«Чудеса и Приключения» 9/95

Где был трон царицы Савской?

Герман Малиничев

Интерес к библейскому образу царицы Савской возник в Европе в XIV веке. Картины и барельефы по заказу

церкви создавались в Италии, Франции, Германии. На фото немецкая гравюра XVI века «Визит к царю Соломону». Подпись гласит, что огромный дар в виде сундуков с золотом и драгоценными камнями показывал, насколько богатым было царство Саба.

Древние   сказания,   восточные сказки и мифы дают весьма уклончивый адрес государства Саба, где правила легендарная царица Савская. Говорят, ее город лежал на перекрестке торговых путей, процветал за счет богатства недр и умелых рук ремесленников. Такое выгодное сочетание стоило скрывать от иноземцев, а дороги туда замысловато шифровать. В Новом завете владычица богатого края именуется «царицей южной». С ней мы можем встретиться и в ветхозаветных преданиях. В более поздних мусульманских легендах дается ее имя — Бил-кис, а страна ее называется «волшебной, сказочно богатой золотом и каменьями, скрытой за песками пустыни». При этом добавляется: «Дорог туда не ищи!» Сохранились и такие мифы, которые утверждают, что рай был где-то рядом, поэтому в столице государства Саба росли деревья из Эдемского сада. Царица Савская упоминается в той части   Библии,   которая   называется «Песнь песней». Услышав о славе царя Соломона, сына Давидова, она с огромным караваном даров приехала в Иерусалим испытать молодого царя загадками, ибо сама считалась мудрейшей женщиной своего времени.

Историки склонны к более прозаическому варианту. Визит был сугубо деловым. Царица возглавила торговую миссию в нарождающийся город, с которым задумала заключить долгосрочный договор. И действительно, двор Соломона стал получать затем из знойной Аравии лошадей, дорогие камни, украшения из золота и бронзы. Но самым ценным по тем временам были благовонные масла для церковных курений.

Соломон восседал не в своем городе, а в захваченном его отцом Урушалиме, построенном филистимлянами («народами моря»). Своих ремесленников ему не хватало. Царица Савская пообещала умелых мастеров и драгоценное красное дерево, музыкальные инструменты и мужские духи, каким в том мире не было равных.

Легенды свидетельствуют, что царица Билкис умела составлять эссенции из трав, смол, цветов и корней. Это одно из первых упоминаний об искусстве парфюмерии. Оно, кстати, тоже сильно секретилось. Царица, оказывается, понимала еще толк в астрологии, укрощении, диких зверей и составлении любовных заговоров. На мизинце она носила колдовской перстень с камнем, называвшимся «астерикс». Современные ученые не знают, что это такое, а в те времена было само собой разумеющимся, что самоцвет предназначался философам и влюбленным..

Более поздние греческие и римские мифы приписывали царице Савской неземную красоту и величайшую мудрость. Она владела искусством интриг для удержания власти и была верховной жрицей некого южного культа нежной страсти...

Арабы добавляли, что она была еще и мастерицей в приготовлении лакомых блюд, хотя и могла во время путешествий утолять голод простым хлебом и сырой водой. Путешествовала на слонах и верблюдах. В торжественные моменты надевала золотую корону со страусовыми перьями. Свита ее состояла из черных карликов, а гвардия — из светлокожих высокорослых гигантов. Да и сама она не была смуглянкой. Как дитя своей эпохи была хитра, суеверна, склонна к признанию чужих богов, если они сулили ей удачу. Ей были знакомы не только языческие идолы, но и боги -предшественники Гермеса, Афродиты, Посейдона...

Итак, легенды и мифы рисуют нам и романтический, и реалистический образ царицы Савской - купца, дипломата, воительницы, умелой управительницы большого и процветающего края.

Но где же находился ее трон?

Над городом после царствования Билкис потекли бесконечной чередой годы и века. Но каждой весной открывались ворота, и караваны верблюдов, ослов и слонов шли во все стороны света. Торговые отношения, начавшиеся со времен шумеров и хеттов, затем поддерживались с Египтом, Индией, Пар-фией, Сирией, Грецией. И только с приходом римских легионеров столица и само государство угасают и исчезают из памяти народов.

На расшифровку загадок древнего государства Саба ушли столетия. Из старых арабских источников историки узнали одну деталь. Благополучие царства зиждилось на плотине — одном из чудес древнего мира. В пустынном краю она играла чрезвычайно важную роль — подпирала воду в искусственном озере, поившем влагой поля крестьян, фруктовые плантации и сады при храмах и дворцах. Длина каменной преграды достигала 600 метров при высоте 14 ме-%,тров. Вода в систему каналов подавалась через два хитроумных шлюза. За плотиной собиралась не речная вода, а дождевая, приносимая один раз в году тропическим ураганом из Индийского океана.

