ЖИВОПИСЬ

Дьяченко Елена

            Настоящее имя художника - Алессандро ди Мариано Филипепи. Он был младшим из четырех сыновей Мариано ди Ванни Филипепи и его жены Смеральды и родился во Флоренции в 1445 году. Его отец был кожевником и жил с семьей в квартале Санта Мария Новелла на виа Нуова, где снимал квартиру в доме, принадлежащем Ручеллаи. У него была своя мастерская неподалеку от моста Санта Тринита ин Ольтрарно, дело приносило весьма скромный доход, и старый Филипепи мечтал поскорее пристроить сыновей и иметь, наконец, возможность оставить трудоемкое ремесло.

            Первые упоминания об Алессандро, как и о других флорентийских художниках, мы находим в так называемом "portate al Catasto", то есть кадастре, куда вносились заявления о доходах для обложения налогом, которые в соответствии с постановлением Республики от 1427 года обязан был делать глава каждой флорентийской семьи. Так в 1458 году Мариано Филипепи указал, что у него четыре сына Джованни, Антонио, Симоне и тринадцатилетний Сандро и добавил, что Сандро "учится читать, мальчик он болезненный".

            До сих пор вызывает сомнение происхождение прозвища Сандро - "Боттичелли" (бочоночек): возможно, оно образовано от клички старшего брата, который, желая помочь стареющему отцу, судя по всему, много занимался воспитанием младшего ребенка; а может быть, прозвище возникло по созвучию с ремеслом второго брата, Антонио. Впрочем, как бы мы ни толковали приведенный документ, ювелирное искусство сыграло немаловажную роль в становлении молодого Боттичелли, ибо именно в это русло направлял его все тот же брат Антонио. К ювелиру ("некоему Боттичелло", как пишет Вазари, человеку, личность которого по сей день не установлена), отправил Алессандро отец, устав от его "экстравагантного ума", одаренного и способного к учению, но беспокойного и до сих пор не нашедшего истинного призвания; возможно, Мариано хотел, чтобы младший сын пошел по стопам Антонио, работавшего ювелиром по меньшей мере с 1457 года, что положило бы начало не большому, но надежному семейному предприятию.

            По словам Вазари, между ювелирами и живописцами в то время существовала столь тесная связь, что поступить в мастерскую одних означало получить прямой доступ к ремеслу других, и Сандро, изрядно поднаторевший в рисунке – искусстве, необходимом для точного и уверенного "чернения", вскоре увлекся живописью и решил посвятить себя ей, не забывая при этом ценнейших уроков ювелирного искусства, в частности четкости в начертании контурных линий и умелого применения золота, в дальнейшем часто использовавшегося художником как примесь к краскам или в чистом виде для фона.

Около 1464 года Сандро поступил в мастерскую фра Филиппо Липпи из обители Кармине, превосходнейшему тогдашнему живописцу, которую покинул в 1467 году в возрасте двадцати двух лет.

Отдавшись целиком живописи, он стал последователем своего учителя и подражал ему так, что фра Филиппо его полюбил и своим обучением вскоре поднял его до такой степени, о которой никто не мог бы и подумать.

Мастерская Липпи находилась тогда в Прато, где мастер работал до 1466 года над фресками собора (впрочем, достоверно выявить в этих росписях руку знаменитого ученика так и не удалось). В 1465 году Филиппе написал "Мадонну с Младенцем и ангелами", ныне хранящуюся в Уффици; она стала непререкаемым образцом по композиции и стилю для некоторых ранних работ Боттичелли, а именно, "Мадонны с Младенцем и ангелом" (галерея Воспитательного дома, Флоренция) и "Мадонны на лоджии" (Уффици). Нетрудно заметить, как точно Боттичелли воспроизводит композицию "Мадонны" учителя фра Филиппо. Фра Филиппо - "мастер исключительнейший и редкостный талант" (Вазари) - был монахом-кармелитом, а от его романа с монахиней монастыря Прато Лукрецией Бути родился на свет Филиппино Липпи, ставший впоследствии учеником Боттичелли и донесший до нас образ молодого Сандро в своих работах.

В 1467 году фра Филиппо отправился в Сполето, где вскоре и умер, а Боттичелли, по-прежнему желая утолить свою жажду знаний, стал искать среди высших художественных достижений эпохи иной источник. Какое-то время он посещал мастерскую Андреа Верроккио, многогранного мастера, скульптора, живописца и ювелира, возглавлявшего бригаду разносторонне одаренных начинающих художников; здесь в ту пору царила атмосфера "передового" творческого поиска, не случайно именно у Верроккио учился молодой Леонардо да Винчи. Из плодотворного общения в этих кругах родились такие картины, как "Мадонна в розарии" (ок. 1470, Флоренция, Уффици) и "Мадонна с Младенцем и двумя ангелами" (1468-1469, Неаполь, музей Каподимонте), где найден оптимальный синтез уроков Липпи и Верроккио. Возможно, эти произведения были первыми плодами самостоятельной деятельности Боттичелли.

