Капитализм, социализм и демократия  

Раздел: Экономика и юриспруденция

Маркс начинает с обычной для теоретиков своего времени, как и более ранних  периодов, попытки сделать теорию стоимости [При переводе этой главы, посвященной

Марксовой экономической теории, мы сочли необходимым употреблять термин

"стоимость" в соответствии с традицией рус­ских переводов работ Маркса, а не

ценность", несмотря на то, что последний лучше передает смысл английского слова

"value" и немецкого "Wert". - Прим. ред.] краеугольным камнем всей теоретической

структуры. Его теория стоимости - рикардианская. Я знаю, что такой выдающийся

авторитет, как проф. Тауссиг, не согласен с этим и всегда подчеркивал различия

этих теорий. Да, есть масса различий в словах, в методах дедукции и

социологических выводах, но никаких различий в са­мой теореме, которая одна

только и имеет значение для современ­ного теоретика, не существует [Остается,

однако, открытым вопрос, только ли это имело значение для самого Маркса. Он был

во власти того же заблуждения, что и Аристотель, а именно, что стоимость, хотя и

является фактором, определяющим относительные цены, в то же вре­мя есть нечто,

отличное от них, существует независимо от относительных цен или меновых

отношений. Положение, согласно которому стоимость товара есть количе­ство труда,

воплощенного в нем, вряд ли означает что-либо другое. Но если это так, то между

Рикардо и Марксом различия есть, поскольку стоимость у Рикардо - это просто

меновые стоимости или относительные цены. Об этом стоит упомянуть, поскольку,

если мы примем эту концепцию стоимости, многое в теории Маркса, кажу­щееся нам

неприемлемым или даже бессмысленным, перестает быть таковым. Но, конечно, мы не

можем сделать это. Ситуация не улучшится и в том случае, если, следуя некоторым

марксологам, мы согласимся с точкой зрения, согласно которой - независимо от

того, существует отличная от меновой стоимости "субстанция" или нет - Марксовы

стоимости, определяемые количеством труда, предназначены лишь для того, чтобы

служить инструментом для разделения совокупного общественного дохода на трудовой

доход и доход на капитал (при том, что теория индивидуальных относительных цен

имеет второстепенное значение). Потому что, как мы увидим, теория стоимости

Маркса не справляется и с этой задачей (при условии, что мы можем отделить эту

задачу от проблемы индивидуальных цен).].

И Рикардо, и Маркс утверждают, что стоимость каждого товара (в условиях

совершенного равновесия и совершенной конкурен­ции) пропорциональна количеству

труда, содержащегося в этом товаре, при условии, что этот труд соответствует

существующим стандартам эффективности производства ("общественно необходи­мому

количеству труда"). Оба измеряют это количество часами труда и используют тот же

самый метод сведения различных свойств труда к единому стандарту. Оба одинаково

относятся к фундаментальным трудностям, внутренне присущим этому под­ходу (т.е.

Маркс относится к ним так, как он усвоил это у Рикардо). Ни один из них не

сказал ничего толкового относительно монопо­лии или того, что мы называем

сегодня несовершенной конкурен­цией. Оба отвечают на критику одинаковыми

аргументами. Только Марксовы аргументы менее вежливы, более многословны и более

"философичны" в самом худшем смысле этого слова.

Все знают, что эта теория стоимости неудовлетворительна. Од­нако в бесчисленных

дискуссиях на эту тему правда вовсе не всегда принадлежит одной стороне, и

оппоненты трудовой теории выска­зали немало ошибочных аргументов. Коренной

вопрос состоит вовсе не в том, является ли труд истинным "источником" или

"при­чиной" экономической стоимости. Этот вопрос может быть пред­метом

первостепенной важности для социального философа, который стремится вывести из

него этическое притязание на продукт, и сам Маркс, конечно, не был безразличным

к этому аспекту проблемы. Для экономической же теории как позитивной науки,

которая призвана описать или объяснить фактический процесс, гораздо важнее

ответить на вопрос, как трудовая теория стоимости вы­полняет свою функцию

инструмента анализа и каковы те реальные причины, в силу которых она выполняет

ее столь плохо.

