387. Угрозы

387. Угрозы. Анализируя понятие metus, Лабеон пришел в начале I в. н. э. к выводу, что это есть timor maioris malitatis — страх перед большим злом (D. 4. 2. 5). В данном случае Лабеон переносил на римскую почву учение гре­ческой философии. Аристотель в Никомаховой Этике, кн. Ill, § 1 (в начале), говорит о действиях, совершаемых из страха перед большим злом — phobos meizonon kakon. Аристотель подробно разбирает вопрос о том, являются ли такие действия недобровольными или все-таки добровольными. Цельз, вос­производя греческую мысль в терминах римского права, так решает вопрос о договоре, стоящем на грани добровольного и недобровольного действия:

Si patre cogente ducit uxorem, quam non duceret, si sul arbitrii esset contraxit matrimonium, quod inter invitos non contrahitur: maluisse hoc videtur (D. 23.2.22). - Если уступая принуждению отца, подвластный сын вступил в браке женой, которой он не взял бы, если бы располагал свободным усмотрением, то брак все-таки действи­телен; поскольку в брак не вступают против воли, следует счи­тать, что он предпочел этот выход из положения.

Павел, живший на сто лет позднее Цельза, дал определение понятия при­нуждения и его юридического эффекта:

Si metu coactus, adii hereditatem, puto me heredem effici, quia quamvis si liberum esset, noluissem, tamen coactus volui (D. 4.2.21.5). - Если, вынужденный угрозой, я принял наследство, то полагаю, что я стал наследником; правда, если бы я был свободен в своем выбо­ре, я бы не пожелал принять, однако, хотя и вынужденный, но я все же пожелал.

Итак сделка, совершенная под влиянием угрозы, сама по себе не стано­вится вследствие этого недействительной. Однако в данном примере с на­следством, как и в других подобных случаях:

Per praetorem restituendus sum ut abstinendi mihi potestas tribuatur (Там же). - Претор должен дать мне поворот в первоначальное положение и тем предоставить возможность воздержаться от принятия наследства.

К содержанию книги:  Римское частное право