БИБЛИОТЕКА «СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВА»

ДАЛЕКИЙ ВЕК:

Иван Грозный. Борис Годунов. Ермак

Исторические повествования

Невзирая на боярские распри н «безначалие», первая половина XVI века была самым благополучным для русских крестьян временем. Расцвет деревни постепенно подготовлял почву для расцвета государства.

Крестьяне отвоевывали под пашню землю у леса и ставили починки (новые деревни) и медленно продвигались на юг, в черноземную полосу.

Неурожаи случались часто, но они не захватывали всю страну разом и не имели катастрофических последствий. Феодалы отягощали крестьян всевозможными повинностями, но еще не пытались прикрепить их к земле п лишить права выхода в Юрьев день.

В аграрной России численность горожан не превышала 2% всего населения страны. Города служили центром ремесленного производства и торговли. В условиях господства натурального хозяйства товарное обращение, как правило, не выходило за рамки местного рынка. Страна еще не преодолела экономическую разобщенность, доставшуюся ей в наследство от периода феодальной раздробленности. Тем не менее города переживали расцвет. Количество жителей в них увеличивалось. Особенно быстро росла Москва. Иностранцы сравнивали русскую столицу с крупнейшими городами Западной Европы. По очень неточным подсчетам современников, в Москве насчитывалось от 50 000 до 100 000 человек. На втором месте после Москвы стоял Новгород с населением в 25 000—30 000 человек. Прочие русские города далеко уступали Москве и Новгороду. С падением феодальной республики Новгород Великий утратил былое торгово-промышленное могущество. Для жизни городов характерны были глубокие социальные контрасты. Богатая купеческая верхушка постоянно находилась в раздоре с неимущими низами. Поборы с городов служили одним из главных источников пополнения государственной казны, но власти облагали горожан не только денежными данями, но и тяжкими натуральными повинностями. В военное время города должны были снаряжать в поход отряды ратников, вооруженных огнестрельным оружием. Вопрос о том, кому нести воинскую повинность, всегда служил предметом спора между богатыми купцами и черным людом. Подобный спор произошел в Новгороде в самом начале Казанской войны. Присланные в царский лагерь в Коломну новгородские стрельцы пытались искать справедливости у молодого государя. Когда Иван выехал из лагеря на прогулку, они попробовали вручить ему жалобу. Великий князь велел челобитчикам убираться прочь. Дворяне принялись расчищать государю путь. Тогда новгородцы забросали их комьями грязи и подняли пальбу из пищалей (ружей). На поле брани замертво легло более десяти человек, многие получили раны. Дворянам не удалось одолето стрельцов, и великий князь вынужден был пробираться к своему стану кружным путем. Иван хорошо запомнил коломенский бунт и много лет спустя, просматривая старые летописи, включил в них рассказ о строптивых новгородцах.

Через полгода после бунта Иван явился в Новгород собственной персоной. Его сопровождало 4000 воинов. Великий князь, повествует местный книжник, «смирно и тихо ножи в Новгороде три дни, а после трех день все его войско начя быти спесиво». Новгородцев раздражала, впрочем, не столько «спесь» московского воинства, сколько московские поборы. Горожане должны были заплатить великому князю 3000 золотых «поклону».

Из Новгорода великий князь отправился в Псков, жители которого с нетерпением ждали его приезда, чтобы найти управу на городских бояр-наместников. В Пскове Иван тешился тем, что гонял на ямских, а не «управил своей вотчины ничего». И здесь посадские люди лишь претерпели великие убытки и волокиту. Но они не теряли надежды и после отъезда Ивана послали к нему многочисленную делегацию с жалобой. Челобитчики застали царя на отдыхе в одном из дворцовых сел. Раздосадованный Иван велел арестовать крамольных горожан и «бес-чествовал» их: обварил кипящим вином, свечою сжег волосы и опалил бороды. Вслед за тем жалобщиков раздели донага и уложили на землю. Неизвестно, чем все это могло кончиться, если бы не случай. Царю сообщили о внезапном падении большого кремлевского колокола, и он умчался в Москву подивиться чуду. Псковичи вернулись ни с чем, и их рассказы дали горожанам новую пищу для недовольства. В Пскове с минуты на минуту ждали возмущения. Местный воевода в страхе бежал из города прочь. Вскоре в псковской земле вспыхнуло восстание. В руках восставших оказалась мощная пограничная крепость — город Опочка. Сидевший в городе государев дьяк был брошен в тюрьму. События в Опочке настолько встревожили московские власти, что те поспешили направить в Псков крупные военные силы. Двухтысячная новгородская рать заняла мятежную крепость. Выступление псковитян было подавлено.

