Религия. Мифология. Фольклор

Мифы и легенды

Средневековой Европы

Увидя обширные земли и замок, король Гунтер обратился к Зигфриду;

—        Скажи мне, если знаешь, что это за замок и что это за чудная земля?

—        То знаю я,— отвечал ему Зигфрид, — это земля Брунхильды, а замок тот — Изенштейн. Еще сегодня придется вам увидеть много прекрасных дам. Теперь же советую я вам условиться, чтобы, явившись к Брунхильде, всем говорить одно: пусть будет Гунтер мне господин, а я ему — слуга; тогда, быть может, мы и добьемся своего.

Они согласились, и хорошо сделали. Когда корабль их уже подходил к замку, король увидал в окнах много прекрасных девушек,

—        Скажи мне, Зигфрид,— сказал он,— знаешь ли ты, кто эти прекрасные дамы и молодые девушки, что смотрят на нас из окон?

—        Хорошенько приглядись к ним отсюда и скажи мне, которую из них выбрал бы ты себе в жены,— сказал ему Зигфрид.

—        Охотно,— отвечал Гунтер, отважный и смелый рыцарь. — Вон там, в окне, вижу я одну в белоснежной одежде; она так стройна и статна, что я не могу отвести от нее глаз, и если бы я выбирал, то выбрал бы ее женой.

—        Глаза твои не обманули тебя: это сама могучая Бруихильда, к которой стремишься ты душой и телом,

И Гунтер любовался каждым ее движением.

Тут королева окликнула из окна своих девушек, говоря, что не годится им, стоя в окнах, глядеть на чужеземцев.

Девушки побежали одеваться и готовиться встречать гостей.

Зигфрид вывел на берег коня Гунтера и держал его, пока Гунтер садился на него- Так служил он ему, как слуга. Потом вывел он на берег и своего коня. У обоих кони были белы как снег, и оба были в одинаковых одеждах. Так, блистая оружием, помчались они к замку Ерунхильды.

Вслед за ними вышли Данкварт и Хаген в одеждах черных, как вороново крыло, и гоже расшитых драгоценными каменьями.

Покинув на берегу корабль свой без надзора, рыцари направились к замку.

Увидали они перед собою восемьдесят шесть башен, три дворца и чудной постройки зал из благородного мрамора, зеленого, как трава. Там находилась королева со своею свитой,

Ворота были распахнуты, и вход в замок был свободен. Навстречу им выбежали воины Брунхильды и приветствовали гостей, приехавших в землю их госпожи; слуги приняли у них щиты и увели коней.

—        Вы должны отдать также мечи и панцири и остаться безоружными,— сказал им камерарий.

—        Не хотим мы отдавать оружие,— возразил на это Хаген.

Но Зигфрид остановил его; в замке такой уж был обычай, что гостей не впускали туда с оружием в руках.

Гостям подали вина, отвели их в отведенные им покои и донесли Брунхильде, что приехали из-за моря какие-то чужеземные рыцари в богатых одеждах.

—        Скажите   мне,—   сказала  королева,—   кто   бы

могли быть эти незнакомые рыцари и зачем приехали

они сюда?

—        Государыня,— отвечал один из свиты,— никог

да еще не видал я их здесь; только один из них похож

на Зигфрида. Но совет мой -вам — их принять. Другой

из приезжих так благороден, что, конечно, мог бы быть

богатым королем и владеть обширными землями. Тре

тий из приезжих смотрит очень грозно, но красив и

хорошо сложен, душа же его, кажется, кипит гневом,

Младший из них красив,  как девушка,  и стоит так

скромно и смирно, а все же было бы небезопасно ос

корбить его: судя по его сложению, он тоже должен

быть отважный и смелый рыцарь.

И сказала тогда королева:

—        Подайте мне мои одежды, и если могучий Зиг

фрид пришел в эту страну ради моей любви, то он рис-.

кует жизнью: не опасаюсь я, что придется мне стать

его женой.

Поспешно оделась королева и в сопровождении, по крайней мере, сотни прекрасных молодых девушек , пошла к гостям, За нею шли пятьсот исландских рыцарей с мечами в руках, и это сильно не понравилось приезжим.

Увидя Зигфрида, Брунхильда сказала ему:

—        Добро пожаловать, Зигфрид, в эту страну! Хотелось бы мне знать, что значит твой приезд?

