Мифы. Легенды. Предания

Россия

Мифы и легенды народов России

Раздел: Русская история и культура

ТОПОР-САМОРУБ

Жил в одном лесном краю бедный крестьянин. Радости в жизни он знал мало, а счастья и в глаза не видел. Единственной его отрадой были три сына: Петыр, Павел и Иван. Были они на удивление разные. Старший, Петыр,— высок ростом, статен и самолюбив. Средний сын отличался хитростью и ленью, а младший был так себе: невысок ростом, прост характером и безотказен в работе.

Когда пришло бедняку время умирать, позвал он своих сыновей и говорит:

—        Прожил я свой век в нищете, ничего не нажил, кро

ме мозолей да скорби. Нечего мне вам завещать. Походите

но свету, поищите сами свое счастье, может, и сыщете.

Вот и пошли три брата из родного дома хорошую жизнь искать. Идут по дороге куда глаза глядят. Смотрят: гора высокая, склоны крутые сплошь деревьями поросли, Притомились парни и решили отдохнуть в тени старого дуба.

Только легли на траву, слышат: рубит кто-то топором на горе, часто так, споро постукивает,

—        Надо  бы  пойти  взглянуть,   может,   и  нам  работа найдется,— говорит Иван.

—        У меня ноги не казенные,—- отвечает Петыр.— Да и дело это не по мне. Поищу что-нибудь под стать.

—        Я бы пошел, братец,— говорит Павел,— да обессилел совсем.  Дай  вот отдохну сперва,—  Прилег он поудобнее и захрапел.

—        Под лежачий камень вода не течет,— не унимался Иван.— Охота мне разузнать, кто так весело работает.

Полез Иван на гору. Долго карабкался, колючими кустами руки ободрал, лапти о коряги разбил, Зато добрался до порубки. Смотрит — нет никого, топор-то один работает. Да так лихо это у него получается, что парень рот разинул.

—        Эй, топор, ты чей же будешь? — изумился Иван.

—        А я сам по себе. Кто работу любит, тому и служу.

—        Что же мне и любить, если не работу! — обрадовался бедняк.— Пойдешь со мной?

—        Отчего не пойти, ты, вижу, не лодырь.

Взял Иван топор, сунул его в мешок и вернулся к братьям. А те выспались, сидят, глаза продирают.

—        Ну что, вскарабкался на гору? — смеется хитрый Павел.

—        Без  головы-то  ногам  туго  приходится,—  говорит Петыр.

—        Я на свою голову не жалуюсь,— ответил Иван и не стал рассказывать братьям о замечательном топоре, Все равно не поверят.

Пошли братья дальше и наткнулись на другую гору. Поужинали хлебом с луком да прилегли у подножия горы заночевать. А на горе будто камни кто-то долбит. Даже искры в небо вздымаются.

—        Эх, здорово работает! — похвалил Иван.— Вот бы у кого поучиться.

—        Иди, поучись, коли не умаялся,— говорит Петыр.— А я вздремну. Мне нужна работа по плечу.

—        Сбегай, сбегай, Иван, ты у нас молодой, шустрый! — подзадоривал Павел.

—        Пойду. А то мне не уснуть, пока не разузнаю.

Поднялся Иван на гору, измучился, еле ноги волочит.

Видит: стальное кайло камень высекает, здоровенные глыбы выворачивает. А кругом ни души. Само кайло трудится,

—        Эй, кайло, ты чье, кто тебя так работать обучил? — крикнул парень.

—        А хоть бы и твое, если трудностей не боишься.

—        Трудностей неженки боятся, а я крестьянский сын,— отвечает Иван,— Пошли со мной хорошую жизнь искать.

Взял он стальное кайло и положил в мешок вместе с топором. А внизу под деревом братцы храпят, будто гром по ясну небу перекатывается. Прилег и Иван отдохнуть, а утром чуть свет уже на ногах.

—        Пора вставать, лежебоки, счастье проспите.

—        Счастье к сытым в окно стучится, а у нас и избенки завалящей нет,™ отвечает Петыр, потягиваясь.

