Ипотека и ипотечный кредит

ГЛАВА II. ИПОТЕКА КАК ФОРМА ЗАЛОГА ПО СОВРЕМЕННОМУ РОССИЙСКОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

2.2. Природа залоговых отношений: вещные и обязательственные начала

Юридическая природа залоговых правоотношений и определения его места в системе гражданских правоотношений с давних пор являются одной из наиболее сложных проблем цивилистики. Как отмечал Л.А. Кассо, «затруднением для установления понятия о залоговом праве является самое содержание этого права. Залоговое право, как право, создающее в пользу залогодержателя исключительное положение по отношению к известной части чужого имущества, может быть отнесено к той категории правоотношений, которые романисты называют вещными правами. Но среди последних оно тем не менее занимает обособленное место в виду того, что в отличие от них не имеет целью ни пользование, ни обладание вещью, а только получение известного размера ее  стоимости, и что кроме того, с осуществлением этого правомочия залогодержателя связано прекращение самого залогового права» .

Необходимо отметить, что в дискуссии немецких ученых цивилистов преобладали крайние точки зрения. Одни исследователи считали, что залог, безусловно, принадлежит к правам вещным, а другие  к правам обязательст-венным. Приводившиеся в защиту той или иной точки зрения доводы можно условно разделить на две группы.

Первая группа аргументов относится к случаю, когда предметом залога является имущественный объект. Важнейшими из них являются указания на право преимущества и право неограниченного следования, являющиеся отли-чительными признаками вещного права и вместе с тем характерные для залога.

В противоположность этой позиции, как не учитывающей того, что право следования в залоге направленно не на вещь в натуре, а на удовлетворение из ее стоимости, и, следовательно, не отражает вещного характера, Мейбомом и Зо-мом была выдвинута концепция обязательства лица (obligatio personae), а Бю-хелем  концепция обязательства вещи (obligatio rei) .

Вторая группа аргументов, возникших в ходе дискуссии, имевшей целью выяснение юридической природы залогового права, относится к классическому случаю, ставшему настоящим камнем преткновения на пути создания объек-тивной теории.

Наиболее интересными решениями были следующее. Экснер считал, что если «право на право» не может быть вещным, то тогда вещное право направ-ленно на предмет долга, а не на само требование. Однако такое мнение проти-воречит одному из постулатов права: залогодатель, не имея сам вещного требо-вания на предмет долга, а только обязательственное, не может предоставлять права в большем объеме, чем обладает сам.

По другой теории такой залог является залогом будущих вещей, то есть залог следовало признать состоявшимся, а вещные права возникшими с момен-та, когда объект залога поступит в собственность залогодателя. Однако в таком случае следовало бы признать и другое: если права залогодателя наступают позднее, чем права залогодержателя, то и вещные права залогодержателя могут возникнуть лишь с момента перехода предмета удовлетворения в состав иму-щества залогодателя.

Для российской науки права были характерны в целом более гибкие по-зиции по вопросу определения юридической природы залогового правоотно-шения, которые могли бы как-то отразить присущую этой модели противоречи-вость при ее проецировании на существующую систему классификации граж-данских правоотношений.

Г.Ф. Шершеневич определял залог как «право на чужую вещь, принадле-жащего верителю в обеспечение его права требования по обязательству и со-стоящие в возможности преимущественного удовлетворения из данной вещи» . Но относя залог к вещным правам и отрицая возможность признания обяза-тельств как объекта залогового права, он тем не менее указывал на то, что зало-говое право ввиду резкого отличия его от прав на чужую вещь, должно быть поставлено особо.

К.Н. Анненков считал иначе: «...Нельзя не склониться к признанию за правом залога у нас в том виде, в каком оно представляется по постановлениям собственно наших гражданских законов, скорее характера права личного, чем вещного с некоторыми разве немногими чертами последнего» .

Е.В. Васьковский, определяя залог как вещное право, предоставляющее своему обладателю возможность извлечь из телесной вещи ее имущественную ценность, в то же время допускал возможность залога обязательственных прав .

Наиболее приемлемой и часто встречающейся в монографих отечествен-ных правоведов, в частности Черных А.В., является позиция, согласно, которой спор о вещно-правовом или обязательственно-правовом характере залога дол-жен быть решен в форме признания двойственной природы залога с признани-ем вещно-правового и обязательственно-правового характера при приоритет-ном положении последнего . Удачно эта мысль выражена у Медведева Д.А.: «Представляется, что выпячивание одного из элементов залогового права обед-няет второе. Залог порождает два вида отношений  между залогодателем и за-логодержателем, и между залогодержателем и вещью, то есть, с одной стороны, залог  это способ обеспечивать обязательства должника путем установления относительной правовой связи с кредитором, а с другой  jura in re aliena, непо-средственная правовая связь залогодержателя и вещи. Поэтому залог может быть характеризован как вещный способ обеспечения обязательства» .

