История

Древняя история. Средние века. Новая история

Иловайский Д. И.

Против македонского царя выступил оратор Демосфен (ок. 384—322).

Демосфен остался семилетним мальчиком после смерти отца, богатого оружейника. Опекуны растратили его состояние. Достигнув восемнадцати лет, он начал против них судебный иск (для чего предварительно изучил афинское право у оратора Исея). Судебный иск Демосфен выиграл, но ему пришлось получить только незначительную долю из растраченного имущества. Видя, какими похвалами осыпали афиняне красноречивых политических острословов, молодой Демосфен задумал также сделаться оратором. Он прилежно изучал красноречие и политику, но первые выступления были неудачны— его освистали. Демосфен в отчаянии возвратился домой. Рассказывают, что в эту минуту за ним последовал один из его друзей, акгер. Демосфен начал горько жаловаться на несправедливость народа; актер попросил его продекламировать несколько стихов из какой-нибудь трагедии. Тот исполнил просьбу; вслед за ним актер произнес те же стихи, но с таким искусством и выражением, что Демосфену показалось, будто он слышит нечто совсем другое. Тогда он понял, что для успеха у своих сограждан ему недоставало чистого, звучного голоса и красивых манер. Он усердно начал добиваться того и другого; в уединении перед зеркалом изучал разные телодвижения и выражения лица; ходил на берег моря и своим голосом старался заглушить шум волн или, чтобы приучить себя как можно дольше не переводить дыхания, всходил на крутые горы и там произносил речи, а иногда брал в рот камешки и старался говорить ясно. Настойчивые труды его увенчались успехом, и скоро он приобрел славу первого оратора.

Ораторский талант соединялся у него с горячей любовью к отечеству. Он понял коварные замыслы Филиппа Македонского против Греции и не упускал ни одного случая, чтобы предупредить афинян об опасности. Он произнес целый ряд энергичных речей против македонского царя. Речи эти названы филиппика-ми. Но ему пришлось бороться с сильной партией, которая состояла из богатых граждан, больше всего желавших для себя мира; из людей близоруких, считавших Филиппа неопасным для Греции или не видевших ничего дурного в македонской гегемонии, и, наконец, из людей, подкупленных македонским золотом. К числу последних современники относят блестящего оратора Эсхина. который был противником Демосфена и старался уверить народ в добрых намерениях Филиппа. Даже некоторые замечательные афинские патриоты вначале не хотели видеть никакой опасности для греческой свободы в усилении Македонии; например, оратор Исократ и полководец Фокион. Последний был известен как человек неподкупной честности и весьма строгих нравов. Сначала народ оставался глух к предостережениям Демосфена, но по мере того как эти предостережения оправдывались и опасность со стороны Македонии делалась очевидной, Демосфен приобретал все большее и большее влияние. Он предлагал пресечь многие правительственные злоупотребления в самом Афинском государстве. Например, в то время в Афинах был издан закон, запрещавший под страхом смертной казни кому бы то ни было суммы, назначенные на публичные празднества (феорикон), обращать на военные издержки. Демосфен решился восстать против этого закона, составить против Филиппа союз из всех греческих государств и даже обратиться за помощью к персидскому царю, который теперь не был так опасен для греков.

Но греки сами вмешивали Филиппа в свои междоусобные распри и предавали в его руки свое отечество.

Священная, или Фокидская, война продолжалась уже десять лет. Фиванцы, теснимые фокидянами, обратились к Филиппу. Он не замедлил овладеть Фермопилами и появиться в Средней Греции. Фокидяне были побеждены; страна их, по приговору Амфиктионова судилища, жестоко опустошалась; Филиппу в награду за помощь амфиктионии присудили председательство на Пифийских играх и отдали два голоса в своем судилище, отнятые у фокидян (346). Вскоре, однако, Священная война возобновилась (на этот раз против локрян, которые самовольно восстановили городок Криссу, соседний с Дельфами и разрушенный по приговору амфиктнониев еще при Солоне). Амфиктионов суд склонился на убеждение ораторов, подкупленных македонским золотом, и пригласил Филиппа принять начальство в этой войне. Филипп явился с войском в Фоки-де, но, вместо того чтобы продолжать Священную войну, вдруг захватил пограничную крепость Элатею и потребовал от фиванцев, чтобы они соединились с ним и открыли свободный путь в Аттику.

Когда известие об этом событии достигло Афин, там произошло чрезвычайное смятение. На рассвете следующего дня граждане собрались на холме Пникс. Тщетно герольд вызывал ораторов— никто не решился говорить. Наконец Демосфен, на которого обратились все взоры, взошел на кафедру и умолял народ не терять мужества. Он советовал немедленно всем вооружиться и отправить послов в разные города, особенно в Фивы, с предложением объединиться против общего врага. В числе послов, отправленных в Фивы, находился и сам Демосфен. Силою своего слова он и здесь победил старинную вражду фнванцев к афинянам и успел заключить даже союз. Соединенное войско числом не уступало македонскому, но оно не было так закалено в битвах и находилось под начальством ничтожных полководцев (Хареса и Лшикла). Решительное сражение произошло в Беотии, близ города Херонеи; оно окончилось совершенным поражением греков (338). Демосфен участвовал в этой битве, но рассказы о его постыдном бегстве не заслуживают веры, потому что и после того уважение к нему народа нисколько не уменьшилось.

Филипп так обрадовался победе, что напился пьян и начал плясать на месте битвы. Афинский оратор Демад, находившийся в числе пленных, сказал ему:«Судьба предназначила тебе роль Агамемнона, а ты ведешь себя как Тер-сит». (Терсит — имя одного презренного воина в «Илиаде».) Эти слова привели Филиппа в себя. Он поступил как политик, вместе искусный и великодушный: отпустил без выкупа афинских пленных и предложил Афинам снисходительные условия мира. С фиванцами, напротив, он обошелся очень сурово: заставил их платить выкуп за пленных, занял Калмсю македонским гарнизоном и лишил их господства в Беотии. Фивы не имели за собой таких великих дел, как Афины, оказавшие неисчислимые заслуги цивилизации. Притом дальновидный Филипп не любил рисковать приобретенным успехом и не хотел довести противника до отчаяния: афиняне после Херонейской битвы решились встать как один человек и защищаться до последней крайности в случае нападения на город; в их распоряжении еще находился сильный флот.

Хероиеиская битва привела Грецию в зависимость от македонского царя. Но Филипп опасался раздражать греков и умеренно пользовался своей победой. Он ограничился тем, что на съезде в Коринфе заставил провозгласить себя предводителем (гегемоном) греческих сил в задуманной им войне против персов. Филипп ясно видел внутреннюю слабость Персидской монархии и вознамерился покорить ее при помощи греков. Он деятельно готовился к походу в Азию, но однажды, отправясь в театр без стражи, дорогой был убит одним из своих телохранителей.