ИСТОРИЯ РОССИИ

Женщины Древней Руси

Древняя Русь

Окончательное освобождение русских земель от власти ордынских ханов, образование единого Русского государства незамедлительно сказались на восстановлении его международного престижа. С конца XV в. начало расти и число династических брачных союзов. Один из примеров тому — брак дочери Ивана III Елены с Александром Ягеллончиком, великим князем литовским.

Княгиня Елена родилась весной 1470 г. и была третьей дочерью Ивана III и Софьи Фоминичны, Выйдя замуж в 1496 г. за литовского князя, она навсегда покинула родную Москву, но осталась в «греческом законе», т. е. православной. «И хоти будет тебе, дочка, про то и до крови пострадати, и ты бы пострадала, а того бы еси (измены православию.— Я. II.) не учинила»,— наказывал Иван III Елене перед ее отъездом в Литву. Обращение Елены Ивановны в католическую веру привело бы к ослаблению ее связей с Москвой, что не входило в планы Ивана III. По договору, заключенному одновременно с бракосочетанием, в Литву вместе с княгиней Еленой прибыли некоторые знатные бояре и боярыни, но они вскоре были высланы в Вильно. Русская княгиня оказалась в Литве почти в полном одиночестве. Сближению с литовской аристократией мешало различие в вероисповедании, поменять которое Елена но хотела, помня о наказе отца. «Полны меня в животе не будет, то и отца своего наказ забуду»,— писала она отцу в одном из писем. Елена Ивановна сумела поставить себя в новой среде с тактом, присущим истинному политику, и с достоинством, соответствующим ее высокому рангу.

Для того чтобы не отдалиться от московского двора, Елена Ивановна установила регулярную личную переписку и посылку «посольств» на родину, а «великий князь всея Руси» Иван III сообщал дочери о своих планах («тобе то да ведомо было»), Осенью 1497 г. Елена пожаловалась отцу, что муж не наделил ее желаемыми волостями и ей пришлось на собственные, полученные в приданое деньги покупать имение Ж агоры. Иван III рекомендовал дочери быть настойчивее в своих просьбах к мужу, касающихся земельного имущества («и ты говорила бы с ним от себя, а не моею речью»), и требовал от нее точной информации о результатах этого дела («мне бы еси во всем отказывала») i3b.

«Служебпица и девка» Ивана III, как Елена Ивановна сама себя первоначально называла в письмах и посольских речах, оставила о себе память как об умном политике и в русских актах, и в литовских метриках. Переписка литовского и московского дворов 90-х годов XV в. позволяет говорить о влиянии Елены Ивановны на решение важных для России внешнеполитических вопросов в нужном для Ивана III направлении. Она стала как бы центром притяжения православного населения Литовского княжества, выступала в роли дипломатического посредника между группировками русской (православной) и литовской (католической) знати, окапывала покровительство первой и умело сопротивлялась обращению в католичество, хотя литовский двор и сам муж настойчиво добивались этого. По требованию родственников мужа Елена Ивановна отправила в Москву письмо о том, что ее «не нудят» в «римский закон», что живет она «в чести, жаловании и в любви», но на словах просила сообщить, что нуждается в специальной зав ер п-тельной грамоте о «нерушимости вероисповедания», поскольку терпит несомненное принуждение перейти в «римский закон>>. Иван Васильевич потребовал новых письменных подтверждений (отослал особые «речи) от Александра Ягеллончнка в том: что это не повторится. Попытка обращения Елены Ивановны в католичество таким образом не удалась.

В условиях военного конфликта Москвы с; Литвой и разрыва отношений между ними (1498—1503 гг.) Елену Ивановну попытался обратить в «римский закон сам папа римский, о чем свидетельствует распорядительная грамота от 26 октября lofli г. польскому кардиналу Фридриху. В ней папа угрожал Елене Ивановке крайними мерами вплоть до развода, но она с честью вынесла и этот «психологический прессинг, оставшись по-прежнему православной >м. Стремясь ускорить восстановление дружеских отношений между Москвой и Литвой, Елена Ивановна попыталась склонить отца первым пойти на заключение мира и «остановить кро-вопролитье». Она писала в одном из писем: «Король его милость и матка его, вен надеялися, что со мною я Москвы в Литву пришло все доброе, вечный мир, любовь кровнаа, дружба, помочь на поганство; ино нынечи, государю отче, видят вел, что со мною все лихо им вышло... л ld-

Мир. за который ратовала Елена Ивановна, был восстановлен в 1503 г. Переписка Ивана III с дочерью стала интенсивнее, но в эпистолярных обращениях Елены к отцу произошла разительная перемена: «служеони-ца п девка», не смевшая ранее шагу ступить самостоятельно, не спроеясь совета отца, боявшаяся без его благословения даже «переменить одежду», постепенно превратилась в уверенную в себе королеву. Искусство ее обхождения с кардиналами и прелатами во время посещения мю Европы отмечено в документах. Иван III признал и оценил становление Елены как политика. Его послы все чаще стали обращать к ней свои особые «тайные речи о «делах политических», прислушиваться к ее мнению о состоянии внешнеполитической конъюнктуры. Так, Иван III спрашивал у Елены совета, «где бы пригоже... женити» ее брата, будущего царя Василия Ивановича. Елена Ивановна советовалась с отцом по поводу приобретения новых земельных владений, своих прав па наследование по линии свекрови и ряда других дел '«.