—        Счастье, оно хитрое, его голыми руками не возьмешь! — лукаво ухмыльнулся Павел.— Ну, что ты там в горах увидел? Что нашел, кроме мозолей?

Обидно стало Ивану, что братья его такие байбаки, и решил он до поры до времени скрыть от них свои находки.

Пошли дальше. Захотелось им пить, а крутом ни родничка, ни речки. Болото прошли, да не будешь же пить из гнилой трясины! Дождь покрапал, но и он жажду не утолил. Отчаялись вконец братья, едва из лужи не напились. Тут смотрят — ручеек бежит, звонкий, прозрачный. А водица такая вкусная, что уходить от ручейка не хочется.

—        Надобно разведать секрет воды,— говорит Иван,— чтоб никогда от жажды не страдать.

—        Болтунишка ты,— говорит Петыр,— да разве у воды есть секрет! Течет и течет себе, как ей вздумается.

—        В чем в город-то пойдешь? — подшутил Павел.— Смотри, уж пальцы из лаптей выглядывают.

—        Лапти другие сплести можно,— ответил Иван,— А случай второй раз может и не подвернуться.

—        Ну, иди, коли ног не жалко, да к обеду возвращайся,— решили братья.

Иван и пошел. Сквозь кусты продирался — топор ему помог, в гору лез — кайло подсобило. Так и добрался до истоков ручья. Выходил ручей из-под могучей скалы.

—        Я хозяйка воды,— сказала скала,— захочу, вовсе ее

замурую, и люди погибнут от жажды.

Улыбнулся Иван, не стал спорить с упрямой скалой, а только место приметил. Взял на память камешек из родника и пошел к старшим братьям.

—        Ну что, чудачок, открыл ли секрет воды? — усмех

нулся Петыр,

—        А вот он,— Иван показал отшлифованный водой кругляшок.

—        Эй, братец,— говорит Павел,— спать тебе побольше надо, не то совсем свихнешься. Ишь чего придумал! Камушки собирать начал.

—        Это камушек не простой,— возразил Иван,— он ключевой.

Братья-то ничего не поняли, махнули рукой: мол, ну его, чудака. Что с него возьмешь, коли он тронулся. И отправились дальше,

Долго шли братья и наконец пришли в Царьград. На улицах толпы народу: оборванные, голодные, покалеченные войнами и бедами.

—        Что это тут творится? - спрашивают братья

—        А вот собрался народ у царя милостей просить. За

мучил нас голод лютый да войны бесконечные,  крова

вые,— отвечают им люди.— А царь-то и сам не ведает,

как быть. Кличет из народа умельца, что беду мог бы от

вести. Многие уж пытались, да все плохо кончили.

Посмотрели братья вокруг: у одного горемыки уха нет, у другого нос отрезан... Это им худая награда вышла за неудачу.

—        Эх, надо и нам попробовать!  — расправил плечи Иван.— Не может быть счастлив человек, если рядом с ним несчастье обитает.

—        Да ты рехнулся! — испугались братья,— И нас в беду втянешь, без ушей и без глаз отсюда уйдем.

—        Нет, родимые, с горем надо сообща воевать, поодиночке оно с каждым сладит,— возразил Иван.

Подслушали царские слуга разговор братьев и отвели их к своему владыке. «Хвастали, мол, эти люди, что общему горю пособить могут».

—        Хорошо,—  говорит царь,—  коли   справитесь,  на

гражу, а за самого удалого дочь свою замуж отдам. Не

справитесь — носы, уши пообрубаю и в дремучий лес

сошлю. А сделать нужно вот что: установили мои мудре

цы, что всему виной дуб тысячелетний: загородил он от

нас небо, спрятал, солнце, нагнал тучи. Срубите его под

корень, молодцы.

Дали братьям топоры, и принялись они рубить вековечный дуб. Срубит ветку Петыр, а на ее место двадцать новых ветвей вырастает. Умаялся детина и лег на землю в изнеможении.