К периоду с 1467 по 1470 год относится первый известный нам запрестольный образ Сандро, так называемый "Алтарь Сант-Амброджо" (ныне в Уффици), найденный в безымянной флорентийской церкви, но в действительности имевший иное предназначение: возможно, он был выполнен для главного алтаря церкви Сан Франческо в Монтеварки - эту гипотезу помимо всего прочего подтверждает присутствие святого Франциска слева от Богоматери. Кроме того, на картине помимо Магдалины, Иоанна Крестителя и святой Екатерины Александрийской изображены коленопреклоненные Козьма и Дамиан - святые мученики, считавшиеся покровителями дома Медичи и часто изображавшиеся на картинах, заказанных самими Медичи или кем-нибудь из их окружения.

Можно заключить, что уже в 1469 году Боттичелли - самостоятельный художник, ибо в кадастре того же года Мариано заявил, что сын его работает дома. Деятельность четырех сыновей (старший из них, Джованни, стал маклером и выполнял роль финансового посредника при правительстве, а его прозвище "Botticella" - "бочоночек" - перешло к более знаменитому брату) принесла семье Филипепи значительные доходы и положение в обществе. Филипепи владели домами, землей, виноградниками и лавками.

Уже в 1470 году Сандро открыл собственную мастерскую и где-то между 18 июля и 8 августа 1470 года закончил произведение, принесшее ему широкое общественное признание. Картина с изображением  «Аллегории Силы» предназначалась для Торгового суда - одного из важнейших городских учреждений, занимавшегося рассмотрением правонарушений экономического характера.

Боттичеллиевская картина должна была войти в цикл "Добродетелей", предназначенных для украшения судейских кресел в Зале заседаний, располагавшемся на площади Синьории. Строго говоря, весь цикл был заказан в 1469 году Пьеро дель Поллайоло, а среди претендентов на столь престижный заказ был даже Верроккио. Боттичелли удалось получить заказ скорее всего из-за какой-то задержки с выполнением его у Поллайоло и, конечно же, благодаря поддержке влиятельного политика Томмазо Содерини. Таким образом, Боттичелли представился случай еще больше приблизиться к связанным с Медичи флорентийским кругам, куда еще раньше его уже, вероятно, ввел Верроккио.

В 1472 году он записался в гильдию Святого Луки (объединение художников). Это давало ему возможность на законном основании вести образ жизни независимого художника, открыть мастерскую и окружить себя помощниками, дабы было на кого положиться в случае, если ему станут заказывать не только картины на дереве или фрески, но также рисунки и модели для "штандартов и других тканей" (Вазари), инкрустаций, витражей и мозаик, а также книжных иллюстраций и гравюр. Одним из официальных учеников Боттичелли первого года его членства в объединении художников был Филиппино Липпи, сын бывшего учителя мастера.

Заказы Боттичелли получал главным образом во Флоренции. Одна из самых замечательных его картин "Святой Себастьян" (Берлин, Государственный музей) выполнена для старейшей церкви города Санта Мария Маджоре. 20 января 1474 года по случаю праздника святого Себастьяна Маджоре картина была торжественно помещена на одной из колонн церкви Санта Мария. Это первое документально подтвержденное религиозное произведение художника, отныне прочно утвердившееся в художественной панораме Флоренции.

В том же 1474 году, когда было завершено это произведение, художника пригласили работать в другой город. Пизанцы попросили его написать фрески в цикле росписей Кампосанто, а в качестве пробы его мастерства заказали ему алтарный образ "Смерть Марии", который не был закончен Боттичелли, так же как не были выполнены им и сами фрески.

Именно в этот период установился тесный контакт между живописцем и членами семьи Медичи, признанными правителями Флоренции. Для брата Лоренцо Медичи, Джулиано, он расписал знамя для знаменитого турнира 1475 года на Пьяцца Санта Кроче, изобразив на нем Афину Палладу. Незадолго до гибели младшего Медичи или же сразу после нее Боттичелли, возможно с помощью учеников, написал несколько портретов Джулиано (Вашингтон, Национальная галерея искусств; Берлин, Государственные музеи; Милан, собрание Креспи), которые вместе с памятной медалью, отчеканенной Бертольдо по воле Великолепного (Флоренция, музей Барджелло), на века сохранили черты погибшего. Джулиано был убит в 1478 году во время заговора семьи Пацци против Медичи, направляемого папой Сикстом IV. Фигуры заговорщиков, как повешенных, так и еще скрывающихся от правосудия, Сандро написал на фасаде Палаццо делла Синьория со стороны Порта деи Догана (ворот Таможни). Кстати, аналогичное поручение в 1440 году было дано Андреа дель Кастаньо, который должен был представить членов семьи Альбицци, устроивших заговор против Медичи, а после его поражения приговоренных навеки остаться обесславленными на стенах Палаццо дель Подеста.

Произведение, отражающее непосредственные связи между живописцем и семьей Медичи, "Поклонение волхвов" (ныне в галерее Уффици) было заказано между 1475 и 1478 годами Джованни (или Гаспаре) да Дзаноби Лами - банкиром, близким к семье Медичи, и предназначалось для его фамильного алтаря в церкви Санта Мария Новелла. Для многих исследователей особая привлекательность этой картины заключается в том, что здесь можно отыскать изображение целого ряда исторических лиц. Однако это качество не должно отвлекать внимание от ее замечательного композиционного построения, свидетельствующего о достигнутом к тому времени художником высоком уровне мастерства.

