Людвиг Эрхард. "Благосостояние для всех"  

Раздел: Экономика и юриспруденция

В середине 1948 г. немцам представилась, наконец, иск­лючительно благоприятная возможность - увязать валют­ную реформу с решительной реформой всего хозяйства, прек­ратить бессмысленное перенапряжение человеческих сил, которое было вызвано хозяйственным администрированием, чуждым понимания реальной действительности. Эта система, одинаково вредная как для промышленности, так и для каждого потребителя - заслуживала лишь того, что быть бесславно похороненной. Лишь немногие еще сознают сегод­ня, сколько потребовалось мужества и готовности принять на себя ответственность, чтобы сделать этот шаг. Некоторое время спустя двумя французами - Жаком Рюефф и Андрэ Пьетр - об этом единстве хозяйственной и валютной рефор­мы было высказано следующее суждение:

«С совершенной неожиданностью исчез черный рынок. Витрины были забиты товарами, дымились фабричные трубы и улицы были за­полнены грузовиками. Вместо мертвой тишины развалин повсюду раздавался шум стройки. Уже размер восстановления вызывал удивление, но еще большее удивление вызывала его неожиданность. Это восстановление началось во всех отраслях хозяйственной жизни точно в день валютной реформы. Только очевидцы могут рассказать о том мгновенном действии, которое оказала валютная реформа на заполнение складов и богатство витрин. Со дня на день стали наполняться товарами магазины и возоб­новлять работу заводы. Еще накануне немцы бегали бесцельно по горо­ду, чтобы разыскать дополнительно какие-нибудь жалкие продукты пита­ния. А на следующий день мысли их уже концентрировались лишь на том, чтобы заняться производством этих продуктов питания. Накануне на лицах немцев была написана безнадежность, на следующий день целая нация с надеждой смотрела в будущее». [(Из книги «Хозяйство без чудес» - "Wirtschaft ohne Wonder", 1953, Eugen-Rentsch-Verlag, ErIenbach/Zurich).

В самом деле, введение рыночного хозяйства в Германии, это почти единственное в своем роде историческое событие, было осуществлено при помощи нескольких немногих зако­нов и ценой бескомпромиссной решимости. Воля к созданию чего-то совершенно нового нашла свое выражение в «Вестнике законов и распоряжений Экономического совета Объ­единенной хозяйственной зоны» от 7 июля 1948 г. На пло­хой, ныне уже пожелтевшей бумаге «дореформенного» каче­ства был отпечатан «Закон о принципах хозяйственной струк­туры и политике цен после валютной реформы» от 24 июля 1948 г. Этот закон давал директору Хозяйственного управ­ления право одним махом выбросить в мусорный ящик сотни всяких предписаний, которые регулировали экономическую жизнь и цены. Мне было поручено, в рамках указанных принципов, «провести необходимые мероприятия в области экономической жизни» и «определить в отдельности те това­ры и те виды труда, которые следует освободить от действия предписаний по регламентации цен». Для меня это означало: как можно скорее устранить возможно большее количество предписаний по регламентации народного хозяйства и цен.

Уже на следующий день было опубликовано «Распоря­жение, касающееся образования цен и контроля цен после валютной реформы», в связи с чем десятки предписаний, ре­гулировавших цены, потеряли свою силу. При этом мы при­бегли к единственно возможному методу - мы отказались от перечисления всего того, что теряло силу и точно обозначили лишь все то, что еще должно было оставаться в силе. Таким образом, был сделан огромный шаг в направлении к цели, которой является освобождение хозяйства от непосредствен­ного воздействия бюрократии. Выступая на партийном съез­де Христианско-демократического союза британской зоны в Реклингхаузене 28 августа 1948 года, я пояснил эти меро­приятия следующими словами:

«Дело совсем не обстояло так, что поступая разумно, мы распола­гали возможностью свободного решения. То, что мы должны были сде­лать при тогдашних условиях, это - снять оковы. Мы должны были быть готовы к этому, чтобы наконец снова возродить нравственные принципы в нашем народе и положить начало оздоровлению нашего общественного хозяйства.

Тот поворот в экономической политике, который был совершен переходом от принудительно-направляемого хозяйства к рыночному, озна­чает много больше, чем экономическое мероприятие в узком смысле этого слова. Нет, мы поставили нашу общественно-экономическую и со­циальную жизнь на новые основания и указали ей путь вперед. Мы должны были отречься от нетерпимости, которая через духовную несвободу ведет к тирании и тоталитаризму. Мы должны были прийти к такому по­рядку, при котором устремленность к целому была бы осмысленной, органической, основывалась бы на добровольном подчинении и руково­дилась сознанием ответственности».

Широкая общественность так никогда полностью и не осознала, что разыгрывалось за кулисами этого перехода к свободному рыночному хозяйству. Приведу лишь один при­мер: строгие предписания американских и английских конт­рольных инстанций предусматривали необходимость пред­варительного разрешения для каждого изменения предписа­ний, касающихся цен. Союзники, правда, не учли того, что кому-нибудь может придти в голову не изменить, а отменить распоряжения, регулирующие цены. Союзники не ожидали, что немец сможет проявить столько смелости через столь короткий срок после окончания войны, - это не укладыва­лось в категории мышления оккупационного управления вскоре после одержанной полной победы. Мне помогло то, что генерал Клей, пожалуй, самая сильная личность среди членов Верховной комиссии, поддерживал меня и прикрывал своим авторитетом мои распоряжения. Ценообразование не­мецких потребительских товаров и важнейших продуктов питания было таким образом изъято из-под контроля союзников. Правда, этот первый успех еще не означал, что в дальнейшем союзники откажутся от попытки оказать влия­ние на восстановление немецкой экономики согласно их представлениям. Именно в последующее время один кон­фликт сменял другой. Расхождения касались демонтажей, сокращения налогов, свободы промыслов, ценообразования при перепродаже, устройства профессиональных центров, реорганизации по-новому нашей внешнеторговой политики и т. п.

Эти критические замечания, однако, не могут и не дол­жны умалить то чувство благодарности, которое испытывает федеральное правительство и весь немецкий народ к США и его гражданам за помощь по плану Маршалла. Эта широкая и даже великодушная помощь, оказанная в рамках плана Маршалла и смежных с ним программ, превысила за время с апреля 1948 г. по конец 1954 г. сумму в полтора миллиарда долларов. К этому следует прибавить те существенные по­ставки, которые мы получали еще до начала плана Маршал­ла из средств GARIOA и размер которых с 1946 по 1950 год выражается в сумме в 1, 2 миллиарда долларов.