Древняя Русь и соседние племена

Хазары. Крушение империи хазар и ее наследие

Смотрите также: Русская история и культура

Повесть временных лет

Рефераты по истории

       "6"

     Обмолвившись о религиозных реформах  Обадии,  Иосиф приводит список его

наследников:

     "После  него  воцарился  его сын Езекия, после него  его  сын Манассия;

после него  воцарился Ханукка,  брат Обадьи, его сын Исаак, его сын Завулон,

его сын Манассия, его  сын Нисси, его сын Менахем, его сын Вениамин, его сын

Аарон и я, Иосиф, сын упомянутого Аарона. Все мы  - царь, сын царя. Чужой не

сидит на престоле наших  предков, но [только]  сын садится на престол своего

отца. Таков наш обычай и обычай наших предков".

     Далее Иосиф пытается ответить на  вопрос Хасдая о размерах и топографии

его  страны.  Однако при  дворе у него  не  нашлось, видимо,  осведомленного

человека,  равного по знаниям  арабским  географам,  так  что  его  туманные

замечания о других странах и народах мало что добавляют к тому, что мы знаем

от Ибн Хаукаля, ал-Масуди и из других  арабских  и персидских источников. Он

утверждает,  будто  собирает  дань с  тридцати  семи народов,  что  выглядит

преувеличением; Данлоп предполагает, правда, что  девять из  них  - племена,

жившие  в  самом  сердце  Хазарии,  а   остальные  двадцать   восемь  хорошо

согласуются с упоминаемыми Ибн Фадланом  двадцатью  пятью женами,  каждая из

которых  была  дочерью вассального царя (а также согласуются с сомнительными

рассказами Эльдада hа Дани). Следует  также иметь в виду большое  количество

славянских  племен, обитавших  в верхних притоках  Днепра,  которые,  как мы

увидим, действительно платили дань хазарам.

     Как  бы то ни  было, в письме Иосифа нет упоминания о царском гареме: в

нем  говорится только  об одной царице и ее "служанках и  евнухах". Все  они

жили  в одном из трех районов, составлявших Итиль,  столицу Иосифа. "Живут в

нем иудеи, исмаильтяне и христиане; проживают в нем также и другие народы из

других племен. Второй  город со своими пригородами занимает в длину и ширину

8 на 8 фарсахов. В третьем городе живу я со своими князьями,  рабами и всеми

приближенными служителями*. "0н  невелик и занимает в длину и ширину  3 на 3

фарсаха.  Между  стенами его тянется [в ту и другую сторону] река." Мы живем

всю  зиму в городе, а  в  месяце  Нисане выходим из города  и  идем каждый к

своему полю и саду и к своей [полевой] работе. Каждый из [наших] родов имеет

еще  известное [наследственное]  владение, [полученное им] от своих предков.

Они отправляются [туда]  и  располагаются  в  его  пределах в  радости  и  с

песнями;  никто не слышит голоса притеснителя, нет  противника  и нет дурных

случайностей. "А я, мои князья и слуги, отправляемся и идем на протяжении 20

фарсахов пути, пока не доходим  до большой реки, называемой В-р-шан  (?),  и

оттуда идем вокруг [нашей страны], пока не приходим к концу [нашего] города.

Таковы  размеры  нашей  страны  и место нашего  отдыха."  Страна  [наша]  не

получает много дождей. В ней имеется много рек, в которых выращивается много

рыбы.  Есть [также] в ней у нас много источников. Страна плодородна и тучна,

состоит из полей, виноградников, садов и парков. Все они орошаются из рек. У

нас  есть очень много всяких фруктовых деревьев. [...] С помощью всемогущего

я живу спокойно".

     *  Разделение  Итиля на три  части упоминается, как мы уже  знаем, и  в

некоторых арабских источниках.

     Следующий отрывок посвящен срокам "конца чудес":

     "Наши  глаза  устремлены  к  Господу,   нашему  Богу,   и   к  мудрецам

израильским,  к  академии,  которая  находится  в  Иерусалиме, и к академии,

которая  в  Вавилонии. Мы далеки  от  Сиона, но до  нас  дошел слух,  что по

множеству наших грехов спутались подсчеты, так что мы ничего не знаем. Но да

будет угодно богу сделать [это] ради своего великолепного имени; да не будет

ничтожно в его глазах разрушение его храма, упразднение служения ему [в нем]

и все беды,  которые нас постигли,  и да осуществит он в отношении нас слова

[Писания]: и вдруг войдет  в храм свой. У нас же в руках только  пророчество

Даниила.  Да  ускорит  Бог,   Бог  Израиля,  спасение  и  да  соберет  наших

изгнанников и наших рассеяных [единоплеменников], при жизни нашей и твоей".

     Последний абзац в  письме Иосифа - это ответ на  прозрачное предложение

Хасдая поступить на службу к царю хазар:

     "Ты упомянул [также] в своем письме, что желаешь видеть меня. И я очень

стремлюсь  и  хочу  видеть  твое  приятное (для  меня]  лицо,  твою  [всеми]

почитаемую мудрость и твое величие.  О,  если  бы  случилось  [так], как  ты

говоришь, и я удостоился бы иметь общение с тобой  и видеть твое почтенное и

вожделенное  лицо. Ты был бы для меня  отцом,  а я был  бы тебе сыном, твоим

устам повиновался  бы весь  мой народ  и согласно твоему слову и правильному

решению я бы [сам] выходил и входил (т.е. действовал, распоряжался)".

     Есть  в  письме  Иосифа место, где  говорится  о текущей политике, но в

туманных выражениях:

     "Я живу у  входа в  реку [Итиль - Волгу] и не пускаю русов, прибывающих

на кораблях,  проникать  к  ним [т.е. в земли  арабов  на побережье Каспия].

"Точно так же я не  пускаю всех врагов их, приходящих сухим путем, проникать

в их страну."  Я веду с ними упорную  войну. Если бы я их оставил [в покое],

они уничтожили бы всю страну исмаильтян до Багдада" [56].

     Здесь Иосиф изображает себя защитником  Багдадского халифата от набегов

скандинавов-русов (см. главу III). Это может показаться бестактностью,  если

вспомнить  о вражде между омейядским  Кордовским халифатом, которому  служит

Хасдай,  и  абассидским  Багдадским  халифатом.  С  другой стороны,  причуды

византийской политики  по отношению к Хазарии диктовали Иосифу необходимость

выступать  в роли защитника ислама, невзирая на  распри  двух  халифатов. Во

всяком случае, он мог надеяться, что Хасдай, изощренный дипломат, поймет его

намек.

     Встреча между корреспондентами этой переписки  - если даже они серьезно

относились  к ее  возможности  - так  и  не состоялась.  Больше ни одного их

письма  -  если таковые  посылались - не сохранилось.  Факты, содержащиеся в

"Хазарской переписке", немногочисленны и мало что добавляют  к тому, что нам

известно  из  других  источников. Но  очаровывают причудливые  фрагментарные

картины,  встающие  перед  мысленным  взором  при  чтении,  образы,   словно

выхватываемые прожектором из густого тумана, окутывающего глубокую старину.