В промежутке между 1475 и 1482 годами мастерство художника растет. Пути этого развития отчетливо прослеживаются при сравнении двух картин на тему "Поклонение волхвов", одна из которых (от 1475-1478 годов) находится в Уффици во Флоренции, а другая (от 1481-1482 года) - в Национальной галерее в Вашингтоне. В первой очевидно стремление к реализму: оно сказывается не только в обилии портретов современников Боттичелли (при всем их великолепии они участвуют в изображаемой сцене весьма относительно, лишь в качестве побочных мотивов), но и в том, что композиция строится больше в глубину, нежели на плоскости (в расположении фигур чувствуется искусственность, особенно в сцене справа). Выполнение каждого образа являет собою чудо изящества и благородства, но все в целом слишком ограничено и сжато в пространстве; отсутствует физическое движение, а вместе с ним и духовный порыв.

Во второй картине, возможно, тоже есть портреты - но кто знает это? Каждый персонаж, как и в первой картине, исполненный красоты и благородства, по-своему поклоняется Иисусу. По-прежнему пространство дано в глубину, но на этот раз оно не замкнуто, открываясь в сторону неба, причем частичное наложение фигур друг на друга компенсируется их распределением на плоскости. Единство восприятия достигается расположением фигур, подобно тому как единство настроения реализуется в идее поклонения.

Две самые знаменитые картины Боттичелли, так называемая "Primavera" («Весна») и "Рождение Венеры" заказаны Медичи и воплощают в себе культурную атмосферу, возникшую в медическом кругу. Историки искусства единодушно датируют эти работы 1477-1478 годами. Картины написаны для Джованни и Лоренцо ди Пьерфранческо - сыновей брата Пьеро "Подагрика". Позднее, после смерти Лоренцо Великолепного, эта ветвь семьи Медичи находилась в оппозиции к власти его сына Пьеро, за что и снискала себе прозвище "dei Popolani" (Пополанской). Лоренцо ди Пьерфранческо был учеником Марсилио Фичино. Для своей виллы в Кастелло он заказал художнику фрески, для нее же предназначались и эти две картины.

Неоплатонический контекст существенен для понимания их смысла. Крупнейший представитель флорентийской философии XV века, Марсилио Фичино следовал Платону, переработав при этом платонизм и мистические идеи поздней античности и приведя их в согласие с христианским учением. В искусствоведческих исследованиях содержание названных картин интерпретируется различным образом, в том числе оно связывается с классической поэзией, в частности, со строками Горация и Овидия. Но наряду с этим в замысле боттичеллевских композиций должны были отразиться идеи Фичино, нашедшие свое поэтическое воплощение у Полициано.

Картина "Весна" была начата, когда(по выражению Вазари) «художник уже настолько уверенно владеет кистью, что может изображать на своих полотнах все, что захочет». В то время слово Primavera (так назвал картину Боттичелли) использовалось как приход весны, праздник весны. В этой аллегории жизни, красоты, и знания, объединенного любовью, Боттичелли передал свежесть раннего весеннего утра, с бледным светом, сияющим сквозь высокие, прямые деревья, с золотыми плодами - как символ плодородия, любви, брака, весны, радости, молодости.

 Раннее утро. Венера, богиня любви, появляется из апельсиновой рощи. Луг покрыт цветами, наверху сын Венеры, Амур, с завязанными глазами, шаловливо посылающий стрелы любви. Хозяйка этой рощи, Венера отстала, как бы давая свите опередить себя. Деревья, будто повторяя расположение фигур, сливаются в гармоническом единстве человека и природы. Апельсиновые деревья, склоняя ветки, образуют арку, которая ореолом окружает богиню. И вдруг на луг выбегает нимфа Хлорида, преследуемая Зефиром, богом Западного ветра. Зефир кажется синевато-зеленым. Он мчится, сгибая деревья. Нимфа, в прозрачной одежде, со страхом смотрит на него. Её слова вдруг начинают смешиваться с цветами, появляющимися изо рта. Цветов становится всё больше, они падают на одежду. В этот момент Зефир настигает нимфу. Согласно Овидию, дикая страсть овладела Зефиром и он овладел ею силой. Сожалея о случившемся, он преобразил её в Флору, богиню цветов. Это изобразил Боттичелли, показывая два момента времени вместе. Слева танцуют три Грации, всегда сопровождающие Венеру. Они кажутся воздушными (вот-вот взлетят) и ничего вокруг не замечают. Рядом – Меркурий, в характерной, крылатой шапочке, поднял руку, чтобы отогнать облака , чтобы дождь не помешал Венере. Это - её свита, и Венера (любовь) продолжает свой путь вместе с Весной, наполняющей землю цветами и ароматами. (Почти 500 видов цветов, кустов и деревьев учёные определили на картине).

Еще одно блестящее творение художника – картина «Рождение Венеры». Только что рожденная из морской пены Венера, подплывает на раковине к берегу, это центральный образ картины. Слева от нее дуют Зефиры, и от их дыхания сыплются розы, словно наполняющие картину благоухающим ароматом. Ритм падения розовых лепестков подобен ритму изумрудных морских волн, образуемых движением раковины. С другой стороны спешит к богине нимфа Ора, торопясь набросить на нее пурпурный плащ. Но Венера остается безучастной к страстному дыханию Зефиров, и к действиям целомудренной Оры.

