Древняя Русь и соседние племена

Хазары. Крушение империи хазар и ее наследие

Смотрите также: Русская история и культура

Повесть временных лет

Рефераты по истории

       "2"

     Обстоятельства  обращения затемнены  легендарными известиями,  однако в

главном арабские и еврейские источники сходятся [49].

     Рассказ  ал-Масуди  о  роли  евреев  в  Хазарии,  цитировавшийся  выше,

заканчивается отсылкой к его более раннему сочинению, в котором он описывает

эти обстоятельства. Сочинение это утрачено; однако существуют два фрагмента,

опирающиеся  на  него.  В  первом, принадлежащем  перу  Димашки  (1327  г.),

повторяется, что во времена Харун ал-Рашида император Византии изгнал иудеев

из своего государства, и те направились  в страну хазар, "где  нашли умных и

благочестивых  людей,  объявили  им свою  веру,  а те признали  ее  наиболее

правильной, присоединились к ней" (80; 6) [50].

     Второй, гораздо более подробный рассказ содержится в сочинении ал-Бакри

"Книга царств и дорог" (XI в.):

     "Причина  обращения в иудаизм царя хазар,  прежде  язычника, такова. Он

принял христианство (см. ниже, гл.  IV, 11). Потом он признал его ложность и

обсуждал эту  тему, сильно его беспокоившую, с одним  из своих приближенных.

Тот сказал ему:  "О,  царь, люди  Священного Писания делятся  на три группы.

Созови их и вели привести их доказательства, а затем последуй за тем, у кого

правда".

     И  послал он к христианам, за епископом. При царе  был иудей, опытный в

спорах, и он затеял диспут. Он спросил епископа: "Что скажешь о Моисее, сыне

Амрана, и о Торе,  данной ему  свыше?" Епископ отвечал:  "Моисей - пророк, в

Торе истина". Тогда  иудей обратился к царю: "Вот он  и  признал правдивость

моей веры. Теперь спроси  его, во что верит он сам". Царь спросил, и епископ

ответил:  "Я  говорю, что Иисус - мессия, сын Марии, Он -  Слово,  Он творил

чудеса  во  имя Господне". И  сказал иудей  царю:  "Он  проповедует  учение,

которого я не знаю, но признает то, что говорю я". Но епископ не был силен в

доказательствах  [51]. Тогда царь  затребовал мусульманина,  и прислали  ему

ученого, мудрого мужа, мастера  доказывать. Но иудей нанял человека, который

отравил мусульманина в пути,  и  тот умер. Так иудею удалось склонить царя к

своей вере, и тот принял иудаизм" (37; 90).

     У  арабских  историков  несомненный  дар подслащивать  пилюлю.  Если бы

мусульманский мудрец принял участие в дебатах, то угодил бы в ту же ловушку,

что  и  епископ,  ибо  оба  признавали  истинность  Ветхого Завета,  так что

защитники Нового  Завета и Корана  неминуемо  проиграли  бы со  счетом  1:2.

Согласие  царя с этой  аргументацией  символично:  он  изъявляет  готовность

признать  доктрины,  разделяемые  всеми  тремя,  -  общий  знаменатель  -  и

отказывается примыкать к  какому-либо из враждующих течений, идущему  дальше

этого. Опять-таки восторжествовала непредвзятость в применении к теологии.

     Из этой истории следует  также,  как  указывает Бьюри  (21;  408),  что

еврейское  влияние  при  хазарском дворе должно  было  быть сильным  еще  до

официального обращения: ведь за  епископом  и мусульманским ученым  пришлось

"посылать", тогда как иудей уже находился "при нем" (царе).