Коран утверждает, что ирригационная система была разрушена небом в наказание за язычество. На самом деле в катастрофе цивилизации Саба повинны римляне, разграбившие город и разрушившие шлюзы в отместку за отчаянное сопротивление горожан.

Источники, составленные арабскими путешественниками и географами, указывали на развалины в разных районах полуострова, как на остатки города Саба. Но- к XV веку координаты прояснились. У арабов нашлось и название города — Мариб. Казалось бы, вскоре должны посыпаться блестящие открытия. Как бы не так!

Археологическими раскопками занимались и египетские фараоны, и вожди первых персидских государств, и вавилонские цари, и отец истории Геродот. Но настоящая археология - молодая наука о древностях - родилась в Европе в XVIII веке после раскопок Геркуланума и Помпеи, засыпанных пеплом Везувия. Ученые бросили тогда свой взгляд и на восточные, и на южные края. Но там — в мусульманских сатрапиях — копать им не дали. Ждали своей очереди и города шумеров, египтян, хеттов.

Одним из первых вспомнил о городе легендарной царицы французский натуралист начала XIX века Жозеф-Тома Арно. Он загорелся идеей раскопок в Аравии, прочитав уйму книг и рукописей, но, кроме фантастически приукрашенных легенд и мифов, ничего не нашел. Не было точных указаний на координаты ни у греков, ни у римлян. Но вот у арабов и европейских купцов XV века кое-что нашлось. Город Мариб находился на юге Аравийского полуострова, куда одна из дорог ведет от побережья Красного моря.

Воображение француза особенно воспалило описание дворца царицы Савской. Он был, конечно, многократно больше и роскошнее дворца Соломона на горе Мориа. Царицын дом строители окружили высокой колоннадой, внутри украсили его панелями из дорогих пород древесины, кубками из сердоликов, бронзовыми скульптурами. Пол сделали из кипарисовых досок. В каждом углу курились чаши с благовониями. Близ стен красовались священные книги в переплетах из сандалового дерева. Трон царицы блестел золотом. Скамьи для заморских гостей смастерили из ливанского кедра и покрыли пластинами египетской яшмы...

Жозеф-Тома Арно заранее узнал, что местные имамы и племенные вожди бедуинов отвечали отказом на все просьбы европейских историков. Поэтому в 1842 году он примкнул к экспедиции турецкого генерала в качестве его личного врача. До страны царицы Савской он добрался, но вот до ее столицы дойти не удалось. В нем узнали европейца и отравили каким-то коварным восточным зельем. Энтузиаст ослеп и вынужден был вернуться домой...

Другой француз, Жозеф Галеви, решил быть хитрее и поехал в Аравию, загримировавшись под правоверного мусульманина. Разумеется, он выучил арабский язык. В 1896 году он добрался до Мариба, но за каждым его шагом следили и не позволяли подбирать с земли даже керамические осколки. Однако он ухитрился переписать со старых камней примерно 600 надписей. Как потом выяснилось, они были на древнегреческом, римском и на других языках, большинство из которых для парижских ученых той поры оказались непонятными. На третий день пребывания в Марибе на него совершили покушение, и ему пришлось бежать через пески к морю...

После этого настал перерыв аж до 1947 года. Тогда в город царицы проник египетский археолог Ахмед Фахри. Ему тоже пришлось пойти на обман, выдавать себя за араба из северной части Аравии. Копать ему, естественно, не разрешили, но он смог убедиться, что местные крестьяне безбоязненно разбирают остатки старых домов и дворцов на свои убогие постройки. Надписи, о которых поведал Галеви, он не обнаружил. Через несколько дней ему намекнули, что пора убираться восвояси: место тут священное, овеянное историей бедуинов, поэтому излишнее любопытство - смертельный грех...

В 1951 году бостонский историк Д. Филлипс организовал большую экспедицию в Мариб. К каждому американцу тут же приставили по босому соглядатаю. Раскопки кончились тем, что археологов ограбили до последней нитки, а сами они бежали в ближайший порт Южного Йемена...

В1976 году новую попытку предприняли французы. Переписка о возможности раскопок тянулась семь лет. В 1983 году разрешение пришло на одного человека, которому предписывалось лишь осмотреть развалины. И тогда в Мариб послали парижского фотографа из журнала «Фигаро», умеющего снимать скрытой камерой. Снимки, приводимые в нашем журнале,- его работа. И это единственное, чем ныне располагает наука.

Что же удалось увидеть и заснять? Массивные колонны разрушенных дворцов и храмов — картины, как лески наступают на руины. Несколько скульптур, относящихся к IV веку до н. э. Одни — из мрамора, другие - из бронзы, а третьи - из алебастра. Некоторые скульптуры имели явно шумерские черты. А другие - парфянские. Все они находились внутри развалин, прислоненные к камням. Ни порядка, ни уважения к седой старине...