Хрупкая Венера Боттичелли мало напоминает классический прототип, но зато очень близка к образам его скорбных мадонн. Венера – окончательно сформировавшийся идеал женской красоты, который будет почти без изменений присутствовать в дальнейших его произведениях. Пропорции обнаженного тела слегка вытянуты, необычно покатые и низкие плечи, небольшая голова на высокой шее в тяжелой массе золотых волос до колен, удлиненное лицо, пухлые, резко очерченные губы, чуть вздернутый нос, продолговатый разрез больших глаз, крутой чистый лоб, высоко поднятые брови. Общее впечатление от лица и линии плеч – отрешенности, грусти, печали; в неустойчивом изгибе тела – опасение, неуверенность.

По своему замыслу "Рождение Венеры", близко "Весне"; в нем трактуется предшествующее по смыслу положение неоплатонического мифа: акт воплощения Humanitas (комплекса духовных свойств человека) Природой. Соединяясь с материей, животворный дух вдыхает в нее жизнь, и Ора (Время года), символизирующая исторический момент совершенствования человечества, протягивает богине плащ "скромности", даруя ей щедрость в наделении людей своими добродетелями.

По представлениям кружка Лоренцо Медичи Венера, богиня любви, является также богиней человечности. Именно она учит людей разуму, доблести, она - мать Гармонии, рожденная от союза материи и духа, природы и идеи, любви и души. Идею картины часто связывают также со стансами талантливого поэта Анжело Полициано, члена кружка Медичи:

Эгеем бурным, колыбель чрез лоно

Фетиды проплыла средь пенных вод,

Создание иного небосклона,

Лицом, с людьми несходная, встает

В прелестной позе, глядя оживленно,

В ней девственница юная. Влечет

Зефир влюбленный раковину к брегу,

И небеса их радуются бегу.

Сказали б: море истинное тут.

И раковина с пеной - как живые,

И видно - блеск глаза богини льют.

Пред ней с улыбкой небо и стихии.

Судя по количеству учеников и помощников, зарегистрированных в кадастре, в 1480 году мастерская Боттичелли пользовалась широким признанием. В этом году он написал "Святого Августина" на алтарной преграде в церкви Оньисанти (Всех Святых) для Веспуччи, одной из самых знаменитых семей города, близкой Медичи. Боттичелли немало потрудился, стараясь превзойти всех живописцев своего времени, но в особенности Доменико Гирландайо, выполнившего с другой стороны образ св. Иеронима. Оба святых стали особо почитаемыми в XV веке из-за распространения большого числа апокрифических текстов. Работа эта получилась достойной наивысшей похвалы, ибо на лице этого святого он выразил ту глубину, остроту и тонкость мысли, которая свойственна лицам, исполненным премудрости.

Недалеко от дома Боттичелли находилась больница Сан Мартино делла Скала, где в 1481 году художник написал на стене лоджии фреску "Благовещение" (Флоренция, Уффици). Так как в больницу поступали прежде всего зараженные чумой, роспись, вероятно, была заказана Боттичелли по случаю окончания поразившей город эпидемии.

Благодаря политике Лоренцо Медичи, стремившегося к примирению с папой и расширению культурных связей Флоренции, Боттичелли вместе с Козимо Росселли, Доменико Гирландайо и Пьетро Перуджино 27 октября 1480 года направился в Рим расписывать стены новой "великой капеллы" Ватикана, только что возведенной по приказу папы Сикста IV и потому получившей название Сикстинской.

Сикст распорядился поставить Боттичелли во главе всей работы, а современники оценили фрески мастера выше работ прочих художников.

Боттичелли принадлежали по крайней мере одиннадцать фигур римских пап из верхнего ряда росписей, а также три сцены основного цикла, воспроизводящего расположенные друг против друга эпизоды из жизни Моисея и Христа: "Юность Моисея", "Искушения Христа" (напротив) и "Наказание восставших Левитов". Библейские сцены изображены на фоне роскошных пейзажей, где то и дело возникают силуэты строений Древнего Рима (например Арка Константина в последнем эпизоде), а также настойчиво повторяются детали, означающие дань уважения к заказчику - папе Сиксту IV из рода делла Ровере: его геральдический символ - дуб и сочетание желтого с голубым - цветов герба делла Ровере, использованное в одеянии Аарона в последней картине.

Осенью 1482 года, когда готовые фрески заняли свое место в капелле рядом с открывающими цикл работами Синьорелли и Бартоломео делла Гатта, Боттичелли вместе с остальными вернулся во Флоренцию, где вскоре пережил утрату отца. Мариано Филипепи скончался 20 февраля и похоронен на кладбище Оньисанти.

В годы наибольшей творческой продуктивности Боттичелли был довольно тесно связан с "двором" Лоренцо Медичи, и многие из наиболее известных произведений художника 70-80-х годов написаны им по заказу членов этого семейства; другие были навеяны стихами Полициано или обнаруживают влияние литературных споров ученых-гуманистов, друзей Лоренцо Великолепного (1449-1492), которых он собрал при своем дворе. Образованнейший человек, трезвый и жестокий политик, Лоренцо был поэтом, философом, уверовавшим в природу, как в Бога. Крупнейший меценат своего времени, он превратил свой двор в центр художественной культуры Возрождения.