Между тем недовольство захлестнуло вслед за Псковом Москву и Новгород. Новгородский архиепископ посылал в Москву отчаянные письма, сообщая, что от «разбойников» на новгородских дорогах нет ни проходу, ни проезду. Но столица была поглощена своими заботами. В Москве назревало восстание.

Приход к власти Глинских осложнил обстановку в стране. Подобно предшествующим боярским правительствам, новые временщики грабили казну и облагали горожан тяжелыми денежными поборами. Глинские долго были не у дел и теперь старались наверстать упущенное. В короткое время они успели снискать общую ненависть. В царствующем граде Москве и по всей стране, повествует летописец, умножились неправды от вельмож, творивших насилия, судивших неправедно по мзде и облагавших население тяжелыми данями. Слуги Глинского вели себя в столице как завоеватели. «Черным» людям от них было «насилство и грабеж».

В жаркие летние месяцы 1547 года в Москве произошли крупные пожары, ускорившие развязку. Множество горожан лишились имущества и крова. Обездоленные винили во всем Глинских.

Восстание в Москве началось 26 июня 1547 года, когда вооруженные горожане ворвались в Кремль и потребовали выдать им Глинских на расправу. Бояре пытались успокоить народ, но успеха не добились. Великому государю, присутствовавшему на богослужении в Успенском соборе, пришлось испить чашу унижения до дна. Разгневанные посадские люди выволокли из собора его дядю Юрия Глинского и тут же на площади забили каменьями. Народ разграбил дворы Глинских, перебил их вооруженных слуг «бесчисленно», а заодно и многих государевых дворян. Царю пришлось «утещи» со всем двором в подмосковное село Воробьево. Но село оказалось для царской семьи ненадежным убежищем. На третий день мятежа московский палач скликал на площадь огромную толпу. Пострадавшие от пожара горожане громко кричали, что Москву «попалили колдовством», что виною всему бабка царя «волхова» Анна — она вынимала из людей сердца, мочила их в воде и той водой, летая сорокой, кропила город. Разъяренная толпа «скопом» двинулась в Воробьево, чтобы разделаться с ненавистными правителями.

Появление толпы повергло царя в ужас. По словам Ивана, его жизни грозила опасность, «изменники наустили  были  народ  и   нас  убити».   Боярам   с   трудом   уда-

лось успокоить горожан и убедить их, что Глинских в Воробьеве нет. Вооруженная толпа беспрепятственно вернулась в столицу.

Участники московского восстания принадлежали к разным социальным слоям. Самой активной силой движения были низы — «черные люди», но они не имели определенной политической программы, и их выступление против Глинских напоминало обычный в эпоху средневековья бунт. Дети боярские1 и «лучшие'люди»2 на первых порах также участвовали в выступлении, благодаря чему они смогли со временем добиться от правительства существенных уступок.

В конце концов волнение улеглось, и власти овладели положением в столице. Московские события показали царю Ивану поразительное несоответствие между его представлениями о своих возможностях и подлинным положением дел. С одной стороны, царю внушали, что власть самодержавна и идет от бога. С другой стороны, первые же шаги самостоятельного правления поставили его лицом к лицу с бунтующим народом, поднявшим руку на царскую семью. Не раз безнаказанно посягавший на чужую жизнь Иван впервые должен был всерьез задуматься о собственном спасении и спасении близких людей.

Московские события стали важной вехой в жизни Ивана IV. Они заставили удалить из Боярской думы скомпрометировавшую себя царскую родню Глинских, обвинявшихся в происшедших перед тем казнях бояр. Князь Михаил не осмелился вернуться в столицу и пытался бежать из своей ржевской вотчины в Литву, но по дороге был схвачен. По настоянию бояр у него отобрали титул конюшего. Казни в Москве прекратились как по мановению руки.

Правительство Глинских пало, и вместе с тем закончилась целая полоса политического развития Русского государства, известная под названием «боярского правления». Правители могли бы справиться с кризисом, если бы располагали прочной поддержкой находившихся в столице дворян и посадских верхов. Восстание обнаружило непрочность их власти в обстановке недовольства, охватившего не только низы, но и верхи. Властям пришлось задуматься над тем, как покончить с дворянским оскудением, питавшим политический кризис. Уступки дворянству оказались неизбежны. Обнажившийся социальный антагонизм ошеломил власть имущих, на время ослабил боярские распри и во многом определил характер последующих реформ.