524. Внутренние отношения (между товарищами)

524. Внутренние отношения (между товарищами). Права и обязанности товарищей в отношении друг друга состоят в следующем:

(1) Каждый товарищ должен представить вклад, какой обязался внести для общего дела. Если вклад состоит в оказании услуг, товарищ должен эти услуги выполнять.

Среди римских юристов, а за ними и среди истолкователей источников, возбуждал неясности и споры вопрос о том, на ком лежит риск случайной ги­бели и порчи вещей, которые отдельные товарищи обязались внести в виде вклада. По словам Ульпиана (D. 17. 2. 58. рг.) Цельз дал однажды по поставленному перед ним вопросу на эту тему следующую консультацию. Фактиче­ский состав казуса, переданного на разрешение Цельза, сводился к следую­щему. Два лица, из которых одно имело трех лошадей, а другое одну, догово­рились образовать товарищество unius rei, соединив всех этих лошадей в четверку. Лошадь второго участника товарищества затем погибает по случай­ной причине. Перед юристом был поставлен вопрос: ложится ли этот случай­ный ущерб полностью на собственника лошади, или, поскольку эта лошадь по договору входит в имущество образовавшегося товарищества, ущерб дол­жен считаться общим и ложиться на обоих товарищей?

Цельз в своей консультации разрешает этот вопрос неодинаково, в зави­симости от того, для какой цели имелось в виду образовать четверку лошадей. Если эти два товарища, соединяя четырех лошадей, имели в виду совместную эксплуатацию составленной четверки, например, занятие извозным промыс­лом, то погибшая лошадь являлась подлинным вкладом в товарищество, в ко­тором у одного товарища — три доли, у другого — одна; с момента заключе­ния договора эти четыре лошади составляют общий товарищеский фонд, и риск случайной гибели лошади несут товарищи совместно. Если же соглаше­нием товарищей имелась в виду только совместная продажа четырех лоша­дей, а не эксплуатация их, если договор не был societas habendae quadrigae, т.е. о том, чтобы иметь и эксплуатировать четверку лошадей, а только societas vendendae quadrigae, для продажи четверки, то в этом случае лошадь не явля­ется вкладом в собственном смысле слова, и последствия случайной гибели лошади должен нести ее собственник.

Тот же Цельз (по дальнейшему изложению фрагмента из Ульпиана — D. 17. 2. 58. 1) проводит различие между вещами индивидуальными, риск ги­бели которых ложится на всех товарищей, даже если фактически вещь еще не передана на общее дело, и вещами, определяемыми родовыми признаками, риск случайной гибели которых несут все товарищи только с момента пере­дачи их в качестве вклада.

На основании изложенного места источников делается общий вывод, что риск случайной гибели вещей, вносимых в качестве вкладов по договору то­варищества, ложится на всех товарищей, притом в отношении индивидуаль­ных вещей с момента заключения договора, а в отношении вещей, определя­емых родовыми признаками, с момента их передачи.

Равным образом, и риск случайных потерь и убытков при самом ведении товарищеского дела также несут все товарищи совместно.

Ульпиан рассказывает такой казус. Несколько лиц заключили договор то­варищества для ведения торгового предприятия.  Одному из них нужно было поехать за товарами. В пути он попал в руки разбойников, лишился своих де­нег и различных вещей; рабы его были при этом нападении ранены. Ульпи­ан ссылается на мнение Юлиана, который считал, что этот ущерб должен быть общим; с помощью actio pro socio потерпевший товарищ может отнести на других соответствующих долю ущерба: ведь если бы первый товарищ не поехал за товарами для общего дела, он не понес бы этого вреда. Ульпиан мо­тивирует решение так: sicuti lucrum, ita damnum quoque commune esse oportet, quod non culpa socii contingit - как доходы, так и ущерб должен быть общим, если он наступил не по вине товарища (D. 17. 2. 52.4).