5 октября 1482 года Синьория поручила Сандро наряду с такими опытными живописцами, как Гирландайо, Перуджино и Пьеро Поллайоло, исполнить фрески в Зале Лилий в Палаццо деи Приори (теперь носит название Палаццо Веккио). Однако Сандро в этой работе участия не принял и в следующем году вместе с учениками на четырех досках написал для украшения свадебного ларя историю Настаджо дельи Онести по одной из новелл "Декамерона" Боккаччо. В том же 1483 году Лоренцо Великолепный заказал Боттичелли, Перуджино, Филиппино Липпи и Доменико Гирландайо цикл настенных росписей на своей вилле в Спедалетто около Вольтерры. Еще одним общественным заказом - художник получил его в 1487 году от представителей налогового ведомства (Magistratura dei Massai di Camera) - было тондо "Мадонна с гранатом", выполненное для Зала аудиенций в Палаццо делла Синьория.

Картина "Паллада и Кентавр" (около 1488) была написана для Джованни Пьерфранческо Медичи и находилась на вилле Кастелло вместе с "Весной" и "Рождением Венеры". Вместо Афины Паллады (Минервы) воительницы, которую со времен далекой античности было принято изображать со шлемом, панцирем и щитом, с головой Медузы Горгоны, Боттичелли изобразил "Минерву-пацифику", атрибуты которой - копье (у Боттичелли алебарда) и ветка сливы (в картине - оливковые ветви и венок) - символизируют добродетель. Изображая кентавра, художник пользовался конкретным античным прообразом - фигурой саркофага, хранящегося ныне в Ватиканском музее. Вместе с тем картину отличает от античных памятников то, что художник изобразил не физическую схватку Минервы и кентавра - "кентавромахию", а "психомахию". Существует целый ряд аллегорических толкований этого произведения. В нем видели победу Лоренцо Великолепного над Неаполем, победу Медичи над Пацци, соединение страстей и мудрости у Лоренцо. Имеется и более широкое его толкование как победы мудрости над страстями, что обсуждалось в кружке Медичи. Предлагалось и понимание картины как вообще победы сил мира над силами разрушения. В таком случае ее содержание близко содержанию картины "Венера и Марс".

Венера - главное действующее лицо в картине "Венера и Марс" (Лондон, Национальная галерея), по-видимому предназначавшейся для украшения дома Веспуччи, так как в правом верхнем углу изображено осиное гнездо - геральдический символ рода. Сандро долго был связан с семьей Веспуччи: для украшения комнаты Джованни в доме на улице Серви, купленном в 1498 году его отцом Гвидантонио, он написал еще много "живейших и прекраснейших картин" (Вазари). Картины "История Виргинии" (Бергамо, Академия Каррара) и "История Лукреции" (Бостон, музей Изабеллы Стюарт Гарднер) были, вероятно, заказаны по случаю женитьбы Джованни на Намичине ди Бенедетто Нерли, состоявшейся в 1500 году. Имеются также сведения о росписях Боттичелли в капелле Джорджо Веспуччи церкви Оньисанти, но до нас они не дошли..

Еще в ранней молодости Сандро Боттичелли приобрел немалый опыт в написании портретов. В ту эпоху в Италии портрет для художника был как бы испытанием мастерства. Великолепные портретные характеристики дают нам возможность познакомиться с семьей Медичи, их придворными философами и поэтами, с членами городской управы и другими представителями общества

По возвращении из Рима Боттичелли написал ряд больших картин религиозного содержания и среди них несколько тондо, где тонкость чувств художника смогла полностью проявиться в распределении форм на плоскости. Тондо предназначались для украшения апартаментов флорентийской знати или для коллекций произведений искусства. Первое известное нам тондо, датируемое семидесятыми годами, - это "Поклонение волхвов" (Лондон, Национальная галерея), возможно служившее крышкой стола в доме Пуччи. Начиная с этой еще незрелой работы, где искажение перспективы выглядит оправданным, если картину расположить горизонтально, Боттичелли демонстрирует "софистический", трезвый и беспокойный подход, описанный Вазари: круглая форма дает художнику возможность проводить оптические эксперименты. Примеры тому - "Мадонна Магнификат" и "Мадонна с гранатом" (обе в Уффици). Первая, 1485 года, благодаря особому изгибу кривых линий и общему круговому ритму производит впечатление картины, написанной на выпуклой поверхности; во второй же, созданной в 1487 году для Зала заседаний суда палаццо Синьории, использован обратный прием, создающий эффект поверхности вогнутой.

Обычно имя Боттичелли вызывает в памяти образ Мадонны. Художник воспитывался в патриархальной, глубоко религиозной семье, что наложило отпечаток на всю его последующую жизнь. Ранние Мадонны излучают просветленную кротость, порожденную гармонией чувств. В образах более поздних Мадонн, созданных под влиянием аскетических проповедей Савонаролы, печальный и разочарованный художник отходит от стремления найти воплощение вечной красоты. Лицо Мадонны на его картинах становится бескровным и бледным, глаза — полными слез. Эти лица еще можно сравнить со средневековыми образами Богоматери, но в них нет торжественного величия Царицы Небесной. Это женщины нового времени, много изведавшие и пережившие.

Среди больших религиозных композиций несомненным шедевром является "Алтарь св.Варнавы", написанный тотчас же по возвращении из Рима. Благодаря силе исполнения некоторые образы этой композиции выглядят поистине великолепными. Таковы св.Екатерина - образ, полный затаенной страсти и потому гораздо более живой, чем образ Венеры; св.Варнава - ангел с лицом мученика и особенно Иоанн Креститель - одно из наиболее глубоких и наиболее человечных изображений в искусстве всех времен.