—- Слишком много мне чести, что приветствуешь-меня первым,— отвечал ей Зигфрид,— Подобает при-' вет твой вот этому отважному рыцарю, что стоит передо мной: он мой господин. Он родом с Рейна и ради тебя прибыл в эту страну. Он хочет снискать твою любовь во что бы то ни стало. Подумай, пока есть время,— господин мой не откажется от своего намерения. Зовут его Гунтером, и он могучий король; он ничего не ищет, кроме твоей любви. Мне же он приказал ехать сюда, и если бы было можно, я бы, конечно, не поехал.

—        Ну, если он ~- господин, а ты — слуга, то пусть

же меня победит он в играх,— их назначу я сама, и

тогда его я буду любить, а если нет, то он погибнет,

прежде чем стану я его женой.

—        Госпожа,—  сказал тут  Зигфрид,—  потрудись назвать нам свои игры,— трудны же они должны быть - если господин мой их может проиграть! Быть может все же добудет он себе невесту

—        Он должен бросить камень и прыгнуть сам за ним вослед; потом он должен еще со мной сразиться на копьях. Подумайте, прежде чем согласиться: если оплошает он хотя в одном,— вы все проститесь с жизнью.

Могучий Зигфрид, подойдя к Гунтеру, советовал ему согласиться на все; ничего дурного с ним не случится и все кончится совсем не так, как предполагает в своей заносчивости королева,

— Великая королева,— сказал тогда король Гунтер,— если бы ты потребовала даже большего, я и тогда согласился бы на все: я рискую своею головой, ты — стать моей женой.

Тогда королева приказала готовить игры. Себе потребовала она боевые доспехи — крепкий панцирь и надежный щит; под панцирь надела она подлатник из шелковой ливийской ткани, которую никогда не рассекало оружие. Одеваясь, она все время угрожала рыцарям. Данкварт и Хаген были сильно озабочены исходом игр. «Поездка эта не доведет нас до добра!» — так думали они. Тем временем Зигфрид, хитрец, никем: не замеченный, успел сбегать к кораблю, где был спрятан у него плащ-невидимка, поспешно накинул его на себя и стал невидим, Вернувшись, он застал королеву, окруженную рыцарями: она распределяла игры.

Был очерчен круг, где на глазах у многочисленных отважных рыцарей должна была происходить игра: было там более семисот вооруженных воинов,— должны были они решить, кто выиграл игру.

Вот вошла Брунхильда, вооруженная, точно предстояло ей сражаться из-за целого царства. За нею шли ее слуги: они несли ее щит из светлого красного золота. Посередине щит этот был в три пяди толщиною, и его с трудом несли четыре камергера.

Увидя щит, могучий Хаген смутился духом и сказал: «Ну, король Гунтер, выйдем ли мы целы из беды? Женщина, которой ты добиваешься,— жена самого дьявола!»

Потом принесли ей копье, тяжелое, большое,— его всегда она метала; его несли трое из ее воинов. И сам отважный Гунтер стал тут задумываться. «Против такого копья не устоял бы даже дьявол. Нет, если бы был я теперь на Рейне, то надолго была бы она свободна от моих притязаний на ее любовь!» — так думал он.

— Вечно буду я каяться в этой поездке,— сказал Данкварт отважный,— неужели нам, рыцарям, придется погибнуть здесь от этих женщин?! Если бы я и брат мой Хаген имели при себе оружие, то воины Брунхильды поплатились бы за- свою заносчивость! И хотя бы я дал тысячу клятв не вступать в битву, эта красавица рассталась бы с жизнью прежде, чем погиб бы мой король. Надо нам, не даваясь в плен, выбраться из этой страны, и, будь у нас наши доспехи и наши надежные мечи, гордость этой женщины была бы укрощена.

Услыхала королева эти речи и, улыбаясь, через плечо сказала:

—        Ну, если уж они так смелы, то принесите им их

острое оружие.

Покраснел от радости Данкварт, получив оружие.

—        Ну, играйте же теперь как хотите,— сказал этот

отважный человек,— ра:з у нас есть оружие — Гунтер

в безопасности.

Тут для состязания принесли Брунхильде огромный, неуклюжий камень; его с трудом несли двенадцать отважных сильных витязей.

Его метала она всегда после игры копьем.

Еще сильнее встревожились замкунды.

Брунхильда, засучив рукава, схватила щит и высоко подняла копье. Наступило время битвы, и даже Гунтера с Зигфридом устрашил ее гнев. Не приди могучий Зигфрид на помощь Гунтеру, королева наверняка лишила бы его жизни. Но он подошел к Гунтеру и взял его за руку. Король не знал об его хитрой уловке. «Кто это дотронулся до меня?» — подумал отважный рыцарь, оглядываясь по сторонам и никого не видя.