Однако со смертью мужа и приходом к власти Сигизмунда I («Жыдимонта») права королевы Литвы Елены были урезаны. Вдова передавала с посланным ею на родину Микулой Ангеловым. которого она называла «человек мой добрый», что «Жыдимонт» ее «не в чти... держит, «да сила от короля и панов-рады ей, королеве, чинится великая, города и волости выпустошили, а воевода виле некий Ра диви л земли отъпмает...->. Елена Ивановна начала было переговоры с родственниками о возвращении в Москву, но была отравлена на пиру

Портрет Елены Ивановны завершает нашу «галерею» русских женщин, прославившихся самостоятельной политической деятельностью в X — XV вв. как у себя на родине, так и в государствах Западной и Восточной Европы,— «галерею», в которой стоят более 50 достойных, на наш взгляд, внимания имен княгинь, княжон, боярынь, цариц и королев. Сведения о них дают возможность представить отдаленные исторические эпохи, в которые они проявляли себя на политическом, дипломатическом и культурном поприщах. Эти женщины жили в разных княжествах Русской земли. Некоторые из них, по происхождению иноземки, выйдя замуж за русских князей, обрели на Руси вторую родину. Другие были выданы замуж за рубеж, но не порвали связей со своей Родиной. Все они принадлежали к привилегированному сословию. Иначе и быть не могло: авторы древнерусских исторических памятников выполняли своеобразный социальный заказ имущих классов. И более иди менее законченные, и только намеченные портреты нашей <<галереи» объединяет одно: в нее входят социально активные личности. Среди них — полноправные правительницы в своем княжестве или вотчине; обладательницы личных печатей, символизировавших их власть в княжествах и королевствах; регентши и опекунши.

В раннефеодальной русской истории имеется немало примеров, когда находившиеся у власти женщины становились зачинателями крупных реформ. В их числе прежде всего великая княгиня Ольга, решившая приобщить Древнюю Русь к христианской вере и тем самым уравнять ее с другими крупнейшими государствами Европы. Она же провела и первую из известных в отечественной истории финансовую реформу. Великая княгиня Ольга в Киевской Руси, Гремислава Ингваровна и Агафья Святославна в Польше выделяются своей энергичной административной деятельностью. На всем протяжении рассматриваемого периода в летописи в связи с составлением сводов законов встречаются женские имена: Анна Романова, жена Владимира Святославича, в X в.; Всеволожая в Новгороде в XIII—XIV вв.; Софья Витовтовна, жена Василия II, в XV в. На равных стоят подписи рязанской княгини Анны и Ивана III под договором Москвы с Рязанью 1496 г.

Масштабы государственной деятельности, социальной активности древнерусских женщин простирались значительно дальше границ их собственных отчин. Русские княжны, выданные замуж за иностранных принцев и королей, сыграли свою роль в государственной и культурной жизни Франции, Германии, Византии, Швеции, Норвегии, Дании, Польши, Венгрии. Будучи высокообразованными по тому времени людьми, они свободно чувствовали себя на политической арене, а в случае возникновения конфликтных ситуаций могли обратиться за поддержкой к самому папе римскому, выступить на церковном соборе в Ватикане.

Русские княгини и боярыни направляли собственных посланников в иностранные государства, а в начальный период Киевской Руси сами «правили посольства». Обычным делом для русских княгинь было вести переговоры с иностранными послами, которые им «били челом» не менее усердно, чем самим князьям. Огромный материал свидетельствует об участии древнерусских женщин в различных группировках и заговорах на арене внутриполитической борьбы с целью возвести на престол своих родственников, добиться единовластного правления или предоставления епископских кафедр своим ставленникам. Имена древнерусских женщин встречаются в источниках и в связи с борьбой за укрепление и единство их собственных земель как на Руси, так и за рубежом.

Особенно решительно выступали княгини за выдвижение на престол своих сыновей. Теми же мотивами руководствовались многие опекунши и регентши, йе менее рьяно отстаивавшие позиции своих детей в сложных политических ситуациях.