Большое произведение Боттичелли "Венчание Богоматери" (1490) проникнуто уже иным духом. Если в 1484-1489 годах Боттичелли, кажется, доволен самим собой и безмятежно переживает период славы и мастерства, то "Венчание" свидетельствует уже о смятении чувств, о новых тревогах и надеждах. В изображении ангелов много взволнованности, клятвенный жест св.Иеронима дышит уверенностью и достоинством. В то же время здесь ощущается некоторый отход от "совершенства пропорций" (возможно, как раз поэтому это произведение и не имело большого успеха), нарастает напряженность, относящаяся, впрочем, исключительно к внутреннему миру персонажей и потому не лишенная величия, усиливается резкость цвета, становящегося все более независимым от светотени.

Стремление к большей глубине и драматизму, явственно проявляется и в других произведениях Боттичелли. Одно из них - "Покинутая"(1490). Его сюжет, несомненно, взят из Библии: Фамарь, изгнанная Аммоном. Но этот единичный исторический факт в его художественном воплощении приобретает вечное и общечеловеческое звучание: тут и ощущение слабости женщины, и сострадание к ее одиночеству и подавляемому отчаянию, и глухая преграда в виде закрытых ворот и толстой стены, напоминающей стены средневекового замка. Человек, раздавленный безнадежностью в этой бездушной, безжизненной среде, несомненно, духовный автопортрет самого Боттичелли.

«Клевета» - последняя картина на светскую тему. Можно удивляться, что в такой небольшой картине (62 х 91) заключено столько смысла и таланта. Картина была предназначена не для стены, а для хранения и рассматривания вблизи, как драгоценность. Изображение напоминает об утерянной картине Апеллеса, известного в древности художника, описанной поэтом Лусианом. Лусиан сообщает, что живописец Антифилос, от зависти к более талантливому коллеге Апеллесу, обвинял его в вовлечении в заговор против египетского короля Птолеми IV, при дворе, которого находились оба художника. Невинный Апеллес был брошен в тюрьму, но один из реальных заговорщиков заявил о его невиновности. Kороль Птолеми реабилитировал живописца и отдал ему Антифилоса, как раба. Апеллес, все еще наполненный ужасом от несправедливости, которая была, написал вышеупомянутую картину. Боттичелли выполнил сюжет по описанию.

Король сидит на троне в зале, украшенном скульптурами(на картине -справа) . Рядом - аллегорические фигуры Невежества, Подозрения и Подлости, которые нетерпеливо шепчут слухи в ослиные уши (символ глупости) короля . Его глаза опущены, он ничего не видит вокруг, рука протянута к Злости, стоящей перед ним.

Злость в чёрном, пристально смотрит на короля, протянув к нему левую руку. Правой рукой Злость тянет вперёд Клевету.

Клевета левой рукой держит факел, огонь неправды, сжигающий истину. Правой рукой она тянет за волосы свою жертву, обнажённого юношу- Невиновность.

Невиновность, своей наготой, показывает, что ничего не скрывает, но напрасно, Невиновность молит разобраться.

Зависть и Мошенничество стоят за спиной Клеветы., вплетая ей в волосы белые ленты и осыпая розами. Внешне прекрасные, женщины коварно используют символы чистоты, чтобы украсить Клевету.

Раскаяние, старуха в чёрном, стоит в стороне. С горечью она смотрит на Правду, стоящую слева, желая помочь Невиновности.

Правда, похожая на статую классической богини совершенной красоты, указывает вверх, к Тому, от кого зависит последнее суждение о правде и лжи. "Голая" Правда и Раскаяние отдалены от короля и остальных, не обращающих на них внимания. Правде нечего скрывать, в то время как другие скрывают намерения чёрной или цветной, яркой одеждой.

Действие происходит в большом зале со сводчатыми окнами, в стиле шестнадцатого столетия. Вдоль стен - ниши с фигурами классической старины и Священного писания. Смешивание классических и библейских элементов наводит на мысли, что истины, почитаемые древними (язычниками), почитаются и христианами. Фигуры как бы отброшены сильным ветром, замирающим перед монументальным образом Правды.

Несколько поколений исследователей и художников пытались понять почему и для кого написал Боттичелли эту картину. Это до сих пор неясно.

В 90-е годы возникает еще одна значительная работа Боттичелли – его иллюстрации к «Божественной комедии» Данте. Это единственный большой графический цикл Боттичелли, так как его подготовительные рисунки, поражающие одухотворенной трепетностью линий, блестящей виртуозностью, очень немногочисленны. Рисунки к «Божественной комедии» не всегда находят подобающую оценку. Обычно историки указывают на то, что фантазия Данте была чужда самому существу творчества Боттичелли. Но лучшие листы поражают своеобразием и яркостью образного звучания. Рисунки, иллюстрирующие песни «Ада», заполненные маленькими, мечущимися фигурками грешников полны тревожной сумятицы линий; некоторые из них, где повторяется мотив грандиозной лестницы-свода, соединяющей круги ада, есть подлинное суровое величие. В листах, посвященных «Чистилищу», сложно разработанный фон заменяет звонкая пустота, весь рисунок становится более легким, прозрачным, ритм, объединяющий вереницы обреченных «Ада» словно рассыпаются на наших глазах. В последних листах чистилища фигуры начинают трепетно и радостно тянуться вверх, появляются тонкие деревца; легкий и хрупкий ритм их веточек и листьев, намеченных каллиграфически изящной линией, создает атмосферу еще неуверенной радости. И, наконец, в иллюстрациях к «Раю» почти всю плоскость листа заполняют фигуры Данте и Беатриче, и их бесконечно повторяющемся диалоге раскрываются тончайшие оттенки чувства: радостный порыв, вера, смущение, укор, восхищение; живые, порывистые росчерки линий на ничем не заполненном белом фоне создают ощущение радостной вибрации, заполненности светом всего пространства.

