Поднялся шум; свирелью полевой

Оглашено мое уединенье,

И с милою любви моей мечтой

Последнее исчезло сновиденье.

С небес уже скатилась ночи тень,

Взошла заря, сияет бледный день —

А вкруг меня глухое запустенье...

Уж нет ее... я был у берегов,

Где милая ходила в вечер ясный.

Уже нигде не встретил я прекрасной,

Я не нашел нигде ее следов.

Задумчиво бродя в глуши лесов,

Произносил я имя незабвенной;

Я звал ее — лишь глас уединенный

Пустых долин откликнулся вдали.

К ручью пришел, мечтами привлеченный,

Его струи медлительно текли,

Не трепетал в них образ несравненной.

Уж нет ее... до сладостной весны

Простился я с блаженством и с душою.

Уж осени холодною рукою

Главы берез и лип обнажены,

Она шумит в дубравах опустелых,

Там день и ночь кружится мертвый лист,

Стоит туман на нивах пожелтелых,

И слышится мгновенный ветра свист.

Поля, холмы, знакомые дубравы!

Хранители священной тишины!

Свидетели минувших дней забавы!

Забыты вы... до сладостной весны!