Таким образом, можно констатировать, что попытки «втиснуть» залого-вое право в классификацию вещных и личных прав или иную, построенную на сходных принципах, на основании того, что основными элементами, образую-щими залог, являются элементы, присущие именно вещному и обязательствен-ному праву, потерпели неудачу и не отразили в полной мере юридическую природу исследуемого явления. Причиной этого стала квалификация залоговых правоотношений в рамках уже существующей классификации имущественных правоотношений: залог определялся либо как вещное право, либо как обяза-тельственное.

Иной подход к оценке явления, воспринят действующим российским за-конодательством. Он заключается в перемене акцента с важнейших состав-ляющих элементов на целевую направленность установление залога, и объеди-нении его по этому признаку с другими правовыми формами. Не говоря уже о сущностной оценке такого шага, следует сказать прежде об особом отношении законодателя к исследуемому правовому явлению. Законодатель выделяет залог в несколько иное правовое поле  названным одним из способов обеспечения исполнения обязательств.

В Гражданском кодексе РФ (ст.329) залог назван способом обеспечения исполнения обязательств. Но обеспечением исполнения обязательства может являться лишь воля стороны в обязательстве, направленная на его исполнение. Однако такой термин все-таки лучше, чем тот, что содержится в Законе РФ «О залоге»  способ обеспечения обязательства (ст.1). Ведь обеспечение обяза-тельства  это просто надлежащее оформленное согласие принять на себя это обязательство. На самом деле речь должна идти об обеспечении неисполнения обязательства, каковым и является залог. При установлении залога всегда име-ется в виду, что это правоотношение сможет быть реализовано в пол ном объе-ме только при наступлении определенного условия  неисполнении или ненад-лежащем исполнении основного обязательства, и, наоборот, при исполнении основного обязательства обращения взыскания на предмете залога не произво-дится. Это означает, что залог призван обеспечивать интересы кредитора имен-но при неисполнении основного обязательства, а исполнение последнего обес-печивается наличием у обязанной стороны соответствующей воли. Не случайно в дореволюционной литературе наиболее широко употреблялся синонимичный термин  обеспечение требования.

Что же касается объединения различных правовых форм в единый право-вой институт с использованием в качестве основания подобного объединения их общей цели, то такой шаг вообще представляется весьма спорным. Интерес-но мнение А.С. Звоницкого, касающееся аналогичного явления: «Несмотря на различие юридических форм, право может объединять разные сделки в один институт по цели. Само собой разумеется, что эти отношения не могли бы быть одинаковы, если бы была различна юридическая природа тех сделок, на кото-рых они основаны. Право не могло бы соединять эти сделки под одну рубрику по их цели, потому что целью их роль не заканчивается, потому что они порож-дали бы различные последствия, относящиеся к различным юридическим ин-ститутам. Объединять только по цели в один институт сделки, совершенные для обеспечения требования на имущество, было бы столь же невозможно, как, например, создавать особый институт из сделок, совершенных в обход креди-торов» .

Именно различие последствий можно увидеть, если сравнить залог с дру-гими способами обеспечения требования, воспринятыми российским законода-тельством. Здесь как нельзя более уместным является замечание К.П. Победо-носцева: «Залог представляет собой привилегию, направленную не против должника, а против других кредиторов» . Иначе говоря, залогу присущи прин-ципы отношения к объекту, характерные для вещного, а не обязательственного права.

Рассматривая залог как правоотношение с характерной юридической природой, отличающей его от иных типов правоотношений, следует признать: преимущественность субъективного права залогодержателя состоит в правомо-чии удовлетворить свое требование первым среди других кредиторов данного должника (за некоторыми исключениями, прямо предусмотренным законом), а также в абсолютном запрете любому лицу своими действиями или бездействи-ем уменьшать стоимость заложенного имущества (за исключением случаев, предусмотренных договором).

Залоговое же правоотношение как особое преимущественное правоотно-шение состоит в установлении таких особых правомочий залогодержателя не-посессорного характера, которые позволяют говорить об абсолютной приори-тетности его субъективного права в отношении стоимости предмета залога, а не только о первоочередности права на материальное удовлетворение. Именно в таком виде  особого преимущественного правоотношения, залог и должен включаться в классификацию имущественных правоотношений.