В 1493 году, когда вся Флоренция была потрясена смертью Лоренцо Великолепного, в личной жизни Боттичелли произошли важные события: умер и был похоронен рядом с отцом на кладбище Оньисанти брат Джованни, а из Неаполя приехал другой брат, Симоне, вместе с которым художник приобрел "господский дом" в местечке Сан Сеполькро а Беллозгуардо.

Во Флоренции в то время гремели пламенные, революционные проповеди фра Джироламо Савонаролы. И пока на городских площадях сжигали "суету" (драгоценную утварь, роскошные одеяния и произведения искусства на сюжеты языческой мифологии), воспламенялись сердца флорентийцев и разгоралась революция, скорее духовная, чем социальная, поразившая в первую очередь те самые чувствительные, искушенные умы, что были творцами элитарного интеллектуализма времен Лоренцо. Переоценка ценностей, спад интереса к умозрительным иллюзорным построениям, искренняя потребность в обновлении, стремление опять обрести прочные, истинные моральные и духовные устои были признаками глубокого внутреннего разлада, переживаемого многими флорентийцами (в том числе и Боттичелли) уже в последние годы жизни Великолепного и достигшего апогея 9 ноября 1494 года - в праздник Спасителя и день изгнания Медичи.

Боттичелли, живший под одной крышей с братом Симоне, убежденным "пьяньони" (букв. "плакса" - так называли последователей Савонаролы), испытал сильное влияние фра Джироламо, что не могло не оставить глубокого следа в его живописи. Об этом красноречиво свидетельствуют два алтарных образа "Оплакивание Христа" из мюнхенской Старой пинакотеки и миланского музея Польди Пеццоли. Картины датируются примерно 1495 годом и находились соответственно в церкви Сан Паолино и Санта Мария Маджоре.

В "Хронике" Симоне Филипепи сохранилось краткое упоминание о том, что Сандро взволновала участь Савонаролы, однако какие либо документальные свидетельства его приверженности учению доминиканского монаха отсутствуют. И все же тематическую связь с его проповедями можно обнаружить в поздних произведениях мастера, таких как "Мистическое Рождество". Личность Савонаролы, занимавшая столь значительное место в культурных и политических событиях конца XV века, должна была обладать притягательностью и для Сандро. Ведь без учета глубокого духовного влияния доминиканца трудно объяснить резкое изменение в творчестве Боттичелли с 1490-х годов до его смерти в 1510 году?

Усиление нравственного и религиозного настроения в последних произведениях Боттичелли очевидно. Оно ощутимо и в личной драме Боттичелли, который, подобно Савонароле, ощущал присутствие дьявола в годы правления Александра Борджиа. Но, с другой стороны, к вопросам нравственности и религии Боттичелли относился серьезно, что проявилось уже тогда, когда безыскусный и традиционный мотив Липпи обрел у него мистическую созерцательность "Мадонны Евхаристии".

Считающаяся последней в творчестве Боттичелли картина — “Распятие” из художественного собрания Фогга тоже исполнена тревоги за любимую художником Флоренцию. Мария Магдалина обнимает подножие креста. За фигурой ангела, избивающего льва, из земли вырывается пламя. Видны поднимающиеся из пламени дьявол и меч. На другом краю картины — освещенная солнцем Флоренция, над которой бог-отец в знак покровительства городу поднимает библию, в то время, как с неба падают щиты с изображением креста

Описание художественного произведения

Мистическое Рождество

(1500г, темпера на холсте, 108.5 x 75cм, Национальная галерея, Лондон, Англия)

Эта картина считается самой важной из последних работ Боттичелли. На первый взгляд , кажется что это простой эпизод "Поклонения пастухов". Две тайны окружают эту живопись. Во-первых — это единственная работа, подписанная и датированная автором. В верхней части картины сделана надпись по-гречески "Эта картина была написана мной, Алессандро, в конце смут после того времени, когда осуществилось предсказание Иоанна в 11 главе и второй скорби Апокалипсиса, когда сатана был отпущен на землю на три с половиной года. Затем он будет вновь заточен в цепи и мы увидим его поверженным, как представлено в этой картине". Вспоминая пророчества Савонаролы, Боттичелли усматривает в строках Апокалипсиса связь с потрясениями, выпавшими на долю родной Флоренции. С другой стороны — это самое странное Рождество, которое можно вообразить. Художник создал необычную по иконографии сцену. В центре - пещера, над которой возведена покатая соломенная крыша, под которой нашло приют святое семейство. Около традиционных яслей на земле лежит младенец, над ним склоняется молящаяся мадонна. Напротив нее, спиной к зрителю сидит святой Иосиф. Сцена в яслях, изображающая Мадонну с Младенцем и спящего Иосифа, показывает, как Боттичелли, пренебрегающий новооткрытыми правилами перспективы, добивается эффекта удаления и глубины другими способами. Он заставляет глаз зрителя путешествовать вдоль зигзагообразной дорожки, ведущей к пещере, перед которой стоят ясли. Деревья фона, видимые сквозь отверстие пещеры, создают ощущение большой дистанции и придают композиции глубину. Боттичелли не обращает внимания на относительные размеры фигур в картине; Мадонна гораздо больше ростом, чем Иосиф, и это подчёркивает её значение.