За ним взялся за дело Павел. И так хитрил и эдак. С непривычки и лени руки в кровь содрал, а дуб целехонек стоит.

Вынул свой трудовой топор Иван и давай дуб валить. Не только рубит, а на дрова колет и в поленницы складывает. Живо управился.

Небо прояснилось, выглянуло солнце, но только жизнь в стране не очень-то улучшилась.

Снова позвал царь братьев во дворец и говорит:

—        С дубом справились, значит, и с бедой совладаете. А нет, прикажу глаза вам выколоть. Дураки мои мудрецы — зря дуб загубили. Не в нем, видно, загвоздка. Ну, да вы сами сообразите.

—        Накликал ты на нас погибель, Иван,— заскулил Петыр. Жалко ему стало своего носа.

 Ничего такого и не придумаешь, чтобы целым остаться,— задумался Павел.

—        Живем  мы  в  дремучих  лесах,—   сказал  Иван,—

нужно   расширить  поля.   Тогда  больше   будет  раздолья

крестьянам, богаче жить будем.

—        Разве нам с лесом управиться! — заробел Петыр.— Не видать нам наших ушей,

—        Может, поджечь его, лес-то? — сказал хитрый Павел.

—        Зачем же добро изводить! — удивился младший Прат.— Нарубим дров и бревен.

Принялись братья лес валить. Одно дерево повалят, вместо него новое вырастает. А Иван достал топор-само-руб да как взялся сечь деревья налево и направо — мигом разделался с чащобой. Взмолился тогда лес: «Не губи ты меня, Иван, без леса худо людям придется. Где дро-иишек добудут, куда от зноя спрячутся? Да и обнажатся ноля для суховея, иссохнут беззащитные реки...»

—        Ишь ты! — восхитился Иван.— А ведь дело говорит

лес-то, без него и впрямь пропадем.

Пощадили братья лес. А вырубленные поляны под пашни пустили. Принялись пни выкорчевывать, целину поднимать.

Тут царь снова кликнул братьев во дворец. А сам уже побаиваться их начал, видит: великая сила в их руках.

—        Освободили вы поля, работнички, и полагается вам

награда,— сказал царь.— Да что проку от полей,  если

засуха надвигается. Колодцы в стране повысыхали. Лю

дям неоткуда напиться, не то что животине. Смута идет

великая.   Недоволен   народ  моим  правлением.   Надобно

вырыть колодцы глубокие. Да такие, чтобы никогда не

иссякли. Выполните это повеление — озолочу, не выпол

ните — в яме сгною,

Выслушали царя братья и головы повесили.

—        Твоя, Иван, во всем вина,— говорят.— Не по силам мы дело себе сыскали, Не докопаться нам до глубокой воды,   чтоб  хватило  всем людям  и  животным.   Выроем только себе яму.

—        А секрет ручья,— смеется Иван,— забыли, что ли? — И достал он из кармана гладкий кругляшок.— Вот он, секрет воды.  Пойдем к ручью и попросим его утолить людскую жажду.

—        Хорошая водица в том ручье,— говорят братья,— да ее разве что на один царский дворец и хватит.

—        Не горюйте, хватит на всех.

Пришли братья к грозной скале, поклонились роднику. А скала как загудит: «Не дам вам больше воды. Я хозяйка, что хочу, то и творю. Захочу, уморю вас всех».

— Ну-ка, кайло, покажи нам, на что ты способно. Разбей, разметай скупую скалу, — воскликнул младший брат,— освободи из вечного плена полноводную реку.

Как начало кайло долбить, крошить неприступную скалу, только щебень и искры посыпались. А когда, наконец, рухнула каменная глыба — выбился на свободу бурный поток, потекла полноводная река. Иж — назвали ее братья.

Иж-река напоила и людей, и животных, и поля вокруг. Тогда пошли братья вместе с другими работниками получать с царя старые долги. Испугался царь такой неслыханной силищи и удрал. С той поры царствует в том краю честный труд. И братья нашли себе дело по плечу.