Мифы. Легенды. Предания |
РоссияМифы и легенды народов РоссииРаздел: Русская история и культура |
НЕПОБЕЖДЕННАЯ ВЕТЛУГА
Это случилось в те далекие годы, когда в наши края вторглись дикие орды хана Батыя, темной ночью враги налетели на одну спавшую мирным сном марийскую деревню. Громкие воинственные крики и звон оружия наполняли улицы. Разбуженные люди выбегали из домов и в страхе смотрели на озаренное багровым пламенем небо, Яркие языки огня лизали небо и, извиваясь, стохвостой змеей ползли по деревне — это враги подожгли крайние избы... С диким гиканьем врывались в избы воины-нукеры в пестрых шароварах и косматых шапках, жадно набивали грабленым добром свои большие мешки, недрогнувшей рукой убивали малых и седых стариков. Рыдания и стоны, звон железа и гневные проклятия слышались по всей деревне. Но никто не поднял против врагов ни меча, ни лука, не было в деревне людей, способных носить ратное оружие. Сильные мужчины, подобные дубам, и парни, смелые, как соколы, ушли на смертельную битву с врагами. Далеко-далеко, к голубым водам реки Волги, улетели могучие орлы, Среди приволжских холмов стали они заставой, ожидая вражеское войско, а в деревне остались лишь их седые отцы и матери, милые жены и невесты да дети, похожие на нежные лесные цветы. Без крепкой защиты они были обречены на смерть или рабство. Опьяненная кровью и легкой добычей, бесчинствовала и радовалась вражья орда. И вдруг в дверях одной избы вражеских воинов встретила блеснувшая, как молния, сабля. Нукеры отступили. — Воин! — Аи, яман! Аи, беда! — Батыр! Богатырь! Ханские нукеры настороженными взглядами следили за каждым движением молодого воина, преградившего им путь в избу, и оглядывались друг на друга: кто отважный, кто осмелится первым вступить в схватку со смельчаком? Черные, горящие огнем ненависти глаза отважного воина в упор смотрели на чужеземцев. Ни один взмах его сабли не был напрасен: он сразил уже восемь нукеров. Враги грозили ему издали, злобно ругались, но ни один из них не решался приблизиться. Пухлолицый, с отвислым, подбородком военачальник — менгечи мурза Церелен — с высокого белого аргамака следил за происходящим. Его косые щелки-глаза замутились от гнева, он до крови искусал свои губы. — Воины, вы забыли, что вы потомки волков? Вы за были повеления великого джасака? Менгече говорил еще что-то, но его слова потонули в криках нукеров и в многоголосом шуме хангулов. Нукеры бросились на приступ и снова, словно опаленные огнем, отпрянули назад. Молодой воин по-прежнему твердо стоял на своем месте, как будто он был вытесан из того же крепкого дуба, что и стены дома, Тогда нукеры достали из налучей луки и осыпали воина стрелами. Менгечи наблюдал за неравным поединком, готовый в любую минуту соскочить с коня и наступить ногой в узорном сапоге на грудь поверженного врага. Но вдруг мурза заметил, что два нукера с широкой холстиной забрались на крышу дома. Он довольно усмехнулся: догадались! Мурза громко крикнул: — Взять пария живым! И в тот же миг юного воина покрыл брошенный сверху холщовый полог. Воин забился, как птица в силке, но на него уже насели двое дюжих нукеров. Дружно бросились вперед остальные. Тучный мурза не утерпел, слез с коня и поспешил к месту схватки Подойдя, он, изумленный, остановился: перед ним стоял не воин, а девушка, подобная цветку шиповника ина тяжело дышала, а за руки ее держали восемь ну- Блестящие черные глаза девушки горели гневом. Седой, морщинистый мурза-менгечи оглядел ее с ног до головы и самодовольно сказал нукерам: — Женщина всегда есть женщина. Ее мы победили без сабли. Среди рабынь Церелена-богатура как раз недостает такого цветка. Гордый своей властью и уменьем красиво говорить, мурза взобрался на коня и поехал со двора, приказав вести за собой пленницу. Огонь пожара, вихрем пронесшийся по деревне, затихал. На месте изб дымился горячий пепел и, чадя, догорали последние головешки. В дорожной пыли, в подзаборных лопухах остывали тела убитых, а оставшиеся в живых с петлей на шее брели, подгоняемые нукерами, по дороге прочь от родных мест в проклятое рабство. Через утихший лес полоняников привели на берег Ветлуги-реки. Погрузив на плоты невольников и награбленное добро, нукеры начали переправляться через реку. Церелен-богатур с двумя воинами в железных кольчугах сел в длинную остроносую лодку. Пленную девушку-воина посадили в ту же лодку. Девушка сидела, глубоко задумавшись. Хоть бы заплакала, зарыдала, как другие женщины, уводимые на чужбину! Нет ни слезинки в ее глазах, только лицо бело, как первый снег, и печально, как осенняя ночь, А вдали, за лесом, подымалась заря, Заалели свинцовые волны на Ветлуге, потом засверкали золотом и серебром. Легкий ветер пробежал по вершинам деревьев, словно тронул струны на гуслях, и послышалась тихая песня. Живительные лучи солнца озарили все вокруг, и все вспыхнуло несчетными красками. Запели птицы, как бы возвещая, что есть еще жизнь в лесном краю, что нельзя убить его красоту, что вечно будет стоять он, гордясь и красуясь. Неожиданно девушка поднялась, улыбнулась, как утреннее солнце, и запела, Один нукер схватился за меч, но мурза Церелен лениво остановил его: — Пусть поет. Хотя эта марийская девка поет не так красиво, как наши девушки, но пусть поет. Я не люблю печальных людей,.. А девушка пела старинную песню своего народа: Ой, черная стерлядь, Ой, черная стерлядь Плывет по реке, Нигде не стоит. А в омуте темном, В глубоком-глубоком, В омуте тихом Она отдохнет. Никто не поможет мне — Ни родня, ни соседи, Только светлые волны Помогут мне. Девушка поставила ногу на край лодки: — Знай, черный опкын, ты можешь заковать нас в цепи, но никогда не покорить тебе наши сердца, горящие ненавистью. С этими словами девушка прыгнула в реку, а лодка, покачнувшись, перевернулась вверх днищем. Белой рыбой мелькнула девушка под водой, чистая струя заиграла вокруг нее. А мурза и его телохранители в тяжелых доспехах камнем пошли ко дну и там, на дне чужой реки, нашли себе могилу. С удивлением и страхом смотрели остальные нукеры. — Непонятный здесь живет народ. Непокорная у него душа. Трудно его одолеть,— говорили они между собой. А пленники на плотах говорили о богатырях, которые придут с этих берегов и освободят их. — Как имя этой девушки? — спросил один нукер. — Ветлуга,—- ответили ему пленники. — А как зовется эта река? — Тоже Ветлуга. Побледнели нукеры и молча смотрели в воду. Текла река Ветлуга, сверкая, как стальная сабля,— вольная река непокорного народа. |
К содержанию книги: Мифы и легенды народов России
Смотрите также:
Славянская и русская мифология Японские сказания Кельтская мифология Древний восток