 Вокруг этих главных действующих лиц, не смея приблизится к яслям, группируются остальные персонажи: справа - пастухи, слева - волхвы, и тех и других сопровождают ангелы. Здесь внешние проявления теряют силу - восточные цари не подносят, как обычно, дары, не блистают великолепием одежд. Им позволено издали взглянуть на новорожденного и выразить свое благоговение в сосредоточенных молитвах.

Картина была начата через несколько дней после известной обличительной проповеди Савонаролы в 1499г. и является её иллюстрацией. Савонарола призвал флорентийцев раскаяться в грехах и позволить ангелам спасти их. Круг из двенадцати ангелов соответствует двенадцати часам дня и в двенадцати месяцам года, ангелы, представляющие веру, надежду и милосердие в белых, красных и зеленых одеждах — это было названо Савонаролой. Хоровод ангелов в небе образует своеобразный нимб славы и торжества. В руках ангелы держат оливковые ветви и развевающиеся ленты с евангельскими текстами: "Слава в вышних богу и на земле мир, в человеках благоволение", а к оливковым ветвям, символизирующим мир, подвешены золотые короны. Радость звучит в торжественном пении ангелов, сказывается в легком и стремительном хороводе на небесах, в благоговейном поклонении волхвов и пастухов, в объятиях паломников и ангелов. Предполагают, что в фигурах паломников, которых обнимают ангелы, художник изобразил Савонаролу и еще двух сожженных на костре монахов.

В картине торжествует добро, злые силы теряют свою власть - поэтому маленькие черти на первом плане, корчась, исчезают в недрах земли за исключением одного дьявольского создания, ещё надеющегося совратить людей ко греху. Яркий цвет усиливает ощущение праздничной атмосферы. Мир, согласие, торжество добра – все, о чем грезили и чего не достигли флорентийцы, воплотилось в произведении Боттичелли как мечта, облаченная в неземную оболочку.

Заключение.

Уже с юношеских лет, если не с рождения, Сандро несет в себе высокое стремление к красоте, чувство глубокого сострадания. Стремление к красоте определило возвышенный характер его реализма; сострадание придало физической красоте одухотворенность и человечность. Вначале изящество, порыв, уверенность, мечты: "Юдифь", "Мадонна Евхаристии", два варианта "Поклонения волхвов", "Весна", "Св. Августин", фрески Сикстинской капеллы, "Алтарь св.Варнавы". Затем период безмятежной полноты чувств: "Марс и Венера", "Рождение Венеры", "Паллада и Кентавр", "Мадонна со св.Иоанном Крестителем и св.Иоанном Евангелистом". Однако за внешним совершенством этих произведений личность Боттичелли ощутима уже далеко не так, как прежде. Рядом с угрожающей ему опасностью, направленной на достижение чисто внешнего совершенства, художник чувствует другую опасность, которая угрожает уже всему человечеству, - опасность погубить душу. И Боттичелли вновь переживает творческие муки, теперь уже как певец нравственной красоты: "Покинутая", "Благовещение", "Венчание Богоматери", "Аллегория клеветы". После смерти Савонаролы Боттичелли впадает в отчаяние. Пытаясь понять свои чувства, он переходит от умиления в "Рождестве" к душераздирающим мотивам "Распятия" и "Сцен из жизни св.Зиновия". Так завершается этот путь - от идиллических грез чувствительного юноши к страстной проповеди пророка.

Чувства художника не утрачивают остроты, но становятся крайне чуткими к вопросам совести и морали. И эти его чувства еще более обостряются под влиянием драматического зрелища продажности и испорченности, против которых вскоре направит свои удары Реформация.

Боттичелли умер 17 мая 1510 года, одинокий, забытый, по словам Вазари. Возможно, одиночество было необходимо для духовной жизни художника и что в нем именно и заключалось его спасение.

Как никакой другой живописец XV века Боттичелли был наделен способностью к тончайшему поэтическому осмыслению жизни. Он впервые сумел передать едва уловимые нюансы человеческих переживаний. Радостное возбуждение сменяется в его картинах меланхолической мечтательностью, порывы веселья - щемящей тоской, спокойная созерцательность - неудержимой страстностью. Рационалистический духовный мир людей Возрождения Боттичелли обновил и обогатил своими поэтическими образами.

Список использованной литературы

Вазари Джорджо «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», Москва, «Астрель, АСТ», 2001г.

Ионина Н.А. «100 великих картин»,

Москва, «Вече», 2000г.

Смирнова И. Альбом «Боттичелли»,

Москва, «Советский художник», 1967г.

Бенуа А.Н. «История живописи всех времен и народов», т.2,

Санкт-Петербург, Изд. Дом Нева, 2003г.

Дмитриева Н.А. «Краткая история искусств»,

Москва, «Искусство», 1996г.

Данилова И.Е. «Этюды о картинах»,

Москва, «Искусство», 1986г.