Начнем с того, что она вовсе не работает вне условий совершенной конкуренции.

Во-вторых, даже в условиях совершенной конкуренции она никогда не работает

гладко, за исключением того случая, когда труд является единственным фактором

производства в притом весь труд выступает как труд одного вида [Необходимость

второй предпосылки является особенно гибельной для трудовой теории стоимости.

Она способна справиться с различиями качества труда, обусловленными обучением

(приобретенной квалификацией): соответствующие количества труда, которые

затрачиваются на обучение, следует добавить к каждому часу квалифицированного

труда; так что мы можем, не нарушая принципов, считать час труда, совершаемого

квалифицированным рабочим, равным часу неквалифицированного труда, умноженному

на определенный коэффициент. Однако этот метод не срабатывает в случае

"естественных" различий в качестве, обусловленных различиями в умственных

способностях, силе воли, в физической силе или ловкости. В этом случае

необходимо учесть различия в стоимости часов, отработанных рабочими, которые

облада­ют разной работоспособностью в силу своих естественных особенностей, но

это явление не может быть объяснено в соответствии с принципом трудовых затрат.

Фак­тически Рикардо поступает следующим образом: он просто говорит, что эти

качественные различия каким-то образом воплотятся в правильные соотношения

благодаря игре рыночных сил, так что мы можем в конце концов сказать, что час

труда работника A равен умноженному на определенный коэффициент часу труда

работника В. Однако он полностью упускает из вида, что, следуя этой логике

доказательства, он апеллирует к иному принципу оценки стоимости и фактически

отказывается от прин­ципа трудовых затрат, который таким образом с самого начала

оказывается несостоя­тельным в рамках своих собственных предпосылок, прежде чем

он потерпит неудачу из-за наличия иных факторов, не относящихся к труду.]. Если

любое и; этих условий не выполняется, приходится вводить дополнительные

предпосылки; при этом аналитические трудности возрастают в такой степени, что

вскоре становятся неуправляемыми. Следова­тельно, аргументация, основанная на

трудовой теории стоимости, является объяснением очень специального случая, не

имеющего практического значения, хотя кое-что можно сказать и в ее пользу, если

интерпретировать ее в смысле аппроксимации к историче­ским тенденциям в движении

относительных стоимостей. Теория, которая пришла ей на смену, - в ее самой

ранней и ныне уже уста­ревшей форме, известная как теория предельной полезности,

- может претендовать на превосходство по разным причинам. Но реальным аргументом

в ее пользу является то, что она носит более общий характер. С одной стороны,

она равным образом примени­ма к условиям монополии и совершенной конкуренции, а

с дру­гой - к наличию других производственных факторов, помимо тру­да, а также к

труду разных видов и различного качества. Более того, если мы введем в эту

теорию упомянутые выше ограничения, то из нее будет вытекать пропорциональность

между стоимостью и количеством затраченного труда [Фактически из теории

предельной полезности вытекает следующее: для существования равновесия каждый

фактор должен быть так распределен между различ­ными, открытыми для него видами

производства, чтобы последняя единица этого фактора, где бы она не

использовалась для производственных целей, производила ту же величину стоимости,

что и последняя единица, использующаяся в каждом из любых Других видов

производства. Если не существует других производственных факторов, кроме труда

одного вида и качества, то из этого с очевидностью следует, что относительные

стоимости или цены всех товаров должны быть пропорциональны количеству

человеко-часов, содержащихся в них, при условии существования совершенной

конкуренции и мобильности.]. Отсюда должно быть ясно, что со стороны марксистов

совершенно абсурдно ставить под сомнение противостоящую им теорию предельной

полезности, что они пы­тались делать вначале. Столь же некорректно называть

трудовую теорию стоимости "неправильной". В любом случае она умерла и

похоронена.