И  многие  из этих  товаров:  промышленных и

продовольственных,  предметов  первой  необходимости  и  предметов  роскоши,

дешевых  товаров и  дорогих  становятся  объектами  перекупки и  перепродажи

торговцами "черного" рынка.  Против торговцев применяются суровые законы, их

арестовывают, судят, конфискуют их имущество,  сажают в  лагеря  и тюрьмы, а

торговцы и  черный рынок по-прежнему процветают. И будут процветать, ибо  не

ликвидирована экономическая  основа  черного  рынка и  "спекуляции": дефицит

товаров. До тех пор, пока не будет покончено  с дефицитом товаров и услуг, с

черным рынком и извлечением торговой прибыли покончить невозможно. Всякие же

репрессивные, полицейские меры ведут лишь к увеличению наценок на дефицитные

товары.

     Если  бы,  например,  с  помощью  жестоких  репрессивных   мер  удалось

сократить число торговцев в два  раза, и в два  раза при этом сократилось бы

количество  перепродаваемых товаров на  черном рынке, что маловероятно, то в

этом случае  наценка  на  дефицитные товары резко  увеличилась бы - примерно

тоже в два раза. И совокупная торговая прибыль, извлекаемая всеми торговцами

черного  рынка страны, при этом  осталась бы  примерно  на  прежнем  уровне.

Покупателям же дефицитных товаров на черном рынке  пришлось бы платить вдвое

больше наценку в связи с тем, что спрос на дефицитные товары стал бы гораздо

в  большей  мере превышать их предложение,  поскольку  количество дефицитных

товаров  сократилось  бы. Оставшиеся торговцы  стали бы  извлекать на черном

рынке  вдвое  большую прибыль в расчете на одного  торговца. Это своего рода

дополнительное вознаграждение за риск.

     Трудно  сказать,  сколько  совокупной  прибыли  за  год  извлекают  все

торговцы  черного рынка СССР, но можно с уверенностью сказать, что счет идет

не на миллионы, а на  миллиарды руб. Скорее всего, как  можно  предположить,

совокупная   торговая   прибыль    торговцев   примерно   равна   совокупной

ростовщической процентной прибыли вкладчиков денежных вкладов в  сберкассы и

в настоящее время равна нескольким миллиардам руб. в год.

     Для  того  чтобы покончить с эксплуатацией населения торговцами черного

рынка,  необходимо  покончить  с  дефицитом  товаров  и услуг,  а  это можно

осуществить  исключительно  мерами  экономического  характера,   а   именно:

осуществить  реформу  ценообразования,  в  соответствии  с  которой  главным

фактором  ценообразования  должен быть  не  фактор  себестоимости  или  цены

производства,  а  фактор  спроса и предложения. При  этом не  розничная цена

должна  зависеть от оптовой, а, наоборот,  оптовая и  закупочная цены должны

зависеть  от розничной; не  только  издержки  производства  в  целом  должны

определять уровень цен  на товары  в соответствии  с законом стоимости, но и

цены должны способствовать понижению издержек производства.

     Повышение  розничных,  оптовых и  закупочных цен  на дефицитные  товары

приведет  к заинтересованности всех предприятий  выпускать больше дефицитных

товаров и меньше - товаров,  не пользующихся спросом. Следует отметить,  что

увеличение производства дефицитных товаров, которое неизбежно наступит вслед

за ростом их цен, вскоре приведет к превышению предложения над спросом, что,

в свою очередь, приведет к обратному понижению цен и, следовательно, доходов

и  средней  заработной  платы  коллективов  этих  предприятий,  примерно  до

прежнего уровня. Сокращение же производства товаров, не пользующихся спросом

населения, приведет к уменьшению предложения  над  спросом и к  последующему

повышению их  цен. В конечном счете  все это автоматически, в соответствии с

экономическим  законом  цены производства, приведет  к  выравниванию средней

зарплаты  коллективов   разных   предприятий   безо  всякого   вмешательства

государства, которое  больше мешает, тормозит этот процесс, чем способствует

ликвидации явления дефицитности многих и многих товаров и услуг.

     Таков вкратце  единственный  путь  решения проблемы  дефицита  товаров,

черного  рынка,  "спекуляции"  и  эксплуатации  населения торговцами,  путь,

который,  в  отличие  от  централизованного  ценообразования,  доказал  свою

эффективность  в борьбе с этими негативными  явлениями социалистического,  в

том числе советского, общества.

     Помимо  ростовщической  и  торговой  форм   эксплуатации,  в  советском

обществе в  последние  десятилетия, особенно  в 70-е  годы, получила широкое

распространение   специфическая  форма   эксплуатации:  коррупция.  Огромное

количество  судебных  процессов,  открытых  и  закрытых,  на  которых  судят

взяточников  и  любителей  роскошно  пожить за  счет  государственной казны,

говорит   о  том,  что  коррупция  получила  в  последнее  время  широчайшее

распространение.  Об этом говорит тот многозначительный факт, что на скамьях

подсудимых  оказываются  зачастую  весьма  и весьма  авторитетные  советские

граждане,  в том  числе  представители высшего  социального  слоя советского

общества   -  управленческого   аппарата   государственных   предприятий   и

учреждений: министры  и  их  заместители; профессора  и преподаватели вузов,

берущие  крупные  денежные взносы  за  незаконное зачисление абитуриентов  в

вузы;  врачи,  получающие взятки за  хорошее лечение;  работники  паспортных

отделов  милиции  -  за прописку иногородних  в том или ином  городе;  члены

государственных  комиссий по приему в эксплуатацию строящихся объектов -  за

досрочный   прием  недостроенного   объекта;   руководители  предприятий   и

учреждений - за  махинации при распределении жилья и многие другие  граждане

самых различных профессий и должностей, в том числе самых высоких.

     Широкое  распространение  в   советском  обществе  коррупции  и  других

негативных явлений, например, алкоголизма, в последние 15-20 лет  говорит об

определенной  моральной   деградации  советского   общества,  что   является

убедительным  признаком того, что  советская экономика и  советское общество

нуждаются  в  проведении  целого  комплекса различных  реформ и мероприятий,

которые  должны  привести к оздоровлению  советской  экономики и  советского

общества.