Но вот парадокс своеобразная охранная грамота на камне, текст которой парижские специалисты прочитали не без сарказма:

«Люди Мариба возвели этот храм под покровительством своих богов, царей и всего народа государства Саба.

Плова от алебастровой скульптуры с инкрустированными глазами. Мариб. IV век ло и. э.

Кто повредит эти стены или унесет скульптуры, тот погибнет сам, а его род будет проклят».

Как раз после съемки такого текста фотографа попросили уехать. Текст был на осколке барельефа внутри здания, от которого остался один фундамент. Внутри копошились люди в лохмотьях. В мешки они укладывали половинки кирпичей. У фотографа сложилось впечатление, что в Мариб европейцев не пускают не потому, что он объявлен священным местом мусульман, а потому, что является частной каменоломней какого-то местного клана феодалов.

По словам фотографа, ему удалось снять лишь сотую часть того, что можно было бы сфотографировать. Он признался, что такая работа — все равно, что на мотоцикле промчаться по залам Лувра...

Ну что делать в такой ситуации? Ведь исторические загадки царства остаются. Но если в его руинах копать нельзя, то не попробовать ли копать в окрестностях и на караванных дорогах из царства Саба на побережье Средиземного моря? И это удалось без больших хитростей.

Несколько лет назад поработать в Йемене пригласили группу горных инженеров из стран Европы, США и Саудовской Аравии. И в эту сугубо техническую команду без излишнего шума включили археологов.

Первое, что определили историки с лопатами, это обилие забытых оазисов и древних поселений вокруг них. Пустыня, овеваемая восточными легендами и знойными ветрами, в давние времена не везде была безжизненной. Люди пасли там стада коз, верблюдов, овец. Они охотились на оленей и львов, Добывали драгоценные камни, золото, медь. На севере Йемена археологи обнаружили десять участков с отвалами шлаков. Плавильные печи показали, что здесь перерабатывали добротную медную руду и умели делать бронзу. Отсюда слитки шли в страны Африки, Месопотамию и даже в Европу.

Одна находка, оказалась весьма примечательной: небольшая каменная скульптура, в которой ученые увидели древнюю индоевропейскую Богиню-Матерь. Конечно, такое озадачило. Как ритуальная скульптура попала в эти южные края? Впрочем, и многие керамические черепки со специфическими орнаментальными украшениями были тут индоевропейского типа, близкого к шумерскому. Кроме того, все это найдено близ медеплавильной мастерской, а в ту пору удачливыми металлургами были как раз не бедуины, а оседлые племена другого этнического происхождения.

Здесь можно сослаться на мнение кандидата филологических наук В. Осипова. Он побывал в тех краях, исследовал проблему древних аравийских племен и считает, что Библия и Коран упоминают столицу государства Саба в период его расцвета в XI-X веках до н. э. Но цивилизация не складывается за день-два или даже за один век. Высокоразвитый сельскохозяйственный, торговый и культурный центр начал свое процветание как небольшая колония другого высокоразвитого государства. Скорее всего это было ответвление цивилизации Дильмун на Бахрейнских островах и побережье Аравийского полуострова. Сам Дильмун, как установили совсем недавно английские археологи, был ответвлением цивилизации индоевропейцев-шумеров.

Вот так замыкается этот круг. Правда, в нем еще много до конца не ясного.

В очень старых арабских преданиях сохранились сведения о том, что на юге Аравийского полуострова когда-то жили люди с более светлой кожей, чем у бедуинов. Они были высокорослыми, добродетельными, мастерами на все руки, а в случае опасности мгновенно превращались в воинов-богатырей. Один из их богов носил имя Вадда и в своем ранге отвечал за водоснабжение земледельцев. Ну разве здесь не слышится индоевропейское слово «вода»?

Некоторым ученым все это позволило говорить о киммерийском следе в этом районе знойной Аравии.

Продолжая свои работы, группа горных инженеров и археологов на караванной дороге, проходящей сейчас через Саудовскую Аравию к Синайскому полуострову, наткнулась на следы большого города. Возведен он был во времена царицы Савской, а угас при Юлии Цезаре. В развалинах одного из храмов найдены религиозные символы Вавилона, Египта, Греции и ранних арабских культов. Сперва он был поселком для отдыха купцов, а при вавилонском царе Набонидусе превратился в город Тайма с крепостной стеной длиною в 12 километров. Город стоял на столь удобном торговом пути, что мог бы быть вечным, если бы не римляне...

Словом, жгучие исторические загадки начали раскрываться. Но разве экспресс-методом, украдкой что-либо разгадаешь? Надежды лишь на следующее столетие, которое, по прогнозам арабских астрологов, должно быть веком Просвещения.