(2) Каждый из товарищей должен относиться к общему делу, а следова­тельно, и к интересам других товарищей, заботливо и внимательно. Относи­тельно степени заботливости, требуемой от каждого товарища Гай дает нам следующее указание, выделяющее договор societas из ряда других договоров:

Socius socio etiam culpae nomine tenetur, id est desidiae atque negligentiae. Culpa autem non ad exactissimam diligentiam dirigenda est: sufficit etenim talem diligentiam communibus rebus adhibere, qualem suis rebus adhibere solet: quia qui parum diligentem sibi socium adquirat, de se queri debet (D. 17.1. 72). - Один товарищ отвечает перед другим также не только за dolus, но и за culpa [т.е. за без­заботность и небрежность, с которой товарищ относится к об­щему делу]. Но в этом случае culpa нельзя сводить к несоблюде­нию exactlsslma diligentia, особо тщательной заботливости;  достаточно, чтобы со стороны данного товарища была прило­жена к общим делам такая заботливость, какую он обычно при­меняет к своим делам, так как кто берет себе в товарищи недо­статочно заботливого человека, должен пенять на себя.

Этим текстом устанавливается своеобразное требование относительно не­обходимой заботливости и осмотрительности, которую должен проявлять каждый участник товарищества. При других договорах от контрагента требу­ют или соблюдения поведения хорошего хозяина или, по крайней мере, за­ботливости обыкновенного, среднего человека, то и другое в отвлеченной мерке, т.е. подходя с точки зрения некоторого, наблюдаемого вообще, пове­дения людей той или иной категории.

В противоположность этому в договоре товарищества поведение товари­ща меряют конкретной меркой — тем уровнем заботливости, на котором фактически находится данное конкретное лицо. Товарищ не должен отно­ситься к общему делу хуже, чем к своим делам: проявлять diligentia quam suis rebus adhibere solet, заботливость, какую он имеет обыкновение проявлять к своим делам; это и значит — отвечать за culpa in concrete. При таком масшта­бе товарищ, ведущий свои дела беззаботно и небрежно, не будет отвечать пе­ред товарищами, если к общему делу он отнесется с обычной для него безза­ботностью. Гай оправдывает такой масштаб ответственности тем, что, объединяясь для общей хозяйственной цели, товарищи должны знать, с кем они объединяются; если они принимают в свой состав лицо, нерадиво веду­щее свои собственные дела, они сами виноваты в неосмотрительности, и нет оснований приходить им на помощь.

Само собой разумеется, что за dolus товарищ отвечает безусловно, как и всякий другой (D. 17. 2.45).

(3) Каждый из товарищей, ведя общее дело, обязан получаемые им, в свя­зи с этим, денежные суммы, вещи и т.д. не присваивать себе, а вносить, в со­ответствии с договором, на общий счет, для распределения между всеми товарищами. Сообразно с этим каждый товарищ имеет право требовать от дру­гих товарищей, чтобы и издержки, понесенные им, и обязательства, в кото­рые ему пришлось вступить при ведении общего дела, не оставались на нем одном, но также были распределены между всеми, в соответствии со смыс­лом договора.

Павел говорит, что если товарищ купит что-либо, то по самой сделке (оче­видно, после фактической передачи ему вещи) непосредственно собственни­ком купленной вещи становится этот товарищ, но societatis iudicio cogitur rem communicare, т.е. по иску товарищей его можно заставить отнести вещь на об­щий счет (D. 17. 2. 74). Та же мысль выражена Павлом применительно к до­ходам и расходам: если я состою с тобою в товариществе и ввиду этого у нас имеются общие вещи, на которые, с одной стороны, мне приходится делать затраты, а с другой стороны, — ты получаешь от этих вещей плоды, доходы, — то по этому поводу мне дается actio pro socio (иск из договора товарищест­ва) или же actio communi dividundo (иск о разделе общего имущества); с предъявлением одного иска нельзя уже предъявить другой (D. 17. 2. 38.1).

(4) Actio pro socio, даваемая каждому из товарищей в отношении других товарищей, не только принадлежит к числу actiones bonae fidei (см. п. 62), но и сопровождается infamia, бесчестьем для того, кто присуждается по этому иску. Такой характер иска объясняется особым характером договорных отно­шений между товарищами, проникнутых исключительным взаимным дове­рием; нарушение этого доверия бесчестит товарища.

К содержанию книги:  Римское частное право