Многие стороны ЖИЗНИ древнерусских женщин остались по тем или иным причинам за пределами настоящей главы. Далеко не всегда удавалось восстановить полиостью картину удивительно многоплановой социальной их деятельности, определить истинную долю участия в политических событиях того или иного княжества, государства пли королевства. Но собранные воедино отдельные детали биографий древнерусских женщин на протяжении длинного — в шесть веков — периода позволяют увидеть, что большинству из них были свойственны миротворческие миссии, причем в то время, когда история нашей страны была полна войн и других кровопролитий. С миссией «дружбы и сотрудничества» правила свои посольства в Византию и немецкие земли великая княгиня Ольга. За прекращение междоусобных кровопролитных конфликтов выступали княгиня Анна Всеволожая, тверская княгиня Ксения и ее невестка ростовская княгиня Анна Дмитриевна, дочь Ивана III Елена Ивановна и многие другие.

Сообщая факты, свидетельствующие о преданности русских людей своему Отечеству, летописные своды нередко отмечают и патриотизм древнерусских женщин. У многих княжон, выданных замуж в другие государства, он проявлялся на чужбине в стремлении сохранить и упрочить связи с Родиной. Но особенно ярко преданность Отечеству высветили годины лихих испытании, борьба с ордынским нашествием. Испокон веков борьба с врагами была уделом мужской части населения, но источники тем не менее содержат отрывочные сведения о непосредственном участии русских женщин даже в военных походах, в обороне городов от набегов ханских полчищ.

В нашей «галерее» представлены женщины умные, энергичные, смелые, мужественные, решительные, непреклонные, сильные — одним словом, незаурядные личности. Водоворот политических событий феодальной эпохи, полных коварства и жестокости, не мог их не коснуться. Судьбы многих женщин зависели от различных перипетий политической борьбы и вражеских нашествий на Русскую землю. Так, печальная судьба постигла Предславу Владимировну. Воины Батыя «посекли мечами» княгиню Агриппину, мать рязанского князя Федора Юрьевича, а жена его Евираксия, чтобы не попасть в руки к врагам, бросилась вместе с малолетним сыном с высокой башни. На полях брани в борьбе с врагам и Русской земли, в междоусобных войнах и столкновениях удельных князей складывали свои головы отцы, мужья и сыновья древнерусских женщин. Ростовская княгиня Марья, перешив смерть отца и мужа, поведала о зверствах татар всей Руси. Княгиня Софья Витовтовна перенесла и ссылку, и ослепление сына.

Суровая эпоха требовала таких же ответных действий и от находившихся у власти женщин; порой они сами применяли жестокие средства отмщения — вспомним великую княгиню Ольгу или Марфу Борецкую. Но не эти черты характеризовали в конечном счете древнерусских женщин. Не случайно источники содержат много добрых слов любви и уважения, обращенных к матерям, женам и дочерям, которым многие князья и бояре предоставляли в своих уделах равные права, позволяли поступать «како им любо», как «восхощет» мать или жена, уповая на их «мудрость». Ум, образованность русских княжоп и княгинь восхваляют и зарубежные источники, написанные иностранцами,— «История датских королей», «Хроника Гельмольда», «Записки о московских делах» С. Герберштейна и др. Европейские принцы и короли признавали обаяние русских женщин, посвящали им поэтические произведения.

Женщин привилегированного сословия па Русл отличала высокая для того времени степень культуры, что и делало возможным их участие в государственных делах, в управлении своими землями. По мере развития раннефеодального государства вместе с общим прогрессом общества росла образованность русских женщин привилегированного сословия. Многие из них знали не только родной язык, по и греческий, а также другие иностранные языки, математику,,''средневековую философию, астрономию, обучались риторике и «врачебным хитростям». Русские по происхождению королевы по грамотности и образованности могли соперничать со своими мужьями в других государствах. Известие», что отдельные княгини, боярыни, монахини занимались не только рукоделием, но и переписыванием книг, а некоторые княгини имели и собственные библиотеки, как Анна Ярославна. Конечно, такие факты, как написание собственного медицинского трактата, литературного произведения или v, Поучения» своим детям,— случаи исключительные, но круг приобщенных к литературе женщин знатного происхождения был на Руси достаточно широк. Участвуя в государственных делах, выдающиеся русские женщины становились носителями широких культурных традиций. Многие из них, видимо, были связаны и с архитектурой, особенно когда дело касалось строительства церквей и монастырей.

Разумеется, далеко не все женщины даже высокого социального статуса принимали наравне с мужчинами участие в политической, административной, дипломатической и культурной деятельности. На них в обществе лежали главным образом традиционно женские функции и обязанности: церковная идеология в целом неодобрительно относилась к женской активности, само же общество отнюдь не ограничивало их деятельность. Показательно, что оказавшиеся на Руси в результате брачных союзов иностранные принцессы, став русскими княгинями, причастными к управлению государством, включались в политическую и культурную жизнь страны.

Социальная деятельность древнерусских женщин, вошедших в нашу «галерею», вполне соответствовала их семейному и имущественному положению, подкреплялась политическими правами, зафиксированными в законодательстве. Именно могущественное древнерусское государство и породило л конечном счете знаменитых своих дочерей, прославивших русский народ и оставивших светлую память но себе в веках.