—        Это я, друг твой Зигфрид. Тебе нечего бояться

королевы. Дай мне щит с твоей руки и делай то, что я

тебе скажу: ты повторяй только движения, делать ко

торые буду я.

Услышав голос Зигфрида, король стал понемногу успокаиваться.

—        Но только никому не открывай моей хитрос

ти,— это обоим нам послужит на пользу, и гордой ко

ролеве не удастся одолеть тебя, как она на это ни рас

считывает. Посмотри, как безбоязненно стоит она пе

ред тобою в кругу.

Могучая дева пустила тут копье в широкий и большой щит, который держал в руках Зигфрид, и искры посыпались из стали, точно от порыва ветра. Удар был так силен, что заставил бойцов пошатнуться. У Зигфрида кровь хлынула изо рта. Отпрыгнув назад, Зигфрид схватил копье, пронзившее щит, и поспешно пустил его обратно, но, оберегая ее жизнь, повернул к ней копье древком. Удар был так силен, что искры посыпались из стали, как от ветра, и Брунхильда не могла устоять на ногах. Однако она быстро вскочил. «Спасибо тебе за удар твой, благородный Гунтер!» — крикнула она, думая, что это on саы сделал своею рукой.

В гневе быстро подошли она к камню и, высоко подняв его, бросила его так далеко, что отважные бойцы только дивились. Камень упал на расстоянии, по крайней мере, двенадцати клафтеров, и вслед за камнем она сама прыгнула еще дальше.

Тогда Зигфрид подошел к камню. Гунтер лишь коснулся его, а могучий Зигфрид метнул его и еще дальше прыгнул за ним вослед, и чудо было в том, что при прыжке с собою перенес он и Гунтера. Когда же все было сделано, на месте том никого не было видно, кроме  Гунтера. Прекрасная  Брунхильда  покраснела  от гнева: Зигфрид сохранил Гунтеру жизнь.

Видя, что игра окончена, а Гунтер остался цел и невредим, Брунхильда сказала своим слугам:

—        Подойдите ближе, родичи мои и мои люди; те

перь должны вы подчиниться королю Гунтеру.

Отважные воины сложили оружие и преклонили колена перед Гунтером Бургундским: думала они, что сам он своею силой выиграл игру.

Гунтер с любовью приветствовал Брунхильду; она же, взяв его за руку, передала ему власть над своею землей. Порадовался этому отважный рыцарь Хаген. Брунхильда пригласила благородных рыцарей войти в обширный дворец, где собралось тогда много воинов. Тем временем Зигфрид отнес назад свод плащ-невидимку и, вернувшись, хитро заговорил, обращаясь к Гунтеру:

— Когда же, господин, начнутся игры? Позволь и нам посмотреть на них! — так говорил хитрец, притворяясь, будто он ничего не видел.

—        Как же могло это случиться, Зигфрид, что не ви

дал ты игры, которую тут выиграл Гунтер силою своей

руки? — спросила королева.

Хаген бургундский отвечал ей:

—        Нас также очень огорчает, что Зигфрид, ничего

не зная, пробыл у корабля все время, пока рейнский

фогт здесь выиграл игру.

—        Меня радует, что нашелся наконец такой отважный и сильный человек, что может он быть тебе господином,— сказал тогда Зигфрид.-— А теперь, благородная девица, должна ты следовать за нами на Рейн.

—        Пока еще это невозможно,— сказала королева.— Прежде должны еще узнать о том все мои родичи и воины: нелегко мне покинуть мою землю, и прежде должна я послать за моими ближайшими друзьями.

Разослала она тогда гонцов во все концы, приглашая родичей своих и воинов съезжаться ко двору ее в Исландии, и приказала раздавать им всем богатые одежды.

—        Ну,  вот что мы наделали!  — сказал Хаген.—

Много зла причинят нам воины Врунхильды! Теперь

соберутся они сюда со всеми своими силами, а кто зна

ет истинные намерения Брунхильды? На погибель нам

родилась на свет эта девушка!

- Не допущу я, чтобы оправдались ваши опасения,— сказал Зигфрид.— Надо мне привести сюда на помощь таких отменнейших бойцов, каких вы еще и не видали! Не расспрашивайте меня,— я сейчас же уезжаю отсюда, а пока пусть Господь охраняет вашу честь. Я скоро вернусь и приведу вам тысячу самых лучших воинов.

—        Только не медли,— просил его король,— помощь твоя здесь нам очень нужна.

—        Я вернусь через несколько дней,— отвечал Зигфрид,— скажи Брунхильде, что ты сам меня послал.